73° С. Ш., выходя на очень широком фронте к побережью Северного Ледовитого океана51.

Вероятно, к предшествующим эпохам древних потеплений можно относить находки костей лося

на Новосибирских островах, на Оленеостровском могильнике в Кольском заливе и в исторических

слоях на мысе Шмидта на севере Чукотки 52. В этом отношении лося и северного оленя надо

считать животными-«антагонистами»: экологические условия, благоприятные для оленя, являются

неблагоприятными для лося и наоборот. В отличие от оленей лоси очень плохо переносят

холодные многоснежные зимы, зато быстро увеличивают свою численность и ареал в теплые годы

и особенно после лесных пожаров 53.

Такие же взаимоотношения связывают представителей двух важнейших пушных видов Крайнего

Севера — песца и лисицу. Периодические колебания численности обоих видов были описаны еще

в первые десятилетия XX в.; их традиционно связывают с циклами основной добычи хищников —

лемминга (для. песца), полевки и зайца-беляка (для лисицы). Известно, что «урожаи» леммингов в

тундре регулярно повторяются через три — четыре года 54. Пики численности песца имеют ту же

периодичность, но приходятся обычно на следующий год после максимума леммингов. Помимо

3—4- и 10—12-летних циклов для обоих видов характерны, очевидно, и более крупные 20—30-

летние колебания, которые охватывают обширные регионы 55.

134

В период потепления климата Арктики лисица, как и лось, быстро распространяется на север, в

зону тундры. При этом она активно вытесняет песца и даже занимает его норы 5 . Напротив, песец,

подобно дикому северному оленю, процветает в холодные климатические фазы, благоприятные

для более северных, собственно арктических видов.

Резкие колебания численности известны и для других пушных зверей Арктики. У зайцев,

например, периодические вспышки популяции чередуются с катастрофическими эпизоотиями

(«заячьими морами»). Продолжительность такого цикла составляет в разных районах от 8 до 12

лет; поэтому многие авторы связывают его либо с 11-летним ритмом солнечной активности, либо

с примерно такой же повторяемостью экстремально холодных и сырых летних месяцев,

благоприятных для развития эпизоотии . По пушным заготовкам на севере Якутии

устанавливается трехлетняя периодичность пиков численности горностая. На северо-востоке

Сибири отмечены периодические «набеги» волков, повторяющиеся в среднем через 20 лет (на

Колыме и Анадыре — в 1820-е . . . 1860-е, 1880-е годы, в самом начале XX в., в начале 1920-х и

середине 1930-х годов) 58. Наконец, имеются разрозненные сведения о колебаниях численности

бурых медведей, которые в отдельные годы заходят далеко в глубь тундры вплоть до берегов

Ледовитого океана. Возможно, эти заходы связаны с периодическими 9—12-летними

максимумами животных в более южных

* ^Q

бореальных районах .

Такая же изменчивость характерна и для популяций водоплавающих и морских колониальных птиц

в тундровой зоне Евразии. В разных районах Арктики отмечаются резкие подъемы и спады

птичьих базаров, ежегодных скоплений линной птицы, изменения ареалов гнездований 60. Их

связывают обычно с колебаниями погодных условий в период кладки и гнездования или с

эпизоотиями. Для Западной Гренландии К. Вибе установил достаточно четкий 25—30-летний

цикл популяции обыкновенной гаги (Somateria mollissima) с подъемами численности около 1805,