Теория личности, основанная на феноменологии Тодд Берлей

Эта статья – неоконченный черновик или расширенный доклад, сделанный на съезде АРА (Американской Психотерапевтической Ассоциации). Так как эта работа пока еще в очень большой степени находится в процессе становления, я прошу никому о ней не рассказывать. Она написана для аудитории, искушенной в теории Гештальта, хотя очевидно, что я стараюсь сделать ее доступной для более широкого психологического сообщества. Так что я заинтересован как в критике ее содержания, так и в советах по поводу ее сути и стиля (насколько доступен и «читабелен» текст).

Спасибо, Тодд

Совсем недавно считалось возможным описывать теорию личности как нечто неопределенное, эмпирически нереальное и все же способное выступать в качестве общего руководства для клинического применения в различных областях психологии, таких как психотерапия и приложения к ней. Два последних десятилетия значительно изменили состояние дел. В психологии «когнитивная революция» сделала возможным изучение внутренней работы когнитивных функций. Это, в свою очередь, уменьшило потребность в использовании умозрительных методов, которые мы все унаследовали из «школ мысли», такой как психоанализ. Неврология и нейропсихология открыли двери для понимания таких базовых процессов, как сознание, эмоции и поведение. Наше понимание процесса развития поведения и осознанности также сделало огромный шаг вперед. Забота о здоровье постепенно стала «индустрией заботы о здоровье», и это изменение принесло с собой высокий спрос на ответственность и на формы лечения, эффективность которых можно продемонстрировать в исследованиях и на практике.

Важность теории личности для клинической работы

Безусловно, хорошее исследование нельзя провести без хорошо продуманной теории, базирующейся на современной научной основе. Менее очевиден тот факт, что хорошая клиническая работа также требует хороших теоретических обоснований. Даймонд (1951) провел неформальное исследование, в котором он опросил терапевтов, имеющих репутацию выдающихся клиницистов, и сравнил их представления о теории личности , на основе которой они строили свою работу, с представлениями заурядных (средних) терапевтов. То, что он выяснил, представляется нам интересным. Терапевты с хорошей репутацией имели наиболее отчетливые и разработанные теории личности. Средние терапевты имели гораздо большие трудности в формулировании своих теорий.

К несчастью для Гештальт-теории, Перлз в своем желании противостоять чрезмерно интеллектуализированной культуре, для баланса придавая чувствам и ощущениям большее значение, проложил путь к общему обесцениванию теории и последующих исследований. Эта точка зрения достигла своей кульминации в «Руководстве по Гештальт-терапии» Хетчера и Химельштайна (1976), в котором не осталось места для теоретических и научных подкреплений Гештальт-терапии. Вторая часть их книги, названная «Современные теории» красноречиво демонстрирует эту проблему, в том смысле, что за исключением 7 страниц из Йонтефа (1971), в ней не содержится ничего по настоящему теоретического.

В результате, Гештальт-терапия оказалась направлением, не имеющим собственной ясной и краткой теории личности и личностного развития, благодаря которой можно было бы строить новые идеи, управлять процессом психотерапии и представлять позицию, которая могла бы быть протестирована и уточнена научным сообществом. Справедливости ради надо сказать, что Перлз, Хефферлин и Гудман (1951) попытались модернизировать и пересмотреть некоторые психоаналитические понятия, такие как Эго, Ид, Самость и определили личность как «систему позиций, основанных на межличностных отношениях. Это человеческое приобретение, воспринятое как фон, позволяет объяснить поведение человека, если это объяснение необходимо.». Перлз и Ко , со своей стороны, боролись за что-то новое, но. к сожалению, не завершили своих изысканий из-за слабой выраженности и временами отсутствия логической последовательности в их теоретической работе. Несмотря на то, что некоторые ценные куски из этих попыток были взяты Смитом (1997) и объяснены как цикл контакта( иногда его называют циклом опыта, что объединяет в себе определенные неточности в теории), попытки Перлза не имели той точности и специализированности, которые требуются для сегодняшней клинической и исследовательской работы. Кроме того, некоторые из понятий не совсем соответствуют современной научной базе. В результате, психологическая теория Гештальта оказалась в ситуации, когда у нее нет ясной и короткой формы изложения, нет теории развития личности, из которого можно было бы черпать новые идеи, которой можно было бы руководствоваться в психотерапии и на которой можно было бы основывать позицию, поддающуюся проверке и уточнению в научном сообществе. Следовательно, Гештальт оказался такой теорией, которой для своей подпитки приходилось многое черпать из школ современного психоанализа, когнитивной бихевиоральной психотерапии и школ мысли, то есть тех школ, в которых большое внимание уделяют как лечению, так и теоретическим исследованиям личностных функций. Тем не менее, когда мы обращаемся ко всему объему литературы по Гештальту, становится ясно что, как это было отмечено Т. Берлей (1983), в этой теории содержатся задатки многообещающей и полезной теории личности. На ее основе могли бы осуществляться важные исследования, она могла бы использоваться в качестве руководства для лечения, помогать в понимании психопатологических нарушений и, действительно, соответствовать современной психологической литературе.