28. «Беседующий гражданин» а. Радищева: характеристика журнала.

"Беседующий гражданин". Ежемесячное издание, заключающее в себе рассуждения вольным слогом и на стихах, как на природном российском языке сочиненные, так и заимствованные переводом у самых лучших иностранных писателей, чрез разные роды творений открывающие путь к ясному познанию главнейших обязанностей человека в особенности, а наипаче гражданина. Ч. 1. Генварь, февраль, март, апрель. Спб., 1789. Ч. II. Май, июнь, июль, август. Спб., 1789.  Ч. III. Сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь. Спб., 1789. Во граде Св. Петра (Типография И. Г. Рахманинова). Журнал "Беседующий гражданин" был органом "Общества друзей словесных наук", возглавляемым М. И. Антоновским; соиздателем был И. Г. Рахманинов. Журнал распространялся по подписке -- 201 экз.

"БЕСЕ́ДУЮЩИЙ ГРАЖДАНИ́Н" — ж., изд. в 1789 "Об-вом друзей словесных наук", возглавлявшимся М. И. Антоновским. Был тесно связан с масонскими кругами, среди его сотр. — С. С. Бобров, С. С. Пестов, С. А. Тучков. Занимал радикальные позиции, для мн. опубл. в нем произв. характерно внимание к гражд. проблемам. В 3-й ч. "Б." помещено соч. А. Н. Радищева "Беседа о том, что есть сын Отечества".

29.«Московский журнал» м. Карамзина: литературно – общественная позиция.

«Московский журнал» — ежемесячный литературный журнал, выступавший с позиции сентиментализма. Издавался в МосквеНиколаем Михайловичем Карамзиным с 1791 по 1792 годы. Всего вышло 8 частей журнала. Переиздание журнала в 1801-1803 годах пользовалось большим успехом.

Мысль об издании этого журнала возникла у Карамзина во время его заграничного путешествия; он должен был служить знакомить русскую публику преимущественно с иностранными писателями и их произведениями.

Карамзин являлся издателем, редактором и переводчиком. Он публиковал в журнале свои произведения: «Письма русского путешественника», «Бедная Лиза», «Фрол Силин, благодетельный человек», «Лиодор», «Наталья, боярская дочь» и другие. Также Карамзин размещал в журнале свои переводы иностранных писателей: Жана Мармонтеля, Лоренса Стерна, Джеймса Макферсона.

Свои стихи в «Московском журнале» публиковали Гавриил Романович Державин, Иван Иванович Дмитриев, Михаил Матвеевич Херасков, Василий Васильевич Капнист, Юрий Александрович Нелединский-Мелецкий и другие.

Помимо прозы и стихов «Московский журнал» систематически публиковал рецензии, критические статьи и театральные разборы.

Вернувшись в Москву, Карамзин начал издавать «Московский журнал», в котором опубликовал повесть «Бедная Лиза» (1792), имевшую необыкновенный успех у читателей, затем «Письма русского путешественника» (1791-92), поставившие Карамзина в ряд первых русских литераторов. В этих произведениях, а также в литературно-критических статьях выражалась эстетическая программа сентиментализма с его интересом к человеку независимо от сословной принадлежности, его чувствам и переживаниям. В 1890-е годы возрастает его интерес к истории России; он знакомится с историческими сочинениями, основными опубликованными источниками: летописными памятниками, записками иностранцев и т. п.

Откликом Карамзина на переворот 11 марта 1801 года и восшествие на престол Александра I стало воспринимавшееся как собрание примеров молодому монарху «Историческое похвальное слово Екатерине Второй» (1802), где Карамзин выразил свои взгляды о существе монархии в России и обязанностях монарха и его подданных.

Первая книжка издания Н.М.Карамзина — «Московского журнала» — вышла из печати в январе 1791 г. В течение двух лет, по декабрь 1792 г., было выпущено восемь частей (в каждой части по три книжки) журнала. Объявляя о подписке в одном из ноябрьских номеров газеты «Московские ведомости» за 1790 г., Карамзин изложил программу планируемого издания. В состав его предполагалось включать: русские сочинения в стихах и прозе; переводы небольших иностранных сочинений; критические отзывы о русских книгах; известия о театральных пьесах; описания происшествий и разные анекдоты, особенно из жизни известных новых писателей.

Как видим, Карамзин подчеркнуто отмежевывается от изданий масонско-религиозной ориентации, а также от журналов научно-информативного профиля. Кроме того, открытая готовность оставаться в рамках лояльности по отношению к правительству («указанного дозволения») означала сознательный отказ издателя от обсуждения на страницах журнала каких-либо политических вопросов, не говоря уже о социальной сатире. В сущности, это был чисто литературный журнал, и единственно, где мог присутствовать критический элемент (и дело даже доходило до полемики), так это в критико-библиографических разделах, завершавших каждую книжку журнала и состоявших из рецензий на театральные спектакли и только что вышедшие из печати книги, как русские, так и иностранные.

Журнал имел четкую структуру. Каждый месячный номер («книжка») открывался разделом стихотворений, в котором Г.Р. Державин, И.И. Дмитриев и сам Карамзин печатались постоянно, а кроме того, в данном разделе публиковали свои сочинения Ю.А. Нелединский-Мелецкий, С.С. Бобров, Н. Львов, Н.П. Николев, князь С. Урусов. Стихотворный раздел сменяла проза, переводная и оригинальная.

Основным автором прозаических материалов в «Московском журнале» был сам Карамзин. Прежде всего, в каждом номере печатались его «Письма русского путешественника». Значение этого сочинения и его влияние на умы современников писателя вообще трудно переоценить. «Письма...» явились художественным открытием Карамзина, своеобразной реализацией им той программы, которую позднее он обосновывал в статье «Что нужно автору» и др. Читатели журнала получили возможность соприкоснуться с миром чувств и мыслей, вынесенных автором из впечатлений от посещения Европы. Это был не просто сухой рассказ об увиденном, но исполненная доверительных интонаций исповедь автора.

Подлинное понимание того, что произошло во Франции в период революции, приходит к Карамзину позднее, когда, уже находясь в России, он получает известие о казни французского короля Людовика XVI. Именно тогда он приходит к выводу, что всякие насильственные потрясения «гибельны, и каждый бунтовщик готовит себе эшафот. Революция — отверстый гроб для добродетели — и самого злодейства». Эти мысли будут высказаны Карамзиным во 2-м издании «Писем русского путешественника», опубликованном в 1797 г. В период выпуска «Московского журнала» его позиция в отношении революции не была столь определенной. Вот как, например, оценивает Карамзин итоги своего пребывания в Париже в письмах весны 1790 г.: «Я оставил тебя, любезный Париж, оставил с сожалением и благодарностью! Среди шумных явлений твоих жил я спокойно и весело, как беспечный гражданин вселенной; смотрел на твое волнение с тихою душою — как мирный пастырь смотрит с горы на бурное море». Печать отстраненности от политических потрясений, переживавшихся Францией, явно сквозит в этих словах.

И это была принципиальная позиция Карамзина, сознательно устранявшегося в своем журнале от политической проблематики и вообще избегавшего прямого осуждения чьих-то взглядов, не совпадавших с его собственными, не только в сфере политики, но и в философско-нравственных вопросах. «Тот есть для меня истинный философ, кто со всеми может ужиться в мире; кто любит и тех, которые с ним разно думают. Должно показывать заблуждения ума человеческого с благородным жаром, но без злобы. Скажи человеку, что он ошибается и почему, но не поноси сердца его и не называй его безумцем. Люди! люди! Под каким предлогом вы себя не мучите?» Эта позиция философского беспристрастия отражала еще одну характерную особенность образа мыслей Карамзина в период издания им «Московского журнала». Карамзин подчеркнуто отказывается видеть в литературе, в поэзии лишь средство морального назидания.

Помимо «Писем русского путешественника» Карамзин помещает в «Московском журнале» также свои повести. Это «Лиодор», знаменитая«Бедная Лиза» и «Наталья, боярская дочь».

Для автора обе повести — бегство от реальности, порожденной событиями революции, которой Карамзин страшился. Но здесь отказ от лозунгов революции спроецирован на опыт отечественной истории.

В контексте противопоставления ценностей западной цивилизации социальному укладу и нравственным идеалам соотечественников также своеобразной реакцией на события французской революции следует рассматривать и помещенный в журнале нравоописательный очерк «Фрол Силин, благодетельный человек», в котором выведен русский крестьянин, помогающий людям в несчастье и воплощающий собой образец христианского смирения и незлобивости. К этому же произведению примыкает и материал, поданный в журнале как письмо к другу, «Сельский праздник и свадьба». В письме рассказывается о празднике, который добрый помещик устроил своим крестьянам после уборки урожая, и о сельской свадьбе, сыгранной в ходе этого праздника. Идиллическая картина социальной гармонии в отношениях между помещиками и крестьянами должна была нейтрализовать общественное мнение в России перед лицом развертывавшихся во Франции социальных беспорядков.

Значительная часть театральных и литературных рецензий принадлежала самому Карамзину. Рецензии играли очень важную роль в отстаивании Карамзиным своих взглядов на различные явления культурной жизни и в утверждении тем самым своей творческой независимости.

В то же время Карамзин явно скептически относится к опытам новейшей немецкой чувствительной драмы, наиболее ярким представителем которой был А. Коцебу. Об этом можно судить по рецензии на спектакль Московского театра по пьесе этого драматурга «Ненависть к людям и раскаяние». Еще более резко оценил Карамзин поставленную в том же театре трагедию немецкого автора Бертуха «Эльфрида». Отметив хорошую игру актеров, рецензент основные свои замечания сосредоточил на просчетах драматурга — искусственности конфликта и рыхлости действия.

Таким образом, «Московский журнал» был действительно обращен к современности, держал читателей в курсе последних литературных и театральных новостей, и главная заслуга в этом принадлежала Карамзину. Однако технические причины, недостаток подписчиков, а также, по-видимому, соображения творческого порядка вынудили Карамзина прекратить издание журнала. Он решает попробовать такую форму коллективных изданий, как альманахи.