С.Н.Налобин - третий секретарь Департамента по вопросам новых вызовов и угроз МИД России

"Индейская" составляющая "боливарийской революции"

Начавшийся в середине 90-х годов прошлого века процесс активного вовлечения индейского (коренного) населения в общественно-политическую жизнь латиноамериканских стран не обошел стороной и Венесуэлу. Государство смогло установить с индейскими общинами достойные политические, экономические, социальные, культурные и иные отношения. Как отмечается в местных научных кругах, именно нынешнему президенту Уго Чавесу удается с максимальной пользой приобщать индейцев к участию в проведении в стране как политических, так и социально-экономических реформ, использовать индейский фактор для привлечения новых сторонников "боливарийского процесса". Еще в 1998 г., будучи кандидатом в президенты, У.Чавес начал диалог с представителями индейских общин, принял участие в двух встречах с наиболее влиятельными вождями и шаманами индейских племен(1). В результате состоявшихся переговоров У.Чавес заручился безоговорочной поддержкой со стороны индейцев, включенных в реестры Национального избирательного совета Венесуэлы. Масштабные преобразования государственной политики в отношении коренного населения страны стали одним из внутриполитических предвыборных обещаний будущего главы государства. При этом им был выдвинут тезис о существовании "исторического долга" предыдущих правительств Венесуэлы по отношению к индейским общинам, который "боливарийская революция" призвана компенсировать(2).

В 1999 г. состоялась еще одна встреча уже избранного президента У.Чавеса с представителями индейского населения. На ней новый лидер Венесуэлы дал обещание привлекать представителей индейцев к работе Национальной учредительной ассамблеи 1999 г., разрабатывавшей новый Основной закон страны. Непосредственно с подачи У.Чавеса и при активной поддержке депутатов-индейцев в принятую в том же году Конституцию был включен ряд норм, расширявших и гарантировавших права индейского населения Венесуэлы.

Для сравнения обратимся к предыдущему опыту законодательства Венесуэлы в области регулирования прав и положения индейского населения. Так, принятый в 1915 г. Закон о миссиях имел своей целью "окончательно вовлечь в общественную жизнь племена и разрозненные группы индейцев, не имеющие представления о цивилизации и до сих пор существующие в удаленных частях республики". Действовавшая до 1999 г. конституция 1961 г. лишь однажды упоминала индейское население. В ст. 77 указывалось, что "законодательство установит особый режим в целях защиты индейских общин и их прогрессивного приобщения к жизни государства и общества"(3). В целом, по мнению депутатов Национальной учредительной ассамблеи от коренного населения, этот и последующие акты исходили из неотвратимости исчезновения и полной ассимиляции индейцев(4). Некоторые исследователи полагают, что культивируемая десятилетиями в Венесуэле историческая дискриминация препятствовала свободной реализации индейцами прав человека, фактически привела к утрате их культурного наследия и территорий предков(5). Среди индейцев зрело недовольство, взрыв которого мог привести к самым печальным последствиям для внутриполитического развития страны. Примером активного участия индейских племен в вооруженном сопротивлении властям является соседняя Колумбия, где из этой среды нередко рекрутируются бойцы для партизанских отрядов.

Каковы же достижения нынешнего правительства Венесуэлы в деле формирования норм и положений, касающихся статуса коренных жителей страны? Правовое поле включает в себя ряд статей Конституции 1999 г. (ч. 3, гл. 8 "О правах индейских народов", ст. 119-126), Закон от 12 января 2001 г. о разграничении и гарантиях среды проживания и земель, два дополнительных президентских указа о создании подкомиссии по обеспечению реализации прав индейского населения, а также о государственной поддержке программ развития индейских языков и культуры.

 

Следует отметить, что Конституция Венесуэлы является в этом отношении одним из самых передовых высших законодательных актов, действующих в мире в настоящее время. Правда, в теории конституционного права существует точка зрения о том, что не следует "перегружать" основные законы разнообразными нормами, которыми зачастую законодатель стремится урегулировать все сферы жизни общества. Этим, как правило, "грешат" высшие законодательные акты развивающихся государств, и обширная Боливарийская конституция 1999 г. как раз относится к их числу.

Основной закон по сути являет собой образец регулирования вопросов правовой защиты проживающих на территории страны этнических групп, участия государства в международных соглашениях, касающихся данной проблематики, намечает оптимальные пути к интегральной адаптации и инкорпорации индейцев в социальную, экономическую и политическую жизнь. Перед тем, как приступить к анализу статей Конституции Венесуэлы в части, касающейся статуса индейцев, для сравнения обратимся к опыту нашей страны. Конституция 1993 г. в ст. 69 гласит, что Российская Федерация "гарантирует права коренных малочисленных народов в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами"(6). Указанная статья является единственной конституционной нормой, напрямую упоминающей коренные народы. В то же время на представителей этих групп населения распространяется общий для граждан России режим прав и свобод. Как увидим, венесуэльский законодатель пошел гораздо дальше и достаточно подробно (в 8 статьях) установил конституционный статус индейских народов, даже выделив соответствующие нормы в отдельную главу. Это, несомненно, свидетельствует о важности, придаваемой "отцами" основного закона данной проблематике, созданию правового института, регулирующего положение коренного населения.

В ст. 119 государство признает существование индейских общин и народов, право на их социальную, политическую и экономическую организацию, особенности культуры, традиций и привычек, языки и верования, особую среду обитания и естественные права на традиционно занимаемые ими издавна земли, необходимые для развития и гарантирования форм жизни индейцев(7). Следующая статья закрепляет положение о том, что "использование государством природных ресурсов, находящихся в пределах среды обитания индейцев, должно осуществляться при условии ненанесения вреда социальной, культурной и экономической целостности индейских общин и после предварительного согласования с соответствующей общиной"(8). Конституцией и законодательством регулируются также вопросы получения индейскими общинами доходов от упомянутой деятельности. Однако на деле у законодателей пока не дошли руки до издания соответствующего закона по указанному вопросу.

 

В соответствии со ст. 121 индейские народы имеют право на сохранение и развитие своей этнической и культурной идентичности, своего видения мира, ценностей, духовности, мест, имеющих религиозное значение. Государство берет на себя обязательство поддерживать культуру индейских народов, имеющих право на собственное образование и межкультурную и двуязычную систему обучения, которая бы принимала во внимание социальные и культурные особенности, ценности и традиции того или иного индейского народа. Конституция устанавливает право коренного населения на здравоохранение, учитывающее их медицинскую практику и традиции. Государство обязуется признавать традиционную медицину и дополнительные формы терапии, не противоречащие принципам биоэтики. Принятие этой нормы достаточно активно лоббировалось объединениями шаманов, которые традиционно обладают огромным влиянием в индейских общинах. При ее обсуждении некоторые неправительственные экологические и правозащитные организации высказывали опасение, что основной закон будет таким образом защищать некоторые, не укладывающиеся в рамки цивилизованного общества привычки индейцев (принесение в жертву животных, использование их в нетрадиционной медицине), однако их голос не был услышан при составлении конституции.

Индейским народам предоставляется право на участие в экономической, финансовой и хозяйственной деятельности. Государство при этом гарантирует им все права, установленные трудовым законодательством. Обеспечивается также право интеллектуальной собственности индейских общин, хотя государство и запрещает регистрацию патентов на генетические ресурсы, используемые индейцами в повседневной деятельности, и на традиционные знания, передаваемые из поколения в поколение(9). Реалии жизни страны свидетельствуют о том, что некоторые индейцы достаточно удачно участвуют в коммерческой и экономической деятельности, создают собственные кооперативы и, пользуясь особым режимом государственной поддержки, выходят на лидирующие позиции в бизнес-сообществах ряда штатов. В штате Сулия, например, имеются целые потомственные объединения богатых индейцев-латифундистов.

 

Ст. 125 закрепляет право индейцев на участие в политической жизни страны. Государство гарантирует представительство их интересов в Национальной ассамблее и в соответствующих законодательных и исполнительных органах штатов и муниципалитетов, где проживает туземное население. Таким образом, согласно приведенным статьям, на исполнительную власть возложены значительные обязательства, т.е. государство стремится закрепить свою патерналистскую по отношению к коренному населению роль, создать ему своеобразный "режим наибольшего благоприятствования".

Среди юристов, специализирующихся на правозащитной тематике, бытует мнение, что выделение в законодательстве Венесуэлы института особых прав и свобод индейцев неуместно в связи с тем, что индейцы и так, будучи гражданами Венесуэлы, обладают всеми возможными конституционными правами. "Индейские" же права создают проблему иерархии свобод в случае их противоречия иным нормам. Пока еще судейская практика не столкнулась с подобными сложностями, однако в научном мире такая дискуссия уже ведется(10).

Следует отметить, что, подчеркивая необходимость гарантировать права индейцев и стремясь в то же время обеспечить территориальную целостность страны, законодатели ввели в конституционный текст ст. 126, в которой указывается, что "обладающие древними корнями индейские народы являются составной частью нации, государства и единого, неделимого и суверенного народа Венесуэлы. В соответствии с настоящим Законом индейцы обязуются обеспечивать территориальную целостность и государственный суверенитет". Вместе с тем, упоминаемый в Конституции термин "народ" не может быть трактован в значении, придаваемом ему международным правом.

Вот так элегантно и достаточно четко составителям конституционного текста удалось прописать самый широкий для современных конституций объем прав коренного населения и одновременно обеспечить правовое закрепление целостности страны, гарантирующее в будущем невозможность каких-либо претензий со стороны индейских общин на отделение или создание независимых государственных образований. Подписавшись под текстом Конституции, три участника Национальной учредительной ассамблеи Венесуэлы 1999 г. от индейцев подтвердили их решение связать свою судьбу с "боливарийской республикой". Впрочем, сами индейские лидеры очень высоко оценили включение упомянутых норм в новый высший закон государства. Заместитель председателя Национальной ассамблеи и депутат от народности "вайюю" Ноэли Покатерра отметила в этой связи: "Ранее (до принятия Конституции) индейские народы никто не замечал. Сейчас мы признаны, это наше право, которого мы добились. С принятием Конституции сбывается одно из наших заветных желаний, мы одержали победу в одном из сражений"(11).

Косвенно ряд других статей Основного закона Венесуэлы также касается индейских народов. В частности, ст. 100 вводит понятие "взаимодействия культур" (interculturidad), под которым понимается процесс креативного взаимодействия между миноритарной группой населения (т.е. индейцами) и народом как единым целым. Этот принцип приходит на смену другой важной правовой и идеологической установке, сводившейся к тому, что государство обеспечивает уважение индейских общин на основе принципа равенства культур. В упомянутой статье указывается, что "народные культуры, являющиеся основами общей культуры венесуэльского народа, пользуются особым вниманием", тем самым обеспечивается "соблюдение принципа взаимодействия культур на основе их равенства". В настоящее время сотрудники министерства окружающей среды и природных ресурсов Венесуэлы исходят из того, что Конституция обязывает государственную власть создать все необходимые условия для взаимодействия между индейцами и венесуэльским обществом в целом(12).

Вторым по значению правовым актом, регулирующим статус индейского населения страны, стал закон от 12 января 2001 г. о разграничении земель индейцев и гарантиях среды проживания. Декларируемая законодателем цель указанного документа - регулирование, координация и исполнение государственной политики и планов по демаркации среды обитания индейцев с целью обеспечения установленного Конституцией права коллективной собственности на их земли(13). В законе дается ряд важных определений, представляющих интерес для целей данного исследования. Так, под "средой обитания" понимается "совокупность пространств, занимаемых и используемых индейскими общинами и народами, на которых они живут, развивают свою политическую, духовную, социальную и экономическую культуру". Согласно закону, "указанное пространство - это территории, используемые для обработки земли, охоты, морской и речной рыбной ловли, собирательства, выпаса скота; места поселения, индейские тропы, речные протоки; участки земли, представляющие историческое и священное значение, а также пространства, необходимые для гарантирования и исполнения других специфических нужд индейцев"(14).

Закон дает также определение индейских земель - это "участки территории, традиционно и издавна занимаемые на основе совместного пользования одной или более индейскими общинами или народом". Под индейскими народами понимаются "изначальные обитатели страны, сохраняющие свою особую культурную идентичность, языки, территории, собственные общественные, экономические и политические институты и организации, отличающие их от других слоев населения страны. Индейская община обладает собственными формами жизни, организацией и проявлениями культуры". Закон также дает определение "индейцев": это "лица, признающие себя и признаваемые таковыми, принадлежащие народу с определенными собственными лингвистическими, социальными, культурными и экономическими характеристиками, проживающие в определенном регионе и входящие в индейскую общину".

Согласно закону, министерству окружающей среды и природных ресурсов Венесуэлы поручается "координация, планирование, исполнение и контроль за процессами демаркации, регулируемыми настоящим законом"(15). Эти процессуальные действия осуществляются по согласованию с представителями индейских общин и организаций. Расходы по демаркации и разграничению земель берет на себя государство. В гл. 2 закона учреждаются конкретные процедуры по демаркации и участию в ней индейских народностей. Вводится классификация сред обитания индейцев:

одного индейского народа; двух и более народов; совместного обитания индейского и неиндейского населения; зон особого управления; территории, на которой государство и частные лица реализуют проекты экономической направленности или связанные с обеспечением безопасности границ.

В соответствии с положениями закона по составлению кадастра земель, относящихся к среде обитания индейских народностей и общин, министерство окружающей среды и природных ресурсов передает на рассмотрение генеральной прокуратуры вопрос о выдаче соответствующих документов, подтверждающих права коллективной собственности общин. В ст. 14 закона перечисляются все группы индейского населения, подпадающие под его действие, указывается также, что данный перечень не является исчерпывающим и, в случае обнаружения иных народностей, последние также имеют полное право на закрепление своей среды обитания и земель. Действительно, сами индейцы утверждают, что некоторые племена в районе бассейна р. Амазонка сознательно избегают вступать в контакт с цивилизацией и зачастую просто убивают туристов или исследователей, обнаруживших их.

Дополняют правовую базу, регулирующую положение индейского населения в Венесуэле, два президентских указа: N 1392 "О создании Национальной комиссии по демаркации среды обитания и земель индейских общин и народностей от 9 августа 2001 г." и N 1795 "О распространении и устном и письменном применении индейских языков от 27 мая 2002 г."(16).

Последний представляет интерес в связи с тем, что в нем открыто признается: "различные факторы исторического, политического экономического, социального, культурного и лингвистического порядка, а также занятая обществом позиция привели к фактическому уничтожению, маргинализации и деградации многих индейских языков". В этой связи указ вводит в действие ряд "срочных мер, необходимых для разрешения сложившейся ситуации". Признавая за государством обязанность обеспечить на всей территории страны использование индейцами их родных языков и, указывая на то, что индейские народности имеют право на собственную систему образования, которая бы позволила им овладеть необходимыми знаниями собственного языка, ст. 1 указа вводит обязательное устное и письменное использование индейских языков во всех частных и государственных учебных заведениях, расположенных в среде обитания индейцев. Под индейским языком при этом понимается язык народности, проживающей в данной области. Государство должно обеспечить обучающихся в образовательных индейских учреждениях соответствующим учеб-ным материалом на индейских языках, причем эта задача возлагается на управление индейского образования министерства образования, культуры и спорта Венесуэлы. За исполнение указа отвечает глава этого ведомства.

На рассмотрении в Национальной ассамблее Венесуэлы с 11 ноября 2002 г. находится проект всеобъемлющего закона об индейских народностях, кодифицирующего все существующие правовые нормы в данной отрасли, а также содержащего новые положения, касающиеся осуществления индейцами самостоятельного управления и правосудия. Указанный правовой акт неплохо разработан с точки зрения использования юридической техники, соответствует международно-правовым стандартам, действующим в этой области. К сожалению, проект этого закона наряду со многими другими важными документами до сих пор не был принят из-за сложной внутриполитической ситуации в Венесуэле. Раздираемая противоречиями между депутатами от оппозиции и парламентариями - сторонниками правительства, Национальная ассамблея ни на йоту не продвинулась вперед в деле рассмотрения указанного законопроекта.

Тем не менее, большим законодательным успехом депутатов-индейцев стала ратификация в октябре 2001 г. парламентом страны основополагающего международно-правового акта в данной сфере - Соглашения N 169 Международной организации труда об индейских народах и племенах в независимых странах от 7 июня 1989 г. Таким образом, передовые правовые нормы указанного соглашения уже находят применение в Венесуэле.

9 октября 2003 г. У.Чавес издал еще один указ, косвенно касающийся положения индейского населения. Он объявил об официальном переименовании отмечаемого повсеместно в иберо-американском мире 12 октября Дня открытия Америки в День индейского сопротивления, чем вызвал очередную волну критики со стороны оппозиционно настроенного преимущественно "белого" населения страны, прежде всего - могущественных испанской и итальянской диаспор. Этот в определенной степени провокационный шаг, скорее, можно отнести к излюбленному конфронтационному стилю венесуэльского президента. В то же время представители индейского населения отреагировали на указ как еще на одно запоздалое восстановление исторической справедливости. "Мы долго просили об этом, это признание позволяет увидеть другое лицо истории", - заявил председатель комиссии по вопросам индейских народностей Хосе Луис Гонсалес(17). Позднее министерство образования, культуры и спорта издало приказ N 2028, в котором обязало официально отмечать 12 октября День индейского сопротивления", внести соответствующие исправления в учебники по истории и географии(18). Ряд местных политологов, в частности, авторитетная журналистка, специализирующаяся на проблематике индейского населения, Алиана Гонсалес, объясняет такую особую предрасположенность президента страны к коренному населению тем, что в его жилах также течет индейская кровь(19).

Новой тенденцией стало активное участие в политической жизни государства многих представителей коренного населения. Они занимают ответственные посты в министерствах и ведомствах, государственных корпорациях и общественных организациях. Так, например, председатель Национального избирательного совета Венесуэлы Франсиско Карраскеро принадлежит к народности "гуахиро", проживающей на северо-западе Венесуэлы, многие являются членами проправительственных партий "Движение Пятая Республика" и "Родина для всех". Таким образом, постепенно реализуется обозначенная У.Чавесом линия на вовлечение индейцев в общественно-политическую жизнь страны.

Нельзя не отметить тот факт, что оппозиционные партии (в первую очередь "Демократическое действие"), используя свое влияние в регионах, также стали уделять больше внимания политической и пропагандистской работе с индейским населением, стремясь тем самым потеснить У.Чавеса с единолично занятого им места "властителя дум коренного населения". По заявлению губернатора штата Монагас от партии "Демократическое действие" Гильермо Антонио Колла, из центрального бюджета страны не выделяются обещанные суммы на поддержку проживаемых в штате индейцев, а при осуществлении платежей по статьям, связанным с поддержкой индейцев, министерство финансов Венесуэлы руководствуется критерием политической и партийной принадлежности того или иного регионального лидера. Многие проживающие в указанном штате индейцы "варрао" вынуждены обращаться за медицинской помощью, а также покупать по льготным ценам продукты и бензин в соседнем штате Дельта-Амакуро, где губернатором является Элитса Сантаэлья, представляющая проправительственное "Движение Пятая Республика".

В Национальной ассамблее наиболее крупные индейские народности представлены тремя депутатами - избираемой третий год подряд заместителем председателя ассамблеи Ноэли Покатеррой, Хосе Гонсалесом и Гильермо Геварой. В то же время, по мнению лидеров некоторых индейских организаций, проводимая У.Чавесом линия на всестороннюю поддержку общин коренного населения не всегда находит поддержку даже среди сторонников действующего президента. В целом, среди индейцев бытует мнение, что многие положительные изменения в государственной политике в отношении коренного населения не всегда удачно реализуются на практике. Несмотря на это, личный авторитет У.Чавеса среди индейских народностей чрезвычайно высок. В этом автор убеждался не только во время своих поездок в районы проживания индейцев, но и наблюдая за массовыми демонстрациями в поддержку действующего президента, одним из обязательных атрибутов которых стало многочисленное участие ряда влиятельных индейских общин.

Согласно переписи индейского населения Венесуэлы 2001 г., в стране насчитывается приблизительно 534 тыс. индейцев (2,3% всего населения страны), представляющих 33 народности и объединенных в 2295 общин. При этом лишь около трети проживают в местах традиционной среды обитания коренного населения, остальные перебрались в крупные города и сельскохозяйственные районы. Наибольшая концентрация коренного населения отмечена в таких штатах, как Сулия (62,4% общего индейского населения - "анью", "бари", "вайюю", или "гуахиро" и др.), Амасонас (53,3% всего населения штата - народности "банива", "баре", "хиви", "хоти", "куррипако", "пьяпоко", "пуинаве", "салива", "санема", "яномами", "варекена", "йабарана", "мако", "ненгату"), Дельта- Амакуро (26,6% населения штата, народности "варрао" и "арауко"), кроме того, к "индейским" штатам Венесуэлы относятся Ансоатеги, Апуре, Боливар, Монагас, Сукре. Самыми многочисленными индейскими народностями признаны "вайюю", или "гуахиро", "бари", "пемон", "варрао", "яномами"(20).

В индейских семьях традиционно высокая рождаемость: например, в средней семье индейцев "варрао" рождается до 12-14 детей. Собеседники автора из числа индейцев уверяли, что только "варрао", проживающих в штате Дельта-Амакуро, на самом деле насчитывается до миллиона, результаты же переписи сознательно искажаются служащими Национального института статистики, которые зачастую либо просто не в состоянии добраться до удаленных мест проживания многочисленных общин индейцев, либо выполняют определенный заказ тех, кого не устраивает рост влияния индейской общины внутри Венесуэлы. Вместе с тем, заслуживает внимания тот факт, что, несмотря на действительно высокие показатели рождаемости в индейских общинах, низкий уровень медицинского обслуживания и высокая детская смертность нивелируют возможный значительный рост коренного населения. Следует отметить, что проводившаяся в 1992 г. перепись зарегистрировала лишь 315 тыс. индейцев. Так что с учетом данных переписи 2001 г. налицо их значительный прирост. Можно прогнозировать, что социально направленная "индейская" политика У.Чавеса самым положительным образом скажется на росте индейского населения.

Последним по хронологии значительным шагом главы государства в плане реализации его линии на создание максимально благоприятного режима для коренного населения страны стало учреждение 25 января 2003 г. амбициозного проекта "План Гуайкайпуро", названного в честь легендарного индейского вождя, возглавившего антиколонизаторское сопротивление населения Венесуэлы в XVII в. и уничтоженного испанцами вместе со своим племенем. Осуществление плана поручено министерству окружающей среды и природных ресурсов, главная цель - восстановление основных и особых прав индейцев, вовлечение индейских народностей в программы общественно-политического и экономического развития страны. Предусматривается реализация государственных мер в целях гарантирования права индейских народностей на жизнь, труд, здоровье, продовольственную безопасность, образование и жилище. Различные социальные программы в рамках "Плана Гуайкайпуро" направлены на привлечение индейских общин к созданию туристической инфраструктуры, развитию сельского хозяйства, организацию промысловых кооперативов, широкое изучение языков индейских народностей, строительство жилого фонда, школ и больниц, вручение коренному населению идентификационных документов, обеспечение продовольственной безопасности(21). Перед государственными органами ставится задача всячески содействовать развитию культурной, языковой и экономической идентичности и самобытности коренного населения.

Период действия плана - 2003-2004 гг. На первом этапе (13 января - 13 октября 2003 г.) во все индейские общины были направлены запросы об их видении программы, принимались жалобы и рекомендации, проводились консультации; на втором этапе (с 15 ноября 2003 г. по 12 декабря 2004 г.) осуществляются ознакомительные поездки по всем индейским общинам Венесуэлы, с начала 2003 г. в рамках реализации программы предпринимаются усилия по разрешению сложной ситуации индейцев, мигрировавших в города.

"План Гуайкайпуро" разделяет индейское население на три группы: проживающих в местах традиционной среды обитания (приблизительно 178 тыс.), проживающих в сельской и пригородной зонах (примерно 350 тыс.) и проживающих в Каракасе и других крупных городах (около 4 тыс.). Последняя категория представляет собой главную "головную боль" для министерства окружающей среды и природных ресурсов. Фактически эти индейцы в поисках лучшей жизни покидают свои общины, переезжают в мегаполисы и, как правило, занимаются попрошайничеством. Они - главное и бросающееся в глаза стороннему наблюдателю свидетельство того, что государству следует активнее проводить социальные программы, предназначенные для коренного населения. В этих целях предполагается выделить микрокредиты, построить 88 жилых домов с тем, чтобы побудить их вернуться в места традиционного проживания. Важным направлением программы является также ряд мероприятий по повышению уровня медицинского обслуживания коренного населения в местах их традиционного поселения, для этого государство собирается развернуть сеть мини-клиник в зонах компактного проживания индейцев, привлекать самих представителей индейских общин к изучению медицины.

Активное участие в социальных программах, направленных на повышения качества жизни венесуэльских индейцев, принимает государственная нефтяная корпорация "Петролеос де Венесуэла" (PDVSA), которая через свое подразделение по вопросам социального развития установило прямые контакты с общинами, проживающими в зоне деятельности компании. PDVSA участвует в электрификации отдаленных индейских поселений, помогает с бензином, предоставляет транспорт для нужд общин(22).

Успешная реализация "плана Гуайкайпуро" и связанных с ним программ подтверждается широкой поддержкой индейцами политики правительства У.Чавеса, о чем неоднократно заявляли лидеры общин коренного населения, традиционным участием индейцев в массовых митингах и демонстрациях, организуемых в защиту венесуэльского президента. "План Гуайкайпуро" наряду с другими социальными программами правительства У.Чавеса ("План Рибас", "Меркаль", "План Робинсон") преподносится общественному мнению как одно из важных завоеваний "боливарийской революции".

В то же время, как отмечалось выше, в политике венесуэльского правительства в отношении коренного населения имеется ряд сложностей, о которых заявляют как сами представители индейцев, так и противостоящие "боливарийскому проекту" оппозиционные силы. Широкую огласку получил скандал, связанный с нерациональным использованием 1,5 млрд боливаров, выделенных правительством страны для реализации программы "Здоровье "яномами" в штате Амазонас. Медицинское обеспечение индейцев этого племени находится в кризисном положении, лишь 20% из них имеют доступ к бесплатному лечению, большинство же вынуждено переходить границу и обращаться за медицинской помощью в соответствующие учреждения Бразилии(23). Сначала выделенные средства пропали, затем спустя почти полгода обнаружилась лишь часть денег в размере миллиарда боливаров. Ответственное за эту программу министерство здравоохранения объяснило такую "задержку" последствиями всеобщей забастовки и необходимостью внутриведомственного перераспределения средств. Наблюдатели отмечают, что многие выделенные средства попросту не доходят до адресатов государственной помощи, т.е. чиновники на местах своими действиями подтверждают тезис о том, что "боливарийская революция" не смогла искоренить одну из главных проблем Латинской Америки - масштабную коррупцию.

Не так быстро, как хотели бы представители коренного населения Венесуэлы, проходит и процесс демаркации индейских земель. Учрежденная в этих целях государственная комиссия, ссылаясь на нехватку средств, фактически бездействует. В этой связи члены индейских организаций уже неоднократно обращались к президенту с просьбой об издании специального указа, регламентирующего финансирование госкомиссии(24). Процесс демаркации столкнулся с территориальными конфликтами между различными племенами (народности "юлкпа" и "бари" спорят о принадлежности участка земли в западной части штата Сулия, индейцы "апрерия" в результате переписи вообще остались без земли и т.д.), решение которых по сей день не найдено.

Заслуживает внимания ситуация вокруг народности "чайма". При проведении переписи проживающие на территории штата Сукре почти 4 тыс. человек, объединенных в 29 общин, были лишены статуса индейцев. Этой народности было отказано в распространении на их земле режима коллективной собственности и прочих льгот. Специалисты Национального института статистики мотивировали свое решение тем, что "чайма" уже не пользуются своим языком, отошли от индейских обычаев и традиций и полностью инкорпорировались в венесуэльское общество. Предпринятая индейцами "чайма" общественная кампания, имевшая своей целью восстановление статуса "коренной народности" Венесуэлы, привела к тому, что власти все-таки признали за ними утраченный статус.

Понятно, что масштабная трансформация практически всех сфер жизни венесуэльского общества, предпринятая в последние годы, не обойдется без технических сложностей и административно-организационных проволочек. Однако важно, что в обществе возобладало понимание необходимости иного отношения к индейцам - на основе принципа взаимодействия культур, всеобъемлющего уважения и признания за коренным населением их прав, а также особых привилегий, вытекающих из их положения.

"Индейская" тематика занимает действующего главу государства не только во внутриполитическом плане. В свете повышения роли коренного населения в развитии внутриполитической ситуации в ряде стран региона (Боливия, Чили, Эквадор, Перу, Мексика) "индейский фактор" активно разыгрывается У.Чавесом и во внешней политике в отношении указанных стран. В последнее время стала особенно заметна линия на поддержку полумаргинализированных индейских групп, стремящихся играть более активную роль в определении судеб таких государств, как Боливия, Эквадор и Перу, что отвечает интересам "боливарийской" революции. Широко известным фактом являются особые отношения У.Чавеса с лидером боливийских "кокалерос" Эво Моралесом: в адрес венесуэльского президента рядом боливийских и американских СМИ(25) даже были выдвинуты обвинения во вмешательстве во внутренние дела Боливии, выразившемся якобы в финансировании выступлений боливийских индейцев, следствием чего стала смена власти в этой андской стране. Такая линия отлично укладывается в концепцию "боливарийской" дипломатии, объявленную действующим президентом и строящуюся на тезисе У.Чавеса о том, что "боливарийская революция вступает в новую, антиимпериалистическую стадию"(26). В соответствии с ней внешнеполитическое ведомство призвано всячески "содействовать исполнению долга солидарности с народами Азии, Африки и Карибов, оказывать им прямую братскую помощь" с тем, чтобы развивающиеся государства могли бы использовать опыт Венесуэлы при осуществлении преобразований социального характера. Это свидетельствует о том, что вырисовывается новая конфигурация внешней политики Венесуэлы, ставящая во главу угла "экспорт" боливарийской революции в соседние страны.

При активном участии У.Чавеса 4-8 февраля 2004 г. в Сьюдад-Гуайана (амазонская часть Венесуэлы) прошел 3-й Панамазонский общественный форум, в котором приняли участие более 5 тыс. делегатов из девяти латиноамериканских государств (Боливии, Бразилии, Венесуэлы, Гайаны, Колумбии, Перу, Суринама, Французской Гвианы, Эквадора). Среди участников форума были представители свыше 370 коренных народностей амазонского субрегиона. Обращает на себя внимание итоговая декларация форума, в которой отвергаются латиноамериканская политика США, реализация "Плана Колумбия", идея создания ALCA, коммерческая деятельность крупных ТНК в регионе. Особой резолюцией форума У.Чавес был провозглашен "духовным лидером и президентом панамазонских народов"(27).

Какое же будущее уготовано "индейской" политике правительства У.Чавеса? Приведенные выше факты свидетельствуют, что, несмотря на большие достижения в этой области, все-таки имеются серьезные трудности как в плане создания законодательной базы о положении коренного населения Венесуэлы, так и в плане ее практической реализации. Государственная машина, общество и, возможно, сами индейцы не готовы к значительному объему привилегий, созданных для них нынешним лидером Венесуэлы. Кому-то из индейцев удается воспользоваться новыми открывшимися возможностями и удачно адаптироваться к "цивилизованной" жизни, найти себе место в мире бизнеса или политики. Но большинство продолжают вести традиционный образ жизни. Можно не сомневаться, что в случае продолжения пребывания У.Чавеса у "руля государства" созданный с его подачи "режим наибольшего благоприятствования" индейскому населению будет укрепляться и развиваться. Представителям коренного населения отводится важное место в стратегической линии правительства на создание новой элиты страны, на вытеснение оппозиционно настроенных венесуэльцев из бизнеса, ветвей публичной власти, мира искусства и спорта.

Индейцы понимают, что многие государственные льготы, начиная с поддержки регулярных чемпионатов по футболу среди племен и народностей и заканчивая бесплатным бензином для моторных лодок, которыми, например, владеют индейцы "варрао", могут быть пересмотрены и вовсе отменены за ненадобностью с приходом к власти оппозиционных У.Чавесу сил. Можно не сомневаться в том, что дисциплинированные и отмобилизованные коренные жители поддержат продолжение боливарийских преобразований, давших им надежду на более достойную жизнь. В ближайшей перспективе местные индейские организации через контакты со своими "родственниками" в андских странах, где У.Чавес пользуется огромным авторитетом, могут сыграть свою роль в расширении влияния Венесуэлы на континенте.

Если такая линия будет успешно реализовываться, то осуществляющему "боливарийские" преобразования правительству У.Чавеса вполне по силам остаться у власти еще на много лет.

Е.А.Полиновская, канд. Ист. Наук Боливарианская альтернатива для Латинской Америки

Латинская Америка, до второй половины ХХ века находящаяся несколько на периферии исторического процесса, после окончания II мировой войны стремительно врывается на авансцену мировых событий и международного развития. В послевоенный период этот регион не случайно назвали «Вулканическим континентом», который поразил мир несколькими взрывами революционного подъема, сопровождавшимися такими крупнейшими международными кризисами как, например, Карибский кризис. Главными причинами этих социальных взрывов, по мнению одного из ведущих специалистов по истории стран Латинской Америки А.И. Строганова, стали кризис «зависимой капиталистической системы развития, базировавшейся на отсталых социально-экономических структурах», необходимость насущных задач демократических преобразований и национального экономического развития. Боливарианская альтернатива, разворачивающаяся на наших глазах, представляет собой очередной этап в процессе революционного подъема, призванного решить эти важнейшие проблемы. Начавшись в Венесуэле, сегодня боливарианская модель уже перенимается рядом других латиноамериканских стран, Боливией, Эквадором, Никарагуа, и поэтому закономерно привлекает к себе все больше внимания специалистов и политиков.

Закономерен и разброс мнений по боливарианской модели. Ряд исследователей и представителей общественности, прежде всего левой ориентации, позитивно или даже восторженно оценивают преобразования в Венесуэле и лидера боливарианской революции Уго Чавеса. В Интернете появились сайты, пропагандирующие их в России. «…прогрессивный курс правительства Венесуэлы, -заявлялось на одном из них, - стал знаменем борьбы свободолюбивых народов против неоколониализма и буржуазной эксплуататорской экономики. …блок государств (Венесуэла, Боливия, Эквадор, Бразилия, Аргентина) …готовы совместно противостоять реакционной политике международного империализма». В то же время исследователи либерального направления, наоборот, изображают происходящее в Венесуэле в негативных тонах как «новую утопию» и антидемократический процесс, а самого Чавеса именуют «каудильо» и диктатором. Так, Америко Мартин, бывший участник революционных событий на Кубе, а сегодня либеральный публицист, пишет, что в современной Латинской Америке «…борьба с демократией ведется под лозунгами социалистической революции. Новые каудильо – такие «сильные личности» как Веласко Альварадо (Перу), Омар Торрихос (Панама), Даниэль Ортега (Никарагуа), а также их последователи Ольянте Умала (Перу) и Эво Моралес (Боливия), выстроили наиболее совершенные прочные диктаторские структуры власти…В основе их режимов всегда лежит двойная мораль, ложь, возведенная в рамки закона, а также разрушение пространства, в котором могли бы развиваться и частная предпринимательская деятельность, и независимая политическая активность». Следует отметить, что в специальной исследовательской литературе, в том числе исторической, тема боливарианской альтернативы ввиду ее современности, практически не затрагивалась. Там, где исследователи все же касались первых преобразований боливарианской модели, они придерживались крайне осторожных оценок. Так, в недавно вышедшем фундаментальном коллективном труде «История Латинской Америки: Вторая половина ХХ века» перспективы «масштабного эксперимента по созданию общества «социальной и партисипативной демократии» видятся его авторам «весьма туманными», чреватыми возможностью установления «авторитарного режима» или даже «развязывания гражданской войны», а сам Чавес представляется «политиком конфронтационного типа с явно выраженными авторитарными замашками». Но справедливости ради, надо заметить, что авторы работы могли проанализировать лишь самые первые шаги боливарианцев.

Зарождение боливарианской модели можно отнести к концу 1990-х годов, когда в Венесуэле была образована новая политическая организация – Движение V республики (МКР), которая победила на выборах в Национальный Конгресс, а на президентский пост провела полковника Уго Чавеса Фриаса, победившего с результатом в 56,5 %, набравшего 3,6 миллионов голосов. Будущие боливарианцы начинали как военные заговорщики, попытавшиеся в феврале 1992 г. свергнуть правительство, проводившее либеральные реформы и жестоко подавившее выступления бедноты, что вызвало большие человеческие жертвы. После провала мятежа чависты и создали МКР, в основу которой положили идеи о необходимости создания в Венесуэле новой V республики. Необходимость учреждения боливарианской V республики Чавес и его сторонники видели в предательстве идеалов Симона Боливара всеми режимами, существовавшими после него. Эти режимы оценивались как олигархические и поэтому мечта Боливара о новом справедливом обществе осталась нереализованной. Были намечены контуры будущей боливарианской республики. В политической области предполагалось строительство «партисипативной демократии», то есть демократии с не формальным, а реальным участием широких масс в принятии решений. Демократия не могла считаться подлинной без принципов социальной справедливости. Экономической базой V республики должна была стать гуманистическая, самоуправляющаяся и конкурентноспособная экономика. Гуманистический характер экономики предполагал поставить в центр достижение достойных условий жизни для человека, обеспечить ему нормальный уровень доходов, удовлетворять потребности граждан в соответствии с их способностями и вкладом в развитие общества. Самоуправление предполагало стимулирование альтернативных экономических форм – кооперативов, трудовых ассоциаций. Конкурентный характер экономики должен быть достигнут за счет максимального использования внутренних возможностей и международного разделения труда, ускорения научного и технического развития, инвестиций и повышения производительности труда. Производство предполагалось перестроить для нужд населения, а также конкурировать с импортными товарами. Именно с этой программой Движение V республики победило на выборах.

Боливарианцы оценивали эту победу как «боливарианскую революцию». «Причиной «боливарианской революции, - отмечал Уго Чавес, - была политика шоковой терапии. Мы считаем, -добавлял он, -что нужно революционизировать современный мир». Как можно оценить характер «боливарианской революции»? Во многом, ее идеи близки первому этапу кубинских преобразований, а сама венесуэльская организация МКР напоминает кубинское движение «26 июля» и никарагуанских сандинистов, то есть носит антиимпериалистическую, национально-демократическую направленность с большими левыми социалистическими тенденциями. Так, на этом этапе сам Чавес определял свою модель как среднюю между неолиберализмом и коммунизмом: «Столько государства, сколько необходимо, и столько рынка, сколько возможно».

Реализацию своей программы чависты начали с политических реформ. 15 декабря 1999 г. в результате референдума по новой Конституции была провозглашена Боливарианская республика Венесуэла. Новая Конституция ликвидировала верхнюю палату парламента, увеличила срок полномочий президента с 5 до 6 лет и всю высшую законодательную власть передала Национальной ассамблее. Были сформированы и новые ветви власти – электоральная, которая призвана контролировать выборы и гражданская (моральная), которая должна осуществлять надзор за соблюдением политических, социальных, трудовых, экономических прав человека. На местах сформированы боливарианские кружки, которые рекрутируются из бедных слоев населения и обеспечивают социальную поддержку реформам широких кругов трудящегося населения Венесуэлы. Данные политические преобразования рассматриваются боливарианскими революционерами как воплощение идей Руссо о прямой демократии, возращение ей изначального содержания как власти народа. Выборы, прошедшие уже по новой Конституции, в 2001 г. подтвердили поддержку курса основной массой населения: Чавес вновь победил с результатом в 59%.

После новой победы преобразования развернулись в социально-экономической области. Была остановлена приватизация алюминиевой промышленности, нефтяного сектора и системы социального обеспечения. Принята программа по перераспределению земель. План «Боливар – 2000» предусматривал строительство инфраструктуры, жилья для малообеспеченных. Попытка взять под государственный контроль нефтяную кампанию «Petroleos de Venezuella» и другие преобразования боливарианской власти затронули интересы крупного частного и иностранного капитала. Недовольство этих сил вылилось в попытку путча 11 апреля 2002 г., который был организован высокопоставленными офицерами Национальной гвардии, верхушкой КТВ – профсоюзов и объединением предпринимателей Федекамас. Путчисты арестовали Чавеса и попытались отменить все преобразования. Однако путч провалился. Состоявшийся после поражения заговора референдум о доверии Чавесу 60% голосов высказался в его поддержку. Новая санкция народа давала возможность боливарианцам продолжить и развить преобразования. Уго Чавес так характеризовал их сущность: «Народ Венесуэлы сделал выбор не человека, а проекта, альтернативы неолиберальному пути модели Вашингтона. В политическом плане этот проект за усиление государства в экономике, которое должно руководить, чтобы создать общество социального равенства. Правительство должно направлять процессы в стране, проводить политику корректирования. В экономической сфере речь идет о создании социально ориентированной экономики. В социальной сфере мы должны объединить народ. Уйти от того, когда элита живет в роскошных особняках, а большинство прозябает в бедности. В международных отношения – это борьба за многополярный мир. Монополярный мир пагубен». Таким образом, венесуэльская революция вступила в новый этап. Логика борьбы, также как и несколько десятков лет назад на Кубе, толкала боливарианскую революцию в сторону радикализации, к социалистическому характеру преобразований, так как попытки добиться экономической самостоятельности страны, избавиться от зависимого характера латиноамериканской системы неминуемо приводили к антагонистическим противоречиям с местным капиталом и США. Идеология боливарианцев приобретает резко антилиберальный характер: «Неолиберальная модель должна остаться как прочитанная страница в истории. Неолиберализм обещает нам экономику с человеческим лицом и выдвигает тезис о росте социальных программ, но нищета растет, особенно там, где проводятся неолиберальные реформы. Неолиберализм обещает углубить демократию, но, наоборот, разрушает ее».

На новом этапе серьезные преобразования развернулись в социальной области. Принимается ряд программ, направленных на поддержку бедных слоев населения.

1) План «Боливар-2000» предполагает строительство жилья для малообеспеченных семей. 2) «Миссии Боливара» осуществляют борьбу с неграмотностью (Венесуэла насчитывала 1миллион 300 тысяч неграмотных), 3) «Миссия Рибас» - развитие системы бесплатного среднего образования. Программой было охвачено 5 миллионов человек. 4) «Миссия Сукре» предоставила бесплатное высшее образование более 2 миллионам человек. 5) «Миссия Гуайкапуро» осуществляет поддержку и защиту индейского населения. 6) План «образование для работы и работа, которая обучает» ввел курсы по подготовке рабочих специальностей для безработных. Ими охвачено до 500 тысяч человек.

Правительство выделяет малоимущим гражданам субсидии на продукты питания и жилье. Вместо профсоюза КТВ, возглавлявшегося путчистами, был сформирован новый профсоюз Национальный союз трудящихся. Боливарианская власть национализировала ряд компаний, например бумажную монополию «Венекап», сахарные заводы.

Чависты всегда рассматривали свою революцию в интернациональном аспекте. Успех борьбы против неолиберализма, гегемонии США виделся в победе революционного процесса во многих странах Латинской Америки. Именно поэтому революция и получила название в честь знаменитого латиноамериканского революционера Симона Боливара, чтобы подчеркнуть ее общий для всего континета характер. Сходные проблемы стран латиноамериканского региона способствовали распространению и популярности идей чавизма. В начале ХХ1 века эта тенденция воплотилась в победе на выборах кандидатов левых сил, близких к боливарианцам. Так, в 2006 г. в Боливии победил радикальный Эво Моралес, заявивший о приверженности принципам «боливарианской революции». Накануне 7 ноября 2006 г. президентом Никарагуа на очередных выборах был избран Даниэль Ортега – лидер Сандинистского фронта национального освобождения (СФНО), набравший 38,07% голосов. Как известно, сандинисты уже были у власти в 1980-х годах и проводили левые социалистические преобразования, опираясь на помощь СССР и социалистических стран, но в результате серьезных экономических и политических проблем, вызванных необъявленной войной против Никарагуа со стороны США, ведшейся руками «контрас», а также распада соцсистемы и гибели Советского Союза, сандинисты проиграли борьбу, уступив в 1990 году на выборах либеральным политическим силам во главе с В.Б. Чаморро. Но либеральный курс не принес процветания стране. В настоящее время Никарагуа является одной из самых бедных стран Латинской Америки, уступающей по этому показателю только Гаити. 80% населения (4,2 млн. из 5,7-миллионного населения) живет менее чем на 2 доллара в день, а 47% (2,2 млн.) имеет менее 1 доллара в день. Кампания по ликвидации неграмотности, проводившаяся сандинистами, была прекращена, и теперь в стране каждый пятый житель не умеет ни читать, ни писать. Сотни тысяч детей вообще не ходят в школы. Безработица и «частичная занятость» достигают 50%. Резко вырос разрыв между богатыми и бедными. Республика имеет огромный внутренний и внешний долг. Часть его недавно была списана иностранными кредиторами как безнадежная, но положение от этого не улучшается. Как отмечал сам лидер Сандинистского фронта Даниэль Ортега: «Шестнадцать лет неолиберальной политики обернулись чрезвычайной ситуацией в социально-экономической сфере, лишив миллионы людей доступа к образованию, здравоохранению и достойному труду». С каждым годом ностальгия народа по революционному режиму усиливалась, и победа лидера сандинистов Даниэля Ортега выглядит вполне закономерной. Правда, аналитики, отмечают, что Ортега победил с умеренной программой. Однако по своим проблемам и социальной структуре Никарагуа ближе не к относительно развитым странам Южного конуса, где у власти находятся левые режимы умеренного толка, а к нищей и нестабильной Боливии.

В конце ноября 2006 г. к «красному поясу» присоединился и Эквадор, где сокрушительный результат выборов в пользу левого кандидата Рафаэля Корреа, значительно опередившего соперника – «бананового царя» Альваро Нобоа, наглядно продемонстрировал, что эквадорцы по горло сыты пустыми обещаниями счастливой жизни и процветания в условиях «свободного рынка» по американским чертежам. Причины победы Рафаэля Корреа те же, что в Венесуэле и Никарагуа - «неолиберальный паралич» страны, превратившего ее в сырьевой придаток ведущих капиталистических государств, в поставщика дешевой нефти, донора дешевых рабочих рук. По своим политическим взглядам, как отмечали в прессе, Корреа близок к президенту Венесуэлы Уго Чавесу и уважает коммунистов. "Сегодня мы только начали настоящую борьбу, борьбу за восстановление нации, борьбу с мафией, которая опутала страну. Мы начинаем борьбу за лучшую жизнь, до благословит вас, жителей Кито и всей страны, Господь!", - заявил он И, наконец, состоявшиеся 3 декабря 2006 г. президентские выборы в Венесуэле вновь подтвердили полномочия Уго Чавеса, который собрав 61% голосов, более чем на 20% опередил своего основного соперника, ставленника правых и проамериканских сил.

Победа левых сил в нескольких странах Латинской Америки ознаменовала новый этап боливарианской революции. В них также проводятся преобразования, аналогичные венесуэльским. В частности, правительство Моралеса национализировало газовую промышленность страны, доходы от которой пошли на решение социальных проблем трудящихся Боливии. 15 апреля 2007 г. прошел народный референдум в Эквадоре, который поставил на голосование созыв Конституционной Ассамблеи, призванной выработать новую Конституцию страны. Подавляющее большинство избирателей (до 80%) высказалось в поддержку проекта Констиутции, предложенного новым президентом Корреа. В Эквадоре также пересматриваются контракты с иностранными нефтяными компаниями. В Венесуэле объявлено о строительстве «социализма ХХ1 века». В рамках этой политики в стране началась национализация сектора связи, электроэнергетики, выкуп акций иностранных компаний в нефтедобывающей промышленности. С целью руководства этим процессом и выработки теоретической концепции новой модели социализма Уго Чавес провозгласил создание Объединенной социалистической партии Венесуэлы (ОСПВ).

Наличие политически близких режимов позволило «красным странам» (Куба, Венесуэла и Боливия) заключить союзнический договор, а также приступить к формированию новой модели интеграции, которая, по мнению Чавеса «должна находиться в руках народов, а не правительств». Этими же странами в 2005 г.был создан торгово-экономический союз, известный также под названием Боливарианской альтернативы для Америки (АЛБА). Суть этого проекта, названного в честь латиноамериканского героя освободительной борьбы XIX века Симона Боливара, заключается в развитии региональной интеграции с учетом реальных возможностей национальных экономик. По словам президента Венесуэлы Уго Чавеса, АЛБА призвана служить противовесом планам США создать в Западном полушарии Зону свободной торговли Америк, в основу которой закладываются неолиберальные принципы свободной торговли.

Все эти факты позволяют сделать вывод, что мы имеем дело с новым этапом революционного процесса, захватывающего латиноамериканский континент. Причинами нового революционного взрыва стал провал неоконсервативной модернизации 1970-80-х годов и тяжелейшие социальные и экономические последствия неолиберальных реформ конца прошлого века.

Начавшийся по характеру как антиимпериалистическая борьба с иностранной зависимостью, с диктатом США этот процесс закономерно перерастает в социалистический этап. В отличие от предыдущих периодов современный революционный подъем в Латинской Америке приобрел интернациональный характер, а по форме представляет собой мирный легитимный путь победы на выборах и закрепления реформ мерами прямой демократии. Боливарианская модель является серьезной попыткой альтернативного развития навязываемой либерально-неоконсервативной глобализации и в этом плане может быть охарактеризована и как альтерглобалистская.