Общее и особенное в парламентской и митинговой риторике

Митинг ( с англ. – встреча, собрание) – одна из древнейших и, пожалуй, самая демократичная из всех форм проявления политической культуры. Митинг – это собрание людей на открытом пространстве (улице, площади, стадионе, лесной поляне, в парке и т.п.), обменивающихся мнениями по какой-либо острой социальной, политической, культурной или религиозной проблеме.

В форме митингов проходили публичные выступления религиозных проповедников – библейских пророков, христианских апостолов, крестоносцев перед походами, английских священников – реформаторов конца XIV в. Дж. Уиклифа и Дж. Болла, новгородских еретиков – стригольников того же времени, чешских гуситов XV в., флорентийского реформатора XV в. Дж. Савонаролы, немецких лютеран XVI в. и многих других, кто нес слово веры в народные массы. Митинги – спутники всех без исключения восстаний и революций, всех активных социальных движений и идеологических диспутов.

К митингам особого рода следует отнести различные формы родоплеменных, раннегосударственных и средневековых народных собраний – тинг у северогерманских племен, вече у славян, решавших племенные, а затем и государственные дела, переросшие затем у ряда народов в современные законодательные собрания – парламенты.

Впервые слияние функций народного схода, решавшего текущие дела, и законодательного собрания, ведавшего бюджетом, долгосрочным вопросом внутренней и внешней политики и разработкой писаного права, произошло в V в. до н.э. в Древней Греции. В облике прославившегося афинского народного собрания – агоры, ставшего колыбелью демократии.

Такую же роль выполняли древнеримский форум и народные собрания древней и средневековой Европы. Поэтому в риторике парламента и митинга есть нечто общее, но имеются и существенные различия.

Аудитория парламента и митинга – это люди, активно интересующиеся как вообще политической и социальной жизнью своей страны, так и ее состоянием в данный момент, и желающие применять в ней посильное участие с целью совершенствования и улучшения. Разница заключается в том, что парламентарии – это профессиональные (пусть даже только на срок депутатства) политики, обладающие надлежащими знаниями и навыками и соответствующим юридическим статусом. Участники митинга этих параметров лишены, - их позвала на площадь собственная воля, личное отношение к ситуации в обществе, гражданский или классовый долг. На митингах обычно довольно много политически нейтральных лиц, желающих удовлетворить свое любопытство. Некоторые, таким образом, впервые приобщаются к политике и определяют свое место в ней: за что и против чего бороться, в чьих рядах, какими способами и насколько активно.

Речевая среда парламента и митинга пронизана острой полемикой, - это ристалище политических битв, призванных изменить судьбу страны. Речевая цель любого парламентского или митингового оратора – убедить слушателей в верности указываемого им пути как наиболее соответствующего их интересам, и в то же время вполне реального, если только слушатели поверят ему и пойдут за ним или его партийным лидером.

Речевое ожидание слушателей в парламенте и на митинге также сходно, - и те и другие желают получить указание, что делать, или подтверждение своей правоты и воодушевление на дальнейшие действия, или укрепление «чувства локтя». Но есть и существенная разница. Если речевая цель парламентария ориентирует слушателей – законодателей на работу в строго регламентированных условиях большой политики: принятие и пересмотр законов, бюджетов, постановлений и т.п., то речевая цель оратора митингового – создать настроение умов, не столько даже единомыслие, сколько «единочувствие» слушателей.

Митинговый оратор – это ситуационный лидер, «калиф на час», даже если он хорошо знаком митингующим, как многолетний формальный или реальный вождь правящих или оппозиционных сил. Его ситуационное лидерство наслаивается на лидерство постоянное, и в острые политические моменты может существенно укрепить или подорвать его.

В парламентских речах судьбоносная для оратора ситуация складывается лишь в случае утверждения его парламентом в качестве премьер-министра или рассмотрения вопроса о снятии депутатской неприкосновенности. Таким образом, речевые роли ораторов парламентских и митинговых также имеют свою специфику: одноразовость взаимодействия большинства митинговых ораторов с публикой побуждают их «выкладываться» за одну короткую речь до конца, что делает исключительно острой проблему информационной плотности речи (количества информации, полезной для оратора и для аудитории, излагаемой за минуту речевого времени). Более 3-4 минут на митинге вас слушать не станут, если только вы не кумир публики.

Как, к примеру, бессменный руководитель Кубы Фидель Кастро, который в молодые годы выступал под жарким солнцем Гаваны по 7 часов без перерыва, пока некоторые из слушателей не падали в обморок, тогда как прочие продолжали жадно внимать словам вождя. Но это – оратор во многих отношениях совершенно особый.

Из сравнения речевых сред парламента и других представительных форумов, с одной стороны, и митинга – с другой, вытекает и специфика содержания и риторических средств выступления в каждой из них. Эта специфика определяется в первую очередь тем, что парламентарии – это политическая элита, а митингующие – рядовая масса, т.е. люди с совершенно иным уровнем политических знаний и полномочий. Соответственно и требования тех и других к оратору и оратора к тем и другим существенно различны. Что находит свое выражение, прежде всего, в целевом подходе к рассматриваемой проблеме.

У парламентских ораторов цели намечаемых действий, как правило, узкие и конкретные, у ораторов митинговых цели намечаемых или, точнее, декларируемых ими действий широкие и абстрактные, и пути перехода от них к конкретным делам публике, как правило, не разъясняются.

Знаток должен знать и уметь, обыватель должен верить и повиноваться, - хоть старому лидеру, хоть новому, хоть доброму, хоть суровому. Историю делает народ, вожди же лишь указывают ему, как ее делать, и выборность вождей здесь ровным счетом ничего не меняет, поскольку и выбирает себе народ вождей с их же подачи.

Риторика законодательных и деловых форумов и риторика митинга разняться не только адресатом и, соответственно, содержанием, но и формой. Митинговая риторика гораздо менее стеснительна в речевых средствах – лексике, фразеологии, стилевых снижениях, откровенных жанрогизмах и подчеркнутых дисфемизмах. И если существует понятие «непарламентские выражения», то понятия «немитинговые выражения» в нашем словесном обороте отсутствует.

Для отдельного же оратора вывод однозначен: в любой ситуации говорить так, чтобы потом на вас не показывали пальцем, не давать культурно сниженной среде психологически ассимилировать себя и ни на миг не отвлекаться от поставленной речевой цели.