27 Вопрос
РИМСКАЯ ЛИТЕРАТУРА ЭПОХИ РЕСПУБЛИКИ. ТВОРЧЕСТВО ПЛАВТА И ТЕРЕНЦИЯ
Долитературный период. Римский фольклор
Художественная литература появляется в Риме в середине III в. до н.э. Латинский язык первоначально был лишь одним из многочисленных языков древней Италии. Постепенно, с расширением римского господства, он становится официальным языком обширного государства, подчинившего себе самые отдаленные области древнего мира.
Римские историки приурочивают основание Рима к середине VIII в. до н.э. (753 г.). Однако археологические раскопки показали, что "основание" его не было единовременным актом. Первые поселения на римских холмах возникли еще в X-IX вв. до н.э. Окончательно город сформировался при царях этрусской династии.
Этруски жили в северо-западной части Апеннинского полуострова. Они имели своеобразную культуру и религию, яркое искусство, во многом отличавшееся как от древнегреческого, так и от последующего римского искусства. Многочисленные изображения на этрусских гробницах дают некоторое представление об общественной жизни этого народа, об их танцах, зрелищах и пирах.
Многие божества, которых они почитали, имеют вид демонов - полуживотных-полулюдей. На гробницах часто изображаются фантастические животные и растения. Встречаются и различные мифологические, сценки, свидетельствующие о связях этрусков с греками. Однако греческое искусство с его гармоническим идеалом человека не оказало существенного влияния на искусство этрусков. Современные исследователи склонны сближать его с искусством Древнего Востока.
В отличие от римской семьи эпохи республики, где власть отца была неограниченной, у этрусков женщина пользовалась большой свободой. Родство велось по женской линии, и женщины наравне с мужчинами принимали участие в общественных увеселениях.
В раннем Риме заметны следы известного воздействия этрусской религии и культуры. К этрускам восходят обряд гадания по птицам, гладиаторские игры, различные виды актерского мастерства. Самое слово актер (histrio) - этрусского происхождения. Во время правления этрусков Рим занимал господствующее положение в Лациуме. Через посредство этрусков римляне познакомились с греческой культурой После изгнания царей Рим ведет непрерывные войны с соседями и отрывается от других общин. Древнейшие памятники римского фольклора относятся к этому "темному" периоду в жизни Рима.
Религия носила в то время еще примитивно-конкретный характер. Боги не были антропоморфизированы, как в Древней Греции. Имелось много божеств для каждого отдельного акта, связанного с земледелием, с жизнью общины и человека. Почитались боги первой вспашки земли, посева, жатвы, хранения семян, развития цветка и т.д.
Один из древнейших гимнов - гимн жреческой коллегии арвальских (полевых) братьев обращен к богу войны Марсу, хранителям очага Ларам, богам плодородия Семонам. Жрецы просят Марса и Ларов отогнать от общины войны и болезни:
Помогите нам. Лары. Не дозволь, Map Map, мору-пагубе обрушиться на многих. Будь сыт, свирепый Марс! Вскочи на пopoг! Стой там! Попеременно призовите всех семенных духов. Триумфе, Триумфе (5 раз).
Сами римляне в историческую эпоху уже плохо понимали текст старинных гимнов с их архаическим языком. Гимны эти носили название "carmina". Слово в этих ритмизированных текстах еще не отделилось от пения и телодвижений. Конец гимна арвальских братьев содержит призыв к исполнению какой-то фигуры древнего сакрального (культового) танца.
Другая коллегия жрецов салиев (прыгунов) исполняла свои гимны во время шествия по городу. В шлемах и с копьями в руках салии танцевали и пели молитвы.
Для словесного оформления этих старинных, сакральных песен характерен ряд моментов, которые найдут отражение в памятниках ранней поэзии римлян: звуковые ассонансы и аллитерации, смысловая значительность каждого отдельного слова, строгая симметрия в расположении предложений, совпадение отдельных мыслей с метрической строкой.
Составлены древнейшие гимны так называемым сатурновым стихом. Вопрос о природе этого размера еще не решен окончательно. Несомненным представляется одно: это еще метрически слабо упорядоченный стих. Он напоминает свободные размеры древнегреческого фольклорного стиха и фольклорного стиха других народов (ср., например, русский былинный стих).
У римлян, как и у всех народов, существовали рабочие и обрядовые песни.
Римский ученый Варрон сообщает, что на похоронах исполнялись траурные песни. Их пела под аккомпанемент флейты наемная плакальщица - префика. Сама песня называлась нения. По свидетельству римских грамматиков, слово "нения" обозначало один из фригийских музыкальных ладов. Оно пришло в Рим из Малой Азии.
На похоронах произносились и погребальные речи. На могильных памятниках высекались надгробные надписи - эпитафии. Некоторые из этих древнейших надписей дошли до нас и являются ценным источником по истории культуры и языка.
На свадьбах исполнялись свадебные песни. Особенностью этих песен было, по-видимому, не только прославление новобрачных, но и насмешки над ними. Насмешки должны были обеспечить благополучие новому браку.
Насмешливая поэзия была широко распространена в Древнем Риме и Италии. Насмешливые песенки, в которых высмеивались отдельные лица, не только пелись на улицах, но и писались на заборах и стенах домов. Они носили название "carmina famosa" (песни-поношения). С этим видом насмешки борется древнейшее римское законодательство - законы XII таблиц. Однако эти песни бытуют и на закате римской империи.
Насмешливые песенки исполнялись и во время обряда римского триумфа. Полководец, одержавший крупную победу, получал от римского сената разрешение на празднование триумфа. В одеянии Юпитера Капитолийского торжественно проезжал он по Риму на колеснице, запряженной белоснежными конями, и поднимался на Капитолий, в храм Юпитера, чтобы принести там жертвы. В то время, как он следовал по улицам, шедшие за колесницей воины победоносных легионов осыпали своего полководца насмешками. Так, например, во время триумфа Цезаря его войска пели: "Горожане, храните своих жен! Мы приводим лысого любодея!". Эти песенки имели магическое значение. Они должны были охранять смертного полководца от чрезмерной гордыни. Триумфатор не должен был воображать, что он на самом деле Юпитер. Раб, стоявший на колеснице за его спиной, все время повторял: "Оглядывайся назад и помни, что ты человек!".
Римский оратор Цицерон, ссылаясь на древнего писателя Катона, утверждает, что у римлян существовали застольные пиршественные песни. Немецкий ученый Нибур (1776-1831) считал сообщение Цицерона достоверным. Он находил следы существования подобных песен в исторических легендах, которые передают римские историки. Сведения о легендарном сражении Горациев и Куриациев, о Кориолане, об изгнании Тарквиния Гордого, о Бруте и Лукреции римские историки могли почерпнуть из древних застольных песен
В настоящее время для доказательства существования этих песен в Древнем Риме привлекаются и памятники изобразительного искусства. Так, на этрусских гробницах часто изображаются сцены пира. На пиру выступает играющий на флейте певец. Сюжетом песни такого певца могло быть прославление деяний предков, рассказ о героических подвигах славных воинов и царей.
Современный итальянский ученый Ростаньи, разбирая композицию древнейших эпических поэм римлян, пришел к выводу, что части поэм образуют замкнутые единицы, "carminа" - "песни". Эти части поэмы могли исполняться отдельно от произведения. По мнению Ростаньи, древние поэты опираются на традиции застольных песен, прославляющих героев.
Однако исторические легенды могли сохраняться и в древнейших прозаических записях.
Каждая жреческая коллегия записывала формулы обращения к богам, составляла протоколы. Древнейшая коллегия понтификов вела фасты (календарь), которые явились началом исторической хроники (анналов). Жрецы фиксировали особо важные события, отмечали чудесные знамения и необыкновенные случаи. Вели свои записи и римские магистраты. Впоследствии каждый знатный род стал составлять семейные анналы, семейную хронику. В эти анналы заносились сведения о выдающихся подвигах отдельных представителей рода.
Интерес к историческим событиям и историческим персонажам характерен не только для римских легенд, но и для древней поэзии и изобразительного искусства Рима. Отдельные греческие мифы рано проникли в Италию, но римляне не создали своей богатой мифологии, подобной греческой.
Героями их легенд являются основатели римского государства, первые римские цари, воины, сражавшиеся с врагами Рима, добродетельные женщины древних времен. Из легендарных предков римлян только Ромул напоминает героя греческого мифа, сына смертной женщины и божества. После смерти он становится богом Квирином и возносится на небо, как герои древнегреческих мифов.
Вместо изображений обнаженных атлетов, богов и героев, которые создают древнегреческие скульпторы, римские скульпторы запечатлели образ одетого в тогу римского гражданина. Героем римских художников стал, таким образом, гражданин Древнего Рима, полный достоинства и величия.
Создание индивидуального портрета также является одним из достижений раннего искусства Рима. Древнейший образец такого портрета - бронзовый бюст Луция Юния Брута датируется IV в. до н.э. В нем переданы черты портретного сходства, в отличие от идеализирующей скульптуры греков. Сравнительно раннее появление подобных бюстов объясняется тем, что в Риме с древнейших времен существовал обычай снимать с умерших восковые маски. Эти маски хранились в семьях римской знати. Их выносили во время траурной процессии. Предки как бы следовали за прахом своих умерших потомков.
Вместе с тем, хотя идеология и искусство Рима древнейшего периода самобытны, однако развитие культуры и искусства древней Италии и Рима не может рассматриваться без учета их взаимоотношений с высокоразвитой культурой Древней Греции.
Уже в VIII в. до н.э. на территории Италии появляются греческие колонии, являющиеся мощными очагами культуры. Греческие города возникают в южной Италии и Сицилии. В VIII в. до н.э. были основаны Кумы. В конце VI в. там были воздвигнуты два величественных храма - Зевса и Аполлона. В конце VI в. строится грандиозный храм Зевса в Агригенте.
Культы греческих богов, греческие мифы и философские учения распространяются в Италии. Через посредство этрусков они проникают и в Рим
Италия, которую древние греки называли Гесперия ("вечерняя страна"), была известна уже Гомеру и Гесиоду. По представлениям греков, здесь находился спуск в подземное царство. Сюда приплывал Одиссей. Здесь он гостил у коварной Кирки. Один из мысов Тирренского моря носил название мыса Кирки. Мрачный пейзаж этого места, болота, над которыми стоят туманы, густой лес, покрытый зловещим сумраком, острые каменистые террасы, ведущие к морю, напоминали позднейшим поэтам Рима описание леса Кирки, данное еще в поэмах Гомера. В Италии были погребены, по представлениям древних, многие герои греческого мифа: Калхас, Филоктет, Эней, Диомед и др.
После падения власти этрусских царей Рим некоторое время находился в известной изоляции. Эта культурная изоляция продолжалась с VI в. до конца IV в. до н.э. В конце IV в., подчинив себе Италию, Рим вновь вступает в оживленные сношения с различными племенами Апеннинского полуострова и с Грецией. В это время римская религия снова начинает испытывать влияние греческих религиозных представлений. Римские боги антропоморфизируются. На смену формализму, характерному для древнего права и религии, приходят более сложные и тонкие этические и правовые нормы.
После окончания войны с Пирром (275 г.) в Рим в большим количестве ввозятся произведения греческого изобразительного искусства: статуи, картины, бюсты и геммы. В качестве воспитателей римских детей начинают выступать образованные греки. Презрительное отношение к художественной литературе понемногу сменяется признанием ее политической важности.
Первым государственным деятелем Рима, понявшим необходимость художественной пропаганды политических идеалов молодого государства, был Аппий Клавдий Слепой, консул 307 - 296 гг. до н.э. Он произнес в 280 г. знаменитую речь в сенате, в которой отверг мирные предложения царя Пирра. Эта речь была издана впоследствии отдельной книгой. Аппий Клавдий составил и сборник изречений, который не дошел до нас. Сохранились лишь некоторые сентенции. Так, например, Аппию принадлежит изречение: "Каждый человек - кузнец своего счастья".
В противоположность прозе поэзия долгое время считалась в Риме занятием, недостойным свободного человека.
В Древнем Риме существовали и зачатки драмы. На празднествах земледелия выступали ряженые и исполняли насмешливые песенки - фесценнины. Окончательное оформление драмы произошло, однако, под влиянием соседних племен.
Историк Тит Ливии рассказывает, что сценические игры были впервые устроены в 364 г. до н.э. для умилостивления богов во время эпидемии. Были приглашены танцоры из Этрурии. Танцорам стала подражать римская молодежь, прибавившая к танцам песенки, затем появились актеры, которые исполняли песни, составленные разнообразными размерами, а другие актеры сопровождали их пляской. Поэт Ливии Андроник в 240 г. до н.э. поставил первую драму на греческий сюжет. Однако традиции италийского фольклорного театра были развиты в комедиях знаменитого комедиографа Древнего Рима - Плавта.
Ранняя Римская литература
Первым римским поэтом стал пленный грек из Тарента, вольноотпущенник семьи Ливиев, Ливии Андроник (ум. около 204 г. до н.э.). Он ставит трагедии и комедии, созданные по греческим образцам. Ему же принадлежит перевод на латинский язык "Одиссеи" Гомера.
До появления "Одиссеи" Ливия Андроника маленьких римлян обучали латинскому языку по своду законов XII таблиц. Благодаря Ливию Андронику был создан текст более занимательный - римская "Одусия". От поэмы сохранились незначительные фрагменты, и потому нет возможности составить полное представление об этом первом в истории мировой литературы переводе. Можно отметить лишь некоторые особенности памятника.
Римский поэт рассказывает о странствиях Одиссея, о листригонах, о киклопах и Кирке; стремясь приблизить свое изложение к пониманию римского читателя, он ввел римских богов, иногда комментировал Гомера. Однако изложение сказочных эпизодов было лишено, по-видимому, богатой гомеровской образности. Автор часто использует искусственные архаизмы. Язык Ливия сух и прозаичен. Поэма написана сатурновым стихом.
Трагедии Ливия трактуют сюжеты древнегреческих драм - "Ахилл", "Троянский конь", "Эгисф", "Андромеда", "Гермиона" и др.
Для римской драмы с самого начала ее возникновения характерно сочетание разговорных сцен с пением, однако, в отличие от греческой, в ней не было хора.
В комедии Ливий является родоначальником паллиаты - комедии плаща (от pallium - "греческий плащ"), то есть пьесы, представляющей собой переделку греческой комедии. Персонажи паллиаты были одеты в греческую одежду. Нам известно лишь несколько названий комедий Ливия - "Актер", "Хвастливый воин" и др.
Ливии составляет также культовые гимны. По случаю мрачных знамений, которые устрашили римлян в 207 г до н.э. он написал гимн "Парфений", исполненный хором из 27 девушек.
Ливии Андроник был не единственным поэтом раннего периода римской литературы. Сатурновым стихом писали поэмы и другие. Грамматики упоминают о поэме, посвященной Приаму ("Carmen Priami") и мифологическому герою Нелею ("Carmen Nelei"). Однако более подробных сведений об этих поэмах и их авторах мы не имеем
Продолжателем Ливия Андроника был Гней Невий (274-201 гг. до н э). Италиец из Кампании, он участвовал в качестве солдата италийских легионов в первой Пунической войне. Этой войне ои посвятил поэму "Пуническая война" ("Bellum Punicum").
Литературная деятельность Невия развертывается в то время, когда в Риме несколько оживляется демократическое движение. После первой Пунической войны во главе демократических сил становится Г. Фламиний, народный трибун 232 г. При его содействии был проведен закон о разделе между гражданами земель, захваченных у галлов. Гней Невий - сторонник демократической группировки. В своих комедиях он нападает на представителей римского нобилитета.
Сохранился фрагмент, в котором говорится о том, как сын уводит домой отца - известного полководца, захмелевшего на веселой пирушке. Римские грамматики указывают, что Невий подтрунивает здесь над прославленным государственным деятелем Сципионом Африканским Старшим. Сципион возглавлял в это время большую группировку римского нобилитета, против которой ополчились представители римского плебса.
В отдельных фрагментах Невия прославляется празднество Диониса - "Либералии", во время которых народ говорил "свободным языком".
За свои политические выпады Невий, по свидетельству комедиографа Плавта, был даже подвергнут судебной репрессии, выставлен к позорному столбу. Однако то обстоятельство, что он кончил свою жизнь вне Рима, в Африке, в Утике, в 201 г., когда там находился Сципион Африканский, позволяет предположить, что поэт искал примирения с главой римских нобилей.
Названия и немногочисленные фрагменты комедий свидетельствуют о том, что Невий не только использовал новоаттическую комедию, но и вводил в свои пьесы местные италийские элементы.
Во фрагментах комедии "Предсказатель" одно из действующих лиц подтрунивает над вкусами жителей городов Пренесте и Ланувия. Пьеса "О тунике" ("Tunicularia") получила название от римской одежды.
Героиней комедии "Тарентиночка" является веселая гетера из Тарента. Она прибегает к различным ухищрениям, чтобы удерживать около себя многочисленных поклонников: одним кивает, другим машет, одного любит, другого удерживает, одного касается рукой, другого трогает ногой, одному дает полюбоваться своим кольцом, другому делает знаки губами, с одним поет, а другому подает сигналы пальцами".
Трагедии Невия представляли собой так же, как и драмы Ливия Андроника, переработку древнегреческих драм. Он ставит трагедии "Ифигения", "Троянский конь", "Ликург" и др. Новшеством является создание Невием так называемой претекстаты - трагедии на римскую тему. Претекста - торжественная одежда римских жрецов и магистратов. Герои претекстаты одеты в римскую одежду, и тематика драмы берется из римской жизни.
По свидетельствам древних, Невию принадлежали две претекстаты: "Кластидий" и "Ромул". Одна была посвящена победе полководца Маркелла над галлами при Кластидии в 222 г., сюжетом другой являлась легенда об основателе Рима - Ромуле.
В своей поэме о Пунической войне Невий пытался соединить эпический стиль Гомера с сухой повествовательной манерой римских хроник. Для стиля хроники типично, например, описание нападения римлян на остров Мальту: "Переправляется римское войско на Мальту, цветущий остров разоряет, разрушает, опустошает, доводит до конца свое вражеское дело".
Поэма начиналась описанием осады сицилийского города Агригента в 262 г. Здесь находился знаменитый храм Зевса. На восточном фронтоне храма была изображена борьба богов и гигантов, на западном - разрушение Трои.
Начав с описания храма, Невий затем переходил, по-видимому, от исторической темы к мифологической, от осады Агригента к рассказу о бегстве из Трои будущего основателя римского государства Энея.
Вторая книга была посвящена скитаниям Энея и его прибытию в Италию. В остальных пяти книгах излагались различные эпизоды первой Пунической войны.
В поэме был и олимпийский план, как у Гомера. Отдельные фрагменты посвящены разговору Венеры с Юпитером о судьбах римского государства.
Из литературных памятников древнейшего периода до нас дошли полностью только комедии (паллиаты) Плавта и Теренция.
РИМСКИЙ ТЕАТР
Римский театр имеет свои особенности, отличающие его от древнегреческого. Составными частями древнегреческого театра были: орхестра - полукруглая площадка, на которой выступал хор, скена - первоначально сарай для хранения реквизита, потом декоративная стена, и места для зрителей, расположенные амфитеатром. Возвышающаяся над орхестрой площадка для игры актеров появилась только в эллинистическом театре (III в. до н. э ).
В италийских театрах актеры с самого начала выступают на сценической площадке, напоминающей сцену нашего современного театра, хотя она и не столь высока, как сцена эллинистического театра. На возвышение вела небольшая лесенка. Эта площадка с лесенкой часто изображается в древнеиталийской вазовой живописи.
Между сценой и местами для зрителей оставалось небольшое пустое пространство. Для зрителей, пока не было постоянного) театрального помещения, ставились скамейки.
Впоследствии из этих постоянных элементов временных сооружений развилось пышное здание римского театра эпохи империи. Одну из особенностей этого театра составляла декоративная стена, украшенная мраморными колоннами, статуями, лепкой. На ее фоне разыгрывались различные представления - пантомим, балет и мим, постепенно вытеснившие серьезную драму и веселую комедию.
Места для зрителей, расположенные амфитеатром, замыкались крытой галереей. В жаркие дни зрителей защищали от солнца специальные навесы из ткани.
Во времена империи по типу римских театров перестраиваются многие театры Древней Греции, в частности знаменитый афинский театр Диониса.
Театральные представления в Риме давались в дни различных празднеств. Ежегодные государственные игры носили регулярный характер. На римских играх (в сентябре), плебейских (в ноябре), аполлоновых (в июле), мегалеэийских (в апреле) ставились комедии и трагедии. Празднества были также связаны с освящением храмов, сооружением дворцов, триумфами и погребальными играми в честь выдающихся государственных деятелей. Роскошь этих зрелищ возросла в эпоху империи, и количество их увеличилось. Частные игры устраивались на средства отдельных граждан, государственными ведали магистраты.
Комедии Плавта в период республики ставились еще в примитивном театральном оформлении, на дощатом помосте. Два домика, стоявшие друг против друга, составляли декоративное убранство сцены.
Первоначально актеры в римском театре выступали без масок. Это обстоятельство также сближает римский театр с театром нового времени. Мимика актера была видна зрителям, и они могли внимательно следить за ней. Вероятно, и самый характер игры был более живым, энергичным, выразительным, чем в древнегреческом театре, где актеры были стеснены масками, а в трагедиях еще котурнами и тяжелой ниспадающей одеждой.
Нам известны имена двух выдающихся актеров Рима периода республики: Росция и Эзопа. Росций был комическим, а Эзоп - трагическим актером. По рассказам, знаменитый Росций тщательно готовил свои роли, часто ходил на форум, слушая речи ораторов и наблюдая за их движениями. Он любил бродить в толпе, изучая движения и жесты окружающих людей. В римских источниках говорится, что Росций впервые ввел маску, чтобы скрыть свое косоглазие. Однако прежде чем выступать в маске, он тщательно изучал ее и согласовывал с ней манеру своей игры.
Аналогичны сведения и о знаменитом Эзопе. Говорят об исключительном обаянии его внешнего облика, о красоте его голоса и величественной манере трагической игры
Для воспроизведения комедий Плавта требовалось 5 актеров. Актеры объединялись в небольшие группы, во главе стоял антрепренер. Для того чтобы играть в комедиях Плавта, необходимо было быть искусным танцором, акробатом и декламатором.
Обычно арии-кантики пелись за сценой специальными певцами, и актер, исполнявший роль героя, сопровождал арию мимической игрой и телодвижениями. Такое разделение пения и актерской игры восходит, по-видимому, к древним традициям италийского, а может быть, и этрусского театра.
Положение актеров в Риме было тяжелым. Они были бесправны и подвергались даже телесным наказаниям. Сохранились сведения, что актеры Волумний и Сакулион были выпороты на сцене за смелые шутки в театре после убийства Цезаря.
Тит Макций Плавт
Выдающимся драматургом древнего Рима был Тит Макций Плавт (250-184 гг. до н.э.). В эпиграмме, написанной неизвестным поэтом после смерти Плавта, говорится, что римская сцена опустела, и плачут по Плавту "смех, шутки, игра и все бесчисленные метрические размеры".
Биография комедиографа известна нам плохо. С несомненностью можно сказать, что Плавт принадлежал к низшим слоям римского общества. Родился он в Сарсине, местечке в Умбрии, на галльской границе. Римские грамматики сообщают, что, разорившись во время кораблекрушения, Плавт нанялся на мельницу, где вертел жернова, и лишь впоследствии занялся литературным творчеством.
В древности Плавту приписывали очень большое количество комедий. Римский ученый Варрон отобрал 21 комедию, установив их принадлежность Плавту. Эти комедии и сохранились до нас. Заимствуя сюжеты и основной материал у новоаттических комедиографов - Филемона, Дифила и других - Плавт вводит в свои пьесы элементы италийского народного театра с его привычными масками. Он дает героям говорящие имена. Ростовщика, например, зовуг Мисаргирид ("Ненавистник денег"), хвастливого воина - Пиргополиник ("Башне-градопобедитель").
Философские мысли, психологические тонкости и нюансы, которыми богата новоаттическая комедия, мало интересуют Плавта. Его пьесы написаны яркими, подчас грубыми мазками, блещут словесной буффонадой, полны веселия и остроумия.
Некоторые комедии как бы распадаются, на ряд сценок и не имеют стройной и связной композиции. Плавт пользуется так же приемом контаминации, то есть соединяет вместе отдельные сценки, взятые из разных комедий. Следы контаминации могут быть подчас обнаружены в его пьесах (например, в комедии "Хвастливый воин" две интриги).
От новоаттической комедии пьесы Плавта отличаются и особенностями художественной формы. Так, в паллиате Плавта чрезвычайно силен музыкальный элемент. Пьеса напоминает современную оперетту диалогические партии чередуются с кантиками, то есть музыкальными ариями, дуэтами, трио. Встречаются кантики, написанные разнообразными сложными размерами. В кантиках высказываются подчас такие мысли, которые были еще слишком сложны для массового зрителя в римском театре. Музыка и пение помогали автору заинтересовать зрителей, привлечь внимание к рассуждениям героев.
Музыкальная сторона комедий Плавта связана, вероятно, с особенностями италийского народного театра. В своем сообщении о происхождении театральных представлений в Риме Тит Ливии говорит о том, что после драмы исполнялась какая-то смесь, "полная мелодий".
Связь с народным театром проявляется у Плавта и в демократической направленности его веселой комедии. Симпатии, поэта всегда на стороне хитрых и умных героев, изворотливых рабов, честных стариков и тружеников. С большой теплотой рисует он, например, рыбаков в комедии "Канат":
Да, человеку бедному совсем живется плохо, Тому особенно, кому дохода нету, Ремеслам же не выучился. Волею-неволей, У нас как ни скудно дома, будь и тем доволен, видно Наряд показывает наш, насколько мы богаты, Крючки вот эти, удочки - доход для нас и пища: Кормиться нужно.
(Ст 290-296)
Насмешки Плавта обрушиваются на жадных ростовщиков, жестоких сводников, богатых скупых стариков. В комедии "Привидение" ростовщик назойливо требует уплаты причитающихся ему процентов:
Процент сюда! Давай процент! Плати процент! Заплатите проценты мне немедленно! Проценты будут?
(Ст 603-605)
Раб прогоняет ростовщика, с негодованием восклицая:
Там процент и тут процент: И слов других не знает, кроме как процент! Пошел ты прочь! Мерзей тебя животного Нигде я за всю жизнь свою не видывал
(Ст. 605-608)
В этой характеристике жадного стяжателя проявляется та "народная ненависть к ростовщикам", которая была характерна, по словам К.Маркса, для античного общества.
Во многих комедиях Плавта выступает изворотливый раб. Развязность поведения и фамильярное отношение к молодому хозяину, которое свойственно рабам комедий Плавта, противоречит реальной римской действительности, так как положение рабов в Риме было тяжелым. Плавт сохраняет в своих пьесах элементы карнавальной вольности, характерной для празднеств римских Сатурналий, во время которых рабы и хозяева менялись местами и хозяин подчинялся приказам раба. Вместе с тем дерзкие шутки и буффонные монологи, которые произносят рабы в пьесах Плавта, вряд ли могли бы быть вложены в уста свободных граждан. Главным носителем комического стал, таким образом, в комедии Плавта представитель самого низкого социального строя римского общества.
Характерным для Плавта образцом комедии является пьеса "Привидение". В основу положена новоаттическая пьеса Филемона. Филемон обработал сюжет, который встречается и в других произведениях античной литературы. Так, у Лукиана в диалоге "Любитель лжи" некий Аригнот рассказывает о том, как он поселился в доме, где жил черный волосатый дух, являвшийся к нему по ночам.
Плиний Младший в одном из своих писем упоминает о философе Афинодоре, к которому ночью явилось привидение.
Комедия Плавта начинается с веселой перебранки двух рабов, городского и деревенского. Из этой перебранки зрители узнают, что владелец дома уехал по торговым делам из города, а сын с друзьями и преданным ему рабом Транионом весело проводит время в пирах и развлечениях.
После комического диалога рабов следует сольная ария выходящего из дома юноши Филолахета, сына уехавшего старика Феопропида. Филолахет рассуждает о своей любви к гетере Филематии. Чрезвычайно любопытна та оценка, которую дает юноша своему чувству. У Плавта нет психологической тонкости, столь свойственной изображению любовного чувства в комедиях Менандра. Любовь представляется Филолахету бедствием, болезнью, которая постепенно разрушает в его душе все хорошие качества, старательно воспитанные в нем родителями.
Несколько примитивная конкретизация характерна для тех поэтических образов, которыми пользуется в этой арии Филолахет. Только что родившегося человека он сравнивает с новым домом, который постепенно разрушают бури и дожди:
Так вот я и сам дельным был, честным был До тех пор как в руках был своих мастеров, А потом, только лишь стал своим жить умом. Я вконец тотчас же погубил весь их труд Лень пришла. Мне она сделалась бурею И вслед затем любовь пришла, как дождь проникла в грудь мою. Прошла до самой глубины и промочила сердце мне.
(Ст. 132-139)
Любовь, по мнению Плавта, разрушает традиционные нравственные устои римлянина человек утрачивает чувство чести, перестает быть бережливым и обдумывать свои поступки. В подобной оценке проявляется пренебрежительное отношение к этой сфере жизни, рассматриваемой с позиций патриархальной морали.
В следующей сценке появляется гетера Филематия со своей служанкой Скафой. Филолахет подслушивает их разговор. Филематия совершает свой туалет, обращаясь за советами к Скафе. Скафа же учит хозяйку искусству одеваться, а заодно и искусству стяжательства. Реплики ее полны грубоватого остроумия. Филематия просит ее подать белила, Скафа на это отвечает, что белила ей не нужны: "Все равно, что чернилами захотела б кость белить слоновую", - и тут же подсказывает хозяйке мудрую мысль о том, что "с одним жить - не любовницы то дело, а матроны". Сценка напоминает излюбленные и комедиографами нового времени, например Мольером, беседы молодых героинь с их служанками-наперстницами.
Дальнейшее действие развертывается без всякой органической связи с этой сценой: перед домом появляется подвыпивший друг Филолахета Каллидамант со своей возлюбленной Дельфией. Он приглашен на веселую пирушку. Плавт вкладывает в уста Каллидаманта пьяные речи, которые тот произносит заплетающимся языком. Сценка должна была вволю повеселить римских зрителей. Кое-как пьяный герой попадает, наконец, в дом.
Только улица опустела, как пришел запыхавшийся раб Транион, сообщающий, что только что видел в гавани вернувшегося хозяина. Необходимо навести в доме порядок. В отчаянной сутолоке рабу Траниону вдруг приходит в голову блестящий план действия. Не посвящая в него своего молодого хозяина, он обещает спасти положение, но требует, чтобы веселая компания заперлась в доме и сидела там тихо. Так начинает развертываться главная интрига комедии, которой руководит хитрый и изворотливый раб.
Вот перед домом появляется благодарящий Нептуна за благополучное возвращение Феопропид. Как только старик начинает стучать в дверь дома, Транион обращается к нему с предостережениями и уверяет его, что из дома все уже давно выехали, так как в нем появилось привидение. Транион с увлечением рассказывает подробности появления страшного духа:
- Вот слушай. Раз поужинал в гостях твой сын, Домой вернулся с ужина, все спать пошли Уснули. А фонарь я потушить забыл А вдруг, как закричит он сразу! Страшно так.
(Ст 485-488)
Изобретательный раб, не задумываясь, импровизирует речь появившегося ночью мертвеца.
В самый разгар его вдохновенной лжи за дверью дома начинается движение. Транион боится, что его блестящая игра будет внезапно испорчена неосторожностью притаившихся в доме гуляк. Однако и здесь он находит выход из положения, требуя, чтобы Феопропид немедленно убежал подальше от дома. Смертельно испуганный старик в ужасе убегает.
Не успевает он удалиться, как внезапно появляется ростовщик, нагло требующий денег у Траниона. Дело в том, что за время отсутствия отца Филолахет купил у сводника гетеру Филематию. Изворотливый раб на минуту растерялся. Приходится опять искать выход из трудного положения. Услышав разговор Траниона с ростовщиком, старик спрашивает о том, куда пошли полученные деньги. Со смелостью отчаяния раб объявляет, что на эти деньги Филолахет купил новый дом, ведь из старого пришлось спешно выехать. Скупой и расчетливый Феопропид требует, чтобы ему немедленно показали дом. Тут интригану приходится вновь пуститься на всякие хитрости, чтобы осмотр чужого дома прошел благополучно. Он уверяет соседа, что Феопропид сам собирается строить дом и интересуется устройством соседнего. Своего же хозяина он просит вести себя деликатно и не напоминать владельцу о сделке.
Когда Транион видит, что все обошлось благополучно, то, гордый своими удачами, подсмеивается над обманутыми стариками, сравнивая себя с вороной, клюющей двух коршунов.
Изворотливые рабы в комедиях Плавта любят сопоставлять себя с великими полководцами, а свое искусство - с военным искусством. Хвастливые речи произносит и Транион:
Молва гласит, что Александр и Агафокл Великие дела свершали. Двое их. Однако же. А мне что будет третьему? Ведь я один творю дела бессмертные!
(Ст. 775-779)
Но ловко задуманная интрига кончается катастрофой. Феопропид встречает у своего дома рабов, пришедших за пирующим у Филолахета Каллидамантом, и они рассказывают всю правду ошеломленному и негодующему старику.
Блестяще развернув интригу, Плавт не умеет, однако, закончить пьесу с достаточной убедительностью. Ловкий раб и легкомысленный Филолахет получают прощение благодаря заступничеству Каллидаманта, ссылающегося на молодость Филолахета и обещающего оплатить все издержки.
В "Привидении" главный интерес представляет развертывание занимательной интриги. Интрига обусловлена не характерами действующих лиц, а основана на неожиданности положений, в которые попадают герои благодаря изобретательности раба-интригана. К такому типу комедии принадлежат пьесы "Псевдол", "Хвастливый воин", "Стих" и др. Однако у Плавта есть и комедии иного характера.
Любопытна пьеса "Амфитрион", сюжет которой взят из мифологии. Здесь рассказывается о любви верховного бога Юпитера к смертной женщине Алкмене, супруге героя Амфитриона. Юпитер спускается к ней в то время, когда ее муж находится в походе. Верховный бог принимает облик Амфитриона, верность которому хранит добродетельная Алкмена. Меркурий, сопровождающий Юпитера, разыгрывает роль слуги Амфитриона Сосии. В комедии развертываются веселые сценки, основанные на путанице персонажей.
Комическая травестия мифа была излюбленной в низовых жанрах античного театра. На италийских вазах часто встречаются изображения комических сценок, героями которых являются боги и мифологические персонажи. Геракл выступает в роли обжоры, Одиссей оказывается трусом и лгуном, высмеиваются любовные похождения Зевса. Традиции подобного рода представлений продолжает в своей комедии "Амфитрион" и Плавт. Тип трогательной комедии представлен пьесой "Пленники". Комической здесь оказывается только фигура парасита Эргасила.
У старика Гегиона был украден его младший сын, а старший попал в плен во время войны. Для того чтобы выменять сына, старик скупает пленных. К нему в дом попадает один знатный юноша со своим рабом. Этот раб оказывается давно пропавшим младшим сыном Гегиона. Раб и знатный хозяин обмениваются ролями для того, чтобы хозяин мог вернуться на родину. Когда обман обнаруживается, то разгневанный Гегион отправляет раба в каменоломни, не зная о том, что это его собственный сын. Однако пьеса кончается благополучно. Филократ, вернувшийся хозяин несчастного раба, приводит того человека, который продал некогда Гегиону похищенного мальчика. Привозит он и старшего сына.
В этой комедии Плавт с большой проникновенностью раскрывает благородные чувства своих героев: стремление принести себя в жертву ради друга, любовь престарелого отца к своим сыновьям, великодушие слуг и хозяев.
Такой же серьезный моралистический характер носит и пьеса "Канат". Плавт обработал здесь историю освобождения девушки от власти сводника, использовав новоаттическую комедию.
В пьесе выступает благородный старик, узнающий в конце комедии в одной из девушек, спасающейся от власти сводника в храме Венеры, свою похищенную в детстве дочь. В пьесе имеется сцена, напоминающая комедию Менандра "Третейский суд". Раб извлекает из морских волн короб с вещами одной из девушек. О праве собственности на него возникает спор. Раб Трахалион утверждает, что короб должен быть отдан владелице:
В той шкатулке погремушки; маленькой В них она играла. Это все лежит в плетенке той Для него какая польза в них? А ей могли б они Помощь оказать несчастной, если б их он отдал ей.
(Ст. 1081-1084)
Теме подкинутого и найденного ребенка, столь излюбленной в новоаттической комедии, посвящена и пьеса "Шкатулка" (переделка комедии Менандра "Сотрапезницы").
"Кубышка" дала материал для создания галереи образов скупых в комедии нового времени. Героем ее является честный бедняк Эвклион, случайно нашедший в своем очаге горшок с золотыми монетами. Спрятав свой клад, он теряет душевное равновесие, боится воров, опасается подозрений соседей. По природе своей он совсем не скупой, но волею судеб попал в положение богатого человека, которое стесняет и мучает его. В подобном изображении скупости честного бедняка также проявляются демократические симпатии Плавта. Когда Эвклион подарил, наконец, кубышку своей дочери и зятю, он опять вернулся к спокойной привычной жизни. Старик радуется, что может теперь крепко спать.
Таким образом, Плавт знакомит римских зрителей в своих комедиях с более развитым миром мыслей и чувств, свойственных новоаттической комедии. Его пьесы, несомненно, сыграли большую роль в развитии римской культуры.
Римский и греческий быт, имена римских магистратов и греческих богов, римские законы и греческие нравы - все это образует в его комедиях веселую смесь фантастики и реальности.
Квинт Энний
Современником Плавта был один из выдающихся поэтов Древнего Рима - Квинт Энний (239-169 гг. до н.э.).
В отличие от Невия и Плавта, принадлежавших к демократическим слоям римского общества и отражавших настроения широких масс римского плебса, Энний был близок к группировке римского нобилитета, возглавлявшейся Публием Корнелием Сципионом Африканским.
Сципион Африканский в течение ряда лет играл большую роль в римской политической жизни: был диктатором (218 г.) и консулом. Один из образованнейших людей своего времени, хорошо знакомый с эллинистической культурой, он стремился обогатить римскую политическую мысль идеями, заимствованными у эллинистических полководцев и государственных деятелей.
Так же, как и Сципион, Энний был пламенным поклонником греческой образованности. Поэт происходил из Калабрии, области со смешанной италийско-греческой культурой. Он хорошо знал философию Пифагора и Эмпедокла, популярную в южной Италии. Как и Невий, Энний служил в римском войске во время второй Пунической войны и прибыл в Рим после ее окончания, в 204 г.
Подобно Ливию Андронику и Невию, он пишет трагедии и комедии по греческому образцу и создает эпическую поэму "Анналы". Кроме того, он выступает в роли популяризатора эллинистической философии в Риме. Эннию принадлежит поэма "Эпихарм", перевод произведения эллинистического писателя Евгемера.
Фрагменты драм свидетельствуют о том, что он так же, как его предшественники, перерабатывает греческие трагедии Софокла и Еврипида, а в комедиях ориентируется на пьесы новоаттических авторов.
Выдающимся произведением Энния была эпическая поэма "Анналы". Эта поэма, от которой до нас дошли только отрывки, в течение почти двух веков была наиболее популярным в Риме произведением эпического жанра. Из широкого читательского обихода это произведение вытеснила лишь "Энеида" Вергилия.
Как и Невий, Энний ставил перед собой задачу создания римского эпоса, сочетая в нем традиции Гомера со стилем старинных римских хроник. Однако по целому ряду вопросов он полемизирует со своим предшественником, критикуя его произведения за примитивизм, отсутствие философских обобщений и бедность языка
"Анналы" - первое произведение римской поэзии, написанное гекзаметром. С произведениями древнегреческой литературы его сближают философские рассуждения и искусно разработанные речи героев.
Поэма открывается рассказом о сне, который видит Энний, уснув на горе Муз. Ему является тень Гомера и сообщает, что душа великого греческого певца ныне переселилась в грудь римского поэта - автора "Анналов". Таким образом, Энний как бы оказывается новым римским Гомером.
В поэме, состоящей из 16 книг, рассказывается о бегстве Энея и его скитаниях, о ранних периодах истории римского государства, затем излагаются события второй Пунической войны и современных Эннию Македонской и Истрийской войн.
В центре внимания поэта - деятельность выдающихся римских полководцев и государственных деятелей. Он воспевает мудрость Сципиона и Фульвия Нобилиора, дает оценку полководческой деятельности Фабия Максима, прозванного Кунктатором (Медлителем) во время войны с Ганнибалом. Он видит в тактике Фабия трезвую мудрость и твердую уверенность в конечной победе римлян.
"Один человек, - пишет Энний, - спас своей медлительностью наше государство, он не ставил ропот и недовольство толпы выше, чем дело спасения Рима, и вот теперь все ярче и ярче сияет слава этого мужа и будет сиять в течение столетий".
Подвиги простых воинов также находят в нем достойного певца. Он прославляет непобедимость и стойкость римского народа:
Нравами древними держится Рим и доблестью граждан.
В поэме мы встречаемся с ранними проявлениями римского гуманизма, поборником которого станет затем последователь Энния комедиограф Теренций.
Слово "humanitas" - гуманизм - латинское. Одна из великих идей культуры нового времени - идея гуманизма, мысль о ценности и значительности человеческой личности была известна уже римлянам.
Энний порицает кровопролитные и гибельные войны, выступает защитником мудрости, просвещения и душевного благородства.
Описывая начало Пунической войны, он рисует образ кровавой богини Распри, разжигающей злые инстинкты карфагенской толпы. С негодованием замечает он, что "силой слепой решают дела кабаны лесные".
Язык Энния полон звучных аллитераций и ассонансов; поэт вводит новые слова, пользуется фигурами ораторской речи; прибегая к яркой, хотя и несколько наивной звукоподражательности, он описывает пение военной трубы:
At tuba terribili sonitu "taratantara" dixit Звуком тревожным труба "таратантара" грозно сказала.
Среди фрагментов поэтических произведений Энния есть яркие художественные описания. Обращает на себя внимание, например, картина раннего утра:
Свод небес молчит широкий, неподвижно он стоит Дал покой суровым водам грозный бог морей Нептун. Бег коней крылатых солнце задержало в высоте. Не журчат речные струи, не шуршит листва дерев.
Крупнейшие поэты Рима - Лукреций, Вергилий, Овидий - неизменно называли Энния "отец Энний" и видели в нем своего талантливого предшественника.
Сам Энний в надгробной эпиграмме метко определил свои заслуги в области римской поэзии:
Граждане, взор обратите на облик Энния старца Подвиги ваших отцов в песнях своих он воспел Пусть не плачет никто над прахом. Слезы сдержите! Буду летать по устам вашим я вечно живой.
КОМЕДИИ ТЕРЕНЦИЯ
Энний создал целое направление в римской литературе. В трагедии его продолжателями были Пакувий и Акций, в комедии - Цецилий Стаций. Оба они гораздо ближе придерживались греческих образцов, чем Плавт.
Однако наиболее видным представителем этого направления был выдающийся римский комедиограф Теренций (около 190-159 гг. до н.э.). Шесть комедий Теренция полностью дошли до нас. Образцы для своей паллиаты он берет главным образом у Менандра.
Из античной биографии поэта известно, что он происходил из Африки и был привезен в Рим сенатором Теренцием Луканом. В Риме он получил образование и имя Публий Теренций Афр.
Молодой поэт общался с деятелями сципионовского кружка: со Сципионом Эмилианом Младшим, с Гаем Лелием и Фурием. В этом кружке был чрезвычайно велик интерес к греческой культуре и литературе. В 60-х годах II в. эта политическая группировка играет видную роль в жизни Рима. В период ее политического влияния на римской сцене идут комедии Теренция. Эти политические деятели придерживаются принципов гуманизма в обращении с покоренными народами, проповедуют социальный мир между общественными группами Рима.
Для возвеличения Рима и оправдания его политики в эта время выдвигается ряд философских и политических теорий. Греческие мыслители, живущие в Риме, Панетий и Полибий выступают с учением об "идеальном строе" Рима. Они приспособляют греческую стоическую философию к запросам римского нобилитета. Близкий к группировке Сципионов Теренций также является убежденным поборником гуманизма в отношениях между людьми. Ему принадлежит знаменитое изречение: "Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо".
Пьесы Теренция во многом отличаются от веселой буффонной комедии Плавта. Теренций развивает жанр "слезной комедии", начало которому положил Плавт своей пьесой "Пленники". У Теренция мы не встретим элементов грубого комизма. Веселая шутка лишь иногда звучит в остроумных диалогах и репликах действующих лиц.
Зритель в античном театре, в отличие от современного зрителя, был всегда осведомлен о том, каково будет содержание театрального зрелища, на котором он присутствует: мифологические сюжеты в период расцвета греческого классического театра были хорошо знакомы любому греку. Весь ход действия в трагедии Софокла "Царь Эдип" основан на том, что зрители лучше осведомлены о предстоящих событиях, чем сами действующие лица драмы. Именно на этом часто строится "трагическая ирония" древнегреческих драматургов.
При постановке комедий Плавта зрителю также рассказывали в прологе о содержании пьесы.
В отличие от предшествующей театральной традиции, комедии Теренция не предваряются рассказом содержания. В этом отношении они напоминают драму нового времени.
Типичным образцом слезной комедии Теренция может служить пьеса "Свекровь".
В прологе рассказывается о том, что представление драмы несколько раз срывалось. Зрители убегали из театра смотреть на канатных плясунов. Это обстоятельство свидетельствует о том, что комедии Теренция не пользовались успехом у широких слоев римских зрителей. Они, несомненно, были рассчитаны на верхушку образованного римского общества. На это указывает весь характер комедии, ее язык, круг вопросов, которые она затрагивает.
Из других прологов комедий Теренция известно, что вокруг его пьес развертывались ожесточенные литературные споры. Комедиографа обвиняли в плагиате, утверждали, что пьесы за него пишут его знатные покровители Сципион и Лелий. Ему ставят в упрек даже контаминацию, которой так свободно пользовались Плавт, Энний и Невий.
В комедии "Свекровь" Теренций использовал новоаттическую пьесу Аполлодора Каристского. Сюжет близок к сюжету "Третейского суда" Менандра. Перед нами двое недавно поженившихся молодых людей: Памфил и Филумена. Молодой муж вынужден уехать из Афин по делам, а в это время у его жены Филумены ранее положенного срока рождается ребенок. В результате выясняется, как это часто бывает в пьесах Менандра, что отцом ребенка является Памфил. Когда-то давно на празднике в пьяном виде он совершил насилие над Филуменой и снял с нее кольцо, которое затем подарил своей возлюбленной - гетере Вакхиде. Это кольцо и помогает выяснить истину.
Традиционная злая свекровь, один из любимых персонажей народного фарса, оказывается у Теренция воплощением благородства и самоотверженности. Узнав, что ее подозревают в плохом отношении к невестке, она готова уехать в деревню и жить там, чтобы не мешать счастью сына.
Престарелые отцы молодых людей - Лахет и Филипп тоже всячески стараются примирить супругов. Они ничем не напоминают ворчливых, скупых и злых стариков - излюбленные маски комедии Плавта.
Гетера Вакхида, прежняя подруга Памфила, проявляет изобретательность и душевное благородство, стараясь помочь ему разобраться в происходящем. Она также не похожа на традиционную гетеру комедии.
Особенно интересен образ Памфила. Теренций раскрывает психологию персонажа, показывает его душевные колебания, глубокое раскаяние в несправедливом отношении к жене.
Беря обычные стандартные маски, Теренций дает их в новом оригинальном осмыслении, лишая привычных для комедии Плавта буффонных элементов. В комедии нет суетливой фигуры интригующего раба. Поэт следует здесь за новоаттическими комедиографами, в особенности за Менандром.
Из замечаний римского грамматика Доната к комедиям Теренция известно, что поэт не всегда точно придерживался греческих оригиналов. Так, например, он присоединил собственный конец к пьесе Менандра "Братья". В этой комедии Теренций ставит проблему воспитания.
У Демеи, добродетельного сельского хозяина, два сына - Эсхин и Ктесифон. Ктесифона Демея воспитывает сам, а Эсхила отдал на воспитание брату Микиону, живущему в городе
Следуя традиционной римской системе, Демея воспитывает сына в строгости и повиновении, а Микион разрешает Эсхину тратить много денег на удовольствия и даже поощряет его любовные увлечения. Микион - сторонник гуманного воспитания и дружеской искренности в отношениях старших с младшими.
Система воспитания Демеи как будто бы терпит в комедии крах, так как его воспитанник Ктесифон влюбляется в кифаристку. Отнять ее у сводника помогает ему старший брат Эсхин, влюбленный в бедную девушку, на которой он также обещал жениться. Однако конец комедии несколько неожиданный. Добродетельный Демея выступает устроителем общего счастья. Он заставляет Микиона жениться на матери невесты Эсхина, но порицает чрезмерно легкомысленное отношение к вопросам воспитания. С его точки зрения, потворство легкомыслию не может привести к хорошим результатам.
Очевидно, Теренций выступал за смягчение традиционной римской системы воспитания, но вместе с тем возражал и против рабского следования грекам.
Музыкальная сторона в комедиях Теренция менее разработана, чем у Плавта. Язык его сдержан и изящен. Античные критики упрекали Теренция за отсутствие "силы" в языке, но хвалили за обрисовку характеров, в которой он следовал за Менандром.
Теренция читали и изучали в римской школе. Благодаря этому рукописи его комедий сохранились до нас. Представители "слезной комедии" XVIII в. видели в Теренций своего выдающегося предшественника. Лессинг считал пьесу "Братья" образцом "трогательной" комедии.
Тогата и ателлана
На рубеже II и I вв до н.э. римская комедия актуализируется. Паллиата, т. е комедия плаща, сменяется тогатой - комедией тоги. Тогата посвящена местным италийским сюжетам, хотя в известной степени ее авторы продолжают традиции бытовой драмы Теренция.
Наиболее популярными авторами тогаты были Титиний, Атта и Афраний. Авторов тогаты интересовали бытовые сюжеты и провинциальные нравы. У Титиния была комедия под названием "Валяльщики". Афраний написал пьесу "Развод", в которой изображался конфликт между мужем и женой, возникший из-за того, что отец отказался дать своей дочери приданое. Картины из жизни модного италийского курорта Байи изображены в комедии Афрания "Теплые воды".
От тогаты дошли до нас лишь фрагменты, по которым трудно составить отчетливое представление о характере этой комедии. Римский писатель Сенека отмечал: "Тогата отличается серьезностью и занимает промежуточное место между трагедиями и комедиями".
В этот период получает литературное оформление и издавна существовавший в Италии жанр фольклорной ателланы.
Ателлана - один из популярнейших жанров народного италийского театра. В течение веков на шумных городских площадях Италии разыгрывались комические сценки с постоянными масками Свое название комедия получила от осского городка Ателлы в Кампании.
Небольшая одноактная пьеска не имела первоначально закрепленного текста и импровизировалась актерами по сюжетной канве, как это свойственно фольклорному театру.
Постоянными масками веселой пьески были Макк, Буккон, Папп и Доссен. Макк (Maccus) - "дурак". Памятники изобразительного искусства запечатлели маску Макка: лысая голова, крючковатый нос, большие торчащие уши. Макк - обжора и волокита, постоянно попадающий впросак. Его часто бьют. Буккон (Bucco) - "щекастый". Имя этого персонажа происходит от слова "bucca", то есть щека. Это толстощекий болтун с отвисшими губами, обжора и сплетник, напоминающий парасита новоаттической комедии. Папп (Pappus) - "папаша" - плешивый, смешной старик, волочащийся за молодыми красотками. Доссен (Dossenus) от dorsum - горб, - злой горбун и ученый шарлатан, дурачащий своих слушателей мнимой ученостью.
Эти персонажи древней веселой ателланы являются отдаленными предшественниками знаменитых масок итальянской комедии. Макк напоминает Арлекина, Папп - знаменитого Панталоне - богатого старика, купца итальянской комедии, честолюбца и ловеласа, а Доссен - ученого доктора-шарлатана, который смешит итальянских зрителей эпохи Возрождения своей мнимой ученостью.
Литературное оформление забавная фольклорная ателлана получает в I в. до н.э. в творчестве Помпония и Новия. Ателлана ставится в это время как заключительная пьеса после представления трагедии.
Эти поэты создают такие пьески, как "Обойденный Папп", "Папп - искатель должности" и т.д., в которых высмеивается честолюбивый старик, стремящийся к занятию государственных должностей, но всегда проваливающийся на выборах. Политические намеки и насмешки также встречались в этих веселых комедиях. В комедиях "Макк - девушка" и "Макк - воин" выступал глупый простак. В пьесках изображались сельские жители, высмеивались суеверия италийских крестьян; появлялись маски Ламии - страшной пожирательницы детей, которую боялись невежественные крестьяне, Мандука - страшного людоеда с огромными зубами, Мания - оживлявшего страшных мертвецов.
Сохранились названия ателлан: "Козочка", "Опоросившаяся свинья", "Больной кабан", "Коровий пастух".
Марк Поркий Катон
Со второй половины II в., когда Рим вступает в полосу острой социальной борьбы, начинают бурно развиваться различные прозаические жанры римской литературы: появляется публицистика, пишут мемуары, памфлеты, исторические монографии. Политическая литература, связанная с интересами дня, обычно утрачивает свой интерес для последующих поколений, поэтому огромная публицистика Древнего Рима дошла до нас лишь в незначительных фрагментах.
Первые римские историки писали свои труды на греческом языке. "История Пунической войны" Фабия Пиктора была предназначена не столько для римлян, сколько для просвещенного эллинистического мира. Она должна была познакомить греков с новым молодым государством, вышедшим на мировую арену.
Последующие историки Рима, младшие и средние анналисты (Гемина, Писон и др.), пишут уже на латинском языке. От их произведений сохранились только небольшие фрагменты.
Колоритной фигурой республиканского Рима был Катон Старший (234-149 гг. до н.э.). Марк Поркий Катон - представитель крупных римских землевладельцев, "новый человек", среди римской знати. Полководец и государственный деятель, он стяжал особую славу своей цензурой, безжалостно преследуя римских нобилей и сенаторов за нарушение нравственных норм. Сторонник старых патриархальных нравов, защитник италийских земледельцев, он выступает против Сципиона Африканского и всех поклонников эллинистической культуры в Риме. Свои жизненные идеалы Катон изложил в ряде сочинений: "О земледелии", "Сыну Марку", сборнике изречений "О нравах".
В трактате "О земледелии" собраны полезные советы римским землевладельцам. Расчетливый и скупой хозяин, Катон учит, как покупать имение и вести хозяйство. Он дает советы: "покупай не то, что нужно, а то, что необходимо", "хороший муж тот, кто опытен в возделывании земли и чьи инструменты всегда блестят", "лень - мать всех пороков". Владелец крупной латифундии, он требует от римлян не только патриархальной чистоты нравов, но и умения извлекать прибыль из своих имений.
Катон презирает ухищрения красноречия, уверяя, что главное - "дело", а "слова последуют сами". Однако его идеал - "муж хороший, умеющий говорить".
Язык Катона меткий, сжатый, служил идеалом для римских "архаистов". Катон, несомненно, использовал и колоритную живую речь современных ему жителей Италии, несколько сгладив ее и введя литературные обороты древнегреческого языка.
В старости он написал исторический труд "Начала" - первую историографию на латинском языке.
Катон не ограничивался историей Рима, но рассказывал о происхождении различных городов Италии. Отрицательно относясь к деятельности многих римских нобилей, он не называет в своей истории имен, упоминая лишь о "консулах", "трибунах" и т.д. Катон восхваляет обычаи предков и древние установления, часто противопоставляя простоту и суровость римлян изнеженности и честолюбию греков.
Презрение к грекам не помешало, однако, Катону познакомиться с эллинистической литературой и использовать свои знания в многочисленных сочинениях. Последующая римская традиция любила изображать Катона "идеальным римлянином" древних времен.
Сатира Лукилия
Одним из оригинальных художественных жанров, созданных древними римлянами, была сатира. Острое, насмешливое изображение современников, нападки на нравы, картины жизни общества, полные сарказма и иронии, составляют характерные черты римской сатиры, представленной в творчестве Горация, Персия и Ювенала.
Первым поэтом-сатириком Древнего Рима был Гай Луцилий (ум. в 101/102 гг. до н.э.). Сатира Луцилия имеет ряд особенностей, отличающих ее от сатиры Горация и Ювенала.
Гай Луцилии - представитель римского нобилитета, богатый римлянин, отказавшийся от политической карьеры и государственной деятельности ради литературных и философских занятий. Он находился в личном общении с греческими философами, и представитель "новой Академии" Клитомах посвятил ему один из своих философских трактатов.
Луцилии поддерживал дружеские отношения со Сципионом Младшим и его сторонниками. Он сражался под командованием Сципиона в Нуманции (в 134/133 гг.). Есть предположение, что свой сатиры он написал в старости, подводя итоги долголетних наблюдений и философских размышлений.
Слово "satura" значит "смесь". И действительно, в ранней римской сатире Луцилия мы встречаемся со стихотворным жанром, в который включены самые разнообразные темы. Среди 30 книг Луцилия, дошедших до нас лишь в незначительных отрывках, были книги, посвященные популяризации различных философских положений (XIV кн. - изложение учения Панетия), литературной полемике (IX и X кн.), описанию путешествия по Кампании и Сицилии (III кн.), политическим темам (II кн. - описание заседания римского трибунала) и даже любовной теме (XVI кн. посвящена возлюбленной, которая названа Коллирой).
Луцилий пишет ямбическими размерами и элегическим дистихом, однако в конце концов останавливается на гекзаметре, которым и в дальнейшем будут пользоваться римские сатирики.
Он отрицательно относится к высоким литературным жанрам - эпосу и трагедии, смеется над мифологией. Поэт считает что писать нужно о реальной действительности; он знакомит своих слушателей с воззрениями философов, полагая, что философия учит человека истине и правильным нормам поведения.
Луцилий иллюстрирует свои философские положения бытовыми примерами, нападает на современников, попирающих нормы нравственности. Поэт порицает взяточничество и роскошь, честолюбие и показную ученость, смеется над суевериями. Он говорит, что наивно думать, будто бронзовые изваяния могут внезапно ожить, нелепо верить в истинность сновидений и заниматься толкованием снов.
По свидетельству позднейших римских писателей, поэт не щадил в своих сатирах ни простых, ни знатных людей. Луцилий осуждает за взяточничество консула 194 г. Аврелия Котту, осмеивает Гая Кассия, называя его скупщиком конфискованного добра и вором, обрушивается на грекомана Албуция, которого даже приветствовать приходится греческим "хайре" (здравствуй).
В одной из книг давалась пародия на "совет богов", который любили изображать эпические поэты, последователи Гомера, в том числе и Энний. Боги собрались на заседание, напоминающее заседание римского сената, для того чтобы решить вопрос о спасении гибнущего от разложения нравов Рима. Среди почтенных богов Олимпа сидит и грубый деревенщина, римский Ромул, с удовольствием лакомящийся вареной репой. Этот грубый, но сметливый бог предлагает выход из создавшегося положения спасти Рим можно только в том случае, если погибнет наглый государственный деятель Лентул Луп (консул 123 г.). Сатира обращена против врага сципионовской группировки Лентулл Лупа, незадолго перед тем умершего.
Следуя учениям греческих философов, Луцилий стремился сочетать их с патриархальными нравственными нормами римского полиса. Мы встречаем у него рассуждение о том, что такое "истинная доблесть" ("virtus"). Она заключается, с его точки зрения, в следовании учениям философов и в выполнении нравственного долга перед семьей и государством: "Пользу родины ставить на первом месте и главном, место второе - родителям, нам же - последнее - третье".
В сатирах Горация и Ювенала найдут дальнейшее развитие важнейшие стороны сатиры Луцилия: популяризация философских учений, интерес к современному быту и современным нравам, противопоставление сатиры высоким жанрам - трагедии и эпосу. Однако в последующие исторические периоды жизни Рима почва для личных политических выпадов будет значительно менее благоприятна. В сатирах Горация и Ювенала отсутствуют политические выпады против современников, нет и характерной для Луцилия пестроты содержания. Гораций подвергает критике эту пестроту тематики и многословие Луцилия, говоря, что его сатира "течет мутным потоком".