Методы исследования повседневности.

В определении методов изучения истории повседневности также нет единства.

1. Традиционно мыслящий историк полагает, что тексты «способны говорить сами» и, установив репрезентативность дошедшего до него памятника, старается лишь без искажений привести его в своем исследовании. Такой истории-повествованию как пересказу сообщенного историк повседневности противопоставляет свой метод работ – вчитывания в текст, размышлений об обстоятельствах высказывания запечатленных в нем идей и оценок, проникновения во внутренние смыслы сообщенного, учета недоговоренного и случайно прорвавшегося.

2. Фокус анализа историка повседневности – изучение социального с точки зрения индивида, не просто быт – но повседневное сознание и поведение.

Индивид в исследованиях повседневности должен быть воспроизведен действующим на жизненной сцене в заданных обстоятельствах (природных, временных, политических), показан определяющим ситуацию, конструирующим – совместно с другими – социальные роли и играющим их. Без выяснения мотивации действий всех актеров «театра жизни» прошлого историку повседневности не понять их.

3. В объектах исследования (в том числе в авторах тех текстов, которые служат для него источником) – такой историк видит своих со-авторов, ведет с ними диалог, не дистанцируясь, не стараясь сохранить объективность, встать «над» ними.

4. Специалист по истории повседневности XX в. имеет возможность расширить свою источниковую базу за счет свидетельств еще живущих информантов – то есть использовать метод сбора и записи «жизненных историй» – интервью всех видов (нарративных, полуструктурированных, биографических, лейтмотивных, фокусированных и проч.). Такие «устные истории» становятся для него не просто сбором материала, но созданием нового вида эмпирического материала (собранный воедино он образует так называемый «вторичный источник»).

5. Исследователи, не располагающие возможностями лично и вслух «задать вопрос прошлому», работают с традиционными письменными памятниками. Среди них они выделяют прежде всего эго-документы – биографии, мемуары, дневники и письма. Именно они позволяют понять человека и его поступки в конкретной ситуации, то, что отличает его повседневность – от жизни и поведения других, находящихся в тех же обстоятельствах.

6. Но у медиевистов и специалистов по более ранней истории, изучающих человека в его «серой обыденности», зачастую нет и эго-документов. Им на помощь приходит этнология, выработавшая приемы понимания чужой культуры путем поиска и анализа символических форм – слов, образов, институтов, поступков, посредством которых люди в рассматриваемых обстоятельствах реально представляли себя самим и другим людям. В этом случае – работая с самым широким кругом источников – исследователь старается истолковать смыслы и символы, связанные с предметным миром и миром явлений. Через мир близкой к опыту реальности людей прошлого – мир слов, поступков, представлений себя – исследователь повседневности, оперирующий обычным смысловым и понятийным аппаратом современного человека (иного у нас нет!), старается понять жизненные ценности и поступки носителей изучаемой им субкультуры.

7. Пользуясь психологическим приемом вчувствования, историк повседневности представляет свою интерпретацию чужих мыслей и слов, свой транскрипт – «перевод» с чужого эмоционального языка. Потому и сами труды историков, изучающих чужие эмоциональные жизни, стилистически отличны от обычных научных трудов неравнодушием, эмпатией, сопереживанием рассказываемому.

8. Этнографический и социологический методы включенного наблюдения «работают» и у историков, если исследователю удается, например, собирая факты, «вести наблюдение» за автором текста, подтягивая информацию из иных источников о контексте написания нарратива этим человеком (его возрасте на тот момент, семейной ситуации, психологическом настрое).

9. Исследовательский процесс изучения повседневности предполагает объединение отдельных элементов в единую систему. В собранном однородном материале источников (записях судебных процессов, автобиографиях агитационных брошюрах и т.п.) выделяются отрывки текста (так называемые «секвенции»), которые структурируются по темам:

   • «факт»,

   • «контекст»,

   • «субъективная значимость для индивида»,

и в дальнейшем формализованный материал подвергается новому анализу с точки зрения повторяемости встреченной информации.

10. Большим подспорьем для «миро-историка» повседневности является возможность сравнить получаемые им выводы для определения степени типичности ситуации или реакции, но она представляется историку не всегда.

Изучение проблем повседневности требует от исследователя привлечения разнообразных методологических принципов. В современном проблемном поле науки все чаще и чаще на первый план выходят проблемы, которые требуют междисциплинарных исследований. Создавая схемы понимания повседневности, исследователь включается в диалог гуманитарных и естественных наук. Именно такой подход позволяет осуществить “прочтение” структур повседневности. Научные методы очень часто опираются именно на ту реальность, в которой находится сам исследователь, поэтому они неразрывно связаны между собой.

Изучение повседневности позволяет взглянуть на систему культурного развития в ее эволюции. Поведение, нормы, ценности тех или иных социокультурных групп — все, что включает в себя понятие повседневность, — иногда представляются необычными для посторонних наблюдателей. Но эти “странности” могут говорить о важных моментах жизнедеятельности общества, его глубинных аксиологических процессах.

11. Культуры формируют разнообразные тексты поведения людей. В социокультурных системах вырабатываются и функционируют сложные стандарты жизнедеятельности. Они охватывают все сферы человеческой жизни и выражаются в особых символических формах:

• обрядах и ритуалах,

• художественных стилях,

• религиозных представлениях,

• стереотипах сознания и поведения и т.д.

Поведение достаточно точно отражает специфику конкретной исторической эпохи и происходящие в ней изменения. Оно, сформировавшись на основе ценностно-нормативных систем, выступает как “ключ” к прочтению смысла конкретной исторической эпохи. При изучении поведения необходимо учитывать тот факт, что чем сложнее система, тем большее место в ее жизнедеятельности занимает самоорганизация и саморегуляция деятельности ее членов.

Анализируя историко-культурный процесс, мы сталкиваемся с калейдоскопом поведенческих правил, которые определяют взаимоотношения старших и младших, мужчин и женщин, правителей и подданных. Каждая историческая эпоха формирует свои доминирующие модели поведения. Что для одной эпохи было несущественно, в другой период могло восприниматься как символический жест или поступок. Так, например, в средневековой России простое прикосновение к постели правителя, воспринималось как глубочайшее оскорбление. Изучение поведенческих текстов позволяет проследить за происходившими изменениями в глубинных пластах культуры конкретной исторической эпохи. Изучая повседневность, через господствующие нормы поведения, мы воссоздаем неповторимый колорит прошедших эпох. Повседневность должна занять в процессе междисциплинарных исследований подобающее место, поскольку это может помочь созданию реального представления о жизни людей в прошедшие эпохи, вместо идеальных схем. В поисках путей, позволяющих приблизиться к пониманию прошлого непосредственно через его субъекта и носителя — человека, наука рассматривает понятие "повседневная жизнь" в качестве интегративного метода познания, который предоставляет возможность реконструировать историческое бытие в его тотальности, осмыслить внутренние социальные, психологические связи, проступающие в реалиях повседневности.

12. "Повседневность является основой и необходимой предпосылкой исследований в социальных науках, но почти никогда не становится темой этих исследований". Занимаясь изучением повседневности, исследователь "ощущает себя непосредственно включенным в живую историческую цепь". Еще "понимающая социология" в лице М.Вебера, А.Шютца и других ученых, сформулировала в качестве базисной характеристики социального познания положение, согласно которому исследователь с необходимостью вовлечен в объект исследования и неотделим от него.

13. Среди методов изучения повседневности стоит отметить качественный анализ документов, thick description. Особое внимание при работе с текстом источника уделяется существительным, обозначающим бытовые реалии.