Стержень религии-религиозная вера.

Вера – особое состояние психики человека, выражающееся в твердой убежденности, несомненном доверии и надежде. Вера выражает ценностное отношение к объекту. Она представляет сплав рационального, волевого и эмоционального; рационального, иррационального и сверхрационального, осознанного и неосознанного.

Вера религиозная – интегральная черта религиозного сознания и существенный признак религии в целом, ее краеугольный камень. Религиозная вера лежит в основе любой религии. Религия – вера в священное (сакральное), в сверхъестественную, потустороннюю, трансцендентную, «чудесную» реальность. Религиозная вера – особое состояние человека, связанное убеждением в существовании сокровенной Божественной сущности и выражающееся в феноменах уверенности, почитания, благоговения.

Главное религиозное чувство – чувство благоговения, вызванное переживанием таинственного. Оно доступно лишь мистической интуиции (сверхрациональной и сверхчувственной – Н.З.) Плотин тонко заметил, что мы видим Бога не разумом, а чем-то более высоким, чем разум.

Вера – осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом.

Ап. Павел

Вера – созерцание (сверхчувственным зрением, сердцем – Н.З.) неявного,

убеждение в невидимом как видимом.

Иоанн Златоуст

Религиозная вера связана с созерцанием

(ощущением сокровенных Божественных тайн).

Вера – царствие Божие внутри нас, Божественная благодать.

Вера – Христос, вселяющийся в человека и развивающийся в нем подобно зерну.

Преподобный Максим Исповедник

Вера есть дверь тайн: как телесные очи видят предметы чувственные, так и

вера духовными очами взирает на сокровенное. Через веру Бог

вводит человека в духовные таинства.

Святой Исаак Сирин

Религиозная вера представляет интегративное единство различных аспектов: онтологического, гносеологического, антропологического, аксиологического, этического и эстетического. Существует проблема соотношения веры и разума.

Она неоднозначно истолковывается христианскими религиозными мыслителями.

В христианской теологии сложились следующие представления о соотношении веры и разума:

1. Верую, чтобы уразуметь (ортодоксальная форма) – Ансельм Кентерберийский, Августин Аврелий.

2. Разумею, чтобы веровать (рационально-вольнодумствующая форма) – Пьер Абеляр.

3. Гармония веры и разума при приоритете веры (гармонизирующая форма) – Фома Аквинский.

4. Верую, ибо абсурдно (экстремально парадоксальная форма) – Тертуллиан.

Интересны размышления философов о проблеме соотношения Бога и мира, веры и разума. В эпоху Просвещения (XVIII в.) формируется деизм (Вольтер, Локк и др.) Это философско-религиозная форма, рассматривающая религию только в пределах разума. Она существенно отлична от теистических представлений христианства. Бог деизма – перводвигатель и законодатель, а не чудотворец. Мир движется по строгим законам, установленным Богом. Бог не вмешивается в установленный порядок вещей, поэтому чудо невозможно. Христианское откровение не признается. Бог не может вочеловечиться (сущность христианского откровения), предстать в Троице и т.д. Вера деистов в Бога – рационально-вольнодумствующая. «Разумею, чтобы уверовать» (П. Абеляр). Но просветители пытались возвысить разум вопреки Божественному Откровению. Их мировоззренческая позиция противоречит христианской теистической позиции, признающей Живого Бога и Божественное Откровение. Без живого Бога не может быть Божественного Откровения.

В русской православно-христианской философии прослеживаются две противоположные тенденции (хотя их противоположность относительна): рациональная и антирациональная. Рациональная тенденция представлена В. Соловьевым. Он стремился поставить разум на службу вере, подкрепить веру рациональными доводами. Она (данная тенденция – Н.З.) напоминает позицию Фомы Аквинского: гармония веры и разума при приоритете веры (гармонизирующая форма). Фома Аквинский полагал, что вера и разум – сестры неодинаковой красоты.

Вера приоритетна. Владимир Соловьев тоже вручил пальму первенства вере.

Почему? Именно вера позволяет проникнуть в сокровенные глубины бытия. Она связана с мистической интуицией как с особым чувством, переживанием, созерцанием Божественных Тайн, позволяющим проникнуть в сокровенное. В. Соловьев называет это состояние экстазом, вдохновением, эросом.

Антирациональная тенденция в русской православной философии наблюдается у Л. Шестова («Только верою»), у С. Булгакова («Свет невечерний»), П. Флоренского («Столп и утверждение Истины»), С. Франка («Свет во тьме»). Они противопоставили ограниченному логическому, рациональному мышлению мистическую интуицию как особую духовную способность видения мира, выраженную в чувстве, переживании, созерцании. Эта способность имеет различные обозначения – вера, порыв, вдохновение, экстаз, любовь, творчество, внутренний религиозный опыт и т.д. Язык мистики – язык любви, а не понятий. «Бог внутри нас», – заметил Н. Бердяев. Наиболее резко антирациональная тенденция в православной философии выражена Л. Шестовым. Главный тезис его философии – несовместимость веры и разума. Вера, в его представлении, – особая высшая сфера бытия человека.

Она не опирается на рациональные доводы, на авторитет. Она существует в сердце, вне человеческого разума и гибнет от его прикосновения. Вне разума протекают наиболее замечательные и значительные события нашего существования. Вопрос ставится именно так: либо разум, либо вера (Л. Шестов). Только верою (sola fide).

Позиция антирационализма православной философии, выраженная Шестовым, совпадает с позицией Тертуллиана: верую, ибо абсурдно.