Натурфилософия эпохи Возрождения

Не менее сокрушительный удар по схоластическому мировоззрению и церкви, чем гуманистическая мысль, реформационные процессы и еретические рассуждения Макиавелли, был нанесен развитием естествознания, которое в XVI в. добилось значительных успехов.

Стремление к углубленному и достоверному познанию природы нашло отражение в творчестве Леонардо да Винчи (1452— 1519), Николая Коперника (1473—1543), Иоганна Кеплера (1571— 1630), Галилео Голиея (1564—1642).

Их теоретические разработки и экспериментальные исследования способствовали не только изменению образа мира, но и представлений о науке, об отношении между теорией и практикой.

Леонардо да Винчи, гениальный художник, великий ученый, талантливый изобретатель (в числе его проектов — идеи танка, парашюта, шлюза), утверждал, что любое знание порождается опытом и завершается в опыте. Но подлинную достоверность результатам экспериментирования способна придать лишь теория.

«Влюбленный в практику без науки — словно кормчий, ступающий на корабль без руля или компаса; он никогда не уверен, куда плывет. Всегда практика должна быть воздвигнута на хорошей теории... Наука — полководец, и практика — солдаты».

Одним из наиболее значительных достижений естествознания этого времени было создание польским астрономом Николаем Коперником гелиоцентрической системы мира. Основные идеи Коперника, положенные  в основу этой системы, состоят в следующем: Земля не является неподвижным центром мира, а вращается вокруг своей оси и одновременно вокруг Солнца, находящегося в центре мира.

Это открытие произвело поистине революционный переворот, так как опровергло существовавшую более тысячи лет картину мира, основанную на геоцентрической системе Аристотеля-Птолемея. Вот почему и сегодня при упоминании о любом значительном изменении употребляют выражение «коперниканская революция». Когда немецкий философ XVIII в. И. Кант оценивал изменения, осуществленные им в теории познания, то и он называл их «коперниканской революцией».

Успехи в развитии естествознания в немалой степени определили и характер философских размышлений. Ведущим направлением философской мысли XVI в. становится натурфилософия, а центральное место в кругу рассматриваемых проблем отводится проблеме бесконечного. Переход от представлений о замкнутом мире к концепции бесконечной Вселенной означал радикальный пересмотр всей системы онтологических воззрений.

Поворот к новой космологии наметился уже в XV в. и был связан с творчеством крупнейшего европейского мыслителя Николая Кузанского (1401—1464). Его учение о безграничности космоса ставило под сомнение богословско-схоластические представления о Вселенной и явилось прямым  следствием решения вопроса о соотношении Бога и мира.

Бог в философии  Кузанского получает наименование абсолютного максимума, или абсолюта, который не является чем-то находящимся вне мира, а пребывает в единстве с ним. Бог, охватывающий все сущее, содержит мир в себе. Такая трактовка соотношения Бога и мира характеризует философское учение Кузанского как пантеизм (от греч. pan — все, theos — бог), важнейший признак которого составляет безличность единого божественного начала и его максимальная приближенность к природе.

Согласно пантеистическому учению Кузанского, мир, поглощенный Богом, не может иметь самостоятельного существования. Следствием этой зависимости мира от Бога и является его безграничность: мир имеет «повсюду центр и нигде окружность. Ибо его окружность и центр есть Бог, который всюду и нигде». Мир не бесконечен, иначе он был бы равен Богу, но «его нельзя помыслить и конечным, поскольку у него нет пределов, между которыми он был бы замкнут».

В космологии Кузанского отвергалось учение о Земле как центре Вселенной, а отсутствие неподвижного центра привело его к признанию движения Земли. В  трактате «Об ученом незнании» он прямо говорит: «...Наша Земля в действительности движется, хоть мы этого и не замечаем».

Было бы неверно видеть в космологических построениях Кузанского прямое предвосхищение гелиоцентризма Коперника. Отвергая центральное положение и неподвижность Земли, он не отдавал предпочтения какой-либо определенной схеме движения небесных тел. Но расшатывая традиционные представления о мире, он открывал путь к десакрализации космологии, т. е. к ее освобождению от религиозного толкования.

Натурфилософия получила развитие в творчестве Джордано Бруно(1548-1600). Центральная идея космологической доктрины Бруно — тезис о бесконечности Вселенной. «Она никоим образом не может быть охвачена и поэтому неисчислима и беспредельна, а тем самым бесконечна и безгранична...». Эта Вселенная не сотворена, она существует вечно и не может исчезнуть. Она неподвижна, «ибо ничего не имеет вне себя, куда бы могла переместиться, ввиду того, что она является всем». В самой же Вселенной происходит непрерывное изменение и движение. Обращаясь к характеристике этого движения, Бруно указывает на его естественный характер. Он отказывается от идеи внешнего перводвигателя, т. е. Бога, а опирается на принцип самодвижения материи.

Положение о бесконечности Вселенной позволило Дж. Бруно по-новому поставить вопрос о центре мира, отрицая при этом не только геоцентрическую, но и гелиоцентрическую системы. Центром Вселенной не может быть ни Земля, ни Солнце, потому что существует бесчисленное множество миров. И у каждого мира-системы есть свой центр — его звезда.

Разорвав границы мира и утвердив бесконечность Вселенной, Бруно оказывается перед необходимостью выработать новое представление о Боге и его отношении к миру. Решение этой проблемы свидетельствует о пантеистической позиции мыслителя. Бруно утверждает, что природа есть Бог в вещах, он не противостоит миру как его творец, а находится в самой природе как внутреннее деятельное начало.

Если в рассуждениях Николая Кузанского природа как бы погружается в Бога, который сохраняет свою обособленность от мира, то у Бруно Бог отождествляется с природой, и он немыслим вне материального мира. В этом состоит кардинальное отличие натуралистического пантеизма Бруно от мистического пантеизма Кузанского.

Видя в природе не только совершенное божественное творение, но прежде всего совокупность присущих ей закономерностей, свободных от непосредственного вмешательства, натурфилософия эпохи открывала путь дальнейшему развитию экспериментального естествознания, возникновению классической механики Ньютона, созданию философских концепций XVII - XVIII вв.

Лейбниц вводит и обосновывает следующие принципы-законы:

1) универсальной взаимосвязи, всеобщей законосообразности, необходимости, порядка; 2)принцип различий, или индивидуации; 3)тождества, или закон противоречия; 4)достаточного основания; 5)непрерывности; 6)предустановленной гармонии; 7)совершенства созданного Богом мира как лучшего из миров. Они-то скрепляют воедино и окрашивают в совершенно особые тона и картину природного мира, и философию человека, и этику, и религиозную концепцию Лейбница.

Структура принципов философии у Лейбница такова, что они взаимосогласуются, дополняют друг друга, причем в ряде случаев не путем простого продолжения, а в смысле противополагания, контраста. Можно утверждать: принципы в целом образуют в Лейбницевой философии подвижное, напряженное, диалектическое единство, что для философии XVII в. было большим новшеством. Это, по Лейбницу, и принципы научно-философского познания, и всеобщие законы самого Богом творимого и устрояемого мира.

Из божественного попечительства над миром Лейбниц выводит универсальную, неразрывную связь всего со всем. Одно тело не отделено и не отмежевано от остальных. Оно — кирпичик в едином здании мира. И душу, по Лейбницу, Бог с самого начала создал так, что она "представляет" происходящее в теле; а тело в свою очередь сотворено так, что выполняет "распоряжения души" (§ 6 «Теодицеи »).(Идея "репрезентации", т.е. изображения и воплощения в каждом сущем всего мира, лейтмотивом проходит через философию великого мыслителя. Вместе с тем универсальная взаимосвязь не означает некоей неразличимой монолитности мира: об этом Лейбниц позаботился, обосновав принцип различия, или индивидуации. Но, утвердив его, мыслитель — по контрасту, по противоположности — постулирует также и принцип тождественности неразличимых вещей. Следуя традициям логики, философ трактует его как закон противоречия, точнее, непротиворечивости, запрета на противоречия. Последний же переливается в "великий закон достаточного основания", как его называет Лейбниц. Вот как он сам объясняет смысл и связь этих принципов: "Великой основой математики является принцип противоречия, или тождества, т.е. положение о том, что суждение не может быть истинным и ложным одновременно, что, следовательно, А есть А и не может быть не-А.

Один этот закон достаточен для того, чтобы вывести всю арифметику и всю геометрию, а стало быть, все математические принципы. Но чтобы перейти от математики к физике, требуется еще другой принцип, как я заметил в своей «Теодицее», а именно принцип необходимости достаточного основания, гласящий, что ничего не случается без того, чтобы было основание, почему это случается скорее так, а не иначе". Согласно закону достаточного основания, каждое событие имеет свои, и притом уникальные условия, свои необходимые предпосылки, что относится и к природе, и к человеку — к его деяниям, поступкам, истинам, заблуждениям.

Принцип непрерывности (частным случаем которого является» непрерывность духов, или цепи перцепции) Лейбниц также считает фундаментально важным и для науки, и для философии. Принцип этот развивает и дополняет идею всеобщей и необходимой взаимосвязи, привлекая внимание к проблеме обоснованности переходов, связующих звеньев между различными уникальными сущими, сферами, состояниями. Принцип непрерывности — будучи общефилософским, метафизическим, логическим — получил также блестящее подтверждение и развитие в научных, особенно математических исследованиях самого Лейбница.

Согласно принципу непрерывности, нельзя, настаивает Лейбниц, допускать "в мире существование пустых промежутков, hiatus'ов, отвергающих великий принцип достаточного основания и заставляющих нас при объяснении явлений прибегать к чудесам или чистой случайности". Принцип учит, что "настоящее таит в себе в зародыше будущее и всякое настоящее состояние естественным образом объяснимо только с помощью другого состояния, ему непосредственно предшествующего". Непрерывность, по Лейбницу, проявляется не только в последовательности событий и вещей. "В явлениях, существующих одновременно, имеет место и последовательность, хотя воображение замечает одни только скачки...". Этот принцип-закон повелевает искать плавные переходы даже и там, где они не видны или еле заметны.

Заслуга перед разумом – найти по возможности такой путь, если даже при этом пришлось бы отбросить как нечто бесполезное кое-что из того, что содержалось в неоддуманной поставленной ранее цели.

Логика уже с древнейших времен пошла этим верным путем (со времен Аристотеля ей не приходилось делать ни шага назад). Некоторые новейшие исследователи предполагали расширить логику тем, что включали в нее то психологические разделы о различных познавательных способностях (воображение, остроумие), то метафизические разделы о происхождении познания или о различных видах достоверности в зависимости от объекта (идеализм, скептицизм), то антропологические разделы о предрассудках (о причинах их возникновения и средствах против них). Однако такие попытки обуславливаются незнанием истинной природы этой науки.

Логика составляет как бы только преддверие науки, и когда речь идет о знаниях, то логика, правда предполагается два суждения о них, но для их преобретения следует обращаться к наукам об объектах.

Поскольку в этих науках должен быть разум, то кое-что в них должно быть познано априори, и поэтому познание разумом может относиться к своему предмету двояко, а именно: либо просто определять этот предмет и его понятие (которое должно быть дано другим путем), либо сделать его действительным. Первое означает теоретическое, а второе – практическое познание разумом.

Математика и физика – это две теоретические области познания разумом, которые должны определять свои объекты априори, первая совершенно чисто, а вторая чисто по крайней мере отчасти, а далее – также по ____, чем разум, источниках познания.

Математика пошла верным путем науки у достойных удивления древних греков. Иметь о чем-то верное априорное знание он может лишь в том случае ,если приписывает вещи только то ,что необходимо следует из вложенного в нее им самим сообразно его понятию.

Естествознание гораздо познее попало на _____ дорогу науки (Бекон) основывается на эмпирических принципах.

Метафизика, совершенного изолированное спекулятивное познание разумом, которое целиком возвышается над знанием из опыта. В метафизике разум постоянно оказывается в состоянии застоя. Приходится бесчисленное множество раз возвращаться назад, т.к. оказывается, что (избранный прежде) путь не ведет туда, куда мы хотим.

Кончались неудачей все попытки через понятия чего-то априорно (узнать) установить относительно предметов, что расширило бы наше знание о них. Можно предпринять попытку в метафизике, когда речь идет о созерцании предметов. Я могу допустить одно из двух: либо понятия, посредством которых я осуществляю определение, либо же допустить ,что предметы или что тоже самое опыт ,единственно в которор их и можно познать.

Что за сокровище мы намерены завещать потомству в виде метафизики, очищенной при помощи критики и приведенной таким образом в устойчивое состояние? На первый взгляд может показаться, что оно имеет только негативную пользу (т.е. предупреждает нас против попыток выходить за пределы опытв при помощи спекулятивного разума). Но эта польза становится положительной как только убеждаются, что основоположения на деле имеют своим неизбежным результатом не расширение, а сужение применения нашего разума.

Несмотря на эти важные перемены в области наук и на потерю ,которую должен понести спекулятивный разум в якобы принадлежащей ему до сих пор сфере, все общечеловеческие интересы и все выгоды, которые до сих пор извлекались из учений чистого разума, остаются прежними, и потеря затрагивает только монополию школ, а никоим образом не интересы людей.

Свою критику мы противопоставляем не догматическому методу разума в его чистом познании как науки (ибо наука всегда должнв быть догматической, т.е.должна давать строгие доказательства из верных апприорных принципов), а догматизму, т.е. притезаниям продвигаться вперед при помощи одного только чистого познания из понятий (философскиз) согласно принципам, давно уже применяемым разумом, не осведомляясь о правах разума на эти принципы и о способе, каким он дошел до них. Т.е. догматизм есть догматический метод чистого разума без предварительной критики способности самого чистого разума.

Если теотрия обладает внутренней прочностью, то действия и противодействия, угрожающие ей в начале большой опасностью, служат с истечением времени лишь к тому, чтобы отшлифовать ее неровности и даже сообщить ей в короткое время необходимое изящество, если е займутся люде беспристрастные, умные и способные действительно излагать свои мысли просто.

Философия Л. Фейербаха

Людвиг Фейербах (1804—1872) — немецкий философ-материалист и атеист, острый и бескомпромиссный критик религии и идеализма. Родился в семье известного юриста. Учился в Гейдельбергском и Берлинском университетах (где слушал лекции Гегеля). По окончании последнего и защиты диссертации стал (с 1828 г.) приват-доцентом Эрлангенского университета. С 1830 г. Фейербах ведет уединенную жизнь (преимущественно в деревне), публикуя свои труды, в которых он постепенно отходит от гегелевского учения, завершая тем самым немецкую классическую философию.

Основные работы: «Сущность христианства» (1841) и «Основные положения философии будущего» (1843).

Характерная черта философии Фейербаха — антропологизм, т. е. понимание человека как чисто природного, биологического существа. как «единственного, универсального и высшего предмета новой философии». Немецкий мыслитель считает, что не «мыслящее Я», не «абсолютная идея», а природа есть объективно обоснованное подлинное начало философии.

Коль скоро человек — наиболее совершенная часть вечной природы (а не творение Бога, не самосознание) и «высший предмет философии», то задача последней (если она истинная) заключается, согласно Фейербаху, не в том, «чтобы творить книги, а в том, чтобы творить людей». Человек прежде всего материальное тело (а не только «мыслящее существо») и потому он обладает способностью ощущать и чувствовать.

Духовное начало в человеке не может быть, по Фейербаху, отделено от телесного, дух и тело — две стороны той реальности, которая называется человеческим организмом. Однако в единстве указанных двух сторон именно тело в его целостности (а не мышление) составляет сущность человеческого Я.

В центре проблематики «новой философии», предложенной Фейербахом, человек чувствующий и, прежде всего, — наделенный даром любви. Мыслитель акцентировал внимание на природно-биологическом характере человека, от которого абстрагировалась идеалистическая немецкая философия: для неё наиболее важна трактовка человека как духовного существа. Если для Гегеля любой отдельный индивид — исторически духовное образование, то для Фейербаха — это один из связующих компонентов в развитии человеческого рода.

Связь между людьми, по Фейербаху, носит «родовой» характер, является природной, представляет собой преимущественно связь полов. Мыслитель не ставил перед собой задачу выявить социальные связи между людьми, определяемые спецификой их общественного бытия.

Хотя Фейербах формально не рассматривал свое учение как материалистическое, оно вошло в историю философии как разновидность антропологического материализма. Ей исходный пункт — человек как высшее проявление, как венец природы, рассматриваемый в неразрывном единстве с ней. Фейербах подчеркивал: «Человек должен вести свое происхождение не от неба, а от земли, не от Бога, а от природы ...должен начинать свою жизнь и свое мышление вместе с природой — природа не есть действие отличного от неё существа, но, как говорят философы, есть причина себя самой...».

В работе «Сущность христианства» (1841) мыслитель подвергает резкой критике религию. В этой работе он высказал мысль о том, что Бог — это отчужденная от самого человека и превращенная в абсолют человеческая сущность. Свойства, характеризующие Бога, есть свойства самого человека, которые оторваны от него и «спроецированы» на Бога. Личность Бога, по Фейербаху, есть не что иное, как отделенная объективированная личность человека.

Обосновывая это положение, философ писал: «О человеке можно судить по Богу и о Боге — по человеку. Они тождественны. Божество человека заключается в его духе и сердце, а дух, душа и сердце человека обнаруживаются в его Боге. Бог есть откровение внутренней сути человека, выражение его «я»; религия есть торжественное раскрытие тайных сокровищ человека, признание его сокровенных помыслов, открытое исповедание его тайн любви.

В теории познания Фейербах продолжил линию материалистического сенсуализма, придерживаясь традиций материалистов эпохи Просвещения. По Фейербаху, ощущения составляют единственный источник нашего познания, и лишь то, что дано нам через органы чувств обладает подлинной реальностью. Чувственное восприятие может быть не только непосредственным, но и опосредованным, предоставляя косвенные свидетельства того, что не воспринимается обычным путем. Причем, критерием истинности мышления, по Фейербаху, является чувственное созерцание.

Признавая любовь сущностью и целью человеческой жизни, немецкий мыслитель увидел в ней и решающую силу общественного прогресса, в том числе, нравственного. Центральный принцип проповедовавшейся Фейербахом морали наиболее ярко выражен в его установке: чтобы люди были счастливы, они должны любить друг друга. Человеческое счастье обусловлено взаимным сердечным влечением людей,

По мысли Фейербаха, любовь к Богу (как отчужденная, ложная форма подлинной любви) должна уступить место любви к другим людям. Человек не в состоянии обрести счастье в одиночку: между его счастьем и счастьем того, кого он любит, пролегает непосредственная связь. Счастье не может быть «односторонним», оно — либо «двустороннее», либо — «всестороннее».

Фейербах, рассматривая узы нравственной любви в качестве действенных возможностей обретения человеческого счастья, стремился на этих морально-психологических началах представить контуры грядущего общества. Оно виделось ему как общество любви и справедливости. Желание содействовать созданию такого общества подтолкнуло его к вступлению в последние годы жизни в ряды социал-демократической партии Германии.

В философском наследии Фейербаха – немало непоследовательностей и критических перегибов. Самый, пожалуй, наглядный из них состоит в том, что, критикуя идеализм Гегеля, он не сумел оценить его диалектических идей, и напрочь отбросил это интеллектуальное богатство. Тем не менее, учение Фейербаха оказало несомненное воздействие на дальнейшее развитие мировой философской мысли. Фейербаховский материализм стал одним из истоков формирования марксистской философии.