14. Грамматика зависимостей
Г.з. оперирует таксономическими единицами, она отождествляет таксономические единицы с функциональными. Все связи в г.з. рассматриваются как подчинительные. Вершиной синтакс. дерева признается глагол-сказуемое или его знаменательная часть, если сказуемое выражено аналитич. формой глагола. Служебные слова при сущ-х признаются управляющими, а сами сущ-е — подчиненными. Узлы синтакс. дерева характеризуются в терминах классов слов, т. е. как сущ-е, вспом. глагол и др.
Синтакс. дерево для уже использованного предложения с точки зрения грамматики зависимостей:
15. Грамматика Теньера
Эта грамматика также оперирует функц. единицами, но здесь признается существование лишь одного типа связи — подчинительного.
Вершиной предложения, согласно данной концепции, выступает глагол-сказуемое, все остальные синтаксические единицы, входящие в предложение, подчиняются ему непосредственно или опосредованно.
Подчиненные синтакс. единицы делятся на актанты и сирконстанты. Актанты — функц. единицы, присутствие к-х отражает обязательные валентности глагола-сказуемого, т. е. валентности, к-е должны быть заполнены в неэллиптическом предложении. Сирконстанты — функц. единицы, присутствие к-х отражает факультативные валентности глагола-сказуемого. Напр., в Завтра я подарю тебе книгу слова я, тебе, книгу - актанты, т.к. без них предл. будет неполным, а слово завтра сирконстант, т.к. его отсутствие не превращает предл. в эллиптическое.
Граница м/у а. и с. не всегда видна. Напр, в Петя ест кашу, Катя шьет платье слова кашу, платье можно опустить, но ясно, что синтаксически слова этого типа гораздо ближе актантам в Петя рубит дрова, Катя моет посуду, нежели сирконстантам наподобие завтра.
М/у актантами есть иерархия: I актант, II, III и т. д. В Завтра я подарю тебе книгу I актант — я, II — книгу, III — тебе. Это различие м/у а-ми определяется их «степенью необходимости»: по определению, присутствие всех а-в обязательно, но видно, что опущение разных а-в в различной степени сказывается на полноте синтакс. структуры, напр: Я подарю книгу — в < степени «ущербное» предложение, чем Я подарю тебе. Соответственно книгу — это II а, а тебе — III а.
Предл, синтакс. структура к-го приводилась в грамматике чл.предл., в грамматике Теньера получает описание в виде другого дерева:
Иерархия синтакс. связей и соответственно а-в отражается цифровыми индексами на ветвях дерева.
А. и с. практически эквивалентны членам предложения. Подл. и доп-е = а-ты, обст-ва = с-ты. Опред-я в грамматике Теньера - особый класс функц. единиц. Их отличительная черта – в то, что они подчиняются актантам, сирконстантам или др/др.
16. Гипотеза Сепира-Уорфа
Согласно гипотезе Сепира—Уорфа, мышление человека определяется тем языком, на котором он говорит, и выйти за рамки этого языка не может, поскольку все представления человека о мире выражаются посредством его родного языка. Противники этой гипотезы указывают, что и мышление человека и его язык определяются действительностью, внешним миром, поэтому отводить языку роль детерминирующего фактора в формировании мышления есть идеализм. Определяющая роль внешней действительности в формировании человеческого мышления бесспорна. Человек не пассивно запечатлевает тот материал, который «поставляет» ему внешний мир,—этот материал определенным образом организуется, структурируется воспринимающим субъектом; человек «моделирует» внешний мир, отражая его средствами своей психики. Потребности человека, связанные с условиями существования, могут быть различными у разных исторически сложившихся общностей людей - отличаются и способы моделирования действительности. Проявляется это прежде всего в языке. Следовательно, специфика языка здесь — вопреки гипотезе Сепира—Уорфа—скорее вторична: нельзя сказать, что специфика языка определяет специфику мышления.
Так обстоит дело в филогенезе, т. е. в истории становления и развития человека (и его языка). Однако в онтогенезе, т.е. индивидуальном развитии человека, ситуация иная. Каждый человек овладевает знаниями о мире - отображает его через язык. Пример: цвета одинаковы для всех, но у одних народов различаются три цвета, у других семь, потому что в их языках существуют названия именно для этого количества цветов. Следовательно, язык выступает в качестве готового орудия структурирования действительности при ее отображении человеком. Каждый представитель языкового коллектива различает столько-то цветов, потому что тот или иной способ восприятия мира «навязывается» индивидууму его языком, который представляет собой в этом отношении социальный опыт данного коллектива, народа. С этой точки зрения гипотеза Сепира-Уорфа вполне разумна.
Это не значит, что человек не способен познать то, чему нет обозначения в его языке. Когда производственная и познавательная эволюция общества создает необходимость введения нового понятия, то язык никогда не препятствует этому—для обозначения нового понятия либо используется уже существующее слово с определенным изменением семантики, либо образуется новое по законам данного языка. Без этого нельзя было бы представить себе развитие науки.