Норман Энджелл - Великое заблуждение Очерк о мнимых выгодах военной мощи наций

как владеют колониями

заключения мирного договора будет утверждение британского принципа вместо бурского. В настоя щее время бурский принцип владычествует во всей южной Африке». Асквит, как представитель бри танского правительства, признавал, что положение дела таково, хотя общественное мнение Англии еди нодушно протестует против преград цветным тузем ным племенам при выборе в парламент южноафри канских штатов. Далее он сказал, что мнение британ ского правительства и общественное мнение страны не должны привести к какому бы то ни было вме шательству в дела самоуправляющихся колоний. Так что, истратив на завоевание Трансвааля б́льшую сумму, чем Германия получила по окончании фран ко прусской войны, Англия не имеет даже права про водить свои взгляды там, где противоположные им взгляды являлись самим casus belli! Мы видим, что победа привела нас лишь к такому парадоксу. Один из писателей заявляет:

«Война не создала союза, но создала власть гол ландцев в союзе. Если бы лорд Мильнер поступил осмотрительно десять лет тому назад, то он понял бы, что самый верный путь утвердить в будущем власть африкандеров, которой он так боялся, было бы превра щение этих двух республик силой в самоуправляющи еся колонии. Те, кто десять лет тому назад настаивали на неизбежности южноафриканской войны, позабы ли предусмотреть, что следствия этой войны в рав ной мере неизбежны. То обстоятельство, что наибо лее грозный из бурских генералов, сражавшихся 8 лет

107

Глава VII

тому назад против наших войск, явился в Лондон тре бовать от британского правительства условий нацио нальной конституции, благодаря которой он и его со юзники станут правителями безусловно независимой южной Африки, — можно считать одной из самый юмористических выходок современной истории».

Еще недавно в Лондоне была депутация от под данных британской Индии, живущих в Трансваале, указывавшая на то, что местные правители лишают их обычного права британских граждан. Британское правительство объявило им, что так как Трансвааль — самоуправляющаяся колония, то имперское прави тельство ничего не может для них сделать. Не должно забывать, что когда мы объявили войну Павлу Крю геру, одним из значительнейших поводов объявле ния войны было отношение к подданным британской Индии. Победив Крюгера, овладев его страной, мо жем ли мы заставить его поступить так, как нам было желательно, когда мы начали войну? Нет, мы не мо жем, мы только просто подтверждаем его собствен ное постановление. Более того, австралийские коло нии и британская Колумбия тоже усвоили с тех пор то отношение к британским индийцам, из за которого мы начали войну с президентом Крюгером. И мы аб солютно ничего не можем сделать с нашими колони ями. В результате получается следующее: правитель ство некоторой чужеземной державы делает что ли бо такое, о прекращении чего мы его просили. Отказ иностранной державы является casus belli. Мы сра жаемся, мы побеждаем, и территория данной страны

108

как владеют колониями

становится нашей колонией, и мы позволяем прави тельству этой колонии делать то же самое, что яви лось casus’ом belli. Для какой же цели предпринимали мы войну? Не пришли ли мы благодаря ей к абсурду, на который я уже указывал, т.е. что нам труднее про водить свои взгляды на собственной территории, чем на чужеземной. Стали ли бы мы переносить спокойно, если бы иностранное правительство постоянно чинило притеснения значительной части наших граждан? Ко нечно, нет. Но когда это притесняющее наших граж дан правительство является правителем одной из на ших собственных колоний, мы не делаем ничего и, как указывает один из государственных деятелей Англии, не можем воздействовать силой на колониальное пра вительство даже в том случае, если оно поступает не правильно. Нельзя сказать, чтобы коронные колонии отличались существенно от самоуправляющихся коло ний. Замечается не только непреодолимое стремление коронных колоний приобрести политические права са моуправляющихся колоний, но стало уже практически невозможным не считаться с их специальными инте ресами. У нас достаточно опыта в этом отношении.

Я не играю здесь словами и не стремлюсь создавать парадоксы. Это приведение к абсурду — т.е. к отка зу от проведения силой видов нашей политики на соб ственной территории — становится все более и бо лее общим местом в вопросе управления британски ми колониями.

Что же касается финансового положения колоний, то в этом отношении их политическая зависимость

109

Глава VII

только номинальна. На самом деле они — иностран ные державы. Они облагают пошлиной английский ввоз, они абсолютно не допускают большой части бри танских подданных (так, британским индусам не раз решается въезд в Австралию, а между тем британская Индия составляет бо́льшую часть британской импе рии), и существуют даже оскорбительные ограниче ния для природных британцев. Опять является вопрос, может ли даже чужеземная держава сделать больше этого? Если Англия пользуется финансовым преиму ществом, то это преимущество не является резуль татом «влияния» на колонии, но есть следствие доб ровольного акта колониальных законодателей. Этим преимуществом нас так же хорошо могли бы наделить чужеземные державы, которые захотели бы упрочить финансовые отношения с Великобританией.

Допустимо ли, чтобы Германия, поняв истинный характер отношений между Великобританией и ко лониями, предприняла самую разрушительную вой ну в истории для приобретения нелепого безвыгодно го положения, из которого она не смогла бы извлечь даже тени материального преимущества?

Станут утверждать, что Германия сможет на дру гой день после завоевания пытаться проводить по литику, которая дала бы ей материальные преиму щества в колониях, по примеру Испании и Португа лии. Но можно ли допустить в таком случае, чтобы Германия, лишенная колониального опыта, смогла бы провести политику, которую Великобритании при шлось оставить 100 лет тому назад? Возможно ли

110

как владеют колониями

вообразить, что если Великобритания была совершен но не в состоянии продолжать политику, при которой колонии платили бы нечто вроде дани метрополии, то Германия, лишенная опыта и при крайне неблагопри ятных условиях языка, традиций, расовых уз и все го прочего, могла бы добиться успеха в этой полити ке? Бесспорно, если бы Германия вполне уяснила себе элементы этого вопроса, то не могло бы ни на минуту быть речи о таком положении.

Нельзя найти ни одного компетентного автора, на чиная с Адама Смита и кончая Силеем, который рис кнул бы утверждать, что финансовое устройство, пре доставляющее монопольные права метрополии, может быть введено в значительных населенных европейца ми колониях помимо их согласия и сотрудничества. А финансовые соглашения, выгодные для обеих стран и созданные по договору, могут существовать и меж ду общинами независимо от того, состоят ли они в от ношениях метрополии к колониям или нет.

Однако смысл этих отношений так мало известен, что мне пришлось слышать в частной беседе мнение английского общественного деятеля, положение ко торого придавало вес его словам, который утверждал, что одним из мотивов, толкающих Германию на вой ну, является желание захватить южную Африку — с тем, чтобы обладать золотыми россыпями и, обло жив их налогом в 50% их общей добычи, обеспечить за собой главный источник золота в мире.

В начале южноафриканской войны многие говори ли, что золотые россыпи сыграли значительную роль

111

Глава VII

вускорении конфликта. Как в Англии, так и на конти ненте предполагали, что Великобритания охотится за золотыми россыпями. В газете Times появилась ста тья относительно истинной стоимости золотых россы пей, и в ней указывалось, какие расходы имеет смысл предпринять для захвата их. Теперь Англия выиграла войну. Сколько же золотых россыпей захватила она? Иными словами, какое количество акций этих россы пей принадлежит британскому правительству? Какое количество россыпей перешло от их владельцев к бри танскому правительству в результате победы? Какую дань извлекло английское правительство, как резуль тат 250 млн, истраченных на это предприятие? Факт тот, что британское правительство, конечно, не полу чило ни одной копейки из всего этого имущества. Рос сыпи принадлежат акционерам и никому другому, и

вусловиях современной финансовой организации пра вительству невозможно захватить хотя бы один фунт стерлингов этого имущества путем завоевания.

Предположим, что Германия или какой нибудь другой завоеватель решила бы обложить общую до бычу россыпей 50% ным налогом. Что приобрела бы она и каковы были бы результаты? Общая добыча южноафриканских россыпей в настоящее время до стигает 30 млн ф. ст. в год, так что она приобрела бы около 15 млн в год. Ежегодный доход Германии — 3000 млн, так что 15 миллионная дань явилась бы для Германии такой же значительной, как 10 пенсов в день для человека, получающего в год 3000 ф. ст. Это пред ставляло бы собой расход на спички человека среднего

112

как владеют колониями

класса, имеющего годовой доход, скажем, в 400 или 500 ф. ст. Можно ли представить себе такого чело века, который в здравом уме совершил бы грабеж или убийство для того, чтобы сэкономить несколько пен сов в неделю? А, между тем, именно таково было бы положение германской империи, которая начала бы разорительную войну с целью извлекать ежегодно 15 млн ф. ст. из южноафриканских золотых россыпей; и можно даже сказать, что положение германской им перии было бы значительно хуже этого, ибо человек, совершивший разбой или грабеж для того, чтобы до быть 18 пенсов в неделю, пришел бы к убеждению, что для того, чтобы приобрести эту ничтожную сум му, приходится рисковать своими вкладами, от кото рых зависят его главные доходы; то же самое можно отнести к Германии, если бы она затеяла самую кро вопролитную из известных в истории войн, чтобы по лучить дань в виде 15 млн. На другой день после обло жения 50% ным налогом золотых россыпей произо шел бы такой крах на биржах всего мира, что от него пострадали бы почти все предприятия Европы. Какой шум поднялся бы во всем мире, если бы каждая акция африканских россыпей потеряла благодаря одному росчерку пера половину своей стоимости, а большая часть из них вовсе бы утратила свою ценность. Кто согласился бы вложить свои деньги в трансваальские предприятия, если бы его собственность была подвер жена такого рода потрясениям? Капиталисты утверж дали бы, что то, что случилось с золотыми россыпя ми сегодня, может произойти на другой день с другим

113

Глава VII

видом собственности, и южная Африка не имела бы возможности занять хотя бы шиллинг на какое бы то ни было предприятие иначе, как под ростовщические и разорительные проценты. Это отразилось бы на всей южноафриканской торговле и промышленности, и южная Африка тотчас же потеряла бы значение рын ка. Все предприятия, связанные с южноафрикански ми делами, были бы на границе краха, а многие из них погибли бы. Этим ли путем пошла бы Германия в раз витии своих новоприобретенных земель? Она вско ре увидела бы, что в руках ее — разоренные колонии. И если Англии стоило 250 млн покорить голландцев южной Африки, то что бы стоило Германии поко рить англо голландцев в тех же колониях? Подобная политика, конечно, не могла бы продолжаться долее шести месяцев, и Германия пришла бы к тому, к чему пришла Великобритания, т.е. отказалась бы от вся кой попытки взыскать дань или извлечь коммерческое преимущество иначе, чем путем свободного сотрудни чества с южноафриканским населением; иными сло вами, она поняла бы, что политика Великобритании не продиктована не филантропией, но горьким опы том. Германия поняла бы, что выгоды колониального управления заключаются в том, чтобы ничего не тре бовать от колоний. Там, где величайшая колониальная держава истории не смогла следовать иной политике, жалкий новичок в искусстве колониального управле ния не смог бы добиться большего успеха, и Герма ния тоже пришла бы к убеждению, что единственный способ управлять колониями — это относиться к ним

114

как владеют колониями

как к независимым чужим территориям; что единст венный способ владеть ими — это воздержаться от попыток как бы то ни было проявлять свою власть. Все те причины, которые выдвинули этот принцип в ХVII—ХVIII веках (система монопольного управ ления была уничтожена жизнью раньше, чем зако ном), подтверждены стократно всеми современными требованиями кредита и капитала, быстрого сообще ния, народного представительства, влиятельной печа ти, условиями и разорительностью войны — словом, всей современной культурой.

Каждый англичанин знает, как должен знать и об разованный немец, что пытаться теперь осуществить то, что было невозможно 200 лет тому назад, есть пус тая мечта. Предполагать же, что Германия хотела бы сперва завоевать Англию, а потом южную Африку — еще более нелепое предположение, и странно, что его высказывает уважаемый общественный деятель, как господин Гаррисон, на страницах такого серьезного органа как Times. Господин Силей указывает в сво ей книге «Развитие Англии», что мы привыкли сме шивать термины «собственность и владение», потому что ранее испанские колонии были в полном смысле слова собственностью, но что все идеи колониальной политики искажались в течение трех столетий исклю чительно благодаря роковому гипнозу неправильного понятия. Не пора ли нам свести на нет влияние этих роковых слов? Канада, Австралия, Новая Зеландия и южная Африка не суть «владения»; они не боль ше являются нашими владениями, чем Аргентина или

115