Kubrik+Q4

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 21 (Black plate)

* * *

Ветер складчат материей скудной, но летучей. Забудешь дышать, как тропинкою тянется лунный лёгкий сумрак, читающий вспять две рябины, остатки забора, вой собаки, что лис далеко и что ей преставляться не скоро, а вот Марье Иванне — легко.

Сноведь, Сноведь, я — пыльная дрёма. Досчитаешь и будешь искать.

Здесь тебе от войны до погрома даже родину можно копать.

До Покрова смещается лето. Между веток бегут мельгуны — изумление лунного света на оправе речной тишины.

Возвращается длинная баржа. Матерясь, тащат сеть мужики, припухая от выпивки ражей.

Хорошо хоть, проходят мальки в эти сети. За эти затоны рыбнадзор всё себе и купил.

Сноведь-сноведь… За старой иконой никогда ничего не хранил.

На приличную зиму надеясь, потихоньку тягает дрова, пилит, рубит. И, медленно тлея, печь его согревает в слова

21

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 22 (Black plate)

об умершей в такую же зиму, о молящих за душу ея…

Ночь смиряет земные стремнины. Может, ей и неведом судья.

Как висящую зыбку качала, как склонялась агу да агу, как себя по ночам забывала, как лежала в коротком гробу.

Сноведь-сноведь… А это не люди, это мох обнимает стволы.

«От тебя ведь уже не убудет», — говорят ему те, кто мертвы.

Хлябь тропинки. Остатки забора. Ужас в том, что забыто легко, потому что у памяти воры — это вовсе не кесарь в трико. Возвращается длинная баржа.

Вёрст на тридцать прожектора свет. Жизнь была как родная пропажа. А любовь — как пропажа в ответ.

22

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 23 (Black plate)

* * *

Куст скребётся в низкое окно. Этот сон меня уже не помнит. Входишь в воду, илистое дно пузырится. В анфиладе комнат пыль танцует сельский менуэт. Звук вдали почти что вертикален — это море и обратный свет, что зелёным ангелом ужален.

—Мама, мама, что мы будем делать?

—Ничего, сыночек, ничего.

Явот, представляешь, и без тела как-то вижу облако Его. Одевайся и сходи за хлебом… Одеваюсь, даже ухожу.

Море улыбается, как небо.

Яего на ниточке держу.

23

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 24 (Black plate)

* * *

всё совершенно не вдруг всё совершенно августа жаркий испуг в нём постепенно не научились дышать полые рыбы

а ведь могли бы не знать только друг друга могли бы

ветви поют на просвет спящие дети знают что нас ещё нет дом на рассвете сам собирает цветы с узкого поля

ты просыпаешься в ты близко до боли

24

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 25 (Black plate)

Древесного цвета

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 27 (Black plate)

* * *

Одна красноухая черепаха говорила мне, таская обноски в храм:

зачем ты построил свой дом из праха, зачем вообще ты всю жизнь ковырял этот хлам. Прах добрался до первой заоблачной ямы и говорит: прочитанная трава как-то тихо растёт на панцире далай-ламы,

а на шкуре палеозоя она вообще чуть жива. Входит муж, подобно Аресу, дырявый чудом и, ни слова не говоря, уносит черепаху и дом. Молитесь душам китов и деревьев, покуда «прекрасное прекрасно само по себе» с трудом (курицу надо готовить считанные минуты, иначе, как мужичина, она сухая потом).

Одна чёрно-белая крыса по имени Фуфа говорила мне, таская орехи в диван:

ну, посиди немного, спой наше лихо на ухо, я ведь знаю — ты добрый, даже когда не пьян. Представляешь:

пустыня, дверь, а за нею бабочки рая… Ну так вот, этим бабочкам — привет от нашего всё. Входит муж. Из тысячеоких сараев

ты не выберешь тот, в который вошёл Басё.

27

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 28 (Black plate)

* * *

Странник, зовущий небо, перебирает ветер.

Спящий может проснуться, дотронувшись до звезды. Любит, словно не любит.

Мало ли что на свете с нежностью умирает, как полевые цветы.

Страннику шёпот Леты ближе, чем час восхода. Ночь навещает звёзды клочьями пустоты.

Два неуютных сердца в лишнем времени года

зябнут одними глазами, как полевые цветы.

Ночь повторяет море и возвращается в камни. За каждой её молитвой — всадники немоты. Ты засыпаешь, вечно снятся твои берега мне —

лёгкие после жизни, как полевые цветы.

Это, как в детстве, люди кажутся плоть от плоти сквозных паутинных веток, поющих им с высоты. И если жизнь замирает птицей на горизонте,

то обращается к свету, как полевые цветы.

28

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 29 (Black plate)

* * *

Фундаментальная жажда небытия — говорит уходящий и иногда уходит. А как же я, как же моя семья! —

голосит остающийся. — Вроде в природе не обязательно циркулем бездны над головой или тапочками под вешалкой гостевою…

(Между прочим, вешалка — с вырезанной листвой и амуром-ангелом с натянутой тетивою.)

Я боюсь реставрировать поздний ампир, даже если это ножка рояля, створка буфета или зеркало, переводящее мир так же тихо, как озеро в час рассвета.

Сначала надо циклей отчистить грязь, отшлифовать, восстановить детали, и при этом узор магически должен совпасть

с тем, который ты стёр в самом начале.

И только потом семейство лаковых червецов… слой за слоем… упавшая восьмерица.

Птица Феникс — это из области снов. Чёрный ворон — это зеркальная птица.

29

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 30 (Black plate)

* * *

Жолтый и чорный пишутся через «о». Пыльный ангел — растение или птица… Неужели рассвет до сих пор ещё бирюзов

и не важно, кто в нашу жизнь с тобой превратится?

Иногда, путешествуя с пчёлами Валери, я натыкаюсь на ветер, цветущий в ночной канаве,

и чердачная моль возвращается в лабиринт пересохшего зимнего разнотравья.

А подробный монах прячет своё лицо, трогает нервно венчальную повилику…

— Что ж вы, князь, не вышли ко мне на крыльцо? Я хотела вернуть вашу последнюю книгу.

Пыльный ангел, как луговой мотылёк, запахнул страницу, вырвался из переплёта. Неужель наша жизнь — это сплошной зрачок увидавшего вдруг над собой насекомое что-то.

Пыль нежней человека умеет лежать на земле. Вот и спроси у тонкой дорожной пыли, как расправить узор бражника на стекле,

не отнимая дыханья у осторожных крыльев.

30