Ковтун Н. Судебный контроль законности

В целях разрешения этого противоречия надо либо признать, что акт возбуждения производства ввиду новых или вновь открывшихся фактов по своим правовым свойствам и следствиям аналогичен акту возбуждения дела, либо судебная практика должна снять ограничения к оценке доказательств, полученных в результате подобного расследования, либо в п. 4 и 5 ч. 1 ст. 27 УПК РФ необходимо внести дополнение в виде формулы "за исключением случаев возбуждения производства ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств".

Признав по результатам проверки, что представленные прокурором материалы (доказательства) достоверно свидетельствуют о наличии обстоятельств, предусмотренных ч. 3-4 ст. 413 УПК РФ, суд одновременно обязан оценить и проверить, насколько эти факты являются: а) новыми, ранее вообще не известными суду, постановившему приговор; насколько они существовали в реальности до вступления приговора в законную силу; б) есть ли причины, по которым данные факты не могли быть учтены судом до вступления приговора в законную силу; в) являются ли они существенными для оценки постановленного приговора как явно неправосудного; г) есть ли причинно-следственная связь между сутью установленных фактов и неправосудностью данного приговора; д) были ли они установлены в ходе специального расследования.

При анализе норм нового УПК РФ обращает на себя внимание тот факт, что законодатель не смог точно определиться с мотивами отмены того или иного вида приговоров. Так, по смыслу ч. 3 [43] ст. 414 УПК РФ пересмотр как обвинительного, так и оправдательного приговора по мотивам, ухудшающим положение осужденного (оправданного), возможен лишь ввиду доказанности наличия вновь открывшихся для суда обстоятельств. Игнорируя в названной норме новые факты (ч. 4 ст. 413 УПК), законодатель как бы в принципе не считает возможным их негативное влияние на правосудность вынесенного приговора (35).

Характеристика данной формы проверки судебных решений была бы явно неполной без правильного определения пределов полномочий суда, которые объективно находят свое воплощение как в исходных началах проверки, так и в видах решений суда, принимаемых по ее итогам. Полагаем, и в данном процессуальном порядке действуют начала широкой свободы обжалования судебных решений; инстанционности их пересмотра вышестоящим судом; обязательности указаний вышестоящей инстанции для нижестоящей.

Остается определиться с ревизионным началом проверки и взаимосвязанным с ним правилом о недопустимости поворота к худшему. На наш взгляд, нормы УПК РФ однозначно свидетельствуют о том, что ни первое, ни второе начала не являются имманентно присущими данной форме судебной проверки. Об этом, в частности, свидетельствуют и процессуальная форма проверки, и виды возможных решений суда, принимаемых по итогам проверки.

Так, отрицая ревизионное начало проверки и не входя в обсуждение тех нарушений, которые не указаны в заключении прокурора, суд, следуя воле закона, вправе: а) отклонить заключение прокурора, не признав установленным (доказанным) наличие новых или вновь открывшихся фактов (36); б) удовлетворить заключение и, отменив приговор, прекратить уголовное дело; в) отменить приговор и, возобновив производство по уголовному делу ввиду наличия новых или вновь открывшихся фактов, направить данное дело на новое судебное рассмотрение (ст. 418 УПК РФ). Как в первом, так и во втором решениях законодатель далеко не случайно связывает волю суда указанием на заключение прокурора как предмет и пределы его возможной активности в процессе подобной проверки, отрицая в том числе и право суда самостоятельно внести изменения в приговор. Именно максимально сформулированные требования прокурора служат пределом возможных решений суда, выйти за которые он не вправе.

Поэтому нам трудно согласиться с Н.А. Громовым в вопросе о том, что в рамках подобной проверки суд не связан доводами заключения и обязан в ревизионном порядке проверить все производство по делу. Соответственно, по его мнению, суд вправе выйти за пределы этого заключения и отменить приговор по основаниям, не указанным в заключении (37). Неубедительны и выводы Н.А. Громова о том, что по результатам подобной проверки суд вправе по собственной инициативе принять любое решение, в том числе ухудшающее положение осужденного (38). Во-первых, подобный вывод вообще не вытекает из положений ст. 389 УПК РСФСР (39). Во-вторых, в силу известных причин он был бы, безусловно, оправдан для апелляции, но он же в принципе несовместим с иными порядками проверки судебных решений, где правило о допустимости поворота к худшему непосредственно вышестоящим судом как субъектом проверки не применяется. Не дает исключений в этом вопросе и процессуальная форма проверки наличия новых или вновь открывшихся фактов в УПК РФ.

Признаки новизны должны объективно вытекать из анализа всего предыдущего производства по делу, так как в материалах расследования, в ходатайствах сторон (необоснованно не принятых следователем или судом), в протоколе судебного заседания или в дополнительно представленных (в том числе и во вторую инстанцию) материалах и т.п. должны отсутствовать сведения о новых или вновь открывшихся фактах, в силу чего суд не смог отреагировать на данные факты при постановлении приговора. Существенно и наличие причинно-следственной связи между сутью указанных фактов и возможной неправосудностью приговора, обязанность установления которой лежит как на прокуроре, так и на суде, окончательно проверяющем доказанность и характерные признаки установленных фактов. Именно через признак существенности устанавливается реальное влияние открывшихся фактов на достоверность выводов суда, изложенных в приговоре. Отсутствие данной связи в свою очередь служит основанием (одним из оснований) для отклонения заключения прокурора, ибо, несмотря на (доказанное) наличие названных фактов, они не влияют на истину, которая нашла свое отражение в приговоре, вступившем в законную силу.

(1) Доцент Нижегородской академии МВД РФ, кандидат юридических наук.

(2) На исключительный характер стадии указывается практически в каждой работе, посвященной исследованию этого производства (см.: Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. М, 1958. С. 539-543; Алексеев Н.С., Даев В.Г., Кокорев Л.Д. Очерк развития науки советского уголовного процесса. Воронеж, 1980. С. 230-235). (3) См.: Постановление Конституционного Суда РФ "По делу о проверке конституционности п. 5 ч. 2 ст. 371, ч. 3 ст. 374 и п. 4 ч. 2 ст. 384 УПК РСФСР в связи с жалобами граждан К.М. Кульнева, B.C. Лалуева, Ю.В. Лукашова и И.П. Серебренникова" от 2 февраля 1996 г.

(4) Термин используется в контексте известного высказывания И.Д. Перлова о том, что в свое время этой стадии не повезло, и она оказалась в числе "забытых" производств советского уголовного процесса (см.: Перлов И.Д. Возобновление уголовных дел по вновь открывшимся обстоятельствам // Сов. юстиция. 1971. N 15. С. 8).

(5) См.: Берсугурова Л.Ш. Проблемы возобновления дел по вновь открывшимся обстоятельствам в советском уголовном процессе // Автореф. дисс. на соискание уч. ст. канд. юрид. наук. Ташкент, 1989; Белобабченко М.К. Возобновление дел по вновь открывшимся обстоятельствам в уголовном процессе // Автореф. дисс. на соискание уч. ст. канд. юрид. наук. М., 1988.

(6) См.: Громов Н.А. Вновь открывшиеся обстоятельства в уголовном процессе. М., 1999; Анашкин Г.З., Перлов И.Д. Возобновление дел по вновь открывшимся обстоятельствам. М., 1982; и др.

(7) См.: Алексеев С., Назаров Ю. Дополнительные материалы в вышестоящем суде // Сов. юстиция. 1987. N 12. С. 13.

(8) См., например: Басков В.И. Возобновление дел по вновь открывшимся обстоятельствам // Уголовный процесс / Под ред. К.Ф. Гуценко. М., 1997; Блинов В.М. Возобновление дел по вновь открывшимся обстоятельствам. М., 1968; и др.

(9) На данное обстоятельство обоснованно обращает внимание Н.А. Громов (см.: Громов Н.А. Указ. соч. С. 36, 39-41). (10) Аналог этим нормам в УПК РФ: в ч. 2 ст. 416 и п. 3 ч. 1 ст. 418.

(11) Структурируя (возможное) содержание стадии, мы, естественно, учитываем, что в зависимости от конкретных обстоятельств дела (повода, оснований, процедуры проверки и т.п.) данная структура может содержать как все, так и отдельные, объективно достаточные для достижения поставленной цели элементы.

(12) См.: Громов Н.А. Указ, соч.; Блинов В.М. Указ, соч., Анашкин Г.З., Перлов И.Д. Указ, соч.; и др.

(13) См. по этому поводу: Конституционные основы правосудия в СССР / Под ред. В.М. Савицкого. М., 1981. С. 17-18; и др.

(14) Наиболее последователен в этом отношении Н.А. Громов, который посвящает исследованию этой проблемы отдельный параграф своей работы (см.: Громов Н.А. Указ, соч. С. 173-181; см. также: Золотухин Б., Пашин С. Концептуальные основы судебной реформы в РСФСР // Сов. юстиция. 1991. N 21-22. С. 3; и др.).

(15) Правомерность такого подхода достаточно обоснована в целом ряде работ (см., например: Анашкин Г.З., Перлов И.Д. Указ. соч. С. 50-51; Цатурян М.А. Демократические гарантии института возобновления уголовных дел по вновь открывшимся обстоятельствам. Ереван, 1980. С. 112-114; и др.).

(16) Громов Н.А. Указ. соч. С. 176, 109, 115, 206 и др.

(17) См.: там же. С. 39-41, 49, 176 и др.

(18) См.: там же. С. 115, 176 и др.

(19) Далее мы будем говорить лишь о приговоре, конвенционально понимая, что во многом анализируемые положения относятся и к иным судебным решениям, послужившим предметом обжалования и судебной проверки (контроля).

(20) Ввиду истечения срока давности привлечения к уголовной ответственности вследствие акта амнистий или помилования, в связи со смертью обвиняемого или недостижением им возраста уголовной ответственности (п. 3-4 ч. 1 ст. 24, п. 2-3 ч. 1 ст. 27 УПК РФ).

(21) Достоверность, как известно, не имеет степеней своего выражения и означает истинный вывод суда (см.: Карнеева Л.М. Доказательства в советском уголовном процессе. Волгоград, 1988. С. 15-17; Громов Н.А. Указ. соч. С. 134).

(22) О сущности данной презумпции см., например: Громов Н.А. Указ. соч. С. 58-59.

(23) Данный вывод, полагаем, находится в полном соответствии и с нормой ст. 90 УПК РФ (Преюдиция).

(24) Нами в принципе пока не исследуется ситуация, при которой суд, признавая истинность данного приговора и истинность им установленных фактов, тем не менее отклоняет заключение прокурора по мотивам того, что между установленными фактами и неправосудностью обжалованного приговора нет причинной связи, либо установленные приговором факты не влияют существенно на его правосудность.

(25) Поскольку иное, по сути, означало бы (a priori недопустимое) ограничение конституционного права на судебную защиту нарушенных прав.

(26) Подробнее о свойствах (признаках) названных фактов см., например: Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР / Под. ред. В.Т. Томина. С. 607-608; Громов Н.А. Указ. соч. С. 98-99, 101, 109-111; и др.

(27) Подобным же заключением, как известно, может быть удостоверено и наличие новых, но иных, чем в п. 1-3 ч. 3 или в п. 1-2 ч. 4 ст. 413 УПК РФ, обстоятельств. (28) Поскольку факты, предусмотренные п. 1-3 ч. 3 ст. 413 УПК РФ, связаны с преступными злоупотреблениями, а в силу ст. 49 Конституции факт преступления и виновность лица в его совершении могут быть установлены приговором суда, мы настаивали (ранее) и продолжаем настаивать на том, что прекращение судопроизводства по нереабилитирующим основаниям может иметь место только в суде и по приговору суда.

(29) Мы исходим из норм, установленных в ч. 4 ст. 14 УПК РФ, в соответствии с которыми приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии достоверной доказанности искомых фактов.

(30) В отличие от ч. 2 ст. 386 УПК РСФСР, современный законодатель больше не отождествляет основания к возбуждению производства с основаниями возобновления дела, и по нормам нового УПК РФ (ч. 3 ст. 415 УПК РФ) в качестве достаточного основания к возбуждению производства по вновь открывшимся основаниям могут выступать любые фактические данные, в которых имеется ссылка на наличие обстоятельств, предусмотренных в ч. 2 ст. 413 УПК РФ.

(31) Возможно, дело в вопросе о новизне, существенности и невозможности учета судом названных фактов при постановлении приговора; причинной связи между содержанием установленных фактов и правосудностью постановленного приговора и о других свойствах названных фактов, которые должны быть установлены в ходе такого расследования. Однако окончательно и этот вопрос все же будет решаться судом, правомочным к возобновлению производства по делу, который может и не согласиться с выводами прокурора (изложенными в его заключении) по данным вопросам.

(32) Обзор мнений по данному кругу вопросов см.: Громов Н.А. Указ. соч.

(33) См., например: Громов Н.А. Указ. соч. 38-40; и др.

(34) См.: Судебная практика как источник права. М., 2000.

(35) В данной связи можно согласиться с мнением Я.О. Мотовиловкера о том, что применительно к названной норме законодатель (в который раз! ) некритически воспроизвел формулировку ст. 373 УПК РСФСР (а теперь и ч. 1 ст. 385 УПК РСФСР) (см.: Мотовиловкер Я.О. Вопросы дальнейшего совершенствования уголовно-процессуального законодательства. Томск, 1966. С. 114).

(36) Конечно, данное заключение может быть отклонено и по иным причинам, например в силу того, что названные факты не признаны судом существенными для опровержения приговора, либо истекли сроки давности, предусмотренные законодателем для (возможного) возобновления производства судом.

(37) См.: Громов Н.А. Указ. соч. С. 186.

(38) См.: там же. С. 187.

(39) Аналог этой нормы в новом УПК РФ в ст. 418 УПК.