Глава 1. Общая характеристика преступлений террористического характер.

1.1. История развития уголовной ответственности за преступления террористического характера.

Возникновение и распространение терроризма в Российской Федерации имеет определенные исторические предпосылки и связано как с внутренними экономическими, политическими, социальными, межнациональными, конфессиональными противоречиями, так и с внешними, в т.ч. общими для всего мирового сообщества, террористическими угрозами.

Исторически принято считать, что свое начало терроризм берет с выстрела Д. Каракозова в императора Александра II 4 апреля 1866 г. За несколько лет до этого события студент Петр Заичневский в прокламации "Молодая Россия" (1862 г.) открыто провозгласил убийство нормальным средством достижения социальных и политических изменений. "Мы изучали историю Запада, - писал Заичневский, - это изучение не прошло для нас даром; мы будем последовательнее не только жалких революционеров 92 года, мы не испугаемся, если увидим, что для ниспровержения современного порядка приходится пролить втрое больше крови, чем пролито якобинцами в 90-х гг."¹.

Идейным и организационным предтечей цареубийств явился один из теоретиков и практиков радикализма С. Нечаев. Адвокат В. Спасович исчерпывающе охарактеризовал его на процессе 1871 г. как страшного, рокового человека, который всюду, где бы он ни останавливался, приносил заразу, смерть, аресты, уничтожения². "Катехизис революционера" Нечаева оправдывал действия террористов. Их единственная цель - наискорейшее разрушение "поганого строя", в котором они не усматривали ничего, достойного жалости и сострадания. На руках С. Нечаева была кровь невинного студента И.И. Иванова, которого он заподозрил в провокаторстве. По мысли этого российского террориста, революционер не должен иметь личных интересов, дел, чувств, привязанностей, собственности, даже имени. Все в нем захвачено одним исключительным интересом, одной мыслью, одной страстью - революцией. Такой человек порвал с гражданским порядком и цивилизованным миром, с моралью этого мира. Он живет в этом мире, чтобы его уничтожить, уничтожить всех, кто мешает ему достигнуть цели. Нужно увеличить страдание и насилие, чтобы вызвать восстание масс. Этот новоявленный бланкист С. Нечаев предлагал соединяться с разбойниками, которые "настоящие революционеры"¹.

Ключевым в истории российского терроризма стал 1878 г., политически начавшийся выстрелом Веры Засулич в петербургского градоначальника Ф.Ф. Трепова. Террористическая идея приобретала логический и стройный вид. Она развивалась под влиянием революционной практики, но и сама оказывала на нее большое воздействие.

Российские террористы из "Народной воли" исповедовали двойную мораль. С одной стороны, они считали себя правыми, когда 1 марта 1881 г. убили царя Александра II только за то, что он возглавлял "несвободное" государство и находился на вершине власти. С другой стороны, они выступили с резким осуждением убийства президента США Джеймса Авраама Гарфильда в июле того же года. По их разумению, в условиях политических свобод "политическое убийство есть проявление того же духа деспотизма, уничтожение которого в России мы ставим своей задачей"².

Использование террора как метода воздействия на государство и общество не было присуще только дореволюционной России. Конец XIX в. на Западе ознаменовался непрекращающейся серией убийств: 1879 г. - новое покушение на испанского короля; 1883 г. - покушение на немецкого кайзера. Только в 1892 г. произошло более 1000 покушений динамитчиков в Европе и около 500 - в Америке. В 1858 г. погибла австрийская императрица Елизавета, в 1901 г. - президент США Мак-Кинли¹.

Во время революции 1905 г. была масса террористических актов. По подсчетам Р.А. Городницкого, за все время существования боевой организации (1901 - 1911 гг.) в ее составе было свыше 90 человек. В нее входили 72 мужчины и 19 женщин. По социальному составу были представлены все социальные слои населения России (дети дворян, священников, мещан, купцов, крестьян). Они имели достаточно высокий образовательный уровень по тем временам. Например, 9 человек имели высшее образование, 41 - незаконченное, 32 - среднее и 9 - начальное. По возрасту боевая организация была молодой: 66 человек от 20 до 30 лет, 16 - от 30 до 40. Национальный состав: 60 русских, 24 еврея, 4 поляка, 2 украинца и 1 латыш. Основной костяк - русские, но и необычайно высок процент лиц еврейской национальности².

Законодательство царской России не содержало правовой квалификации терроризма как преступления. В то же время уже в Судебнике царя и великого князя Иоанна Васильевича 1550 г. была предпринята попытка установить самостоятельную ответственность за совершение государственных преступлений. Так, в п. 61 Судебника предусматривалось, что "государственному убойце живота не дати, казнити смертною казнею"³. В дальнейшем Российское государство совершенствовало свое законодательство с учетом преобразований, происходивших в Европе. Так, в XIX в. Устав уголовного судопроизводства допускал изъятия из общего порядка судопроизводства в отношении определенных категорий дел. К ним относились и дела о государственных преступлениях¹. В соответствии с п. 204 Устава дела о таких преступлениях были подсудны Судебным палатам или Верховному уголовному суду².

После восстания декабристов в 1826 г. была создана тайная полиция, в функции которой входил сбор сведений о сектантах и раскольниках, наблюдение за лицами, состоящими под надзором полиции, а также за иностранцами. Она взяла под жесткий контроль творческую интеллигенцию, включая театральную, средства массовой информации и издание литературных произведений. Так, в России изначально был отдан приоритет организационно-профилактической работе по делам о государственных преступлениях с использованием специальных сил и средств.

На активизацию терроризма в России в конце XIX в. власти отреагировали созданием военно-полевых судов, в ведение которых были переданы все дела о политических убийствах и иных насильственных действиях в отношении должностных лиц (раньше эти дела рассматривались в судах присяжных), которым вменялось рассматривать дела незамедлительно на закрытых процессах, а апелляции не принимать³. В этом случае власти задействовали уже более широкие организационно-правовые механизмы.

Термины "красный" и "белый" террор появились в годы революции 1917 г. и гражданской войны (1917 - 1922 гг.). Акты мщения (спонтанные и непредсказуемые) сочетались с хорошо спланированными действиями как красных, так и белых властей. Борьба идей приобретала жестокие, кровавые формы. Известно, что массовый террор в Советской России начал осуществляться после убийства Урицкого и покушения на В.И. Ленина в начале сентября 1918 г. ВЦИК (Всеросси́йский Центра́льный Исполни́тельный Комите́т) принял 2 сентября Резолюцию: "На белый террор врагов рабоче-крестьянской власти рабочие и крестьяне ответят массовым красным террором против буржуазии и ее оппонентов"¹. Взаимный террор красных и белых имел под собой хорошо подготовленную почву, т.к. миллионы людей в ходе Первой мировой войны привыкли убивать, выполняли это как простую будничную работу в условиях атрофии сострадания, гуманности и других естественных чувств, присущих человеку. Из этой массы и та и другая сторона рекрутировали людей с террористическими наклонностями.

Политика террора населения проводилась через карательные органы (ВЧК, ГПУ, НКВД, МГБ, КГБ, суд, прокуратуру, Военную коллегию Верховного Суда, Особое совещание НКВД).

На первом этапе этого периода уголовное законодательство не определяло ни состав терроризма, ни его формы, ни само понятие. Так, Постановление Совета Народных Комиссаров от 5 сентября 1918 г. "О красном терроре", по своей сути являясь формой чрезвычайного законодательства, не определяло нормативного содержания и механизма правового регулирования в данной сфере, а использовало террор в качестве ответной меры по аналогии с событиями во Франции (Декреты Конвента о подозрительных от 17 сентября 1793 г. и Национального конвента, реорганизующего революционный трибунал, от 10 июля 1794 г., Постановление Парижской коммуны о том, кого считать подозрительным, от 10 октября 1793 г.).

Второй этап этого периода, когда, собственно, впервые и появляется правовая регламентация террористических посягательств как преступных деяний, следует датировать вступлением в силу Уголовного кодекса Р.С.Ф.С.Р. 1922 г., ст. 64 которого устанавливала ответственность за "организацию в контрреволюционных целях террористических актов, направленных против представителей советской власти или деятелей революционных рабоче-крестьянских организаций, а равно участие в выполнении таких актов, хотя бы отдельный участник такого акта и не принадлежал к контрреволюционной организации", а также за укрывательство и пособничество (ст. 68) и недонесение (ст. 89) в связи с подготовкой террористического акта. Законодатель четко определил цели террористического деяния и социальную принадлежность объекта террористических посягательств, подчеркнув политическую сущность терроризма, однако состав террористического акта или терроризма как преступлений не раскрывался. Таким образом в этот период появились первые специальные акты - предвестники тех моделей правового регулирования, которые будут приняты позднее.

Третий этап советского периода начинается с принятия Уголовного кодекса РСФСР 1960 г., который впервые описал диспозиции террористических преступлений (также при отсутствии дефиниции терроризма). В качестве таковых рассматривались террористический акт и террористический акт против представителя иностранного государства (ст. 66, 67), под которыми понималось убийство (причинение тяжких телесных повреждений) представителей властей по политическим мотивам или представителей иностранного государства с целью провокации войны или международных осложнений. Одновременно при совершении преступлений, связанных с террористической деятельностью, могла осуществляться квалификация по совокупности преступлений за бандитизм, захват заложников и т.д. Такой подход не позволял в полной мере учитывать специфику преступлений, связанных с террористической деятельностью, однако в отсутствие питательной среды для серьезных террористических угроз существовавшие правовые инструменты представлялись достаточными.

В начале 1950-х антисоветские террористические движения были разгромлены и терроризм практически исчез из жизни советского общества на десятилетия. Люди привыкли к спокойной жизни, и понятие "террорист" стало для них атрибутом западного мира и Арабского Востока. И вот где-то в 70-е гг. терроризм вдруг возвратился в Советский Союз, как говорится, в импортном варианте, в тех формах, которые были хорошо знакомы Западу (захват заложников, угон самолетов)¹.

В отличие от сегодняшнего времени, в советский период истории существовал запрет на публикацию чрезвычайных событий (взрывов, терактов и т.д.).

В России проблема терроризма и борьба с ним резко обострились в 90-х годах. Терроризм представляет реальную угрозу национальной безопасности страны: похищение людей, взятие заложников, случаи угона самолетов, взрывы бомб, акты насилия в этноконфессиональных конфликтах, прямые угрозы и их реализация и т.д. 1994 г. можно считать началом отсчета первого этапа постсоветского периода уголовно-правовой квалификации терроризма. Тогда Уголовный кодекс 1960 г. был дополнен ст. 213.3 "Терроризм", которая впервые, пусть и недостаточно квалифицированно, ввела его определение: совершение в целях нарушения общественной безопасности либо воздействия на принятие решений органами власти взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного вреда, а равно наступления иных тяжких последствий.

Неслучайно еще в Концепциинациональной безопасности Российской Федерации 1997 г.² в перечне факторов, создающих широкий спектр внутренних и внешних угроз национальной безопасности страны, было названо увеличение масштабов терроризма. Деятельность экстремистских организаций и группировок в настоящее время продолжает оставаться серьезным фактором дестабилизации социально-политической ситуации в России и представляет собой серьезную угрозу конституционной безопасности и территориальной целостности страны.

Новой тенденцией в деятельности законодателя последних лет, по убеждению С.Г. Келиной, является дополнение Особенной части УК РФ нормами, которые по существу представляют собой конкретизацию норм Общей части в отношении определенной категории деяний. Никакого восполнения пробела эти нормы не выполняют, поскольку в них идет речь о различных видах соучастия - о деятельности подстрекателя, пособника и организатора¹.

В настоящий момент в РФ сложилась система нормативных актов, регулирующих вопросы борьбы с терроризмом. Правовую основу борьбы с терроризмом составляют Конституция РФ, Федеральные законы РФ, указы и распоряжения Президента РФ, постановления и распоряжения Правительства РФ, а также принимаемые в соответствии с ними иные нормативно-правовые акты федеральных органов государственной власти. К основополагающим законам по борьбе с терроризмом можно отнести Конституцию РФ, ФЗ «О борьбе с терроризмом», ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путём», ФЗ «Об обороне» Уголовный кодекс РФ, Кодекс РФ об административных правонарушениях и ряд других законов.

Федеральный закон №130-ФЗ от 25.07.1998 г. «О борьбе с терроризмом» (действует в ред. От 07.03.2005) впервые в истории нашей страны законодательно закрепил систему мер противодействия этой угрозе.

Федеральный закон «О борьбе с терроризмом» определял правовые и организационные основы борьбы с терроризмом в РФ, порядок координации деятельности определяющих борьбу с терроризмом федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов РФ, общественных объединений и организаций независимо от форм собственности, должностных лиц и отдельных граждан, а также права, обязанности и гарантии граждан в связи с осуществлением борьбы с терроризмом. С 2006 года действует Федеральный закон «О противодействии терроризму»¹. С целью совершенствования механизма противодействия террористической угрозе Федеральным законом Российской Федерации от 02.11.2013 № 302-ФЗ внесены изменения в Уголовный и Гражданский кодексы Российской Федерации и Федеральный закон от 06.03.2006 № 35-ФЗ «О противодействии терроризму».

В частности, УК РФ дополнен тремя статьями, предусматривающими уголовную ответственность за прохождение обучения в целях осуществления террористической деятельности (ст. 205.3 УК РФ), организацию террористического сообщества и участие в нем (ст. 205.4 УК РФ), организацию деятельности террористической организации и участие в деятельности такой организации (ст. 205.5 УК РФ). Санкции статей предусматривают от пяти до двадцати лет лишения свободы со штрафом в размере до одного миллиона рублей.

Изменения, внесенные в Федеральный закон от 06.03.2006 № 35-ФЗ «О противодействии терроризму», устанавливают ответственность для родственников террористов.

Исходя из вышеизложенного можно сделать вывод, что совершенствование уголовно-правовой базы за преступления террористического характера не прекращается и по сей день.