Лекция 4. Религия древних греков, этрусков и римлян.

В древнегреческой религии принято выделять догомеровскую религию, основанную на культе Земли, из которой все проистекает и в которую все возвращается (Небо тоже являлось порождением Земли), которая, возможно, имела общие корни с религией Крита, основанной на почитании богини плодородия, Великой Матери, и вообще производительных сил, символом которых являлся бык (стилизованные бычьи рога считались символами царской власти и могущества, устраивались тавромахии – состязания с быком вроде корриды), и умирающего и воскресающего бога (ее супруга?). В классический период возникло иное представление о происхождении мира. Хаос (неупорядоченная материя) – источник жизни мира. Все возникло из безграничного Хаоса – весь мир и бессмертные боги, в т.ч. и Гея – Земля, Тартар – ужасная бездна, полная вековой тьмы. Из Хаоса родилась и могучая сила – все оживляющая Любовь-Эрос, который мыслился всевластной мировой силой (порой считался сыном Эреба и Нюкты, наряду с Эфиром и Метидой (“мыслью”), порой наряду с Хаосом, Геей и Тартаром считался космическим первоначалом). Хаос породил вечный мрак – Эреба, и ночь – Ню(и)кту (последняя родила смерть-Танатоса, сон-Гипноса, справедливую месть Немесиду, раздор-Эриду и Гесперид – силы, скрывающие в себе тайны жизни и смерти, вызывающие дисгармоничность в бытии мира, без которой, однако, немыслима его конечная гармония). От Ночи и Мрака произошли вечный Свет – Эфир, и День – Гемера. Земля родила Урана-Небо. Титаны (Океан, циклопы, гекатонхейры (сторукие) и проч.) родились от Геи и Урана. Земля породила множество ужасных и огромных чудовищ, и стонала под их тяжестью (по другой версии, сам Уран сбросил этих созданий в тартар, за что Гея организовала против него заговор). Тогда К(Х)ронос оскопил Урана серпом (из его крови, упавшей у Кипра в море и превратившейся в пену, возникла Афродита и три ужасные богини мести Эринии) и стал править миром; боясь утратить власть подобным образом, от своего сына (ибо так предсказал Уран, растворившись в небесной голубизне), Кронос пожирал своих детей, рожденных супругой Реей. Однажды вместо очередного ребенка, Зевса, она подала ему камень, завернутый в пеленки (впоследствии этот камень почитался в Дельфах как центр (Пуп) земли). Вскормленный козой Амалфеей (ее отломанный рог был превращен в рог изобилия, а из шкуры был сделан ничем не пробиваемый щит – эгида) Зевс вырос и одолел отца, распоров ему живот и выпустив своих братьев и сестер – Посейдона, Аида, Геру, Деметру и Гестию (по другой версии, Рея дала Кроносу рвотное снадобье и он сам изверг их из утробы), после чего сбросил в Тартар. Взаимоотношения между богами представлялись по типу родоплеменных отношений Древней Греции. Обиталищем богов, но не всех, считалась гора Олимп: олимпийцами считали Зевса, Геру, Деметру, Аполлона, Артемиду, Афину, Афродиту, Гермеса и Гефеста, а также Ареса (малопочитаемого бога войны). Народные верования привыкли представлять богов пребывающими в определенных стихиях и местностях, в связи с чем разделяло богов на небесных или Олимпийских, земных и подземных. Главным местопребыванием первых считался Олимп, который представлялся то высокою горою в Фессалии, то небесным жилищем богов:

...Олимп, где обитель свою, говорят, основали

Боги, где ветры не дуют, где дождь не шумит хладоносный,

Где не подъемлет метелей зима, где безоблачный воздух

Легкой лазурью разлит и случайным сияньем проникнут;

Там для богов в несказанных утехах все дни пробегают.

По природным свойствам особенно приятным божествам считались вершины гор, возвышенности, гроты, долины, леса и рощи - вообще местности тихие и удаленные от жилья. Вокруг святилищ разводились рощи красивых деревьев. Источники, особенно слывшие целебными, также придавали священный характер местности, в которой находились. Культы подземных богов и оракулы, как правило, учреждались в местностях, где были в скалах или почве расщелины, которые как бы были прямым сообщением с подземным миром. Если же святилище устраивалось в городах и селениях, то при выборе местности прежде всего стремились к тому, чтобы она не была недостойна божества. Многие местности были освящены культом вследствие связанных с ними мифов о тех или иных событиях из жизни богов (Делос - место рождения Аполлона и Артемиды, Кипр - место рождения Афродиты).

Люди то ли происходили от богов, то ли были созданы лесами и горами, подобно тому, как в них возникают деревья и скалы. Время правления Кроноса было золотым веком, текли молочные реки, из деревьев сочился мед, люди не знали забот и горя и не старились. После его падения настал серебряный век, жизнь человека была долгой, но исполненной лишений, а люди были злые и спесивые, не желали почитать богов и совершать жертвоприношения, поэтому Зевс уничтожил их. Настал бронзовый век, время героев: жившие в нем люди всему предпочитали войны, обладали силой великанов и твердыми, как камень, сердцами. Затем наступил железный век, который длиться и по сей день. По иной версии, людей создал Прометей, вылепив их из глины, смешанной со слезами, а душу создал из небесного огня, украв несколько искр от солнечной колесницы. Прометей выступает как защитник и покровитель людей, в то время как боги преимущественно равнодушны к их судьбам и даже не прочь вообще извести род человеческий (Девкалионов потоп).

Эллины верили, что существует множество божественных существ, которые имеют власть над миром и человечеством, от которых происходит добро и зло и благорасположение которых можно заслужить поведением им приятным, а отвратить - неприятным. Приятное богам поведение состоит отчасти в соблюдении богослужебных обрядов, издревле установленных самими богами, отчасти в честном образе жизни и исполнении обязанностей по отношению к государству и ближним, или предписанных богами и боговдохновенными людьми древних времен, или открытых каждому его собственным разумом и совестью. Догматически установленного религиозного учения и систематического наставления в сущности и обрядах религии не было. Прочно установлены был только обычные в каждом государстве или доме культы, о формах и обрядах которых в случае надобности можно было узнать у жрецов каждого культа или особых толкователей. Представления о самих богах, их сущности, личных качествах, взаимоотношениях, участии, принимаемом каждым из них в управлении миром и человеческой жизнью, не составляли одного стройного учения: сходность в большей или меньшей степени этих воззрений у эллинов обуславливалась, вероятно, влиянием поэтов, чьи произведения распространялись по всей Элладе. В религиозных верованиях эллинов было много разнообразия в частностях: относительно каждого божества, его положения среди других, значения и деятельности, способов почитания в разных местах существовали разные взгляды. Даже одним и тем же богам в разных местах придавались разные имена, прозвища или атрибуты, указывавшие на весьма разнообразные представления об этих богах и своим происхождением иногда обязанные исключительно местным причинам. В некоторых местах были почитаемы такие божественные существа, которые другим были совершенно неизвестны; некоторые даже не обозначались собственными именами, а только общими выражениями. Известны также случаи, когда эллины сами создавали себе новых богов и учреждали их культы. Так, тиран Тимолеонт Сицилийский в благодарном признании удачи, сопровождавшей все его предприятия, установил в своем доме культ богини Автоматия.

Из сознания зависимости людей от богов и нужды в них естественным образом вытекало сознание необходимости богопочитания. Человек исполнял религиозные обряды, отдавал богам часть своего имущества в виде жертв или даров, а взамен просил у них того, в чем нуждался сам; он высказывал благодарность богам потому, что боялся неблагодарностью навлечь на себя их немилость. Мысль о человеколюбии богов не была чужда эллинской религии, но добровольное признание верховенства богов и благоговение по отношению к ним было свойственно лишь наиболее развитым умам: в основном же господствовал грубый страх перед богами или легкомысленное неверие. Не способствовало искренности веры и многобожие: ведь среди множества божеств были такие, которые вовсе не соответствовали представлениям о чем-то высоком, перед чем следует благоговеть (чудовища Сцилла, Ехидна, Сирены также признавались божествами). Впрочем, даже высшие и лучшие божества не были свободны от нравственных слабостей и недостатков, их природа была сходна с человеческой даже в том отношении, что ней добро было смешано со злом, они могли поступать справедливо и несправедливо, и не всегда относились к людям милостиво и благосклонно. При этом народная вера не знала ни безусловно добрых и милостивых богов, ни противоположных им: отсутствуют абсолютно злые силы, чья деятельность направлена исключительно к вреду человека. Существа, которые по представлению эллинов карали людей за содеянные грехи, были представителями не зла, а неизменного нравственного добра, на котором зиждется устройство мира, и олицетворяли собой мучения нечистой совести (как, например, Эринии). В виде демонических существ эллины представляли и значительное число олицетворений различных нравственных свойств человека или состояний и явлений человеческой жизни, поскольку полагалось, что эти свойства и состояния происходят от божественного влияния. Эти силы действовали или по поручению богов, или самостоятельно (например, божество победы Ника). Другой вид посредников между богами и людьми представляли герои (изначально так обозначали всякого лучшего, т.е. храбрейшего человека, поэтому изначально героем мог оказаться и человек незнатного происхождения, хотя чаще всего герои происходили от богов в ближайшем или отдаленном колене (их также именовали полубогами). Изначально отсутствовало представление о способности героев оказывать влияние на жизнь людей (следовательно, не было необходимости поклоняться им). Впоследствии героями признавались люди, души которых после смерти получали высшую участь и обладали силой творить людям добро и зло. Порой героями именовались и люди, деяниями и заслугами до такой степени превосходившие современников, что казались тем высшими существами, и потому после смерти удостаивались почестей наравне с полубогами (очень часто героями провозглашались основатели колоний).

Общенациональной религии в Греции не существовало, и это обуславливало уживание различных культов, даже таких крайне противоположных, как культ Аполлона, олицетворявшего разум, закон, общественное согласие (приверженцы исповедовали спокойствие и уравновешенность), и культ Диониса, сопровождавшийся буйством духа и плоти. Даже мелкие городки и селения имели своих божеств-покровителей, которых могли даже не знать в соседнем селении. При политеизме в греческих полисах существовала государственная религия: следовало тщательно соблюдать (пусть даже формально) культ местного божества, иначе грозило обвинение в святотатстве (при том, что можно было не особо почитать даже таких общегреческих богов, как Зевса). В Афинах предусматривалось наказание за уклонение от участия в национальных празднествах. Убеждение в том, что боги служат представителями нравственных начал, поощряют справедливость и карают несправедливость, вело к тому, что каждое эллинское государство ставило себя под покровительство богов. Под их защиту ставились не только мирные договоры разных народов, но и государственные законы, и всевозможные акты частного права. Эллины смотрели на религию как на самую прочную гарантию нравственности. Но при этом нигде не возникла идея содействовать правильному религиозно-нравственному просвещению граждан и воспитания их в духе страха божия. Государство заботилось лишь о том, чтобы внешние выражения богопочитания соблюдалось всеми гражданами, и устраняло нарушения этого. Собственность богов, жертвы и дары, входили в понятие та иера - священное. Почитающий та иера являлся перед законом человеком нравственным и благочестивым, а нарушающий их - нечестивым. Строже всего преследовали тот вид нечестия, который заключался в похищении, уничтожении или повреждении посвященных богам предметов, что обычно наказывалось смертью и конфискацией имущества. Преступным было осквернение посвященным бога мест (например, появление там лиц, которым доступ туда был запрещен, или совершение в них недозволенных действий). Преступным было также отступление от издревле установленных форм и обрядов культа. Государство не вмешивалось в личные религиозные верования и убеждения отдельных лиц, но лишь до тех пор, пока их не высказывали публично. Однако религиозной нетерпимости не было: никаких стеснений личным воззрениям на богов, наказаний за неусердное посещение храмов или редкое совершение молитв и жертвоприношений не предполагалось. Терпимость доходила до того, что в некоторых комедиях боги представлялись в самом недостойном и смешном виде. Допускались и частные культы, и заимствования чужеземных - но при этом отказываться от государственных культов было недопустимо. Государственными культами являлись все религиозные акты, совершаемые от имени и по установлению государства жрецами или другими призванными к тому лицами. Для служения богам государство воздвигало храмы и жертвенники, заботилось об их великолепии и охране, назначало жрецов для совершения обрядов культа и принимало все меры для того, чтобы достойным образом чтить богов и пользоваться за это их милостью и покровительством.

В главном государственном здании (притании) находился очаг города, при котором почиталась Гестия как представительница идеи единства государства. В здании совета устанавливались алтари богам "советным" - Гестии, Зевсу, Афине. Ставились под покровительство богов и считались священными границы. Платон утверждал, что неприкосновенность межевых столбов служит первым признаком уважения к Зевсу Граничному. Были и боги-покровители улиц (чаще всего Гермес и Аполлон): изображались уличные боги в виде четырехугольных каменных столбов с головой божества наверху (гермы). На перекрестках часто устраивались Гекатеи - изображения богини Гекаты, покровительницы путей сообщения (ее изображали с тремя обращенными в разные стороны лицами), в нишах с алтарями перед ними. Почитались как священные места сражений, и вообще некоторые местности вследствие связанных с ними особенных обстоятельств или исторических событий. Местности, освященные культом, с целью предохранения их от всякого осквернения отделялись оградой от неосвященных, образуя священный участок - теменос (от глагола режу). Такой священный участок не мог употребляться ни для каких человеческих надобностей: чаще всего его засаживали красивыми деревьями, иногда туда запрещался доступ людям или каким-либо животным. Существовали участки, священность которых заключалась в том, что получаемые с них доходы шли в пользу святилища, на нужды культа, содержание жрецов; были и такие участки, которые посвящались богам под условием оставаться необработанными. Богам могли посвящаться и воды: у побережья Аттики близ Элевсина было два залива, посвященных Деметре и Коре, в которых могли ловить рыбу только элевсинские жрецы.

Жречества как особого сословия в Греции не существовало, в значительной степени потому, что многие культы были домашними, и отец семейства выполнял жреческие функции самостоятельно. Жрецы существовали только при храмах, но они не занимались наставлением и проповедью, а лишь охраняли и присматривали за храмами, выполняли обряды или давали рекомендации как их совершать выполняющим (поскольку богослужебные обряды не везде были одинаковы, и каждое святилище могло иметь свой, особый ритуал), а также выполняли административные функции. Жрецы чаще всего избирались пожизненно или на определенный срок (бывали выборные жрецы, сменявшиеся ежегодно), порой должность жреца была наследственной и передавалась в пределах рода. При этом могли существовать определенные критерии, например, наличие гражданства (жрец должен был быть природным (в 3-м колене) и полноправным гражданином общины: гражданин, лишенный всех или некоторых гражданских прав, не только не мог быть жрецом, но устранялся от участия в священнодействиях). Сан жреца считался священным и пользовался уважением, поэтому к лицам, облеченным этим саном, предъявлялись определенные требования: отсутствие всяких телесных недостатков, высокая нравственность и беспорочность, иногда целомудрие или безбрачие и вообще соединение таких телесных и нравственных качеств, которые бы делали данное лицо достойным божества и приятным ему. Порой были необходимы определенный возраст и пол (в зависимости от божества, которому служили). Предполагалось, что жрец должен обладать определенным материальным достатком, чтобы не добывать себе пропитания каким-нибудь ремеслом и не отвлекаться занятиями от сакральных обязанностей. Некоторым жрецам предписывались определенные ограничения в еде и прочих сферах, прежде всего, для соблюдения ритуальной чистоты. Жрецы могли пользоваться личной неприкосновенностью, иметь отличительную одежду, получать часть жертвоприношений. Считаясь представителями божеств, жрецы пользовались личной неприкосновенностью, как и все, что считалось собственностью богов. В театрах и других собраниях жрецы занимали особые почетные места, иногда они были эпонимами (по их именам вели счет годов). Жрецы получали часть жертвоприношений (определенную часть животного), продукты с принадлежащих храму угодий.

Поскольку в культовых действиях основное место занимали жертвоприношения, жертвенники (алтари) были почти непременной принадлежностью культовых мест. Самые простые создавались из дров, на которых сжигалась жертва, или образовывались из золы, остающейся после жертвоприношений (известно о жертвеннике из рогов приносимых в жертву животных). Переносные алтари встречались редко; храмы без алтарей не встречались, зато алтари без храмов - очень часто. Храм мыслился как жилище бога (название наос и означало жилище). В древнейшее время жилищами богов считались деревья или их дупла. Строились храмы в местах, уже считавшимися священными; нередко божество само указывало место, где ему следует воздвигнуть храм. Подземным богам строили храмы на равнинах, а олимпийским - на возвышенностях. В городах вокруг храмов возводилась ограда - перибол (священный двор); иногда в его пределах находилось несколько храмов. Вход в перибол обычно был только один: при нем устанавливались сосуды с освященной водой, и каждый входящий должен был окроплять себя (очистительный обряд). Осквернившие себя не имели права входить в перибол до очищения; внутри перибола следовало воздерживаться от всяких действий, могущих его осквернить (в частности, нельзя было ни рожать, ни умирать). Храмы строились на фундаменте, обычно трехступенчатом, с лестницей, имевшей нечетное количество ступеней (следовало на первую и на последнюю ступени становиться правой ногой). Изначально храм состоял из четырехугольной комнаты, считавшейся жилищем божества, именуемой целлой (иногда в ней отделялось "неприступное место", где хранились наиболее древние и уважаемы изображения божества или связанные с ним предметы), к которой впоследствии стали пристраивать разные новые части: притворы (пронаосы, предхрамия) впереди и позади (иногда это были опистодомы - помещения с глухими стенами для хранения денег и драгоценностей как храмовых, так и частных лиц, ибо храм самой святостью своей ограждался от покушений) храма, колоннады по окружности. Традиционной для Греции были четырехугольные храмы, длина которых вдвое больше ширины. Храмы были небольшими, ибо культовые действия совершались вне храмов: только те, что предназначались для тайных культов (мистерий) были обширными, чтобы во время праздничных собраний вмещать в себя всех посвященных. Храмы обычно были посвящены одному богу или нескольким, но связанным между собой (Зевсу и Гере как супругам, Деметре и Коре как матери и дочери, Аполлону и Артемиде как брату с сестрой). Были двойные храмы с двумя входами с противоположных сторон, с двумя целлами, посвященными разным богам; или же в главной целле почиталось одно божество, а в боковых - другие.

Все лица, искавшие в храме у алтаря или статуи божества защиты, считались неприкосновенными: оторвать их силой считалось святотатством. В некоторых храмах искавший убежища мог оставаться сколько хотел или сколько позволяли ему жизненные средства (известен случай, когда жители замуровали вход в храм, в котором укрылся преступник).

Когда богов не представляли в достаточно определенных образах, обращались к различным предметам, которые ставились в ближайшее отношение с божествами и в которых видели проявление их божественной силы: камни, растения, различные предметы и животные. Чаще всего это были змеи, в которых воплощалось либо само божеством, либо служившее ему существо (в храме Афины на афинском Акрополе жил священный змей, считавшийся олицетворением древнего героя Эрихтония; змей почитали в связи с культом Асклепия). Некоторые животные и птицы считались особенно любимыми богами и как таковые, посвящались им: орел - Зевсу, павлин - Гере, голубь - Афродите, сова - Афине, лебедь - Аполлону, лев - Матери богов. Им посвящались и различные виды растений: дуб -Зевсу, лавр - Аполлону, маслина - Афине, мирт - Афродите, тополь - Гераклу. Некоторые растения назывались именами существ, превращенных в них по мифическим сказаниям: нарцисс, гиацинт, адонис, лавр. В деревьях жили особые божественные существа - дриады, гамадриады, вместе с ними рождавшиеся и умиравшие. Священные деревья украшали повязками, гирляндами, венками, различными обетными приношениями, совершали перед ними жертвоприношения: необработанные куски дерева в древнейшие времена нередко служили изображениями богов. Когда же из дерева стали изготавливать изображения богов, то для статуи каждого божества брали то дерево, которое ему было посвящено.

Основной формой культа у древних греков являлось жертвоприношение: повинуясь скорее чувству страха, чем благоговения и благодарности, они видели в богах могущественных существ, от которых стремились получить покровительство и расположение, что и было конечной целью культа. Приписывая богам человеческие качества и страсти, греки и относились к ним, как к могущественным людям, и прибегали к тем же средствам, какие могли воздействовать на людей: принесение даров (считалось, что жертвы доставляют богам чисто материальное наслаждение: боги питаются парами сжигаемого мяса и испарениями жидкостей, которыми совершались возлияния, и вдыхают аромат сжигаемых благовоний, огонь же, обладающий и очистительным действием, обладает способность преобразовывать жертвы в пищу, годную для невидимых, небесных существ). Для совершения жертвоприношения требовалась ритуальная чистота, как даров, так и совершающего жертвоприношение, а также огня (например, огонь в доме, где кто-то умер, считался оскверненным). Жертвы небесным богам должны были совершаться утром, а подземным, героям и душам усопших – вечером или ночью. Для жертвоприношений, предполагавших пиршество, выбиралось послеобеденное время. Особо торжественные, следовательно, многочисленные жертвоприношения именовались гекатомбой (сотня жертв). Для принесения в жертву выбирали здоровых взрослых животных (хотя могли и увечных), порой определенного цвета и возраста, им золотили рога, украшали венками и лентами. Жертвуемым небесным богам задирали голову и перерезали горло, а подземным – пригибали к земле и наносили удар в затылок. Жир, кости и шкуру сжигали на жертвеннике, а остальное съедали на общей трапезе.

Широко был распространен обычай посвящать свои волосы богам, преимущественно речным нимфам или Аполлону. Чаще всего в дар храму приносились предметы, которые могли служить или в культовых целях, или для его украшения: чаши, кубки, светильники, треножники, ожерелья, браслеты, платье, художественные произведения. После всякой победы богам жертвовалась какая-либо часть военной добычи, нередко им же отходила и часть взимавшихся штрафов. Обычай требовал посвящать богам и почетные награды, получаемые победителями на соревнованиях (которые всегда были посвящены каким-либо богам). Особый вид священных даров составляли животные, жертвовавшиеся в собственность божеству (птицы, поселившиеся при храмах, вообще считались находящимися под защитой божества, и их убийство считалось грехом). Молитва являлась самым простым и непосредственным актом общения с божеством, ядром всякого богопочитания. Платон утверждал, что все люди, сколь-нибудь одаренные разумом, призывают богов при всяком начинании. В начале и при окончании трапезы совершались возлияния богам, народные собрания, заседания совета, суда, выступление в поход, начало битвы начинались молитвами и прочими священными обрядами. Просительные молитвы имели следующую структуру: за обращением к божеству (его называли по имени или перечисляли несколько его имен и эпитетов; во избежание ошибки часто прибавляли "или как тебе особенно приятно называться") следовало изложение просьбы, а также указывались причины, по которым молящийся считал себя вправе ожидать ее исполнения: в числе их немаловажную роль играло упоминание о прежнем служении божеству - о принесенных ему дарах и проч. Если молитва не имела в виду какой-либо определенный предмет, специально относящийся к кругу деятельности того или иного божества, то обращались ко всем богам и богиням вместе (при этом первой упоминали Гестию), или к отцу богов и людей Зевсу. Молитву произносили стоя с непокрытой головой, с руками, простертыми по тому направлению, где воображению молящегося представлялось присутствие божества, к которому он обращался: молясь Олимпийским богам, он воздевал взоры и руки к небу (им предпочтительнее было молиться на горах, чтобы быть как можно ближе к божеству), призывая морских богов - протягивал руки к морю, обращаясь к богам подземного мира - ударял руками по земле или топал ногами. Молясь о защите или помощи в затруднительных случаях, брали в руки обвитую овечьей шерстью палку или ветвь, преимущественно оливковую.

Вера в полную зависимость всех явлений природы и всей человеческой жизни от воли богов и в то, что боги порой открывают эту волю человеку по его просьбе или по собственному желанию посредством различных знамений заставляла внимательно наблюдать за явлениями природы и окружающей жизни с целью открывать в них какие-либо намеки или указания, посредством которых божество желало выразить человеку свою волю. Широко использовались прорицательства, предсказания судьбы – гарусципии (гадания по внутренностям животного, обычно жертвенного – наличие или отсутствие аномалий внутренних органов, особенно печени, считавшейся главным органом физической жизни; также обращали внимание на то, добровольно и нет животное шло к алтарю, быстро или нет сгорала жертва на алтаре, опускалась, приподнималась или скрючивалась при этом; вглядывались также в очертания дыма от жертвенного костра). Верили в пророческую силу сновидений, т.к. человек в сонном состоянии считался легко доступным божественному влиянию. В храме Асклепия оставались на ночь, чтобы увидеть вещие сны и узнать причину заболевания и способ излечения (увиденное во сне истолковывали жрецы-толкователи). Для ниспослания знамений богам также служили птицы и атмосферные явления, жертвы и знаменательные встречи, слова и звуки. Особенно распространено было гадание по птицам, которые вполне свободны и независимы от человека, а также близки к богам в полете; обращали внимание на род птиц, способ их полета, бега или сидения, разных движений, мест появлений, криков и проч.; для птицегадания избиралось открытое, удобное для кругозора место. Существовали святилища, в которых давались прорицания от имени божеств, которым они были посвящены. Это могли быть оракулы знаков (прорицание давалось при помощи каких-либо приспособлений, например, жребия), оракулы экстаза (даваемые устами вдохновенного божеством пророка-прорицателя), оракулы снов и видений, и такие, где вопрошали у нарочно вызываемых душ умерших. Особым почитанием пользовался Дельфийский оракул: жрица Пифия впадала в транс, вдыхая холодные испарения, идущие из расщелины в скале, а жрец-толкователь истолковывал ее речи.

Важным элементом религиозного сознания древних греков была вера во всесилие Рока, который властвует и над людьми, и над богами, и нет силы, которая могла бы изменить хоть что-нибудь в том, что предначертано богам и людям. Одни лишь Мойры (Парки), рожденные Нюктой (или же дочери Зевса и Фемиды) знают веление Рока. Мойры (“часть”, “доля”, “участь”, которую получает каждый при рождении) – богини судьбы (первоначально мойра-судьба каждого заключалась в каком-либо фетише, носителе жизненных потенций). Клото (“прядущая”) прядет нить жизни, Лахес(или Лахесис – “дающая жребий”) бросает жребий, а Антропос (“неотвратимая”) заносит в свиток все, что назначено богам и людям, а занесенное в список неизбежно. Даже боги зависят от мойр. Впоследствии Рок действовал через свободную волю человека.

Популярным и почитаемым богом был Аполлон, первоначально олицетворявший круговорот растений, а затем – круговорот солнца. Он воплощал надежды земледельца, обеспечивал плодородие. Почитаемый как дитя Зевса, как Солнце, как Луч, источник света, он становиться носителем божественного откровения, которое дано людям через посредство оракулов. Он – религиозное выражение апологии покоя, порядка, данной структуры. Аполлон – это «мера». Подобный консерватизм и постоянство отражали стремления аристократии, противником которой был демос, противопоставлявший аполлоническому началу дионисийское. Аполлон считался покровителем муз (Аполлон-Мусагет (погоняющий муз», впрочем, Мусагетом именовали и Диониса). Муз(с)ы («Мыслящие») – обитающие на горе Геликон дочери Зевса и нимфы Мнемозины (богини памяти): Каллиопа, Клио («Дарующая славу», считалась покровительницей истории), Мельпомена, Эвтерпа, Эрато, Терпсихора, Талия, Полигимния и Урания («Небесная»). По другой версии, муз только три: Мелета «Опытность»), Мнема («Память») и Аойда («Песня»). Также близки к Аполлону и Хариты («милость», «доброта») – благодетельные богини, воплощающие доброе, радостное и вечно юное начало жизни: Аглая («Сияющая»), Ефросина («Благомыслящая»), Талия («Цветущая»).

Дионис же – олицетворение «избытка», нарушения покоя, деятельность, формирующая космос, религиозное воплощение желаний, неудовлетворенности, претензий, его стремления направлены на изменение существующего. При этом он иррационален, его состояние – состояние экстаза. Он воплощал в себе «эрос», любовь, способную объединить то, что было разделено насилием. Культ Диониса коллективен, это культ равенства на религиозном уровне. Человек не растворялся в личном боге, а высвобождался от своих забот, бед, духовно возрождался при помощи религиозного экстаза. Существовали вакхические мистерии, отражавшие страдания Диониса, его смерть и возрождение.

Культ Диониса проявлялся также в особых религиозно-философских формах, которые именуют Орфизмом (растерзанный вакханками Орфей выступал как своего рода пророк Диониса, хотя и погиб, растерзанный менадами из-за непризнания Диониса богом) – это был культ умирающего и возрождающегося бога, попытка своеобразного мистического монотеизма. В соответствии с учением орфиков, Дионис, сын Зевса и Персефоны, получил от отца власть над миром. Однако титаны стремились уничтожить его; Дионис скрывался, превращаясь в разных животных, а когда он превратился в быка, титаны разорвали его на куски и съели. Зевс проглотил закопанное в землю сердце Диониса и после родился другой Дионис, сын Семелы. Зевс сжег титанов молнией, а из их пепла создал людей, но так как перед этим титаны поглотили Диониса, то каждый из людей содержит в себе два начала: доброе, Дионисиево, и злое, унаследованного от титанов. Люди должны избавиться от проклятой наследственности, то есть, от тела, так как Дионисиева в них лишь душа. Поэтому следует контролировать тело, ибо только так можно освободить душу от телесных пут. Душа же после смерти отправляется в аид, где над ней происходит суд. Нечестивцы получают заслуженную кару, которая, однако, не вечна. Очистившись, душа возвращается на землю и вступает в новое тело, чтобы искупить грехи предыдущей жизни. Таким образом, она постоянно возрождается и умирает. Приобщившийся к орфическим мистериям мог рассчитывать в загробном мире на более мягкий приговор, а то и вовсе быть освобожденным от повторных рождений. Но одного лишь приобщения недостаточно: лишь тот, кто прожил добродетельную жизнь, может заслужить милость Диониса и воссоединиться с богом навсегда. Верующим во время похорон клали в могилу таблички с наставлениями о том, как надлежит вести себя за порогом смерти (следовало произнести слова: «Я – дитя Земли и звездного неба, но природа моя божественна», после чего стража у «источника памяти» позволяла душе утолить из него жажду; затем душа отправлялась к властителям загробного мира и сообщала, что она вырвалась из скорбного круга жизни, а те отвечали ей: «Будешь богом, но не человеком» и принимали в край вечного счастья. Это течение было популярно у низших слоев населения, находившим в нем утешение и надежду на лучшую долю.

Культ Деметры – Элевсинские мистерии – проходили в Элевсине, неподалеку от Афин: учредительницей их считалась сама Деметра. Приобщенным к культу – мистом – мог быть любой гражданин Аттики, но лишь ведущий добродетельную жизнь. Посвящение в таинства (мистерии) считалось важным условием достижения блаженства в загробной жизни, так что особо стремились принять посвящение хотя бы перед смертью. Мистов привлекало то, что мистерии обещали посвященным счастье в загробной жизни, но для этого одного недостаточно самого посвящения; следовало вести добродетельную жизнь, поэтому Элевсинские мистерии имели высокое нравственное влияние, но впоследствии, как и многие подобные культы, сосредоточились главным образом на внешней, обрядовой стороне.

Значительное место в греческой религии занимал культ мертвых. Покойник мог стать страшным и мстительным существом, в любую минуту могущий появиться как призрак. Его старались умилостивить дарами и жертвами. Погребаемым в могилу клали различные вещи, опасаясь, что тот может вернуться за тем, чем владел при жизни; забрав с собой часть, возможно, он не будет стремиться вернуться в свой дом. На могиле время от времени совершались жертвоприношения, во время которого сквозь трубку в могилу сливали кровь жертвенных животных. В день поминовения (Анфестерий) закрывались двери храмов, чтобы души умерших, которые в это время возвращаются в мир, не могли войти туда и осквернить своим присутствием посвященные богам места. Постоянным местопребыванием душ умерших был Аид (отождествлялся с Тартаром – бездной). От мира живых его отделяла река Стикс (также в Аиде протекает река забвения Лета (испивший из нее забывает свою былую земную жизнь), Кокит, Ахеронт, и окружающий Аид огненный Флегетон), через которую души переправлял на лодке мрачный перевозчик Харон (принято было класть покойнику в рот мелкую монетку – «обол Харона», чтобы было чем расплатиться). Вход в Аид стережет трехглавый пес Ц(К)ербер; вернуться оттуда не может никто (но все же в Аиде побывали Геракл, Орфей, Тесей и Сизиф). Суд над душами вершат судьи Минос, Эак и Радаманф – сыновья Зевса. Для праведников предусмотрено особое место, не столь мрачное и печальное – Элизиум (Елисейские поля). Правит там Аид (Гадес) – ипостась Зевса (Зевс Хтоний – «подземный») и Персефона, дочь Деметры. Психе («душа», «дыхание») была олицетворением души и дыхания, отождествлялась с тем или иным живым существом, с отдельными функциями живого организма и его частями. Дыхание человека, а, следовательно, и душа, сближалось с дуновением, ветром, вихрем, крылатостью. Души умерших представлялись вихрем призраков. Часто Психе изображалась в виде крылатого существа вроде бабочки, вылетающей из погребального костра или летящей в Аид, могла представляться и как летящая птица. Души умерших в аиде порхают в виде теней и сновидений, слетаются на кровь, издают писки. Были также представления о душе как о маленькой куколке, которую видно через зрачок. Носителем души является кровь («седалище души»): у раненого душа выходит через рану вместе с кровью (возможно, кровью душа питается) или ее вырывают вместе с острием копья. Души могли совершать благодеяние или вредить. В аиде душа становится вещуньей, являясь в пророческих снах. Порой душа незаметным прикосновением излечивала внезапную болезнь или лишала жизни. Особо вредными считались души умерших насильственной внезапной смертью. Кроме представления о душе – Психе – существовало и обобщенное представление о некоей неопределенной божественной силе, злой или, реже, благодетельной, определяющей жизненную судьбу человека – демоне. Это была некая мгновенно возникающая и мгновенно уходящая сила, которую нельзя назвать по имени, с которой нельзя вступить ни в какое общение. Внезапно нахлынув, она молниеносно производит какое-либо действие и тут же внезапно исчезает (возможно, когда-то демон был богом данного мгновения). Демон приравнивался к судьбе, каждому человеку в жизни доставался свой демон, все события человеческой жизни находились под его влиянием.

В значительной степени загадочной и таинственной остается религия этрусков - народа, населявшего Италию и создавшего высокоразвитую цивилизацию, оказавшего влияние на культуру (в том числе, и религиозную) Рима. Вселенная представлялась этрускам в виде трехступенчатого храма, в котором верхняя ступень соответствовала небу, средняя - земной поверхности, а нижняя - подземному царству. Нижняя - невидимая и недоступная живому человеку структура считалась обиталищем подземных богов, царством мертвых. Параллелизм между этими структурами позволял по расположению светил в верхней - видимой, предсказывать судьбу человеческого рода, народа и отдельного индивидуума. Средняя и нижняя структуры соединялись ходами в виде разломов в земной коре, по которым спускались души мертвых. Символом таких разломов были ямы квадратной формы (mundus), сооружаемые в каждом этрусском городе для принесения жертв подземным богам и душам предков.

Существовала церемония торжественного вбивания "годичного гвоздя" в храме богини Нортии в этрусском городе Вольсиниях, что являлось отражением этрусской концепции времени: с каждым праздником наступления нового года свободное от шляпок гвоздей пространство на священной стене храма становилось все меньшим, и рано или поздно оно должно было заполниться совсем, а вместе с ним должно было закончиться время, определенное в этом мире этрускам (десять или восемь "веков", то есть, времени жизни одного поколения; время же существования мира в целом - 12 тысяч лет (6 тысяч лет мир создавался и столько же продлится жизнь человеческого рода).

К древнейшим религиозным представлениям относится этрусская концепция богов, передающих свою волю с помощью молний. К их числу относился Тин (tin - светлая часть суток, просто день) - высшее божество света, бог неба, громовержец, повелевавший тремя пучками молний (первые молнии просверливали, вторые рассеивали, третьи - испепеляли): первым из них он мог предостерегать людей, вторым пользовался, лишь посоветовавшись с двенадцатью другими богами, третьим, самым страшным и сокрушительным - карал, лишь получив согласие избранных богов. Ему посвящалась светлая часть дня; он изображался в виде мужчины средних лет или в виде юноши, часто с сестрой Фесан ("заря"). Богиня Туран ("подательница", "дающая") считалась владычицей всего живого, природы, именовалась "владычицей зверей" (существует ее изображение в образе крылатой богини, держащей на цепи двух пантер) и отождествлялась с Афродитой. Богиня Уни считалась покровительницей царской власти (изображалась сидящей на троне, а не на курульных креслах, как прочие боги). Менрва ("угрожающая", возможно - "предостерегающая"), покровительница ремесел и ремесленников, рыбаков (в посвященном ей колодце обнаружили остатки сетей, грузил). Тин, Уни и Менрва образовывали этрусскую триаду наиболее почитаемых богов. Бог Аплу (Аполлон) первоначально воспринимался как бог, охраняющий людей, их стада и посевы. Бог Турмс (Гермес) считался божеством преисподней, проводником душ умерших. Богиня Аритими (Артемида) отождествлялась с Дианой италиков. Хозяин подземного огня и кузнец носил имя Сефланс (Велханс), изображавшийся в треугольной шапочке ремесленника, с молотом и клещами. Видное место занимал морской бог Нефунс (Нетун), а среди божеств плодородия и растительности наиболее популярен был Фуфлунс (отождествляемый с Дионисом-Вакхом), культ которого носил оргиастический характер; существовала особая жреческая коллегия. Изначально покровителем растительности были божество Майус, и бог Марис, ставший впоследствии богом войны (изображался обнаженным мальчиком в шлеме, с копьем и щитом), жертвы которому приносились 50 раз в год. Несколько божеств были связаны с человеческой судьбой: богиня Норту, богиня Тефис, богиня Ферония (считалось, что она покровительствует освобождению рабов: в ее священной роще было каменное сиденье с надписью "Здесь садятся добронравные рабы, встают свободные"). Имена многих богов неизвестны, вероятно, потому, что они не имели индивидуальных имен или же их имена не должны были разглашаться - так называемые dei involuti - "сокрытые боги".

присутствовал и культ добрых и злых демонов (изображались с зооморфными элементами и когда-то были, вероятно, священными животными), которые зачастую являлись слугами и спутниками богов. Демон смерти Харун (Хару) - зловещий и молчаливый свидетель смертных мук, вестник смерти, страж у входа в мир мертвых (изображался с крючковатым носом, острыми ушами, с крыльями за спиной и на голове, с телом свинцово-голубоватого оттенка; атрибутом его являлся молот на длинной рукоятке - символ смерти). Демоном смерти был и Тухулка (изображался с клювом вместо носа, змеями вместо волос, с хвостом). Эти демоны являлись исполнителями или свидетелями воли богов. Демонические существа Лазы, изображались в виде обнаженных женщин (иногда и мужчин) с крыльями за спиной, считались покровительницами домашнего очага и любви. Рубежом между двумя мирами считался Океан, умерших изображали плывущими по Океану на лодке или корабле (в погребениях часто находят модели лодочек), в окружении дельфинов, морских чудовищ, сирен (считались музами подземного мира, возвещающими смерть). Также элементом представлений о загробном мире являлись силены, музыка которых символизировала гармонию мира, соединяющую жизнь и смерть.

В этрусском обществе существовало сословие жрецов, среди которых выделялись прорицатели-гаруспики. Первой обязанностью гаруспиков было исследование внутренностей жертвенных животных с целью выявления бога или богов, от которых исходит угроза жертвователю - частному лицу или государству. Установив причастность тех или иных богов к тому или иному бедствию или знамению, гаруспики должны были представить, иногда в письменной форме, решение о мерах, необходимых для умилостивления богов: жертвоприношениях, играх, уничтожении уродов, очищении города и проч. Если речь шла о более серьезных событиях, допускалась совместная выработка рекомендации при участии других жрецов, специализировавшихся на гаданиях по молниям, наблюдениям за птицами, причем гаруспики обязательно должны были опираться на священные тексты.

Римская религия (многие элементы которой были заимствованы у этрусков) была суровой и практичной, далекой от антропоморфизма, ей не было свойственно олицетворение природы в виде божеств, наделенных человеческими качествами, ее отличали абстрактность и безличность. Мистические силы, проявлявшиеся в явлениях природы, и были божествами (numina), которые могут приносить как пользу, так и вред человеку (таких божеств было немало: Пенаты, Лары, Семоны, Маны, Гении, Камены и проч.). Римские numina - это религиозные представления, не отягощенные художественной трактовкой. Характерным для numina является неопределенность их пола, нашедшая выражение в жреческой формуле, обращаемой к божеству - sive deus, sive dea - "или бог, или богиня". Первоначально numina были божествами рода или племени, но впоследствии превратились в божеств древних римских поселений. Культ нумина воспринимался государством и сосредотачивался в храмах. Государственный культ Пенатов был связан с государственным культом Весты (поскольку домашние Пенаты почитались у очага, который являлся и главным культовым объектом Весты) и происходил в ее храме на форуме. Гений, почитавшийся в каждом доме, с возникновением государства стал его покровителем - Genius Publicus, Genius Populi Romani, Genius urbis Romae. Процесс возникновения новых нумина не прекратился с утверждением богов, имевших антропоморфный облик.

При этом религия занимала исключительное место в жизни древнего римлянина. Дом был для него храмом: очаг – это бог, стены, двери, порог – тоже боги, межа, окружавшая поле - тоже божество (носившее имя Термин). Порог человеческого жилища охраняла Jana; Arquis был богом сводов, Forculus - дверей; Cardea - дверного крюка; Limentinus - камня у порога. Внутри был Lateranus – бог домашнего очага. Каждая семья имела свои святыни. Средоточием культа был очаг, перед которым глава семейства Pater familias выполнял все обряды, сопровождавшие любое важное дело. Хранителями дома почитались пенаты, заботящиеся о благополучии и благосостоянии семьи – добрые духи, обитатели дома. Вне дома о семье и ее имуществе пеклись лары. У каждого члена семьи был свой гений, к-рый считался выражением силы данного человека, его жизненной энергией, и в то же время его хранителем; особо почитался гений главы рода – Genius familie, и гений дома Genius domus. Представления о загробной жизни не были особо развиты: считалось, что после смерти дух покойного обитал в могиле, в которой похоронено тело. Могила – это алтарь, погребенные в ней предки – божественные существа. В качестве богов загробного мира почитались Маны, впоследствии обожествленные души предков, считавшиеся также хранителями гробниц (эпитафии обычно начинались с посвящения Манам, которое сопровождалось просьбой даровать покойному загробное блаженство за добродетельную жизнь). В честь Манов в дни поминовения приносились жертвы: на могилы приносили угощение, сами могилы украшались цветами: в паренталии (праздник родителей) открывался обычно закрытый "камнем Манов" (lapis manalis) вход в подземелье - мундус, считавшийся входом в мир мертвых. Маны назывались добрыми богами (возможно, "добрые" следует понимать в обратном смысле, подобно тому, как греки называли бурное Черное море Эвксинским - "гостеприимным"), но и они вызывали опасения (особенно если о них не заботились): с ними была связана страшная подземная богиня Мания, насылавшая безумие.

В древнейших представлениях римлян об умерших отсутствует богатая фантазия, свойственная древнегреческой религии ее мифами б Аиде. Лишь с 219 г. до н.э. римляне стали почитать Плутона и Прозерпину. До этого ограничивались Лемурами, Манами и связанный с последними бог Vejovis. В феврале, в конце старого года, отмечались родительские дни (Parentalia): в это время магистраты слагали свои инсигнии, храмы закрывались и запрещались всякие церемонии, от которых ожидался благоприятный исход. Паренталии - праздник в честь родителей, которых следует почитать как при жизни, так и после их смерти. Как и многие народы, римляне полагали, что мертвые нуждаются во всем том, что нужно живым, поэтому на могилу приносили хлеб, соль, вино, венки. В мае отмечался праздник Лемурия: Лемурами (Ларвами) в глубокой древности назывались души умерших, правда, лишь те, о которых не заботились, вследствие чего они становились злыми и мстящими силами. Лемуры преследуют людей, вселяются в человека; одержимый Ларвами (larvatus)- синоним сумасшедшего. От Лемуров можно было защититься с помощью магических действий, во время которых в полночь через плечо за дверь швырялись бобы.

Таким же множеством сверхъестественных сил являлись Лары, покровители коллективов и их земель, введение почитания которых приписывалось Нуме Помпилию. Возможно, корни почитания Ларов находятся вне дома: первоначально они являлись божествами участка сельской общины. Вначале они были такими же божествами дома, что и Пенаты; позднее они стали почитаться за пределами дома как покровители путешествий по воде и на суше, как охранители на войне и защитники полей. Римляне выводили культ ларов из культа мертвых. Фамильные Лары были связаны с домашним очагом, семейной трапезой, с деревьями и рощами, посвящавшимися им в усадьбе. К ним обращались за помощью в связи с родами, обрядом инициаций, бракосочетанием, смертью. Считалось, что они следят за соблюдением традиционных норм во взаимоотношениях членов фамилии, наказывают нарушителей (в частности, хозяев, которые слишком жестоки с рабами; последние искали защити от господского гнева у очага или у алтаря Ларов). Новобрачная, переходя в фамилию и соседскую общину мужа, приносила монету домашним Ларам и компитальным. Как покровители соседской общины и добрососедских отношений, почитались компитальные Лары. Их культ был сосредоточен на перекрестках (compita), где сходились границы нескольких участков: в сооружаемых там святилищах делались отверстия по числу примыкавших к ним усадеб. Праздник Ларалий (Компиталий) объединял всех, чьи владения сходились на перекрестке: происходили имевшие оргиастический характер совместные пиршества хозяев и рабов, сопровождавшиеся шутками, песнями, плясками, состязаниями за призы. Ларам приносилась совместная жертва - ставшее негодным ярмо.

Во время празднования Ларалий на перекрестках или на дверях главами семейств вывешивались человеческие изображения в виде кукол из шерсти (по числу свободных в доме) и клубков шерсти (по числу рабов) - возможно, это было замещение обряда человеческих жертвоприношений. В целом Ларалии являлись народным праздником урожая и плодородия. В культе Ларов отразились пережитки матриархата: Лары имели мать (mater Larum), богиню рода Ларов. Из ларов выделялся Lar familiaris- покровитель всей фамилии (в особенности рабов - как родового имущества), а также Lares praestites - божества участка общины, которые изображались в виде юношей с копьями и с собачьими шкурами на плечах в сопровождении собаки - они являлись охранителями территории общины и покровителями всех, кто проживал на этой территории. Позднее было принято изображать Ларов в виде танцующих юношей.

Лары и другие родовые божества не были ни добрыми, ни злыми: они обладали всей полнотой власти в определенной сфере, и эта власть могла быть как благоприятной для людей, так и нет.

Многие божества были заимствованы римлянами у этрусков и италиков, впоследствии отождествлялись с различными греческими богами: Юпитер (Зевс), Нептун (Посейдон), Диана (Артемида), Минерва (Афина), Меркурий (Гермес) и др.

В глубокой древности римляне видели в источниках и реках либо богов, либо их обиталища. Существовал праздник Фонтаналий. Водопровод представлялся как простое продолжение источника. Сакральное отношение к текущей воде – родниковой, речной или водопроводной. Уличные линии водопровода были разновидностями русла, своеобразной дельтой, скрытые в земле трубы сопоставлялись с источниками. Смешивать их между собой было бы противоестественно и кощунственно. Противоестественным и кощунственным представлялось пресечение свободного тока природной воды, доставленной водопроводами в город. Всякое преграждение изливающейся воды, задержка ее течения или загрязнение были нарушениям энергии свободного тока. Римские краны лишь сужали струю воды, но никогда не перекрывали ее полностью. Одним из древних, собственно римских божеств был Янус. Из божества дверей, бдительного привратника, он превратился в божество всякого начала. Янус (Janus Pater, от "ianua" - "двери", "ворота") - бог входов и выходов, дверей (его эпитетами были "отпирающий" и "запирающий"), всякого начала (первого месяца года, первого дня всякого месяца, начала жизни человека), а также договоров и союзов. При обращении к богам имя Януса призывалось первым, жрецом его был "царь священнодействий" (rex sacrorum), возглавлявший иерархию римских жрецов. Януса изображали с ключами, 365 пальцами по числу дней в году, который он начинал, и с двумя лицами, смотрящими в разные стороны - двуликий Янус, "двойной" - Geminus; так же называлась двойная арка на форуме, ворота которой отпирались во время войны и запирались во время мира. Двуликость объяснялась тем, что двери ведут как внутрь, так и из дома, а также тем, что Янус знает и прошлое, и будущее. Янус именовался "богом богов", "добрым создателем", трактовался как "мир" - mundus, как первобытный хаос, который преобразовался в упорядоченный космос, а сам он при этом превратился из бесформенного шара в бога и стал блюстителем порядка, мира, вращающим его ось.

Почиталось божество всяких перемен (прежде всего, времен года, обеспечивавших произрастание плодов, а также течения рек, настроения людей) Виртумн, богиня священного очага Веста (жрицы-весталки избирались из девочек 6-10 лет, и должны были в продолжение 30 лет сохранять девственность, за нарушение запрета их замуровывал живыми), жрицы которой поддерживали в храме постоянный огонь как символ государственной надежности и устойчивости.

У римлян были божества, заведовавшие всеми отдельными действиями человека: они принимали его при рождении и сопровождали до могилы. Рartula – присутствует при первых родовых болях; Lucina- заведует самим рождением; Diespiter - дарует ребенку свет; Vitumnus - жизнь, Sentintus - чувства; Vaticanus или Vagitanus – открывает рот и производит первый крик новорожденного; Levana - поднимает его с земли и представляет отцу, который признает его своим; Cinina - охраняет колыбель; Rumina приучает его сосать грудь, Nundina - богиня девятого дня – напоминает, что через девять дней после рождения мальчик, очистившись, получив имя и снабженный амулетами, которые должны оберегать его от дурного глаза, действительно вступает в жизнь; рядом с ней Geneta, Mana и феи (Fata) сулят ему счастливую судьбу. Ребенок растет. Когда его отнимают от груди, являются новые божества: Educa и Pontina учат его есть и пить; Cuba следует за ним, когда он переходит из колыбели на кровать. Ossipaga yкрепляет его кости, а Carna – мускулы. Statinus, Statilinus Statina помогают ему держаться на ногах; Abeona i Adeona научат его идти вперед и возвращаться назад; Interduca i Domiduca - ходить по и вне дома. Душа ребенка развивается также при помощи разных божеств: Farinus - разверстает уста и помогает издавать разные звуки; Fabulinus учит словам; Locutius - целым предложениям. Вслед за тем у ребенка появляются разум, воля и чувства: вместе c Mens, Mens bona, богиней разума и в особенности здравого смысла, вместе c Catius – богом сметливости; Consus - богом мудрых решений; Sentia - богиней мудрых советов. Воля образуется при помощи Volumnus, Volumna, Voleta, которые играют ту же роль, что и божества, способствующие принятию решений; Stimula, которая возбуждает и увлекает; Рeta – заведующая первым внешним проявлением воли; Agonius, Agenoria, Peragenor - приводящие в исполнение задуманное; Sternia - возбуждающая мужество, необходимое для преодоления препятствий; Pollentia и Valentia - помогающие продолжить начатое дело; Praestana или Praestitia - закончить его. Чувства рождаются при помощи Lubia или Lubentina i Liburnus – божеств удовлетворения; Volupia - богини наслаждения; Cluacina - которая, по видимому, была богиней грубых страстей; Venilina - богини надежд, которые осуществляются, и противоположной ей Paventia– богини смущения и страхов. Особые божества заканчивают нравственное и телесное развитие ребенка, превращая его из подростка в юношу: Numeria - учит его считать, Camena - петь; Minerva - заканчивает дело богини Mens, укрепляя его память; Juventas - юность и Fortuna barbata – бородатая фортуна – оживляет тело юноши, вступающего в зрелый возраст.

Ряд богов покровительствовал браку. Встречаются божества отдельных моментов семейной жизни: Tutanus и Tutilina, - помогавшиее во время нужды; Viriplaca, которой молились в дни супружеских размолвок; Orbona , к которой обращались бездетные родители. Были боги, дававшие человеку почести, богатство, счастье и здоровье: Fessona - богиня утомленных людей; Pellonia - обезоруживающая врагов; Quies - доставляющая покой; Rediculus, который первоначально был богом возвращения. Материальное благосостояние находилось под покровительством богов выгоды и корысти (dii Lucrii), а в особенности - Pecunia, Argentinus, Aesculanus - божеств денег, серебра и бронзы, и Arculus – бога шкатулок. Honorinus был богом почета и общественных должностей. У изголовья умирающего человека стояло столько же богов, сколько их было у колыбели новорожденного: Caeculus - лишавший света его глаза; Viduus - отделявшая душу от тела; Mors - которая заканчивала дело смерти; Libitinia - участвовавшая в погребальном шествии; Nenia - в оплакивании покойника.

Список всех этих божеств был помещен в Indigitamenta – древних книгах понтификов.

Вся римская религия сводилась к обрядности; но эти обряды обставлялись множеством мелочных подробностей, из которых ни одна не могла быть опущена. Всякое жертвоприношение для того, чтобы быть действенным, должно было быть совершено, по определенному ритуалу, и единственную заботу молящегося составляло то, чтобы точно выполнить все правила. Прежде чем испросить какую-то милость, прежде всего, следовало определить, к какому богу в данном случае требуется обратиться. Римлянин, молясь, опасался, что мысль его плохо выражена, и поэтому старательно повторял по несколько раз одно и то же, чтобы недоразумения исключить. К словам прибавлялись жесты: когда богу посвящали храм, то держали в руках двери храма; произнося слово “земля”, касались земли; когда говорили о Юпитере, поднимали руки кверху; когда речь шла о себе самом, ударяли себя в грудь рукой. В отношениях к богам римляне были почтительны, но осторожны: давая обет, старались не брать слишком больших обязательств, чтобы ненароком не выполнить больше того, что следует за милость богов. Пропущенное слово в молитве, особенно при больших церемониях, приводило к тому, что всю церемонию признавали недействительной и ее следовало начинать заново; поэтому нередко при молящемся находилось два жреца – один подсказывал слова молитвы, а другой сверялся с книгой, чтобы удостовериться, что ни одно слово из нее не пропущено. Обряды римского чисто формального культа были так многочисленны и так сложны, что было чрезвычайно трудно не пропустить чего-нибудь. Для избежания ошибок можно было воспользоваться чем-то вроде религиозной юридической консультации. При этом само божество не интересовало обращающегося к нему настолько, что в обращении использовалась формула: «Бог ты или богиня…»

Римская религия нисколько не заботилась о душевном настроении молящегося: значение имела только внешняя сторона, соблюдение формы. Истинная набожность не поощрялась. Молитва должна быть как можно более бесстрастной, холодной, любые отклонения, пусть вызванные искренней благодарностью божеству, считались недопустимыми. Все, что превышает установленное правилами религии – грех, суеверие («superstatio»). Древние римляне понятие греха отождествляли с понятием ритуальной нечистоты, обозначаемой термином piaculum. Он мыслился как нечто материальное, о чего можно очиститься или переложить на другое существо. Отношения между человеком и богами рассматривались как своего рода сделка: человек должен купить благосклонность небес молитвами и жертвами, но весьма некрасиво со стороны богов не даровать своей милости. Если боги не выполнят «взятых обещаний», на них сердились и начинали дурно общаться. Римлянин аккуратно вел свои счеты с богами; он не хотел оставаться их должником, но и не желал давать им больше, чем следует.

Жречества как сословия в Древнем Риме не существовало; оно рассматривалось как одна из форм власти, и жрецы считались только помощниками правительства. В самых торжественных случаях магистраты сами исполняли жреческие обязанности, а жрецы не имели права уклоняться от содействия магистратам. Понтифики не пользовались правом неприкосновенности. Для влияния жрецам недоставало права инициативы и исполнительной власти. Они не могли ни решать официально каких-либо вопросов, без особого поручения от сената, ни придать своему решению обязательную силу. Сенат имел право надзора за религиозными делами: он даровал «гражданство» новым богам, приказывал бороться с суевериями и проч. Жрецы пользовались определенными привилегиями: освобождались от военной службы и налогов, получали материальное вознаграждение за деятельность, имели право выступать в сенате. В то же время на жрецов распространялись разнообразные ритуальные запреты: так, фламину Юпитера запрещалось клясться, снимать тунику под открытым небом, его одежда не должна была иметь узлов, его остриженные волосы должны были зарываться в определенном месте, а ножки кровати вымазаны тонким слоем глины, запрещалось видеть труп и прикасаться к предметам, связанным с культом мертвых и многие другие. Занятие жреческой должности чаще всего было пожизненным, но могло и до достижения определенного возраста, могло прерываться в связи со смертью одного из супругов. Помощниками жрецов были мальчики и девочки, именовавшиеся камиллами. Жрецы различных храмов носили названия фламинов, особенно почитаемы были фламины Юпитера, Марса и Квирина.

Жрецы объединялись в особые братства, одним из древнейших были так называемые Арвальские братья (братья-пахари), которые справляли свой праздник в честь божества плодородия с целью повышения урожайности полей. Особое значение имела коллегия понтификов, особенно ее глава (Pontifex maximus) – Великий Понтифик, который был как бы главой рода, Pater familias всего Римского государства. По всем вопросам он советовался с коллегией понтификов. Ему был подчинен один из древнейших жрецов – жрец Януса (Rex sacrorum). Понтифик осуществлял общий контроль над всем культом, мог налагать штрафы и наказания на всех прочих жрецов. В пору существования обычного права понтифики считались исключительными знатоками этого права.

Влиятельной была коллегия авгуров. Задачей авгуров изначально был магический обряд умножения, укрепления сил, влияющих на плодородие и вообще на успех любом деле – авгурация (или инавгурация). Коллегия авгуров оказывала некоторое влияние и на политическую жизнь, поскольку авгуры толковали различные гадания-аусципии, связанные с определением сроков собраний и выступлений в походы. Аусципии могли осуществляться лишь в особо установленном месте, темплум (выделение этого места была также задача авгуров). Знамения, разгадываемые авгурами, могли быть пяти родов: 1) знамения по небесным явлениям (молнии, зарницы); 2)знамения по поведению птиц; 3) предзнаменования, выводившиеся из того, как куры клевали корм; 4) знамения, основанные на наблюдениях за поведением четвероногих; 5) всякие случайные дурные предзнаменования.

Коллегия фециалов выступала хранительницей фециальных прав, под которыми имелись ввиду совокупность обрядов и обычаев, относящихся к международным отношениям. Фециалы были послами (при этом они обязательно имели при себе ветку вербены – считалось, что она охраняет их от богов и духов чужой стороны), они совершали обряды, которые сопровождали объявление войны и заключения мира. Только при условии строгого выполнения этих обрядов войны считались справедливыми, а договора действительными. Так, при объявлении войны фециал должен был бросить на вражескую землю копье, наконечник которого был вымазан кровью. Когда границы Рима расширились настолько, что реально выполнить этот обряд стало невозможно, был создан символ “чужой земли” для формального выполнения правила объявления войны. Пленного заставили купить клочок земли у храма богини войны Беллоны, который и стал “вражеской землей”, в который и вонзили копье.