- •1. Рубеж XIX-хх веков – новый этап в развитии западноевропейской и американской литературы. Понятие «переходности», ее проявления в общественной и литературной ситуации рубежа веков.
- •2. Основные литературные направления конца XIX- начала хх веков, их общая характеристика.
- •3. Декаданс и модернизм. Основные литературные явления декаданса и модернизма на рубеже веков.
- •4. Специфика критического реализма на рубеже веков. Покажите своеобразие реалистической литературы на рубеже веков на примере 2-3 произведений.
- •5. Философские и литературные истоки французского натурализма.
- •6. Эстетические взгляды э. Золя. Концепция «экспериментального романа».
- •7. «Ругон-Маккары» э. Золя. Место цикла в творчестве писателя, замысел и структура цикла. Поэтика Золя.
- •8. Э. Золя «Жерминаль».
- •9. Французский реалистический роман на рубеже 19-20 веков.
- •10. Ги де Мопассан «Милый друг».
- •11. Анатоль Франс «Преступление Сильвестра Бонара»
- •12. «Поток сознания» в творчестве м. Пруста
- •13.Основные темы и мотивы романа м. Пруста «По направлению к Свану»
- •17.М.Метерлинк «Слепые»
- •18.Социокультурная и литературная ситуация в Норвегии на рубеже XIX-XX вв. Пьесы Ибсена «Бранд» и «Пер Гюнт»
- •«Бранд»
- •«Пер Гюнт»
- •19.Ибсен «Кукольный дом»
- •20.«Новый психологизм» к. Гамсуна Воплощение концепции «нового психологизма» в романе «Голод»
- •21.Социокультурная и литературная ситуация в Англии на рубеже XIX-XX вв.
- •22.Драмматургическая концепция б. Шоу. Б. Шоу и г. Ибсен. Основные циклы пьес б. Шоу, их характеристика.
- •23. Б. Шоу. «Дом, где разбиваются сердца»
- •24 Творчество о. Уайльда
- •25. Общая характеристика немецкой литературы конца 19 начала 20 века.
- •26.Тема художника в новеллах т. Манна “Смерть в Венеции”, “ Тонио Крегер”.
- •27.Натурализм в драматургии. Пьеса Гаупмана “Перед восходом солнца”.
- •28. Литературный процесс в сша на рубеже 19-20 вв.
- •29. Дж. Лондон “Закон жизни”.
- •30.Голсуори “Собственник”.
26.Тема художника в новеллах т. Манна “Смерть в Венеции”, “ Тонио Крегер”.
Проблема «художник и общество» в новелле Томаса Манна «Тонио Крёгер». Да, буржуазная, обывательская публика не понимает искусства, в сущности не любит его: отчасти именно поэтому Тонио Крёгер, талантливый мастер стиха и потомок старинного бюргерского рода, чувствует себя неприкаянным и ненужным. Знатоки искусства ценят поэзию Крёгера, но, когда поэт после долгого отсутствия приезжает в свой родной город, полиция его задерживает, приняв его за разыскиваемого преступника. Однако главная беда Тонио Крёгера не в том, что окружающий мир чужд ему, а в том, что он сам чужд окружающему миру.
Заложено ли одиночество художника, его отъединенность от людей, в самой природе искусства? Тонио Крёгер склонен думать, что это именно так. Но его друг, русская художница Лизавета Ивановна, горячо возражает ему. Художник, поэт — вовсе не обязательно одиночка и отщепенец, литература может оказывать на людей «освящающее, очищающее действие…» Вот тут и произносит герой новеллы те слова о «святой русской литературе», которые сам Томас Манн впоследствии цитировал, как выражение его собственной мысли. «Вы вправе так говорить, Лизавета Ивановна, применительно к творениям ваших писателей, ибо достойная преклонения русская литература и есть та святая литература, о какой вы сейчас говорили». По убеждению Томаса Манна, именно русская литература, как ни одна другая, сумела стать в своей стране большой нравственной силой, сумела разрушить преграды между талантом и массой рядовых людей. Взгляд на писателя, как на подвижника, выполняющего важное, нужное народу дело, — это, по мысли Томаса Манна, взгляд типично русский, недаром в роли собеседницы и отчасти наставницы Тонио Крёгера выступает русская женщина. Спор о месте художника в обществе не завершен и не разрешен. Однако в финале Тонио Крёгер, по-прежнему терзаясь одиночеством, признается, что нельзя быть настоящим поэтом без любви к «человечному, живому, обыденному…».
Высокомерная изоляция художника, поэта от всего «живого и обыденного» опасна для таланта, приводит к разрушению личности: эта мысль много раз вставала перед Томасом Манном. Незадолго до первой мировой войны вышла одна из наиболее известных его новелл «Смерть в Венеции». Герой ее, Густав Ашенбах, преуспевающий писатель консервативного политического направления, аристократ духа по своему складу — в немолодом уже возрасте неожиданно застигнут вспышкой нездоровой страсти, а затем — смертельной болезнью. В тяжелые для него дни он резко ощущает всю пустоту, мертвенность своего благополучного существования. В размышлениях Ашенбаха, особенно в хаосе его предсмертных раздумий, встает ницшеанско-декадентская идея: искусство по сути своей греховно, аморально. Однако сила новеллы прежде всего в том, как достоверно, со скрупулезной тонкостью анализа, воспроизведен в ней облик буржуазного интеллигента, затронутого веяниями распада.
27.Натурализм в драматургии. Пьеса Гаупмана “Перед восходом солнца”.
ГАУПТМАН Гергарт - немецкий писатель. Сын зажиточного содержателя постоялого двора, обучался в художественной школе в Бреславле, изучал естественные науки в Иенском университете. В 1912 получил нобелевскую премию. Много путешествовал.
Первые драмы Г. - "Перед восходом солнца были подробнейшими бытовыми, тяготевшими к натурализму. Художник дает очень разносторонние, кропотливо детализованные, проникновенно написанные картины мещанского быта. Рядом намечалось характерное отклонение - драмы Г. были обращены не столько к внешней объективизации, сколько к импрессионистскому самоуглублению, к рассмотрению тончайших оттенков восприятия. Мещанское благополучие, уют, сытость -- вот основной план драм Г. Но не было уже почвы для самодовольного спокойного, оптимистического бытописания. Перед нами художник эпохи кризиса, утративший веру в стабильность воспроизводимого им бытия. Уже первые драмы Г. получают характерное катастрофическое строение. Каждая драма Г. от этого не свободна и всегда стремится к неизбежному трагическому завершению.
Ключевой персонаж пьесы “Перед восходом солнца”- Елена Краузе, человек глубоко нравственный, думающий, цельный, трагически одинокий в кругу своей семьи. Всеми силами пытается она сохранить себя, защититься от тех чудовищных пороков, которые погубили ее отца и сестру, убили в них все человеческое. И исключений вокруг почти нет, как констатирует один из героев драмы, доктор Шиммельпфенниг, характеризуя "здешнюю жизнь": "Везде и всюду пьянство! Обжорство, кровосмесительство и, как следствие, повсеместное вырождение". Вырваться отсюда, из атмосферы алкоголизма, разврата, стяжательства и лицемерия, но - как? Бежать с любимым, но - кого полюбить? И вот он является, Альфред Лот, так не похожий на всех тех, кто окружает Елену, искренний и честный, посвятивший свою жизнь суровой борьбе "за всеобщее счастье". "Для того чтобы я стал счастлив, все люди вокруг меня должны стать счастливыми. Для этого должны исчезнуть нищета и болезнь, рабство и подлость", - говорит Лот Елене. Но именно этот-то "очень, очень хороший человек", как называет его Елена, и довершает ее трагическую судьбу. Убежденный позитивист, Лот в вопросах любви, как и во всех других, "трезв и логичен": он считает "самым важным произвести на свет . физически и духовно здоровое поколение", а потому его избранница должна иметь абсолютно здоровую наследственность. Оказавшись неожиданно посвященным в историю семейства Краузе, Лот решает овладеть своими чувствами, коль скоро "это имеет смысл", иначе говоря - бежит от страстно влюбленной в него Елены, обрекая ее на гибель. Впечатление жуткой безысходности оставляет финал драмы: под вопли пьяного отца, возвращающегося из трактира, Елена кончает жизнь самоубийством.
Образ Лота воспринимается неоднозначно. Ни тюрьма, ни лишения не смогли его сломить, и этот стоицизм и бескомпромиссность не могут не вызывать уважения. Но убеждения, превращенные в догму, делают Лота эгоистом, лишают органичности его же собственное существование. Все, о чем он думает, что делает, "должно иметь практическую цель", и только. Поэтому гётевский "Вертер", с его точки зрения, - "глупая книга", "для слабых людей", а Ибсен и Золя - "вообще не художники... они неизбежное зло", и то, что они предлагают читателю, - "это лекарства", а не искусство. В глубине души Лот, вероятно, и сам до известной степени сознает неестественность своей жизни ("Знаешь, я ведь еще не жил! До сих пор я еще не жил!"), однако победить себя он не в силах.