Таблица 4.53. Оценка возможного потенциала первого удара США и НАТО к 2010 году

Таким образом, на стадии реализации Договора СНВ-2 общий потенциал средств первого удара США, Великобритании и Франции составит Π ≈ 3,35, а с учетом возможного реверса снятых боеголовок он достигнет Π = 5,85. Существенно, однако, что ослабление средств ответного удара России будет связано не только с существенно большими потерями МБР в первом ударе противника, но и с уменьшением абсолютных масштабов ответного удара. В ближайшее десятилетие ослабление возможностей ответного удара России только за счет уменьшения объема СЯС может составить от 3,35 до 6,3 раз.

5.ПРОБЛЕМАСОЗДАНИЯСИСТЕМЫПРОТИВОРАКЕТНОЙ ОБОРОНЫ

Вразвитии ядерных боеприпасов СССР и средств их доставки всегда важное значение придавалось возможности преодоления средств обороны США. На первых этапах ядерного противостояния речь шла о преодолении системы противовоздушной обороны, а затем о преодолении системы возможной противоракетной обороны. Поэтому, в рамках данной главы представляется целесообразным рассмотреть основные этапы развития работ в области создания ПРО в США. Это тем более важно сейчас, поскольку в 2002 году США вышли из Договора по ПРО 1972 года и предпринимают новые усилия по созданию системы ПРО.

5.1. Развитие систем противовоздушной обороны в США

Командование противовоздушной обороны США было создано в 1946 году, и его задачей была определена защита территории от воздушных атак противника. В начале 1948 года было признано, что в этих целях необходимо использование нового оборудования с современной электрони-

кой, самолетами-перехватчиками и наземными средствами защиты, включая радиолокационные станции раннего предупреждения. Эти работы интенсивно развивались, и в 1953 году считалось, что средства ПВО США способны уничтожить 85–95% советских бомбардировщиков в случае их атаки на территорию США (любопытно, что в это время на вооружение СССР были только стратегические бомбардировщики ТУ-4 с дальностью до 6000 км). Испытание в СССР в 1953 году термоядерного заряда в сильной степени повысило приоритет разработок в США в области противовоздушной обороны, и в то же время сделало практически бесполезными часть прежних средств перехвата (в частности, артиллерию ПВО). В это время были начаты такие программы, как SAGE и DEW. Система SAGE включала использование наиболее современных радаров и компьютеров в пятидесяти центрах на территории США. Эти центры координировали все виды средств ПВО, в первую очередь самолеты-перехватчики и противосамолетные ракеты, включая комплексы

BOMARC и армейские комплексы Nike Ajax и Nike Hercules.

Проект BOMARC был начат в 1950 году и включал использование управляемой ракеты дальнего радиуса действия (около 600 км) с ядерным боевым оснащением. Предполагалось, что зоны действия этого комплекса будут способны покрывать всю территорию США. Эту программу преследовало большое количество неудач на испытаниях, низкие оперативные возможности и постоянный рост стоимости. Система BOMARC была развернута, начиная с 1959 года, и находилась на вооружении до 1972 года. Она была оснащена боеголовкой W40 на основе бустированного заряда с энерговыделением в 10 кт.

Армейский ракетный комплекс Nike Ajax в период с 1953 по 1959 год заменил артиллерию ПВО и был развернут вокруг жизненно важных центров США. Этот комплекс был в состоянии поражать цели на расстоянии до 50 км и на высотах до 20 км. Он был заменен на комплекс Nike Hercules, который имел дальность действия до 150 км и был способен перехватывать цели на высотах до 30 км. Система Nike Hercules была развернута в период с 1958 по 1988 год и была оснащена боеголовкой W31 в двух вариантах – с энерговыделением 1 кт и 12 кт.

Система SAGE начала действовать в 1958 году и была развернута в 1961 году. Линия DEW, развернутая в 1957 году, состояла из серии радаров, установленных по всей границе Северной Америки с характерным «шагом» около 80 км.

Следует отметить, что при развитии масштабной системы ПВО в США в 1956 году предполагали, что СССР в 1959 году сможет развернуть 300 стратегических бомбардировщиков ТУ-95 и 400 стратегических бомбардировщиков М-4 (3М). Однако в действительности СССР имел в это время всего около 85 самолетов этих типов. Приоритетным направлением работ в СССР стало развитие ракетного оружия. Это привело к резкому изменению ситуации. Короткие времена полета и высокие скорости ракет обесценили в значительной степени усилия в создании масштабной системы ПВО США. Часть планов развития элементов системы ПВО была отменена, а часть планов – изменена. В 1957 году программа BOMARC предполагала использование от 6200 до 17300 ракет. Однако в 1958–1959 годах были произведены существенные сокращения этих планов, и в США было развернуто только 224 пусковых установки с 392 ракетами этого типа, которые к тому же стали вскоре снимать с вооружения. Любопытно отметить, что стоимость полномасштабной программы BOMARC оценивалось от 50 до 250 миллиардов долларов.

Другие части программы ПВО США развивались по инерции. Первый сверхзвуковой истреби- тель-перехватчик F-106 поступил на вооружение ВВС в июне 1958 года, и в следующие четыре года было развернуто около 300 таких самолетов. Они были оснащены крылатыми ракетами воздух-воздух Genie с боеголовками W25, использовавшими не бустированный заряд с энерговыделением 1,7 кт.

Развертывание армейской ПВО с использованием ракет Nike Hercules продолжалось до 1962 года, когда вокруг городов США и военных баз было развернуто 1600 пусковых установок этого типа. Это произошло вскоре после того, как управляющая система SAGE вошла в строй и стала уязвимой для советских ракет.

В1958–1959 годах на вооружение ВМФ США стали поступать средства ПВО в виде ракет поверхность-воздух Terrier и Talos, которые предназначались для отражения атак сверхзвуковых самолетов.

Вначале 60-х годов SAGE, DEW и другие компоненты ПВО ничего не могли сделать для перехвата ракет СССР. Баллистические ракеты могли быстро поразить ключевые элементы системы

ПВО, сделав в дальнейшем возможным и прохождение к целям стратегической авиации. Использование баллистических ракет для подавления системы ПВО стало одним из центральных элементов в стратегических военных планах ядерных государств.

5.2. Развитие противоракетной обороны в США

Первые разработки перехватчика ракет были начаты в США в 1955 году на основе ракеты наземного базирования Nike Zeus. Эта ракета, оснащенная боеголовкой W50 с энерговыделением в 400 кт, должна была перехватывать головные части противника за пределами атмосферы. Эта система была чувствительна к простейшим способам противодействия, таким как ложные цели, и могла действовать только против небольшого количества первых советских МБР, но не могла эффективно перехватывать их более совершенные типы. Несмотря на давление со стороны военных, президент Джон Кеннеди в ноябре 1961 года решил не разворачивать систему Nike Zeus. Первоначально обсуждалась возможность развертывания 7000 противоракет этого типа, которые должны были оборонять 27 районов на территории США и Канады.

Исследования по противоракетной программе продолжались по проекту Nike Х, который развивал радары и ракеты Nike и проекту Defender, который объединял исследовательские и технологические усилия для разработок более амбициозных способов перехвата баллистических ракет. Так, например, в рамках проекта Defender рассматривалась программа BAMBI, которая предполагала выведение в космос сотни космических станций с ракетами-перехватчиками. Эти ракеты предполагалось оснастить металлическими сетками диаметром около 120 метров, которые должны были сталкиваться с баллистическими ракетами на активном участке и разрушать их.

Поскольку в это время началась война во Вьетнаме, то в США стала обсуждаться возможность военной поддержки Вьетнама со стороны КНР, подобно тому, как это было в период Корейской войны. Поэтому администрация президента Линдона Джонсона стала рассматривать возможность создания ограниченной системы ПРО, направленной против возможностей атаки со стороны Китая. В 1968 году было объявлено о планах создания такой системы перехватчиков и радаров – программа Sentinel. Эта программа не пользовалась поддержкой со стороны республиканцев, и в 1969 году новый президент Ричард Никсон объявил о ее отмене, предложив заменить ее более современной программой Safeguard. Все эти три системы Nike Х, Sentinel и Safeguard имели общие основы: они использовали два типа радаров (радары, размещенные по периметру обороняемой территории, и радары на ракетных площадках), которые существенно лучше определяли траектории ракет и осуществляли целеуказание, чем их предшественники. Ракета дальнего радиуса действия Spartan была оснащена боеголовкой W71 большой мощности (5 Мт) для поражения целей за пределами атмосферы. Высокоскоростная ракета ближнего радиуса действия Sprint перехватывала цели в атмосфере, когда многие типы ложных целей не мешали перехвату и была оснащена боеголовкой низкой мощности W66 (килотонный уровень). Однако радары этой системы были очень дороги и уязвимы для возможности прямой атаки на них. Кроме того, для работы системы создавали помехи высотные взрывы ракеты Spartan. По совокупности различных факторов оказалось, что стоимость такой системы обороны будет больше стоимости усилий по ее преодолению. Поэтому было решено осуществить минимальное ограниченное развертывание этой системы.

Договор 1972 года ограничил возможность развертывания систем ПРО двумя площадками в пределах радиуса 150 км от столицы и от одной из баз МБР, а Протокол к нему в 1974 году ограничил возможности развертывания только одной площадкой по выбору каждой стороны – СССР и США. США выбрали для развертывания противоракет район Nekoma вблизи базы ВВС Grand Forks, штат Северная Дакота, на которой находилась 150 МБР Minuteman. СССР выбрал для развертывания противоракет район Москвы. Площадка в Nekoma была оборудована и стала действовать с 1 октября 1975 года. В 1976 году готовность площадки Nekoma была понижена по сравнению с уровнем полного оперативного статуса. Любопытно, что «деактивация» программы Safeguard связывалась с развертыванием на советских МБР РГЧ ИН, которые сводили, по мнению специалистов США, практически к нулю возможности использования ракет Safeguard для защиты базы МБР Minuteman. Программа Safeguard была закрыта в 1978 году, хотя ее радары продолжали работать как средства раннего предупреждения о ракетном нападении.

После подписания Договора по ПРО исследования в США в области ПРО сосредоточились на совершенствовании технологий для обороны ШПУ. Специальная программа предусматривала разработку радаров и перехватчиков для этих целей, хотя различные ограничения лимитировали развитие этих работ и исключали возможность испытаний прототипа системы. Эта программа сформировалась к началу 80-х годов для обороны стартов МБР МХ и была известна, как программа LoADS. В это же время исследовались вопросы, связанные с развитием перехватчиков большого радиуса действия, в том числе средств воздушного и космического базирования, которые были включены впоследствии в программу СОИ.

5.3. Положение перед заключением Договора по ПРО 1972 года. Задачи создания ПРО

Впериод, предшествовавший заключению договора по ПРО, в стратегическом соотношении сил между США и СССР происходили важные изменения.

60-е годы характеризовались интенсивным развитием в СССР МБР, как средства доставки ЯО, способного непосредственно поражать территорию США. В период между 1967 и 1972 годом общее количество МБР СССР возросло более чем в два раза и составило около 1550 единиц. Значительно возросло при этом и число тяжелых МБР, которое составило 240 единиц. РВСН стали основной компонентой стратегических ядерных сил СССР. В этот же период времени быстро наращивался потенциал ядерного подводного флота. Количество БРПЛ за эти пять лет возросло более чем в пять раз и составило около 500 баллистических ракет. Общий стратегический ракетноядерный потенциал СССР в 1972 году примерно в семь раз превышал минимальный потенциал, необходимый для нанесения США неприемлемого ущерба в первом ударе (около 300 доставленных боеголовок считалось достаточным для практического уничтожения основной части ВЭП США).

Вкачестве основной угрозы США рассматривали РВСН СССР. Это было связано с тем, что в силу геополитических особенностей и общего превосходства ВМФ, НАТО и США в основном контролировали мировой океан и могли рассчитывать вывести из строя ядерные подводные лодки

СССР еще на безъядерной стадии конфликта.

С выработкой средств противодействия РВСН положение было существенно сложнее. В США рассматривалось два направления:

•нанесение упреждающего ядерного удара по стартам МБР СССР;

•создание системы ПРО, способной перехватить значительное количество боеголовок

МБР СССР.

Первое направление предполагало возможность крупномасштабной ядерной войны, так как было связано с массированной ядерной атакой на старты МБР СССР, многие из которых располагались достаточно близко от основных районов жизнедеятельности СССР. Для практической реализации этого направления требовалось иметь значительный разрыв в количестве стратегических ядерных сил по сравнению с СССР. В рамках простейшей модели при этом необходимо удовлетворить условию:

где N1 – количество единиц стратегических ядерных сил (СЯС) первой стороны, наносящей упреждающий ядерный удар по МБР второй стороны;

N2 – количество МБР второй стороны;

γ1, γ2 – надежность пусков СЯС двух сторон;

p01 – средняя вероятность поражения старта МБР одной единицей СЯС первой стороны;

n10 , n02 – минимальное количество единиц СЯС (МБР) первой и второй сторон, необходимое для поражения ВЭП.

Вероятность поражения p01 является сложной функцией, зависящей от степени укрепленно-

сти стартов МБР, точности боеголовок СЯС, энерговыделения и вида подрыва.

В таблице 4.54 приведены значения минимального необходимого количества СЯС N1 в зависимости от числа МБР N2 и эффективности p01 .

Для простоты мы примем γ1 = γ2 = 0,8; n01 = n02 = 300.

Таблица 4.54. Минимально необходимое количество СЯС в зависимости от числа МБР и эффективности поражения

Из данных таблицы 4.54 видно, что необходимый уровень величины N1 может быть практически достигнут только при больших значениях вероятности p01 . При значениях p01 ≤ 0,5 требуется

значительный разрыв в числе N1 по сравнению с N2, а к концу 60-х годов это различие начало быстро сокращаться в результате развития ракетно-ядерной программы СССР.

Более того, при большом количестве стартов N2, даже при высоких уровнях эффективности р0 требуется применение большого количества ядерных боеголовок, что при необходимых в 60–70-е годы уровнях энерговыделения порождало проблему глобального радиоактивного поражения в ходе подобного конфликта. Поэтому рост стратегических ядерных арсеналов приводил к уменьшению возможностей для нанесения упреждающего удара по стартам и к стабилизации военностратегической обстановки.

Второе направление предполагало создание масштабной оборонной системы, в состав которой входили средства предупреждения о ракетном нападении, ряд эшелонов противоракетной обороны, оснащенных ядерными и неядерными средствами перехвата. При этом обсуждались три задачи, которые должна была выполнить подобная система:

•сохранение необходимого ответного потенциала в случае превентивного удара противника по стартам СЯС;

•минимизация ущерба в случае массированного удара противника по ВЭП;

•поддержка потенциала собственного превентивного удара за счет возможности перехвата системой ПРО основной части боеголовок уцелевших СЯС противника, что дела-

ло бы его ответный удар неэффективным и, следовательно, невозможным. Рассматривалась также и более ограниченная задача: надежный перехват ограниченного чис-

ла боеголовок в случае их несанкционированного пуска (авария, терроризм и т.д.). Применительно к первой задаче в рамках простейшей модели стратегических ядерных арсе-

налов приведенное выше соотношение трансформируется в следующую зависимость, определяющую необходимый уровень эффективности системы ПРО:

где p1п – средняя вероятность перехвата боеголовок МБР системой ПРО первой стороны.

Для численных иллюстраций мы будем использовать то же значение γ и n0, как и выше. В таблице 4.55 приведены значения минимального необходимого количества СЯС N2 в зависимости от эффектив-

ности поражения стартов p02 и эффективности систем ПРО p1п для трех значений численности стартов

N1.

Из данных таблицы 4.55 видно, что даже при достаточно высоких значениях эффективности поражения стартов p02 ≈ 0,8, введение в действие системы ПРО требует существенного разрыва в

количестве СЯС N2 и N1, чтобы первый удар оказался бы эффективным.

Примерно такая аргументация и служила основой для разворачивания работ по ПРО в конце 60-х годов.

Таблица 4.55. Минимально необходимое количество СЯС в зависимости от эффективности поражения и эффективности систем ПРО

Решение второй задачи требовало, чтобы количество боеголовок, прошедших систему ПРО, не превышало уровень, достаточный для нанесения неприемлемого ущерба. В этом случае:

(1− p1п )γ2 N2 ≤ n02 .

В таблице 4.56 для иллюстрации приведены минимальные необходимые уровни общей эффективности системы ПРО p1п для выполнения этого условия в зависимости от числа МБР N2 (для используемых значений γ и n0).

Таблица 4.56. минимальные необходимые уровни общей эффективности системы ПРО

Из приведенных данных видно, что вплоть до количества МБР N2 ≈ 1500–2000 к эффективности системы ПРО должны были предъявляться хотя и высокие, но в целом находящиеся на разумном уровне требования. В рамках решения данной задачи создание системы ПРО должно было увязываться с ограничением возможного числа боеголовок противника (например, на основе соответствующего двустороннего Договора).

Решение третьей задачи уменьшает разрыв между величинами N1 и N2, необходимыми для возможности нанесения превентивного удара первой стороной. В этом случае: