2. 4. 2. 2. Художественная литература Киевской Руси. «Слово о полку Игореве»

До революции исследователи мало использовали данные «Слова о полку Игореве».

Принято считать, что «Слово…» было написано вскоре после неудачного похода Новгород-Северского князя Игоря Святославича на половцев (апрель – май 1185 г.) – в 1187–1188 гг.

Оригинал рукописи не сохранился. Имеющиеся в нашем распоряжении тексты «Слова…» представляют собой копии со списка XV в. или начала XVI в., найденного в 1795 г. в библиотеке Спасо-Ярославского монастыря. Этот список был приобретен собирателем русских древностей графом А.И. Мусиным-Пушкиным в Ярославском архиерейском доме в числе других старинных рукописей. В 1796 г. была сделана копия для Екатерины II, впервые опубликованная академиком Пекарским в 1864 г. В 1800 г. «Слово…» было издано А.И. Мусиным-Пушкиным в сотрудничестве с А.Ф. Малиновским и Н.Н. Бантыш-Каменским. Рукопись «Слова…» погибла при пожаре вместе с другими книгами библиотеки А.И. Мусина-Пушкина в 1812 г. во время нашествия французов на Москву.

Погибшая рукопись была отдалена от оригинала более, чем на 300 лет. Но дошедший до нас список восходил, разумеется, не непосредственно к оригиналу, а к какому-то другому списку, в свою очередь переписанному с более раннего списка. Какое количество таких промежуточных списков отделяет единственную известную нам рукопись «Слова…» от его подлинника, неизвестно.

После гибели сборника, содержавшего текст «Слова…», стали высказываться сомнения в подлинности памятника (И.И. Давыдов, М.Т. Каченовский, митрополит Евгений Болховитинов, О.Л. Сенковский). Защитниками подлинности «Слова…» были Н.М. Карамзин, А.С. Пушкин, М.А. Максимович, Р.Ф. Тимковский.

В качестве доказательства подлинности «Слова…» приводятся следующие факты.

1. Были обнаружены памятники, созданные после XII в., но ранее XVIII в., содержащие ссылки на «Слово…», цитаты из него. К.Ф. Калайдович в Пскове обнаружил «Апостол» (церковный памятник, включавший в свой состав отрывки библейских книг) 1307 г. с припиской писца, представляющей собой немного измененную цитату из «Слова…», был открыт другой памятник древнерусской литературы – «Задонщина» (XIV–XV вв.), являющийся по существу переработкой текста «Слова…».

2. Язык «Слова…» совпадает с реальным языком XII в. В тексте «Слова…» последовательно употребляются формы двойственного числа, звательного падежа; формы имен существительных со свистящими «з, ц, с» на месте заднеязычных согласных перед «» и «и» (влъци, на брез, пороси, греци); формы дат., твор. и мест. пад. мн. ч. имен существительных разных типов склонения; хорошо представлена система глагола древнерусского языка: формы инфинитива с суффиксом «-ти» (начати, быти, пти); формы 2-ого л. ед. ч. глаголов наст. вр. с флексией «-ши» (сидеши, отворяеши, стреляеши); четко различаются три формы прошедшего времени глаголов (имперфект, аорист, перфект); используются старые формы сослагательного наклонения.

Синтаксическая структура памятника также свидетельствует о древности «Слова…»: собирательные имена существительные требуют формы мн. ч. глагола; формы вин. пад. одушевленных существительных не совпадают с формами род. пад.; употребляются словосочетания с беспредложным управлением.

Все эти конструкции, вероятно, были свойственны живой восточнославянской речи, т.к. они широко представлены в деловых памятниках XI–XIII вв.

3. В тексте «Слова…» присутствует лексика, которая встречалась в повествовательных жанрах XI–XIV вв., но исчезла из языка после татаро-монгольского нашествия и в более поздних памятниках не употребляется: # потяти («убить»), комони («кони»), туга («печаль»), тур («зубр»), поскепати («расщепить»), зегзица («чайка или кукушка»), носады («речные суда»), котора («распря, раздор»), карна («мука, скорбь»), клюка («хитрость»), хоть («супруга»), къметь («воин»), чага («рабыня»).