8. Римская литература "золотого века" эпохи Октавиана Августа

Период гражданских войн закончился в Риме переходом к военной диктатуре, которая должна была временно стабилизировать римское рабовладельческое общество. Во главе государства стал Октавиан Август, одержавший при Акциуме (31 г. до н.э.) победу над своим политическим соперником Антонием.

Придя к власти, он отказался от открытой диктатуры и начал постепенно переходить к более мягким формам правления, пытаясь сохранить видимость республики. С 27 г. до н.э. Август оставляет за собой только верховную военную власть и управление пограничными провинциями. Продолжает действовать сенат, ежегодно избираются консулы, собирается народное собрание. Правда, уже в 23 г. Август получает права народного трибуна и фактически диктует свою волю римскому сенату. Однако он именует себя "принцепсом" (старый термин, существовавший в эпоху республики) - первым из римских сенаторов, пытаясь представить дело так, будто он подчиняется воле этого старинного республиканского учреждения. Переходный период от республики к империи получил название "принципата".

Октавиан Август я его ближайшие сторонники создают некую официальную идеологию - систему взглядов на государство и его задачи, на роль правителя и функции литературы и искусства.

В произведении "Деяния божественного Августа", предназначавшемся для популяризации идей римского принципата и высеченном на стенах храмов в римских провинциях, Октавиан Август изложил основы своей государственной политики. Он характеризует себя как освободителя, вернувшего Рим к прекрасным временам мирной республики, создателя многочисленных законов, которые должны способствовать поднятию нравственности граждан. "Справедливый" и "милосердный" правитель, он якобы заслуженно карает убийц Юлия Цезаря и восстанавливает долгожданный мир. Вся Италия поддерживает его в борьбе с противниками. Завоеванную власть он передает в руки сената и народа. Август сознательно идеализирует свою деятельность. В действительности приход Октавиана Августа к власти отнюдь не вызвал всеобщего энтузиазма. Принцепсу пришлось вести длительную борьбу с республиканской оппозицией. Однако стремление к миру после кровопролитных гражданских войн было присуще различным слоям населения. Мирная политика Августа встречала сочувствие и привлекала многих на сторону нового режима. Видимость сохранения республиканских форм правления также играла немаловажную роль в привлечении симпатий различных социальных прослоек к новому принцепсу.

Ближайшие сторонники Августа пытались сгруппировать вокруг себя крупнейших поэтов и обратить их внимание на положительные стороны нового режима. Большую активность в этом отношении проявил приближенный Октавиана, образованный и богатый Гай Цильний Меценат (70 г. до н.э.-8 г. н.э.). Вокруг Мецената собирается литературный кружок, в который входят крупнейшие поэты этого времени - Вергилий, Гораций, Проперций, Тукка, Варий и др. Меценат дарит Горацию сабинское имение, подсказывает темы Проперцию и Вергилию, осыпает поэтов щедротами и принимает их в своем доме в роскошном зале для публичных рецитации. Образованный дилетант, он и сам не чужд литературному творчеству. Меценат - поклонник ученой и изящной поэзии неотериков, однако он хотел бы возродить в литературе крупные жанры периода республики, трагедию и эпос.

Меценат пропагандировал среди поэтов официальную идеологию принципата. Деятельность Августа интерпретировалась как осуществление великой исторической миссии, направленной на поднятие могущества римского государства. Принципат объявлялся "золотым веком", веком возрождения лучших традиций отдаленного прошлого. Этими идеями проникнуты произведения крупнейших поэтов этого времени - Вергилия и Горация. Официальная идеология находит отражение и в памятниках изобразительного искусства. Так, на знаменитом "Алтаре Мира", воздвигнутом Августом, изображалась благоденствующая Италия в виде кормящей матери, окруженная пышной растительностью и пасущимися животными. В портретных скульптурах Октавиана Августа ярко выступали черты величия и милосердия, на его оружии изображались покоренные народы, подчеркивалось, что весь мир трепещет перед величием возрожденного Рима.

Литература становится в этот период излюбленным занятием римского образованного общества. "Мы все, - говорит Гораций - ученые и неученые, пишем поэмы". Государственная деятельность в условиях формирующейся империи теряет для многих интерес. Бывшие республиканцы, отказавшись от активной борьбы с новым режимом, обращаются к литературному труду. М. Мессала Корвин, сражавшийся при Филиппах против Октавиана (42 г. до н.э.), подражая Феокриту, пишет пастушеские идиллии. Консул 40 г. до н.э. Асиний Поллион, скептически относящийся к принципату, издает свою "Историю". Вокруг этих бывших государственных деятелей также группируются поэты и писатели.

Из обширной литературной продукции эпохи уцелело сравнительно немногое. Однако нам известны произведения крупнейших поэтов этого времени. Одним из них был Вергилий.

Публий Верги́лий Марон (лат. Publius Vergilius Maro; 15 октября 70 год до н. э., Андес близ Мантуи — 21 сентября 19 год до н. э., Брундизий) — национальный поэт Древнего Рима, автор «Энеиды». Прозван «мантуанским лебедем».Вергилий — знаменитейший поэт Августовского века. Родился в 70 году до н. э. близ Мантуи, получил первое воспитание в Кремоне; в шестнадцать лет получил тогу зрелости. Это торжество совпало с годом смерти Лукреция, так что современники смотрели на начинающего поэта как на прямого преемника певца De rerum natura. Дальнейшее образование Вергилий получил в Милане, Неаполе и Риме; там он изучал греческую литературу и философию. Несмотря на интерес к эпикуреизму и на глубокое преклонение перед Лукрецием, Вергилий не примкнул к эпикурейскому учению; его привлекали Платон и стоики.

К этому времени относятся его мелкие стихотворения, из которых самое достоверное — Culex («Комар»), признаваемое за вергилиевское Марциалом, Светонием и Стацием. После смерти Цезаря Вергилий вернулся в Мантую и предался там изучению Теокрита; но его покой нарушен был гражданскими войнами. Во время раздачи земель ветеранам — сторонникам триумвиров после битвы при Филиппах Вергилий два раза подвергался опасности потерять свои владения в Мантуе; но каждый раз его спасало личное вмешательство Октавиана, которому благодарный поэт посвятил вскоре две хвалебные эклоги (I и IX).

В Риме, куда Вергилий часто приезжал хлопотать по своим владениям, он сошёлся с Меценатом и окружавшими его поэтами; впоследствии он ввёл в этот круг Горация, и оба поэта совершили вместе с своим покровителем воспетое ими обоими путешествие в Брундизий. В 37 г. закончены были Bucolica, первое зрелое произведение Вергилия, и он взялся по просьбе Мецената за Georgica, написанные в Неаполе в 30 г. В 29 г. после многих предварительных работ Вергилий приступил к Энеиде и, проработав над ней несколько лет в Италии, отправился в Грецию и Азию, чтобы изучить на месте театр действия своей поэмы и придать своему труду больше жизненной правды. В Афинах он встретил Августа, который уговорил его вернуться в Италию. По дороге в Рим Вергилий заболел и умер в Брундузии в 19 г. до н. э. Перед смертью он просил, чтобы его незаконченная и, по его мнению, несовершенная эпопея была сожжена. Эту просьбу некоторые учёные (Бартенштейн, например) объясняют так: царствование Августа убедило Вергилия, что он всю жизнь воспевал тирана, и он почувствовал перед смертью раскаяние, что своей эпопеей доставит ему бессмертие. В своём первом произведении — «Bucolica» (состоящем из 10 эклог и написанном в 43-37 гг.) — Вергилий хотел внести в латинскую поэзию особенности греческой, её простоту и естественность, и начал подражанием Феокриту. Но ему совершенно не удалось достигнуть цели, несмотря на прямой перевод во многих местах сицилийского поэта — именно простота-то и естественность отсутствуют в Буколиках Вергилия. В то время как пастухи Феокрита в самом деле живут непритязательной жизнью детей природы, весь интерес которых в процветании стад и любви, пастушки, пастухи Буколик — поэтическая фикция, художественный образ, прикрывающий сетования римлян на невзгоды гражданских войн. В некоторых из них Вергилий представляет выдающихся лиц той эпохи; так напр., в Дафнисе представлен Цезарь.

Самая знаменитая и на самом деле самая интересная по торжественности настроения и тонкости деталей — эклога IV (называемая также «Pollio», то есть «Поллион», по имени римского консула Гая Азиния Поллиона), в которой Вергилий предсказывает будущий золотой век и скорое рождение ребёнка, который изменит течение жизни на земле. Поэт рисует картину этой будущей счастливой жизни, когда всякий труд будет лишним и человек везде будет находить все, что ему нужно (omnis fert omnia tellus), и заканчивает славословием будущего благодетеля людей. Христианские писатели видели в этой эклоге пророчество рождения Христа, и на ней основана главным образом распространенная в средние века вера в Вергилия как в волшебника. Возможно, что Вергилий имел в виду в этом стихотворении племянника Августа, Марцелла, раннюю смерть которого он впоследствии воспел в поэтическом эпизоде VI песни «Энеиды».

В общем характере Х эклоги, её ненависти к войне и жажде спокойной жизни Вергилий отразил стремление к миру, охватившее все римское общество. Литературное значение Буколик состоит главным образом в совершенстве стиха, превосходящего все прежде написанное в республиканском Риме. «Георгики», вторая поэма Вергилия, состоящая из четырех книг, написана с целью возбудить любовь к земледелию в душе ветеранов, награждённых землями. Взяв за образец Гесиода, Вергилий, однако, не входит, подобно своему греческому образцу, во все подробности сельскохозяйственного дела, его цель - показать в поэтических образах прелести сельской жизни, а не написать правила, как сеять и жать; поэтому детали земледельческого труда его занимают лишь там, где они представляют поэтический интерес. Из Гесиода Вергилий взял лишь указания счастливых и несчастных дней и некоторых земледельческих приемов. Лучшая часть поэмы, то есть отступления натурфилософского характера, большей частью почерпнута из Лукреция.

«Георгики» считаются самым совершенным произведением Вергилия по чистоте и поэтической законченности стиха. В них, вместе с тем, глубже всего отразился характер поэта, его взгляд на жизнь и религиозные убеждения; это — поэтические этюды о достоинстве труда. Земледелие в его глазах — святая война людей против земли, и он часто сравнивает подробности земледельческого быта с военной жизнью. «Георгики» служат также протестом против распространившегося в последнее время республики атеизма; поэт помогает Августу возбуждать в римлянах угасшую веру в богов и сам искренно проникнут убеждением в существовании высшего Промысла, управляющего людьми.

Одним из подражателей Вергилия является Луиджи Аламанни. «Энеида» — незаконченный патриотический эпос Вергилия, состоит из 12 книг, написанных между 29-19 гг. После смерти Вергилия «Энеида» была издана его друзьями Варием и Плотием без всяких изменений, но с некоторыми сокращениями.

Вергилий занялся этим сюжетом по просьбе Августа, чтобы возбудить в римлянах национальную гордость сказаниями о великих судьбах их прародителей и, с другой стороны, для защиты династических интересов Августа, будто бы потомка Энея через его сына Юла, или Аскания. Вергилий в «Энеиде» близко примыкает к Гомеру; в «Илиаде» Эней является героем будущего. Поэма начинается последней частью скитаний Энея, его пребыванием в Карфагене, и затем уже рассказывает эпизодически прежние события, разрушение Илиона (II п.), скитания Энея после этого (III п.), прибытие в Карфаген (I и IV п.), путешествие через Сицилию (V п.) в Италию (VI п.), где начинается новый ряд приключений романического и воинственного характера. Самое исполнение сюжета страдает общим недостатком произведений Вергилия — отсутствием оригинального творчества и сильных характеров. Особенно неудачен герой, «благочестивый Эней» (pius Aeneas), лишённый всякой инициативы, управляемый судьбой и решениями богов, которые покровительствуют ему как основателю знатного рода и исполнителю божественной миссии — перенесения Лар на новую родину. Кроме того, на «Энеиде» лежит отпечаток искусственности; в противоположность Гомеровскому эпосу, вышедшему из народа, «Энеида» создана в уме поэта, без связей с народной жизнью и верованиями; греческие элементы перепутаны с италийскими, мифические сказания — с историей, и читатель постоянно чувствует, что мифический мир служит лишь поэтическим выражением национальной идеи. Зато Вергилий употребил всю силу своего стиха на отделку психологических и чисто поэтических эпизодов, которые и составляют бессмертную славу эпопеи. Вергилий неподражаем в описаниях нежных оттенков чувств. Стоит только вспомнить патетическое, несмотря на свою простоту, описание дружбы Ниса и Эвриала, любовь и страдания Дидоны, встречу Энея с Дидоной в аду, чтобы простить поэту его неудачную попытку возвеличить славу Августа на счет преданий старины. Из 12 песней «Энеиды» шестая, где описывается сошествие Энея в ад, чтобы повидаться с отцом (Анхизом), считается самой замечательной по философской глубине и патриотическому чувству. В ней поэт излагает пифагорейское и платоническое учение о «душе мироздания» и вспоминает всех великих людей Рима. Внешняя постройка этой песни взята из XI п. «Одиссеи». В остальных песнях заимствования из Гомера тоже весьма многочисленны.

В построении «Энеиды» подчеркнуто стремление создать римскую параллель поэмам Гомера. Большинство мотивов «Энеиды» Вергилий нашёл уже в прежних обработках сказания об Энее, но выбор и расположение их принадлежат самому Вергилию и подчинены его поэтическому заданию. Не только в общем построении, но и в целом ряде сюжетных деталей и в стилистической обработке (сравнения, метафоры, эпитеты и т. п.) обнаруживается желание Вергилия «соперничать» с Гомером.

Тем резче выявляются глубокие различия. «Эпическое спокойствие», любовное вырисовывание деталей чужды Вергилию. «Энеида» представляет цепь повествований, полных драматического движения, строго концентрированных, патетически напряженных; звенья этой цепи соединены искусными переходами и общей целеустремленностью, создающей единство поэмы.

Её движущая сила — воля судьбы, которая ведёт Энея к основанию нового царства в латинской земле, а потомков Энея к власти над миром. «Энеида» полна оракулами, вещими снами, чудесами и знамениями, руководящими каждым действием Энея и предвозвещающими грядущее величие римского народа и подвиги его деятелей вплоть до самого Августа.

Массовых сцен Вергилий избегает, выделяя обычно несколько фигур, душевные переживания которых и создают драматическое движение. Драматизм усиливается стилистической обработкой: Вергилий умеет мастерским подбором и расположением слов придавать стёртым формулам обыденной речи большую выразительность и эмоциональную окраску.

В изображении богов и героев Вергилий тщательно избегает грубого и комического, которое так часто имеет место у Гомера, и стремится к «благородным» аффектам. В ясном членении целого на части и в драматизации частей Вергилий находит нужный ему средний путь между Гомером и «неотериками» и создаёт новую технику эпического повествования, в течение веков служившую образцом для последующих поэтов.

Правда, герои Вергилия автономны, они живут вне среды и являются марионетками в руках судьбы, но таково было жизнеощущение распылённого общества эллинистических монархий и Римской империи. Главный герой Вергилия, «благочестивый» Эней, с его своеобразной пассивностью в добровольном подчинении судьбе, воплощает идеал стоицизма, ставшего почти официальной идеологией; в странствиях Энея сопровождает бесстрашный оруженосец Ахат, преданность которого стала нарицательной. И сам поэт выступает как проповедник стоических идей: картина подземного царства в 6 песне, с мучениями грешников и блаженством праведных, нарисована в соответствии с представлениями стоиков. «Энеида» была закончена лишь вчерне. Но и в этом «черновом» виде «Энеида» отличается высоким совершенством стиха, углубляя реформу, начатую в «Буколиках». Поклонение, которым имя Вергилия было окружено при жизни, продолжалось и после смерти поэта; уже начиная с Августовского века сочинения его изучались в школах, комментировались учёными и служили для предсказаний судьбы, как оракулы Сибилл. Так называемые «Sortes Virgilianae» были в большом ходу во времена Адриана и Севера. Имя Вергилия окружалось таинственной легендой, превратившейся в Средние века в веру в него как в волшебника. Основанием многочисленных легенд о его чудодейственной силе послужили некоторые непонятые места его сочинений, как например IV и VIII эклоги. Рассказ о загробной жизни в VI п. «Энеиды» и т. д. и, кроме того, толкования скрытного значения его имени (Virga — волшебный жезл) и имени его матери (Maia — Maga). Уже у Доната встречаются намеки на сверхъестественное значение поэзии Вергилия. Фульгенций («De Continenta Vergiliana») придаёт «Энеиде» аллегорическое значение. Затем имя Вергилия встречается в испанских, французских и немецких народных книгах, которые относят его или ко времени сказочного короля Октавиана, или короля Сервия; бретонские сказания говорят о нём как о современнике короля Артура и о сыне рыцаря из «Кампаньи в Арденском лесу». Вергилию подчиняются стихии, он чудесным образом зажигает и гасит огонь, вызывает землетрясение и грозу; Вергилий — патрон или genius loci Неаполя, который он основал, построив его на трех яйцах (вариант — построенный на яйце замок, Castello del’uovo); Вергилий пробивает подземный ход сквозь гору (Позилиппо). Он — непревзойденный мастер, изготовляющий чудесные предметы (ingeniosissimus rerum artifex), среди которых — сложная система сигнализации и защиты города с помощью бронзовых статуй Salvatio Romae (вариант — система, предохраняющая от извержения Везувия); бронзовая муха, изгоняющая из Неаполя мух и таким образом предохраняющая город от заразы; чудесное зеркало, отражающее все, что происходит в мире; bocca della verità; вечно горящая лампа; воздушный мост и др. Высшее проявление значения, приписываемого средними веками Вергилию, — это роль психопомпа, которую ему даёт Данте в «Божественной комедии», выбрав его как представителя самой глубокой человеческой мудрости и сделав его своим руководителем и проводником по кругам ада.

Сочинения Вергилия дошли до нас в большом количестве рукописей, из которых самые замечательные: Медицейская, написанная, вероятно, до падения Западной Римской империи (изд. Foggini в Флоренции в 1741 г.), и Codex Vaticanus (изд. Bottari, Рим, 1741 г.). Из edid. princ. отметим небольшой folio 1469 г., изданный Свейнхеймом и Паннарцом, Альдинское издание в Венеции 1501 года, несколько изданий XV и XVI вв. с комментариями Сервия и др., изд. I. L. de la Cerda, Мадрид, 1608—1617 гг., изд. Ник. Гельзиуса в Амстерд., 1676 г., Буркмана в 1746 г., Вагнера в 1830 г., исправленное по рукописям и снабженное замечаниями об орфографии многих слов Вергилия — «Handbuch der classischen Bibliographie» Schweigger’a содержит перечисление всех остальных изданий и указание их достоинств.

Первоисточниками для сведений о жизни и сочинениях Вергилия служит «Vita Vergilii» Доната, некоторые другие vitae, которыми снабжены рукописи, комментарии Сервия и биография Вергилия в стихах Фоциуса.