Объективное изучение высшей нервной деятельности

На протяжении тысячелетий было принято считать, что поведение человека опреде­ляется влиянием некой нематериальной сущности («души»), познать которую физиолог не в силах.

И. М. Сеченов был первым из физиологов мира, который рискнул представить пове­дение на основе принципа рефлекса, т.е. на основе известных в физиологии механизмов нервной деятельности. В своей знаменитой книге «Рефлексы головного мозга» он пока­зал, что сколь бы сложными ни казались нам внешние проявления психической деятель­ности человека, они рано или поздно сводятся лишь к одному— мышечному движению. «Улыбается ли ребенок при виде новой игрушки, смеется ли Гарибальди, когда его гонят за излишнюю любовь к родине, выдумывает ли Ньютон мировые законы и пишет их на бумаге, дрожит ли девушка при мысли о первом свидании, всегда конечным итогом мысли является одно—мышечное движение»,—писал И, М. Сеченов.

Разбирая становление мышления ребенка, И. М. Сеченов шаг за шагом показал, что это мышление формируется в результате воздействий внешней среды, сочетающихся между собой в различных комбинациях, вызывающих образование разных ассоциаций. Наше мышление (духовная жизнь) закономерно формируется под влиянием окружаю­щих условий и мозг представляет собой орган, накапливающий и отражающий эти влияния. Какими бы сложными ни казались нам проявления нашей психической жизни, наш внутренний психологический склад — закономерный итог условий воспитания, воз­действий окружающей среды. На 999/1000 психическое содержание человека зависит от условий воспитания, влияний среды в широком смысле слова,— писал И. М. Сече­нов, — и лишь на 1/1000 оно определяется врожденными факторами. Таким образом, на самую сложную область жизненных явлений, на процессы духовной жизни человека был впервые распространен принцип детерминизма — основной принцип материалистиче­ского мировоззрения. И. М. Сеченов писал, что когда-нибудь физиолог научится анализи­ровать внешние проявления мозговой деятельности так же точно, как физик умеет анали

И. М.СЕЧЕНОВ (1829—1905)

зировать музыкальный аккорд. Книга И. М. Се­ченова была гениальным творением, утверж­дающим материалистические позиции в самых сложных сферах духовной жизни человека.

Сеченовская попытка обосновать механиз­мы мозговой деятельности была чисто теорети­ческой попыткой. Необходим был следующий шаг — экспериментальные исследования фи­зиологических механизмов, лежащих в основе психической деятельности и поведенческих реакций. И этот шаг был сделан И. П. Павло­вым.

То, что именно И. П. Павлов, а не кто-нибудь иной стал наследником идей И. М. Се­ченова и первым проник в основные тайны рабо­ты высших отделов мозга, не случайно. К этому привела логика проводимых им эксперимен­тальных физиологических исследований. Изу­чая процессы жизнедеятельности в организме в условиях естественного поведения животного, И. П. Павлов обратил внимание на важную роль психических факторов, влияющих на все физиологические процессы. От наблюдательно­сти И. П. Павлова не ускользнул тот факт, что слюна, желудочный сок и другие пищевари­тельные соки начинают выделяться у животного не только в момент еды, а задолго до еды, при виде еды, звуке шагов служителя, который обычно кормит животное. И. П. Павлов обратил внимание на то, что аппетит, страстное желание еды является столь же мощным сокоотделительным агентом, как и сама еда. Аппетит, желание, настроение, пережива­ния, чувства — все это были психические явления. До И. П. Павлова физиологами они не изучались. И. П. Павлов же увидел, что игнорировать эти явления физиолог не вправе, так как они властно вмешиваются в течение физиологических процессов, меняя их харак­тер. Поэтому физиолог обязан был их изучать. Но как? До И. П. Павлова эти явления рассматривались наукой, которая называется зоопсихология.

Обратившись к этой науке, И. П. Павлов должен был отойти от твердой почвы физио­логических фактов и войти в область бесплодных и беспочвенных гаданий относите­льно кажущегося психического состояния животных. Для объяснения поведения чело­века правомерны методы, используемые в психологии, ибо человек всегда может сооб­щить о своих чувствах, настроениях, переживаниях и т.д. Зоопсихологи слепо переносили на животных данные, полученные при обследовании человека, и также говорили о «чув­ствах», «настроениях», «переживаниях», «желаниях» и т.д. у животного, не имея возмож­ности проверить, так это или нет. Впервые в павловских лабораториях по поводу механиз­мов одних -и тех же фактов возникало столько мнений, сколько наблюдателей видело эти факты. Каждый из них трактовал их по-своему, и не было возможности проверить правильность любой из трактовок. И. П. Павлов понял, что подобные трактовки бес­смысленны и поэтому сделал решительный, поистине революционный шаг. Не пытаясь гадать о тех или иных внутренних психических состояниях животного, он начал изучать поведение животного объективно, сопоставляя те или иные воздействия на организм с ответными реакциями организма. Этот объективный метод позволил выявить законы, лежащие в основе поведенческих реакций организма.

Метод объективного изучения поведенческих реакций создал новую науку — физио­логию высшей нервной деятельности с ее точным знанием процессов, происходящих в нервной системе при тех или иных воздействиях внешней среды. Эта наука много дала для понимания сущности механизмов психической деятельности человека.

А. А. УХТОМСКИЙ (1875—1942)

Л. А. ОРБЕЛИ (1882—1958)

Созданная И. П. Павловым физиология высшей нервной деятельности стала есте­ственнонаучной основой психологии. Она стала естественнонаучной основой ленинской теории отражения, имеет важнейшее значение в философии, медицине, педагогике и во всех тех науках, которые так или иначе сталкиваются с необходимостью изучать внутрен­ний (духовный) мир человека.

Значение физиологии высшей нервной деятельности для медицины. Учение И. П. Павлова о высшей нервной деятельности имеет огромное практическое значение. Изве­стно, что больного излечивают не только лекарства, скальпель или процедура, но и слово врача, доверие к нему, страстное желание выздороветь. Все эти факты были известны еще Гиппократу и Авиценне. Однако на протяжении тысячелетий они воспринимались как доказательство существования могучей, «данной богом души», подчиняющей себе «бренное тело». Учение И. П. Павлова сорвало покров таинственности с этих фактов. Стало ясно, что казавшееся волшебным воздействие талисманов, колдуна или заклина­ний шамана представляет собой не что иное, как пример влияния высших отделов мозга на внутренние органы и регуляцию всех процессов жизнедеятельности. Характер этого влияния определяется воздействием на организм окружающих условий, важ­нейшим из которых для человека являются социальные условия — в частности обмен мыслями в человеческом обществе с помощью слова. И. П. Павлов впервые в истории науки показал, .что сила слова в том, что слова и речь представляют собой особую систему сигналов, присущую лишь человеку, закономерно изменяющую поведение, пси­хический статус. Павловское учение изгнало идеализм из самого последнего, казалось бы, неприступного убежища — представления о данной богом «душе». Оно вложило в руки врача могучее оружие, дав ему возможность правильно пользоваться словом, показав важнейшую роль морального воздействия на больного для успеха лечения.