6 курс / Судебная медицина / Сапожников

Конечно, возможно допустить, что следов борьбы не будет найдено при убийстве (удавлении петлей или повешении) в тех случаях, когда жертва в детском возрасте или находится в состоянии резкого опьянения или при наличии тяжелого заболевания, но ведь все эти обстоятельства легко определить и учесть в ходе дальнейшего расследования дела.

Рис. 42.

Нам приходится говорить здесь о таких основных и простых судебно-медицинских истинах лишь потому, что многие врачи и даже врачи-эксперты и до сего времени отождествляют в своих заключениях направление странгуляционных борозд с видом насильственной смерти, а не с видом лишь механической асфиксии, как это на самом деле должно быть.

Интересно отметить здесь, между прочим, и то обстоятельство, что при повешении-самоубийстве, как это нам приходилось неоднократно наблюдать в нашей практике, удается иногда обнаружить запасную петлю, находящуюся где-либо возле трупа или даже и на самом трупе (напр., под пиджаком вместо пояса или под последним).

Нечего и говорить, что нахождение такой запасной петли может служить лишним доказательством, говорящим в пользу самоубийства.

Никогда не следует забывать, что после извлечения трупа из петли и производства полного первичного его осмотра, при направлении трупа на судебно-медицинское вскрытие обязательно нужно препроводить вместе с трупом и петлю, которая может оказаться необходимой при более подробном исследовании трупа.

Некоторые авторы-криминалисты (Якимов, М и х е е в — 1929, З е д е р м а н и О ' К о н н е л ь

— 1936 и др.) указывают на необходимость тщательного рассмотрения мелких волокон веревки в случаях повешения при наличии веревочной петли, так как при подтягивании трупа для симуляции картины самоубийства по расположению волокон веревки можно определить этот факт — (поднятие волокон веревки вверх в той части, которая находилась по ту сторону блока и за которую тянули труп).

Наши опыты и наблюдения однако не подтверждают подобного заявления, так как при волочении веревки с грузом через какой-либо предмет положение мелких волокон веревки обычно довольно быстро меняется в ту или другую сторону.

При обнаружении в полости рта трупа какой-либо тряпки, последнюю необходимо извлечь, измерить и осмотреть. Здесь необходимо отметить, не является ли эта тряпка частью одежды или предметом того или иного назначения (рукав, пеленка, платок, обрывок полотенца и т.п.), отметить ее цвет, рисунок, особые метки, имеющиеся на ней помарки.

Обнаружение во рту трупа тряпки имеет место чаще при убийстве, редко — при самоубийстве.

Чрезвычайно интересный случай сообщает Л я т т е р с (1935), когда один самоубийца, перерезавший себе горло, перед причинением ранения, с целью симуляции убийства (месть), засунул себе в рот платок, наложил сверху повязку и оставил в своем кармане записку: «Я убил его при помощи троих товарищей, так как я был должен ему 500 лир»...

Различного рода посторонние предметы могут находиться зажатыми в руках трупа: обрывки одежды, нитки, волосы и т.п. Они должны быть осторожно изъяты, измерены, описаны, запакованы и приобщены к делу в качестве вещественных доказательств, которые впоследствии могут быть использованы при установлении идентичности с соответствующими объектами.

90

Следует иметь в виду, что при обнаружении в руке трупа отдельных волос необходимо взять несколько волос и от головы трупа, так как найденные в руке последнего волосы могут попасть туда случайно и принадлежать покойному. Волосы с головы трупа упаковываются отдельно и с соответствующей записью на пакетике также приобщаются к вещественным доказательствам с тем, чтобы впоследствии волосы, изъятые из руки трупа, могли быть сравнены не только с волосами подозреваемого, но и с волосами трупа.

Перечисленные выше мелкие посторонние предметы могут иногда находиться и на одежде трупа и под ним, и возле него.

Интересно, что на месте убийства может остаться иногда обувь убийцы, которая впоследствии послужит крайне важной уликой при идентификации.

В одном из наших случаев на месте убийства была найдена одна кожаная старая туфля («чувяк») с правой ноги. При осмотре ее обращали внимание три сильно пожелтевших и выпуклых кругловатых участка величиной с 10-копеечную серебряную монету, соответственно верхней поверхности пальцев.

Через некоторое время были задержаны два подозреваемых в убийстве. При осмотре их ног оказалось, что у одного из них на верхних поверхностях 2, 3 и 4 пальцев правой ноги имеются резко выступающие мозолистые разращения. При примерке чувяка, найденного на месте убийства, оказалось, что он не только пришелся по ноге подозреваемого, но и все мозолистые разращения точно совпали с пожелтевшими выпуклостями на чувяке, которые покрывали мозоли на пальцах в виде колпачков. Идентичность оказалась полная. Преступник в конечном итоге сознался, что оброненный на месте убийства чувяк принадлежал ему и что он принимал участие в убийстве.

Подобного типа случай (оставление преступником галоши на месте происшествия) сообщает

иН. Н. Б о к а р и ус (1927).

И. Н . Я к и м о в (1935) отмечает, что около трупа могут быть найдены предметы, выпавшие из карманов, лежащие под трупом, затоптанные в землю во время предсмертной борьбы.

При подозрении на убийство весьма важно постараться выяснить — какие предметы могли принадлежать убитому, какие — убийце.

91

расположение крови на одежде) имеет немалое значение и локализация кровяных следов на кистях рук.

Прежде всего необходимо отметить, что при нанесении смертельных резаных ран шеи, богатой сосудами, собственной рукой — рука трупа, в которой находилось остро-режущее оружие, всегда в большей или меньшей степени запачкана кровью. Полное отсутствие кровяных помарок на кистях рук немедленно вызывает большое сомнение в возможности самоубийства.

В самом деле: в значительном большинстве случаев нанесения резаных ран шеи собственной рукой наблюдается неоднократное причинение ударов острорежущим оружием, так как лезвие обычно застревает в плотной ткани щитовидного хряща, и преодолеть это сопротивление нелегко. Следы этих неоднократных ударов мы замечаем часто или в виде мелких надрезов кожи по краям основной раны, или в виде рядом расположенных резаных ран, или нередко можно видеть при рассмотрении дна раны терасообразное расположение надрезанных в различных местах мышц и надрезы хрящей гортани.

Мне вспоминается характерный в этом отношении случай, который имел место однажды в моей практике.

Проходя мимо здания Управления Ряз.-Уральск, жел. дороги в г. С., я был позван милиционером, выбежавшим из этого здания, который заявил мне, что в уборной только что перерезал себе шею какой-то гражданин. Милиционер, по его словам, проходя мимо уборной, услышал там какой-то шум, и из-под двери, которая оказалась запертой изнутри, он увидел вытекавшую кровь. Через перегородку соседнего отделения уборной он заглянул туда и увидел лежащего на полу окровавленного человека с ножом в руке. Немедленно вбежав в здание, мы рванули дверь в уборную, действительно запертую изнутри на крючок, последний оторвался, дверь открылась, и мы увидели следующую картину: на полу уборной лежал полусогнувшись человек с перерезанным горлом, в луже крови, в бессознательном состоянии; в правой руке он держал нож, делая при этом в воздухе такие движения рукой, как будто бы он все еще продолжал наносить себе удары... К приезду кареты скорой помощи он оказался уже мертвым.

Но и при чрезвычайно редких случаях однократного причинения смертельного резаного ранения шеи собственной рукой, когда сразу же перерезаются крупные сосуды, кровь попадает (и обычно в значительном количестве) на руку, держащую остро-режущее оружие.

Нам никогда не приходилось встречать незапачканную кровью руку самоубийцы при наличии у него резаных ран шеи, и мы полагаем, что такой случай едва ли возможен.

При перерезывании горла самоубийца, как это чаще всего бывает, в одной руке (обычно правой) держит остро-режущее оружие, которым й наносит себе удары, другой же рукой (чаще левой) придерживает подбородок.

При изучении кровяных следов в подобных случаях, на кистях рук трупа с резаными ранениями шеи мы находим иногда довольно характерное расположение кровяных помарок, имеющих нередко вид мелких кровяных брызг. Брызги эти располагаются на тыльной поверхности кисти руки, в которой было зажато остро-режущее оружие (на ладонь, сжимавшую рукоятку оружия, брызги крови не могут попасть), и на ладонной поверхности той кисти руки, которая поддерживала подбородок (т.е. на поверхности, обращенной к ране).

По расположению кровяных брызг на кистях рук молено, таким образом, сказать в таких случаях, какой рукой наносил себе удары самоубийца. Часто мы встречаем при самоубийстве путем перерезки горла более значительные кровяные помарки на руках, особенно на руке, держащей оружие. Рука может быть чрезвычайно сильно залита кровью. Однако, основные кровяные следы располагаются опять-таки на тыльной поверхности руки, слегка лишь затекая в ладонь. Обильные кровяные следы и на ладони руки, державшей оружие, могут быть лишь тогда, когда после причинения себе ран раненый был еще жив и, бросив нож, зажимал руками рану, или когда ладонь этой руки, после того как нож был из нее выпущен, при падении тела попала в лужу крови.

Все это следует иметь в виду и самым тщательным образом исследовать и изучить имеющиеся на руках трупа и возле него кровяные следы.

Если труп самоубийцы с перерезанным горлом лежит в луже крови таким образом, что кисти его рук сильно замазаны кровью, а в руке трупа плотно фиксирован нож, то следует иметь в виду, что соприкасающиеся друг с другом поверхности пальцев и ладони не запачканы кровью. При вложении же ножа в залитую кровью руку, лежащую в кровяной луже (при симуляции самоубийства), когда пальцы разжимаются, а рукоятка ножа вкладывается в ладонь, указанные соприкасающиеся поверхности чаще также пачкаются при этом кровью.

93

Значение отмеченного, между прочим, хорошо демонстрирует ученик мой В. Ф. С о к о л о в (1936) в описываемом им интересном случае сложного, комбинированного самоубийства путем причинения резаных ран живота и шеи, когда шел вопрос о возможности убийства и вложения в руку ножа с целью симуляции самоубийства. «Нож же настолько был крепко фиксирован в правой руке — пишет В. Ф. Соколов, — что мякоть большого пальца правой руки была вдавлена в межфаланговое пространство указательного пальца. Несмотря на залитостъ кровью ногтя большого пальца и всех остальных пальцев правой кисти, место вдавления было чистое». При разгибании же пальцев сильно запачканной кровью руки с последующим вложением рукоятки ножа нужно полагать, что чистота соприкасающихся поверхностей едва ли была бы сохранена.

Среди остальных видов доказательств самоубийства в данном случае и это обстоятельство имело известное значение, как пополняющее другие признаки, как отрицающее вложение в руку ножа.

Когда приходится разрешать вопрос о виде насильственной смерти при наличии огнестрельного ранения, то следует тщательно осмотреть кисти рук для определения на них следов копоти, которая может откладываться иногда на коже после нажима на спуск курка револьвера. Хотя следы копоти на кистях рук встречаются сравнительно редко, однако пренебрегать этим обстоятельством не следует, так как факт нахождения следов копоти дает нам важное доказательство причинения ранения собственной рукой.

По нашим наблюдениям, копоть при выстрелах из револьвера (ручного огнестрельного оружия, имеющего барабан) откладывается иногда на ладонно-лучевой поверхности указательного пальца или среднего, реже на ладонно-локтевой поверхности большого пальца, чаще правой руки, т.е. на тех пальцах, которыми производят нажим на спуск курка. Налет копоти представляется в таких случаях серовато-черноватой полоской, довольно легко стирающейся.

Кроме копоти, на указанных частях пальцев могут быть обнаружены сальные пятна, ссадины и даже ранки, возникающие иногда при повреждении кожи вследствие затрудненного спуска курка ( К р а т т е р , Ш т р а с с м а н , X и т р о в — 1934).

Черваков, цитируя Петруски, указывает, что при отдаче современные автоматические пистолеты также могут оставлять на производившей выстрел руке ссадины (между большим и указательным пальцем).

При осмотре обнаженных частей тела необходимо описать в протоколе первичного осмотра те или иные особенности, могущие послужить целям опознавания трупа: рубцы, мозоли, татуировка, различного рода болезненные изменения и т.п.

Lacassagne указывает на различный вид татуировок у лиц некоторых профессий (моряки, кузнецы и пр.).

Для установления факта употребления перед наступлением смерти алкогольных напитков мы применяем компрессионный метод (А. П. К ур д ю м о в , 1926), т.е. надавливаем на различные части грудной клетки трупа, отчасти и брюшной полости; в результате сдавления легких струя воздуха выходит из них через отверстия рта и носа, возле которых и можно ощутить запах алкоголя.

Этот простой способ, позволяющий уловить запах алкоголя еще при первичном осмотре трупа, весьма ценен, так как в случае быстрого развития гнилостного процесса (особенно в летнее время) при судебно-медицинском вскрытии трупа алкогольный запах, вследствие присоединения запаха гниения, может быть уже не определим.

Осматривая обнаженные части тела, мы особенно тщательно и подробно описываем трупные явления.

Описание это должно быть произведено таким образом, чтобы все детали трупных явлений (локализация, вид, стадии, выраженность) были точно зафиксированы в протоколе первичного осмотра трупа.

Так как все, что касается трупных явлений, нами было достаточно подробно описано в соответствующей главе, то мы здесь не будем больше останавливаться на этом вопросе.

Повреждения

После осмотра трупных явлений переходим к описанию имеющихся на трупе повреждений. Vibert советует при первичном осмотре трупа особенно тщательное внимание уделять таким

частям тала, где повреждения могут быть легко просмотрены (среди волос, в подмышечных впадинах, под грудными железами, в крупных складках кожи и т.п.)

94

И действительно, поиски повреждений должны быть самыми тщательными, так как при первичном осмотре трупа найти повреждение иногда трудно. В этом отношении мы можем сообщить чрезвычайно демонстративный случай, бывший в нашей практике.

По центральной улице г. О. днем по середине улицы, вдоль трамвайного пути шли трое мальчиков, возвращавшихся из школы. Как раз в этот момент мимо мальчиков с грохотом проходил вагон трамвая, ролик которого на ходу зацепил за перекрест проводов, вызвав этим сноп голубоватых искр. Один из мальчиков вдруг упал на мостовую, и собравшиеся вокруг него люди констатировали у него бессознательное состояние, резкое побледнение и чрезвычайно сильное падение пульса. Мальчик немедленно был принесен в находившуюся на углу студенческую амбулаторию, где ему произвели инъекцию камфоры, после чего он быстро скончался. Смерть эта поразила всех окружающих своей неожиданностью.

При осмотре трупа никаких повреждений не было обнаружено. При осмотре места происшествия также не были отмечены какие-либо данные, которые могли бы пролить свет на причину наступления смерти. При судебно-медицинском исследовании трупа на вершине правого плеча сзади (в области правого плечевого сустава) была найдена маленькая овальная ранка с осадненными краями; в окружности ранки на коже имелся весьма небольшой мазок крови. Ранка, казалось, проникала лишь кожу, при осторожном ее зондировании канал не обнаруживался. Было предположено, что ранка эта ушибленная и возникла в результате ушиба о какой-то тупой твердый предмет при падении тела. Нужно сказать, что особого нашего внимания ранка эта не возбудила. При судебно-медицинском вскрытии трупа оказалось, что полость правой плевры была наполнена кровью, правое легкое и сердце были пронизаны размозженным каналом, идущим сверху вниз и справа налево, а из диафрагмальной части полости левой плевры была извлечена свободно лежавшая там остроконечная пуля от трехлинейной винтовки!

Результат исследования трупа оказался совершенно неожиданным.

Только тогда, снова начав рассматривать ранку в области правого плечевого сустава, мы могли констатировать, что вид ранки вполне соответствует входному отверстию огнестрельного ранения. То обстоятельство, что из ранки не выделялась кровь, что в окружности ее имелся лишь весьма незначительный кровяной мазок, что ранка казалась неглубокой и, самое главное, что мысль исследующего ни на одно мгновение не останавливалась на возможности в данном случае огнестрельного ранения (неожиданная смерть днем, в центре города и т.д.), повело к такой грубой ошибке при наружном осмотре трупа. Только после этого начали осматривать вторично одежду (при первом осмотре одежды ничего особенного не было замечено) и сразу же нашли в соответствующем месте маленькое отверстие, в окружности которого снаружи не было ни одной капли крови, и материя лишь изнутри была слегка запачкана кровью.

Полное отсутствие крови на поверхности одежды и повело в данном случае к тому, что при наружном осмотре трупа повреждение не было замечено.

Отчего же не выделялась кровь из раны? Пуля прошла через сустав, повидимому, в тот момент, когда рука мальчика находилась в отведенном назад положении (как показывали товарищи мальчика, он шел «размахивая руками»), после же падения рука мальчика была приведена в нормальное положение, мышцы и связки сомкнулись и закрыли просвет канала.

Каким же образом произошло смертельное ранение мальчика из винтовки днем, в центре города? Вопрос этот в первый момент также казался совершенно непонятным. Многие, знавшие обстоятельства случая, невольно хотели связать это ранение с прохождением трамвая: может быть мальчики подложили под рельсы трамвая боевую гильзу, произошел взрыв, пуля как-то рикошетировала и попала в мальчика? Это предположение сразу отпадало, так как на оболочке извлеченной из трупа пули были следы от нарезов ствола, а направление выстрела было резко сверху вниз. Может быть, кто-либо произвел выстрел с крыши высокого дома? Однако, принимая во внимание положение мальчика (почти по середине улицы, во время ходьбы), направление канала, а также и то обстоятельство, что пуля винтовки не прошла через тело мальчика и, нужно полагать, находилась уже в значительной степени ослабления своей живой силы, — и это предположение не представлялось убедительным. В это время в центральной части города стояли воинские части, повсюду происходила учебная стрельба. Очевидно, кто-либо выстрелил (случайно из боевого патрона) вверх. Пуля, пролетев известное расстояние, проделала траэкторию и при своем падении могла развить еще настолько значительную силу, что причинила описанное ранение.

Таков был наш вывод.

95

Как мы ищем ранения при первичном осмотре трупа на месте его обнаружения? Прежде всего мы смотрим, нет ли крови. При нахождении крови, мы, ориентируясь на последней, находим и ранение. В противном случае мы путем ощупывания отдельных частей тела стараемся найти закрытые повреждения (переломы костей).

Поверхностные повреждения (ссадины, царапины, кровоподтеки) обнаруживаются путем лишь простого осмотра обнаженных частей тела.

Здесь следует иметь в виду, что поверхностные осаднения верхних слоев кожи (и часто довольно распространенные) при первичном осмотре трупа, в особенности при искусственном (да нередко еще и при недостаточном) освещении, также могут быть просмотрены, ибо иногда заметить их в первые часы после смерти весьма трудно.

Эти обстоятельства следует отнести к отрицательным сторонам первичного осмотра трупа на месте его обнаружения.

Как-то поздно вечером, когда было уже темно, я был вызван на место происшествия за город в небольшой сад. Освещая дорогу фонарями, мы подошли к одному из деревьев, возле которого стоял человек с туго затянутой веревочной петлей на шее, привязанной к одному из невысоко расположенных сучков. Правая щека трупа была плотно прижата к стволу дерева. После соответствующего осмотра мы перерезали веревку и осторожно опустили труп на землю, положив его на спину, лицом кверху, после чего продолжали дальнейший осмотр. Лицо трупа при свете фонарей представлялось совершенно чистым, с легким лишь синюшным оттенком. Закончив осмотр, мы направили труп в секционную кафедры судебной медицины для производства судебно-медицинского вскрытия. На следующее утро, подойдя к трупу, я увидел, что вся правая его щека представлялась красновато-буроватой, осадненной, пергаментной плотности.

Очевидно, во время судорожных движений при асфиксии щека терлась о шероховатую кору дерева, в результате чего поверхностный слой кожи оказался поврежденным, сдернутым, глубже лежащие же слои в течение ряда часов после смерти подверглись высыханию, и постепенно обрисовались широкие, сливающиеся пергаментные пятна.

При первичном осмотре трупа, который производился в ближайшие часы после смерти, процесс образования пергаментных пятен был еще в начальной стадии, почему эти поверхностные повреждения при искусственном освещении совершенно не были заметны.

Вот почему при судебно-медицинском исследовании трупа нам приходится нередко находить подобного типа поверхностные повреждения, не заметные при первичном осмотре.

Следует также иметь в виду, как совершенно правильно отмечают Д. И. Б р о д с к и й и А. П. В л а д и м и р с к и й , что при давлении пальцами рук на защищенные чем-либо кожные покровы шеи, повреждений на коже (следов от ногтей) может и не быть, как при первичном осмотре, так и при дальнейшем полном исследовании трупа.

При обнаружении на трупе во время первичного его осмотра, повреждений мы должны с возможной точностью зафиксировать в протоколе их локализацию, вид, размер, форму, края и углы

стем, чтобы наше описание с достаточной определенностью обрисовало бы характер повреждений.

Внастоящем труде мы не имеем возможности останавливаться на описании тех многообразных повреждений, которые нам могут встретиться при первичном осмотре трупа на месте его обнаружения, ибо это не входит в нашу непосредственную задачу, точную же характеристику всех повреждений всегда возможно найти в любом руководстве по судебной медицине,— однако мы считаем целесообразным остановиться несколько на отдельных деталях, на которых должно особо фиксироваться наше внимание.

Уже при первичном осмотре трупа возникает нередко вопрос о прижизненности обнаруженных повреждений. При тщательном осмотре последних, в связи с окружающей обстановкой и следами, возможно в ряде случаев сделать предположение: прижизненны или посмертны данные повреждения. В отдельных же случаях мы можем даже высказать суждение о происхождении некоторых повреждений в период агонии.

Остановимся сначала на характеристике повреждений, полученных после наступления смерти

— посмертных.

Втех случаях, когда первичный осмотр трупа производится при дневном освещении, диагностика посмертных открытых ранений обычно не представляет особых затруднений, если, конечно, не имеется резко выраженных гнилостных изменений трупа. Дно раны и края ее бледны, бег реактивных явлений, в окружности ее крови почти не имеется или имеется в весьма незначительном количестве. Если посмертные раны причиняются на нижележащих частях труда, в

96

области трупных пятен, то при причинении этих ран в первые часы после наступления смерти (при гипостазе или начальной стадии стаза) вытекание крови из раны может быть довольно значительным. Это обстоятельство следует иметь в виду. Однако, при внимательном осмотре самой раны посмертный ее характер выясняется обычно без затруднений.

При далеко зашедших степенях гниения посмертная рана может в значительной степени изменить свой вид: резко выраженная имбибиция в окружающих тканях и темно-зеленая окраска их, распространяющаяся не только через всю толщу кожи, но и в глубже лежащие ткани, могут симулировать кровоизлияния, а вытекающая в изобилии из раны темно-красного цвета сукровица может быть принята, за кровь. Поэтому в таких случаях, по крайней мере, при первичном осмотре трупа, часто не представляется возможным высказать более или менее определенное суждение о посмертном или прижизненном происхождении ранения, да и при судебно-медицинском вскрытии трупа не всегда возможно в этих случаях разрешение данного вопроса.

При рассмотрении имеющихся на трупе поверхностных повреждений, т.н. «пергаментных» пятен, не всегда при первичном осмотре возможно установить — посмертные они или прижизненные.

Когда пятна эти велики, бледно-желтоватого цвета, восковидны, не возвышаются над уровнем кожи или когда они мелки, но множественны (характерно для причинения насекомыми — вредителями трупа), то посмертное их происхождение определяется без особого труда. При наличии же единичных небольших пергаментных пятен сказать точно об их посмертном происхождений трудно, так как и при прижизненном весьма поверхностном повреждении кожи, в случае быстро наступившей затем смерти, с последующим посмертным высыханием глубже-лежащих кожных слоев — могут получаться, в особенности на вышележащих частях трупа, бледные желтоватого или буроватого цвета пятна пергаментной плотности. Основываться на цвете этих пятен нельзя, так как буроватый или даже красноватый их оттенок может иметь место и при посмертных повреждениях, в особенности на трупных пятнах, да и вне последних, когда повреждения проникают в более глубокие слои кожи. Вследствие резкого и быстрого высыхания (при благоприятных условиях), и на посмертных пятнах может происходить настолько сильное сморщивание глубоких обнаженных слоев кожи, что пятно иногда несколько возвышается над уровнем кожи. Большее значение здесь имеет форма и локализация пергаментных пятен, а также некоторые дополнительные признаки, характеризующие данную смерть.

Так, напр., в области горла трупа при первичном его осмотре мы находим иногда не резко выраженные буроватые пергаментной плотности, без видимых реактивных явлений мелкие неправильно линейные и полулунные осаднения. Казалось бы, что при отсутствий ясно констатируемых реактивных явлений нельзя определенно говорить об их прижизненности. Однако, локализация этих осаднений (область горла), характерная для отпечатка ногтей форма (неправильно линейная и полулунная), да еще при наличии обычных в таких случаях обще-асфиктических признаков смерти (синюха лица, точечные кровоизлияния на соединительных оболочках глаз и на трупных пятнах и т.п.) — позволит нам нередко с достаточной определенностью сделать вывод о прижизненности этих повреждений, в особенности тогда, когда других признаков, которые могли бы характеризовать смерть, не отмечается.

При рассмотрении сильно загнивших трупов с кишащими на них червячками нужно иметь в виду, что последние проделывают в коже трупа ряд ровных кругловатых отверстий, которые могут быть приняты за дробовые ранения. В таких случаях часто нам помогает разобраться одежда, в которой отсутствуют соответствующие этим отверстиям в коже повреждения. В дальнейшем окончательно решит вопрос судебно-медицинское вскрытие трупа, при котором ни одной дробинки в глубине этих повреждений, конечно, не обнаружится.

При производстве первичного осмотра трупа ночью, при искусственном освещении следует быть особенно внимательным при констатировании посмертных ранений.

Показательный в этом отношении случай имел место в нашей практике: однажды темной ночью мы прибыли на место убийства, как нам сообщили, на кладбище. Труп с короткой смещаемой веревочной петлей на шее лежал на одной из больших плоских могильных плит лицом вверх, на спине с раскинутыми руками и вытянутыми ногами. На каменной могильной плите под головой трупа имелась небольшая лужа крови с лучеобразным разбрызгиванием вокруг головы мелких кровяных брызг и частиц мозгового вещества. В области затылка была большая рваная рана, из которой торчали осколки раздробленных костей и выделялось мозговое вещество. При ощупывании головы отмечалось резкое разрушение костей черепа (хруст и передвижение крупных

97

костных осколков). Одежда трупа была в полном порядке, чистая, следов борьбы или самообороны не замечалось. Под веревочной петлей на коже шеи располагалась ясно выраженная странгуляционная борозда косо-восходящего назад направления, более выраженная спереди и высокорасположенная.

В окружности трупа на расстоянии 3—4 шагов не было ни одного предмета, к которому могла бы быть прикреплена петляв случае повешения. Резкое лучеобразное разбрызгивание крови и частиц мозгового вещества вокруг головы, большая открытая рана в области затылка и небольшая в то же время лужа крови под головой — заставляли предполагать, что имеющееся повреждение было посмертное, а неровный край короткой смещаемой петли на шее, на которой имелась характерная для повешения странгуляционная борозда, давали повод сделать вывод, что здесь имело место повешение, причем повешение на значительной высоте с последующим обрывом петли и падением на землю. Отсутствие знаков борьбы и самообороны, наряду со всем вышеотмеченным, говорило за наличие в данном случае самоубийства.

Однако, где же произошло повешение? Каких-либо следов перемещения тела также нигде не отмечалось. Осветили электрическими фонарями нависшую над нами темноту. Что же оказалось? Высоко над трупом (свыше 3 метров) на длинном толстом сучке огромного дерева, отстоящего от трупа на расстоянии 5—6 шагов, был привязан обрывок веревки. Расстояние от трупа до ствола этого дерева, а также и до других деревьев, окружающих могильную плиту, на которой лежал труп, было так велико, и вокруг была такая густая темнота, что при первоначальном осмотре места происшествия довольно долго не было и мысли о возможности повешения.

Повреждения прижизненные характеризуются наличием в их области реактивных явлений, как, напр., кровоподтеков, припухлости, при открытых ранениях — скопления излившейся наружу крови. Количество крови в окружности открытого ранения будет тем большим, чем крупнее поврежденные сосуды.

О всех обстоятельствах, связанных с оценкой кровяных следов при открытых ранениях, нами было достаточно подробно сказано в предыдущих главах (сокрытие следов преступления, значение почвы, прошедшего дождя и пр.). В некоторых случаях при внимательном осмотре прижизненных повреждений и окружающей обстановки можно сделать вывод о возникновении их во время агонии.

Так, напр., недавно в г. К. был обнаружен висевший в веревочной петле труп, не имевший точки опоры, возле ног которого со стороны передней поверхности трупа лежала опрокинутая тяжелая табуретка. Одежда трупа была в полном порядке. На передней поверхности обеих голеней, на границе верхней и средней их трети, имелось несколько располагающихся рядом в поперечном направлении кровоподтеков. Других повреждений (кроме странгуляционной борозды под петлей) не было. Поставив на пол упавшую табуретку, мы могли отметить, что верхний выступающий ее край находился как раз на уровне указанных повреждений. Нужно было полагать, таким образом, что кровоподтеки на передней поверхности голеней агонального происхождения и возникли, очевидно, во время асфиктических судорог при ударах голеней о рядом стоявшую тяжелую табуретку, которая в конечном итоге вследствие этого была опрокинута.

Подобного же типа повреждения (кровоподтеки, ссадины) мы находим иногда на частях тела висящего трупа, обращенных к находящемуся в непосредственной близости от трупа твердому, тупому предмету (ствол дерева, косяк двери, стена и т.п.).

При отсутствии подобного типа повреждений на других, противоположных частях тела вопрос о возникновении этих повреждений во время агонии разрешается обычно без особого труда.

Следует отметить, что на мелкие поверхностные повреждения (ссадины, царапины, кровоподтеки) при первичном осмотре трупа нам необходимо обращать особое внимание (на их локализацию, форму, размер), так как на первый взгляд незначительные повреждения имеют чрезвычайно большое судебно-медицинское значение, как выразители борьбы, сопротивления, обороны. Эти повреждения могут в ряде случаев навести мысль исследующего на возможность убийства, симуляции самоубийства и т.п.

При рассмотрении обнаруженных при первичном осмотре трупа повреждений необходимо прежде всего учитывать их особенности в отношении разрешения основного вопроса: причинены ли они собственной или посторонней рукой. Так, напр., при рассмотрении резаной раны шеи, причиненной собственной рукой, мы можем в большинстве случаев отметить характерную ее локализацию и направление — преимущественно на передне-левой поверхности шеи (при нанесении раны правой рукой), в направлении от мочки ушной раковины вниз к средней линии

98

передней поверхности шеи (на другую сторону средней линии рана переходит обычно на сравнительно небольшом протяжении). Глубина такой раны представляется неравномерной (часто глужбе у верхнего конца), на краях раны нередко видны мелкие надрезы.

Значительно реже при самоубийствах путем причинения резаных ранений шеи встречаются атипичные раны (на правой боковой поверхности шеи, даже на задней ее поверхности, отсутствие надрезов на коже, иногда крайне значительная глубина, достигающая позвоночника и т.д.). Тогда необходимо учитывать особенности других повреждений, если таковые имеются, состояние одежды, расположение кровяных следов и всех остальных данных первичного осмотра.

Резаные раны живота у самоубийц обычно поперечные и имеют весьма многочисленные надрезы кожных краев.

При причинении собственной рукой колотых ран груди (область сердца) прежде всего следует отметить состояние одежды, так как, как уже упоминалось, одежда в таких случаях расстегнута и не повреждена, а у левого угла раны можно иногда отметить ряд веерообразных надрезов кожи и царапин.

Рубленые раны при самоубийствах характеризуются расположением их среди волос в средней части темени или в передней лобно-темянной области, причем на ограниченном пространстве (величиною с ладонь и даже менее) разбросано большое количество небольших рубленых ранок. Здесь следует иметь в виду, что смоченные кровью, слипшиеся волосы часто скрывают от нас истинный вид ран; вот почему осмотр их должен быть особо тщательным.

При повреждениях тела тупым оружием, как, например, при попадании под колеса движущегося поезда, трамвая и т.п., необходимо учитывать характер причиняемых ранений. При самоубийствах мы находим часто довольно ровное отделение от тела головы (при помещении шеи на рельсу), разделение туловища пополам. При несчастных случаях характерны множественные обширные повреждения, разбросанные на различных частях тела.

Следует учитывать возможность падения с высоты (обстановка), которое может иметь место, как в результате самоубийства, так и в результате несчастного случая (крайне редко — убийства).

Огнестрельные ранения, причиняемые собственной рукой, характерны своей локализацией (правый висок, реже левый, область сердца, рот), признаками выстрела в упор (большое рваное отверстие, слегка лишь покрытое копотью по краям, реже небольшое отверстие, но с отслоенными от подлежащих тканей краями, иногда отпечаток дула оружия вокруг раневого отверстия) или на близком расстоянии (более или менее распространенные копоть, ожог, порошинки вокруг небольшого раневого отверстия) и направлением выстрела (соответствующим возможному положению руки). В огромном большинстве случаев самоубийств огнестрельные ранения единичны.

В отношении локализации и количества огнестрельных ранений, причиняемых собственной рукой, встречаются иногда исключения.

Так, напр., Haberda описал случай, когда один человек выстрелил из револьвера себе в затылок ( И г н а т о в с к и й , 1910).

Г уа р е с к и (1936) сообщил случай самоубийства четырьмя выстрелами в голову, причем одна лить пуля проникла в черепную полость. П уп п е указывал на случай самоубийства пятью выстрелами в голову: три выстрела были произведены под язык и достигли позвоночника, один попал в твердое небо и один — в правый висок (при последнем пуля прошла в полость черепа).

По данным К а н ут о , из исследованных им 139 случаев самоубийств огнестрельным оружием в 127 случаях был произведен один выстрел, в 10 — два и только в двух — три.

Указание на неоднократность в некоторых случаях выстрелов с причинением ранений у самоубийц имеются и у других авторов ( М а ш к а , Г о ф м а н , Л а к а с с а н ь , К . И . Т а т и е в — 1928

г.).

Подобную возможность следует учитывать уже при первичном осмотре трупа.

При первичном осмотре, при рассмотрении повреждений необходимо также учитывать и возможность комбинированных самоубийств.

Так, напр., нам встретился однажды случай, когда у висящего в веревочной петле человека в области сердца была обнаружена небольшая ножевая колотая рана. Рубашка была расстегнута и распахнута, без повреждений, нижняя ее часть сильно запачкана кровью, на коже груди слева и на животе имелись продольные потеки подсохшей крови. Окровавленный финский нож лежал в этой же комнате на столе. У левого угла раны имелись веерообразно расположенные мелкие надрезы кожи и царапины. Все это с достаточной определенностью уже при первичном осмотре трупа

99