4 курс / Акушерство и гинекология / Морозова_К_В_Полиморфизм_генов_ферментов_детоксикации,_антиоксидантной

частота данного генотипа составила 86, 80% (n=131), среди здоровых женщин этот показатель также встречался в подавляющем большинстве и составил 86,20 % (n =106), что не различалось между собой и совпало с показателем по популяции в целом – 88% .

Согласно общепопуляционным показателям процент гетерозигот среди европеоидов находится около 12 %. Близкие значения для генотипа С/Т получены и в нашем исследовании, он выявлен у женщин с потерей беременности в 13,2 % (n=20), а в группе контроля наблюдался у 10,6% (n=13) пациенток, без достоверной разницы между группами.

Наименее распространенным являлся генотип Т/Т, который встречался всего у 3 здоровых женщин, тогда как в основной группе данный вариант не наблюдался вовсе. В популяции процент встречаемости гомозиготы Т/Т также крайне мал и по данным разных авторов, стремится к 0.

Согласно полученным результатам, носительство аллелей rs 17883901 (C129Т) гена GCLC не повышает риск репродуктивных потерь и не может рассматриваться как предиктор невынашивания первой половины беременности.

В организме процессы детоксикации ксенобиотиков происходят в 3 этапа и находятся под контролем целого ряда ферментов. Механизмы первой фазы регулируются в основном ферментами семейства цитохром P 450 (СYP), отвечающими за метаболизм чужеродных веществ. Под воздействием CYP1A1 происходит активация полициклических ароматических углеводородов с образованием проканцерогенов (44).

Нами были исследованы два наиболее изученных полиморфных варианта гена CYP1A1, по-разному влияющих на активность экспрессируемого фермента, следовательно, имеющих разное фенотипическое проявление (59, 77).

Объектом нашего исследования был выбран однонуклеотидный полиморфизм rs1048943 (А4889G) гена CYP1A1, при котором происходит замена аденина на гуанин в 4889 позиции, что приводит к изменению

101

структуры белка с заменой аминокислоты изолейцина на валин (Ile462Val) (62). По данным проведенных ранее исследований (109, 156), носительство разных генотипов данного полиморфизма обуславливает неодинаковую активность кодируемого фермента. Так, у носителей гомозиготы G\G активность фермента значительно выше, по сравнению с другими генотипами, что обуславливает чрезмерное накопление промежуточных рактивных метаболитов в процессе метаболизма ксенобиотиков (77, 109, 136).

В основной группе пациенток нашего исследования генотип А/А присутствовал в подавляющем большинстве наблюдений –у 91,3 % (n=138) пациенток, в контрольной группе этот показатель составил 87,7 % (n=107), что не отличалось между собой и совпало с показателем по популяции европеоидов – более 90%. Частота гетерозиготы А/G также приближена к общепопуляционным показателям, около 7 %, и для основной группы составила 8,6% (n=13), в группе контроля значения достигали 12,2% (n=15), что достоверно не различалось.

Гомозиготный генотип G/G в нашем исследовании не выявлен ни у одной пациентки, как в основной, так и в контрольной группах, что соответствует общепопуляционным значениям – менее 1 %.

При проведении сравнительного анализа частоты распределения аллелей rs1048943 у пациенток нами не установлено достоверной разницы. Согласно нашим данным, вариантный аллель rs1048943 (А4889G) гена CYP1A1 не оказывает неблагоприятного влияния на течение и исход беременности в первой половине гестации.

В нашем исследовании мы провели генотипирование пациенток и для другого полиморфного варианта гена CYP1A1.

При полиморфизме rs4646903 гена CYP1A1 происходит замена тимина на цитозин в позиции 3801. Известно, что у носителей гомозиготного генотипа С/С и гетерозиготного варианта Т/С активность фермента выше, по сравнению с гомозиготой Т/Т.

102

В основной группе нашего исследования 83 % (n=124) пациенток являлись носителями гомозиготного генотипа Т/Т, в контрольной группе это значение соответствовало 75% (n=85), что достоверно не отличалось. Согласно статистике гомозигота Т/Т выявляется более чем у 60% популяции европеоидов.

Второе место по распространенности занимает гетерозиготный генотип Т/С, который у пациенток с невынашиванием представлен в 16,7 % (n=25) случаев, тогда как среди здоровых женщин он встречался в 24,7% (n=28), что совпадало с общепопуляционными значениями - около 30 %. Достоверной разницы между группами выявлено не было.

Минорный аллель С в гомозиготном состоянии крайне редок в популяции европеоидов и в обеих группах нашего исследования его частота оказалась равна 0% .

На основании приведенных выше данных можно сделать важный вывод об отсутствии связи между изученными полиморфными вариантами гена CYP1A1 и потерей первой половины беременности.

103

Заключение

Несмотря на развитие современной науки и медицины исключить проблему невынашивания беременности из жизни человечества до сих пор не удалось. Множество факторов, обособленных и связанных провоцируют эту патологию, приводя к трудностям естественного воспроизводства и снижая уровень прироста населения планеты.

В свете современной науки и медицины получены новые ответы на вопросы, связанные с причинами невынашивания беременности.

С целью преконцепционной подготовки женщины широко распространены скрининговые методы для установления инфекционных, гормональных, иммунологических, физиологических и анатомических причин возможного неблагоприятного течения беременности (71). Благодаря разработкам в области расшифровки генетического кода человека стало возможным выявление некоторых генетических предикторов невынашивания, например таких как патология гемостаза (72). Отдельный пласт занимают аномалии кариотипа эмбриона, обуславливающие потерю беременности в I триместре, что отражает реализацию эволюционной программы естественного отбора (14, 21). Однако, такие мутации часто носят спорадический характер, не увеличивая риск потери последующих беременностей (23). В случае нормального кариотипа эмбриона и отсутствия явных причин невынашивания со стороны организма матери, встает вопрос: какие процессы в таком случае провоцируют прерывание беременности? Для ответа на этот вопрос множество современных исследователей обращает свое внимание на глубинные генетические аспекты функционирования организма. Давно известен тот факт, что в результате многих эндогенных процессов в организме происходит накопление СР и АФК (35). Также очевидно, что в условиях современной загрязненной среды возросла нагрузка токсических и канцерогенных веществ на организм человека (29). Многие негативные факторы, которые вне беременности компенсируются за счет резервов организма, могут оказать пагубное влияние на развивающийся

104

эмбрион (71). Элиминация всех вредоносных агентов происходит под контролем многоступенчатой генетически детерминированной, защитной системы (33, 44). Поскольку все процессы жизнедеятельности реализуются строго следуя заложенной в ДНК информации, изменение ее структуры с заменой одного единственного нуклеотида может привести к неполноценности кодируемого вещества (белка, фермента) с нарушением внутриклеточных биохимических взаимодействий (57, 80).

За последнее десятилетие проведено много исследований, направленных на изучение генетической основы систем, обеспечивающих поддержание гомеостаза организма (86). Наиболее важными в этом отношении оказались антиоксидантная система и система детоксикации ксенобиотиков (51, 86). Существуют единичные исследования, отражающие роль этих систем в процессах наступления и течения беременности, по некоторым генам даже установлена статистически значимая ассоциация, однако большинство таких исследований проводилось на небольших популяционных выборках. В нашем исследовании мы решили провести анализ влияния генетических повреждений защитных ферментативных систем организма на течение первой половины беременности при более широких выборках пациенток.

Известно, что чужеродные вещества ксенобиотики и свободные радикалы обладают мутагенными свойствами в отношении молекулы ДНК, провоцируя накопление генных, хромосомных и геномных мутаций, что отражается также и на генах защитных антиоксидантной и детоксикационной систем (8, 44, 112). Гены репарации предотвращают накопление ошибок в структуре ДНК (8). Учитывая значимость генов репарации как важного звена в процессе детоксикации/репарации/элиминации повреждений ДНК, нам представлялось интересным проследить влияние изменчивости в их структуре на столь уязвимую и подверженную мутагенным влияниям систему как мать - эмбрион на ранней стадии своего развития (7, 80).

105

Висследование были включены 274 пациентки, из которых 151 имела 2

иболее эпизодов невынашивания в анамнезе и 123 женщины с реализованной репродуктивной функцией при 2 и более нормальных родах в анамнезе. В момент поступления пациенток в стационар (роддом) был проведен стандартный сбор анамнеза, включающий развернутые вопросы для уточнения характера менструальной и репродуктивной функций и с целью выявления перенесенной гинекологической и экстрагенитальной патологии. Всем пациенткам было выполнено полное клинико-лабораторное обследование, включая УЗИ органов малого таза. Всем пациенткам с потерей беременности было произведено кариотипирование плода.

Врамках нашего исследования для выявления частот встречаемости полиморфных вариантов изучаемых генов было проведено генотипирование

геля. Также была выполнена постановка биохимических реакций для определения активности ряда ферментов.

Все обследованные нами женщины для чистоты сравнения были отобраны с учетом идентичности среды и условий проживания, климатического пояса, принадлежности к славянской национальности. Группы были практически однородны по антропометрическим показателям, социально-экономическому и профессиональному статусу.

Давно известно и неоспоримо, что приверженность к таким вредным привычкам, как употребление алкоголя и табакокурение, наносит урон не только организму женщины, провоцируя всевозможные соматические патологии, но и вызывает грубые пороки развития эмбриона, вплоть до потери беременности (71, 72). Перечисленные вредные привычки повышают нагрузку на организм со стороны канцерогенного, тератогенного и мутагенного воздействия токсических продуктов, которое должно компенсироваться активностью защитных детоксикационных систем (44). В основной группе превалировал процент женщин, имеющих вредные

106

привычки, что могло опосредованно повышать риск неблагоприятного исхода беременности. Однако, наличие вредных привычек отражает лишь формирование неблагоприятного фона для течения беременности, не являясь прямой и единственной причиной репродуктивных потерь.

Необходимо отметить, что среди экзогенных факторов особое место занимают условия психоэмоционального характера окружающей обстановки (63). Учитывая все возрастающий уровень напряжения, связанного с жизнью в мегаполисе, такое понятие, как хронический стресс выходит на ведущее место среди факторов, нарушающих баланс организма женщины (23). В последние годы все больше женщин стремятся к активной профессиональной деятельности, зачастую сопряженной с огромными эмоциональными затратами, что в сочетании с нестабильностью семейного микроклимата, нарушением естественных биоритмов, приводит к развитию стойкого хронического стрессового фона (23). Механизму воздействия стресса на организм современная наука уделяет все больший интерес (63). Доказано, что стрессоры способны усиливать каскад ПОЛ с накоплением свободных радикалов, повышать уровень образования катехоламинов, активируя симпатоадреналовую систему, что способствует в итоге ослаблению защитных сил организма и повышает уязвимость перед другими факторами внешней среды. Очевидной является патогенетическая связь высокого уровня стресса с формированием не только соматических заболеваний, но и патологического течения беременности, что подтверждается результатами нашего исследования. Так, пациентки основной группы значительно чаще отмечали у себя признаки хронического стресса по сравнению с женщинами контрольной группы, проживающими в более благоприятных психоэмоциональных условиях (63, 84).

На течение беременности прямое влияние оказывает общее соматическое здоровье матери (48, 71). Связь пониженного уровня здоровья с неблагоприятным течением беременности имела место и в нашем

невынашиванием чаще наблюдались такие мультифакториальные патологии, как нарушение жирового обмена, артериальная гипертензия, эутиреоидный зоб, заболевания желудочно-кишечного тракта. Следует уточнить, что нарушение жирового обмена у пациенток основной группы не носило выраженный характер и не сопровождалось развитием метаболического синдрома, поэтому также не может в значительной степени нарушать нормальные процессы гестации. Наличие у пациенток основной группы высокого процента заболеваемости эутиреоидным зобом может объясняться эндемичностью данного заболевания для проживающих на территории Москвы и Московской области, однако при отсутствии дисбаланса гормонов щитовидной железы эта патология так же не является прямой причиной патологического течения беременности и не могла приводить к репродуктивным потерям у обследованных нами пациенток. Среди заболеваний желудочно-кишечного тракта у пациенток основной группы наблюдались не осложненные нозологии, имеющие хронический компенсированный характер течения в стойкой стадии ремиссии, таким образом, их наличие отражает уровень общего соматического здоровья, но не играет ведущую роль в формировании репродуктивных потерь первой половины беременности у данных пациенток. Таким образом, рассматривая изолированно экстрагенитальную патологию, нам не удалось установить ведущей причины повторяющихся эпизодов потери беременности у пациенток основной группы.

Немаловажную роль в характеристике здоровья организма играет персистенция очагов хронической инфекции экстрагенитальной локализации (72). При обследовании пациенток было установлено, что женщины основной группы чаще страдали воспалительными заболеваниями Лор органов, бронхолегочной системы и мочевыделительной системы (хронический цистит), чем группа контроля. Следует отметить, что все диагностированные воспалительные заболевания у обследованных нами пациенток находились в стадии стойкой ремиссии и являлись результатом

108

перенесенных в анамнезе острых состояний. Больший процент встречаемости хронического бронхита в основной группе может быть связан с приверженностью этих пациенток к табакокурению, которое, как известно, является прямым предиктором заболеваний легких. Развитие хронического тонзиллита также может быть опосредованно связано с курением, за счет снижения местного иммунитета. Персистенция хронического цистита в основной группе может объясняться большей частотой встречаемости инфекционной патологии половой сферы у этих пациенток, что предполагает восходящий путь инфицирования. Следует отметить, что все диагностированные воспалительные заболевания у обследованных нами пациенток находились в стадии стойкой ремиссии и являлись результатом перенесенных в анамнезе острых состояний. Таким образом, воспалительные заболевания экстрагенитальной локализации в стадии ремиссии, являлись не более чем фоновыми и не могли изолированно от других причин вызвать тяжелые осложнения беременности, а особенно приводить к невынашиванию.

Среди основополагающих характеристик репродуктивного здоровья женщины следует выделить уровень фертильности. Поскольку целью нашего исследования являлась попытка установления причин репродуктивных потерь, в основную группу были отобраны женщин с отягощенным акушерско-гинекологическим анамнезом, характеризующимся наличием более 2 случаев невынашивания в анамнезе. Статистически большее число беременностей в данной группе связано с наличием в анамнезе у пациенток не только самопроизвольных выкидышей, но и абортов, при этом число родов оказалось намного ниже. Напротив, контрольная группа была сформирована из здоровых женщин с низким числом абортов, при большом количестве самопроизвольных нормальных родов и исключением эпизодов невынашивания. Таким образом, статистически значимая разница по числу беременностей объясняется заведомо более отягощенным репродуктивным

109

анамнезом, которой как раз являлся основным критерием включения пациенток в основную группу.

Что касается гинекологической патологии, то такие распространенные заболевания как миома матки, аденомиоз в основной группе наблюдались значительно чаще, что может свидетельствовать о повышенном содержании эстрогенов в организме у пациенток данной группы. В пользу гиперэстрогении говорит и превалирующее количество фиброзно-кистозной мастопатии (более 90 %) среди женщин с невынашиванием беременности в нашем исследовании.

Дисфункция яичников носит чаще приходящий характер и затрудняет само наступление беременности, существенно не отражаясь при этом на течении гестации (5), в нашем исследовании данная патология наблюдалась достаточно редко и с одинаковой частотой у пациенток обеих групп.

По-другому складывается ситуация с персистенцией в организме женщины воспалительных поражений органов репродуктивной системы. По результатам проведенного сравнения такие заболевания, как цервицит, эндометрит и сальпингоофорит, в анамнезе у пациенток основной группы встречались значительно чаще. Безусловно, инфекционные процессы в органах малого таза могут опосредованно влиять на прогноз вынашивания беременности, однако, согласно анамнестическим данным, у группы пациенток с невынашиванием в нашем исследовании наблюдались лишь хронические формы течения, с редкими и отдаленными по времени от момента беременности эпизодами обострения. Больший процент данных заболеваний в основной группе может объясняться неоднократными случаями потери беременности у этих пациенток, сопровождающимися инструментальными внутриматочными вмешательствами, что само по себе является фоном для развития латентного воспалительного процесса. Этот же фактор мог быть причиной более частого указания пациенток на дисбиотические нарушения микрофлоры влагалища и кандидоза в анамнезе,

110