из электронной библиотеки / 869750322541222.pdf

51

Духовенство с самого начала своей истории было свободно от государственных налогов, прежде всего от подушной подати, рекрутской (с момента ее учреждения и вплоть до введения всеобщей воинской повинности), а с 1874 г. – от воинской повинности и от воинского постоя. Но свобода священнослужителей (священников и диаконов) от телесного наказания была провозглашена лишь в 1747 г.

Лица духовного звания были лишены права владеть крепостными (до секуляризации это право осуществляли корпоративно монастыри, архиерейские дома и даже некоторые церкви), но за священниками, перешедшими в духовенство из дворян, а также получившими ордена, это право признавалось. Духовенство могло владеть ненаселенными землями и домами. При владении домами для духовных лиц существовало одно ограничение: в этих домах нельзя было размещать трактирные и питейные заведения. Духовные лица не могли заниматься подрядами и поставками и выступать поручателями по ним. Вообще лицам духовного звания было запрещено заниматься «несвойственными им» торговыми промыслами, влекущими за собою причисление их к торговому разряду (т.е. запись в гильдии и цехи). Это запрещение шло в том же ряду, как и запрещение духовенству посещать «игрища», играть в карты и т.п.

Принадлежность к духовному сословию усваивалась при рождении и при вступлении в ряды «белого» духовенства из других сословий. Разрешалось поступать в духовенство лицам всех сословий, кроме крепостных, не получивших увольнительной от своих владельцев, но лица податных сословий могли вступать в ряды духовенства только при удостоверении местного епархиального начальства о недостатке лиц духовного звания для замещения соответствующей должности, при «одобрительном» поведении и при наличии увольнительного свидетельства от крестьянского или городского общества.

Дети священно- и церковнослужителей наследовали их сословную принадлежность и не должны были при достижении совершеннолетия избирать себе род жизни, но остающиеся при отцах до 15-летнего возраста без отдачи в духовные училища и соответствующего обучения или исключенные из духовных училищ за непонятливость и леность исключались из духовного звания и должны были избирать себе род жизни, т.е. приписаться к какойлибо общине податного сословия – мещанской или крестьянской, – или записаться в купцы. Избирать себе род жизни должны были и дети священно- и церковнослужителей, добровольно уклоняющихся из духовного сословия. До 1860-х для «излишних» детей духовенства периодически устраивались так называемые «разборы», при которых дети священно и церковнослужителей, нигде не записанные и никуда не определенные, отдавались в солдаты.

Сословная принадлежность (к духовенству) сохранялась при достижении совершеннолетия только при поступлении на священно, церковнослужительскую должность. Принадлежность к духовному сословию могла сочетаться с прирожденными или полученными (например, по ордену) правами дворянства и почетного гражданства.

Дети духовенства имели право (а первоначально это право означало и

52

обязанность) на получение образования в духовных училищах. Выпускники духовных семинарий и духовных академий могли пожелать избрать для себя светскую карьеру. Для этого они должны были уволиться из духовного ведомства. Рожденные в духовном звании при поступлении на гражданскую службу пользовались правами, одинаковыми с правами детей личных дворян, но это касалось лишь священнослужительских детей. При поступлении – добровольно или по разборам – на военную службу дети духовенства, окончившие среднее отделение семинарии и не уволенные из семинарии за пороки, пользовались правами вольноопределяющихся. Священникам, добровольно сложившим с себя духовный сан, запрещалось поступать на иную государственную службу в течение 10 лет, а диаконам – в течение 6 лет. Священники, лишенные духовного сана за пороки и неблагочинные поступки, лишались права поступления на государственную службу на 20 лет. Для сравнения, военные чины и чиновники гражданского ведомства, добровольно вышедшие в отставку, могли без ограничений восстановиться на службе в своем или другом ведомстве.

Жены духовных лиц усваивали их сословную принадлежность и сохраняли ее после смерти мужей (до повторного брака). Лица, принадлежавшие к православному духовенству, подлежали суду духовного ведомства.

Ранее было отмечено, что супруга церковно- и священнослужителя была обременена хозяйственными заботами и занята воспитанием детей, а материальное благополучие обеспечивал супруг. В архивных материалах часто встречаются документы, свидетельствующие о том, что к 45-50 годам женщина вдовела, имея в семье до 8 детей, причем половина из них были малолетними, а некоторые – носителями неизлечимой болезни; их воспитание и образование требовало немалых финансовых затрат. Права же на наследство и различного рода материальную помощь строго регламентировались Синодальным управлением.

5.2. Регламентация распределения пенсий и единовременных пособий между членами семей духовного сословия.

В некоторых случаях семьи умерших священников и церковнослужителей могли пользоваться пенсиями и единовременными пособиями, но не всегда закон был на их стороне. В конце XIX – начале XX вв. их выплачивали из церковных средств до 25 рублей в год. Следует заметить, что система пенсионного обеспечения совершенствовалась. В конце XIX века были открыты эмеритальные кассы («эмерит» – выслуга, заслуга), которые учреждались для обеспечения вдов и детей-сирот умерших священников1.

Право на получение пенсий и единовременных пособий предоставлялось при увольнении со службы штатным священникам и псаломщикам, а после их смерти вдовам и детям, что регламентировалось «Уставом о пенсиях и единовременных пособиях священнослужителям и псаломщикам епархиального ведомства от 3 июня 1902 г.»2.

1Курская епархия. Историческая справка.(XIX век) = http://www.eparhia.kursk.ru/isth2.htm.

2См.: Устав о пенсиях и единовременных пособиях священнослужителям и псаломщикам

53

Если пенсия не превышала 30 рублей в год на все семейство, то должно было добавляться 30 рублей без уменьшения оклада.

Малолетние дети, оставшиеся без матери после смерти отца, получали по ¼ части от оклада каждый. Если их четверо – то полную пенсию1. Лица, желавшие воспользоваться пенсией или единовременным пособием, подавали прошения епархиальному преосвященству2.

Пенсии распределялись неравнозначно, не в пользу многодетных семейств, например на троих или четверых несовершеннолетних детей или больных совершеннолетних, как было рассмотрено выше, выделяется из пенсии по ¼ части на каждого ребенка, а на пятерых и более детей пенсия делится на равные доли. Например, если оклад 225 рублей, а детей трое или четверо, то они получал примерно по 56 руб. каждый, если детей пятеро, то по 45 руб., если шестеро – то по 34 руб.

Малоимущие семьи священников и псаломщиков, главы которых умерли до выслуги установленных пенсионных сроков, имели право на получение единовременного пособия. Если срок выслуги менее 10 лет, то семья получает полугодовой оклад, если более 10 лет – годовой. Например, вдова диакона Троицкой церкви с. Гнездилова «не имела никаких материальных средств, кроме собственного милаго дома на церковно-приходской земле и дохода не приносящего». Детей пятеро, возрастом от года до 14 лет, «пенсии на детей не получает, предоставляются ей только средства из смертельной кассы Курского духовенства по 15 руб. в год». Старший, 11-летний сын Георгий бесплатно обучается в духовной семинарии. Необходимо отметить, что вдове в такой ситуации прокормить семью практически невозможно. Несмотря на то, что матушка была еще молода, тяжелая работа и психологическое напряжение способствовали тому, что дети полностью сиротели. В таком случае, когда вдове выделялось единовременное пособие, дети после ее смерти не могли воспользоваться этим правом еще раз.

Таким образом, раннее, как правило, замужество, частые роды, непрерывный домашний труд, семейные неурядицы изнуряли попадью не меньше, чем любую крестьянку. Если несладкая семейная жизнь завершалась вдовством, то женщину ожидали дальнейшие унижения: выхлопотать хоть самое ничтожное содержание, доучить детей, не потерять право проживания в казенном поповском доме (нередко священники так и не обзаводились собственным жильем). Несмотря на то, что еще с екатерининских времен стал формироваться фонд для поддержки семейств духовенства, а с 1866 г. по всем епархиям был установлен особый сбор для его пополнения, помощь была незначительной и нестабильной. В зависимости от сложности житейской ситуации вдова могла получить от 65 до 90 рублей в год, но сроки устанавливались короткие, время от времени приходилось вновь и вновь хлопотать. Как мы видим, система пра-

епархиального ведомства от 3 июня 1902г./Справочная книга о церквях, приходах и причтах Курской епархии за 1908 г. В 3-х ч. Ч. III. – Курск, 1909.

1Также пенсия распределялась после смерти матери. Если отец поступил в монахи.

2Прошения о назначении пенсий или пособий малолетним сиротам подавались их опекунами или местными благочинными.

54

вовой регламентации жизни женщины духовного сословия была далеко не совершенной и зачастую неспособной обеспечить нормальные условий для существования жен и детей духовного звания.

По нашему мнению, во второй половине XIX – начале XX вв. женщины из духовного сословия Курской и Тамбовской губерний находились вне политической жизни, а их социальная роль ограничивалась материнством и поведением, соответствующим статусу матушки, – общением с прихожанами. Верные православной этике, они покорно несли всю тяжесть традиций, находились в состоянии полуприкрытого рабства.

Тема 6. ОСОБЕННОСТИ ВОСПИТАНИЯ И ОБУЧЕНИЯ ДЕВИЦ

ДУХОВНОГО ЗВАНИЯ

6.1. Система обучения девочек из семей духовного сословия.

Воспитательный процесс длится всю жизнь, шлифуя личность со всех сторон. Анализ женского образования второй половины XIX – начала XX вв. позволяет сделать вывод, что его содержание отличалось от мужского, но это не означает, что оно было хуже. Что касается образования и воспитания женщины духовного сословия, то оно было индивидуально и обособлено по свой сути от светского. Период, когда девочка взросла и находилась в качестве воспитанницы, плавно переходил в промежуток времени, когда она приобретала статус матери, являющейся уже воспитателем и педагогом.

Впериод взросления заботливые матушки старались уберечь своих детей от забот, но нередко нельзя было скрыть нужду, унижения, которые ис-

пытывало большинство семей «духовных». Боголюбивые матушки, как правило, мечтали видеть своих сыновей «молитвенниками у престола Божия»1. Один за другим уходили из родного дома едва окрепшие сыновья, поступавшие в семинарии, дочери-епархиалки, получавшие образование в училищах.

Вжизнь женщины вторгалась настоящая скорбь: сцены расставания в воспоминаниях церковных мемуаристов напоминают проводы в последний путь. К

повседневным трудам добавлялись тяжкие думы о живущих вдали «крошках», «птенчиках», «сиротках»2.

Результаты конкретного исторического материала по данной проблеме, позволяют выяснить, как осуществлялось женское образование и воспитание на исследуемых географических территориях изучаемого периода.

Впервой половине XIX века дочери священников, потенциальные жены лиц духовного сана, практически не получали образования, т.к. воспитывались в основном многодетной матерью, на плечах которой лежали все заботы по ведению домашнего хозяйства.

Вэто же время в повестке дня российской жизни встает вопрос о развитии женского образования, что говорит об ускорении процессов демократизации общества. Ввиду многодетности семей духовенства, где преобладали

1См.: Леонтьева Т.Г. Женщины из духовного сословия в самодержавной России //Сборник научных трудов Женщины. История. Общество. Выпуск 1. – Тверь, 1999.

2См.: Там же.

55

девочки, и поставленной перед «церковью задачей создания новых педагогических кадров для церковно-приходских школ и народных училищ, именно для Церкви, решение вопроса об устройстве системы духовного женского образования являлось наиболее необходимым»1.

К середине XIX в. обучение дочерей духовенства ограничивалось не только домашним обучением, где учили основам чтения и письма, но и воспитанием в приютах и женских монастырях, где главное внимание уделялось освоению в основном различных рукоделий. В это время разница в уровне и содержании образования мужа и жены в семье священника стала восприниматься как негативный фактор, влияющий на отношения между членами семей духовного сословия. Церковные власти всерьез озаботились этой проблемой. Выходом из ситуации сочли получение среднего образования девочками из семей духовенства. С 1843 г. стали открываться женские епархиальные училища. Однако в Тамбове оно было открыто лишь только 22 декабря 1863 г. В «Проекте устава Тамбовского училища девиц духовного звания» было записано, что целью его учреждения является создание приюта для сирот и организация их «приличного воспитания». Училище должно было готовить достойных жен служителей престола Господня и их соратниц, попечительных матерей, сведущих хозяек и т.д.2 С 1873 г. в училище стали принимать не только сирот, но и детей духовенства, в основном дочерей священников. Если прежде 18 из 30 были сиротами, то теперь из 52 – только 20-30. С 1883 г. эта тенденция усилилась: сироты начали составлять меньшинство. Поступавшие сдавали вступительные экзамены, которые проходили не все, предпочтение отдавалось детям священников. Решить конкурсную проблему отчасти удалось лишь тогда, когда было открыто в 1912 г. в г.Шацке 2-е женское училище. Для несостоятельных духовных лиц низших чинов (дьяконы, псаломщики) содержание дочерей в училище было очень тяжелым при их жаловании около 200 руб. в год, тогда как за обучение нужно было вносить 125 рублей в год и 25 рублей – за проживание в общежитии (на 1904 г.), да и для священника обучение одной дочери обходилось в составляла половину его годового заработка.

В связи с этим большой популярностью с середины XIX века стали пользоваться женские частные образовательные учреждения. Некоторые школы находилась в очень хорошем состоянии, однако встречались рецензии заведений и с негативным акцентом.

Женское частное образование во второй половине XIX в. было довольно распространено. Дирекция таких школ, естественно, заботилась об их репутации в рамках конкуренции со стороны других образовательных учреждений, поэтому воздействовала на все стороны жизнедеятельности своих подопечных.

1Лисюнин В.Ф. Вопросы женского образования в Тамбовской епархии в конце XIX-начале XX вв. (на примере Тамбовского женского епархиального училища)//Женская повседневность в России / Материалы международной научной конференции. – Тамбов, 2003. – С.91-98.

2См.: Лебедев В. Историческая записка о Тамбовском епархиальном женском училище за 50 лет его существования, 1863-1913. – Тамбов, 1914. Пятидесятилетний юбилей Тамбовского епархиального женского училища. – Тамбов,1914.

57

кого спектра наук, которые в ее жизни могли иметь как теоретическое, так и прикладное значение – для матери семейства, помощницы священника и служительницы церкви, а также учительницы начальной школы.

Нравственное воспитание стояло на втором месте после религиозного, основывалось на началах православной веры и было призвано укреплять воспитанниц в сознании безусловной обязательности соблюдения евангельского нравственного закона, утверждать в их душах прочное основание к деятельному осуществлению этого закона в жизни. В девочках воспитывали вежливость, почтительность перед старшими, дружелюбное и искреннее обращение с подругами, ласковость и снисходительность к младшим и слабым.

Методы обучения, применявшиеся в епархиальных женских училищах, исключали «муштру и зубрежку», что широко практиковалось в мужских духовных учебных заведениях. Вместо них предлагались методы, стимулировавшие творческую активность учениц и возбуждавшие их «сознательную деятельность». Основными методами обучения считались «излагательный» (рассказ, чтение, лекция), «катехитический» (беседы, поучения, проповеди, наставления), эвристический, самостоятельная работа (работа с книгой, с первоисточником, устные и письменные упражнения, сочинения, рефераты), лабораторные работы. В методах преподавания особое внимание уделялось наглядному обучению. Так, для воспитания епархиалок в духе православия на уроках по Закону Божьему устные сообщения сопровождались использованием икон, книжных миниатюр, храмовых росписей для лучшего запоминания и понимания духовных текстов.

Хорошо разработанная организация внеурочной работы в условиях полузакрытого учебного заведения не только развивала детские способности и интересы, отвечала разнообразным запросам учащихся, но и помогала целенаправленно готовить епархиалок к их будущей деятельности как жены священника, так и учительницы начальной школы. В этих целях большое внимание уделялось кружковой работе: иконописанию, золотошвейному искусству, ткачеству, шитью обуви, садоводству и огородничеству, просфоропечению и кулинарному искусству, медицине и гимнастике. Воспитанницы сами себе шили белье и платья, убирали комнаты и постели, поочередно готовили обеды и сервировали стол, занимались садоводством и другими предметами домашнего хозяйства.

Материальное и бытовое содержание воспитанниц было самое простое. Их заранее приучали к скромной трудовой жизни. По мнению московского митрополита Филарета, «воспитание их должно быть направлено, к тому, чтобы дать девицам религиозно-нравственное и хозяйственное образование, но не уклонять их от простоты жизни, свойственной им по рождению и назначению.... При помещении заведения должна быть устроена в нем церковь; прочее все, из бережливости, должно быть просто, кроме самого необходимого приспособления к потребностям заведения. Воспитываемые девицы живут в малых комнатах и непросторно. Кто придет в такое заведение из подобных светских, тот не похвалит видимого, потому что найдет только чистоту и опрятность, а не занимательный и блистательный вид. Но это сообразно с положением воспитываемых, которые пришли сюда из тесных и

58

скудных жилищ и в такие же, по всей вероятности, должны возвратиться. Блистательное жилище во время воспитания сделало бы для них неприятным будущие их жилища, простые и скудные»1.

6.3.Особенности образования девочек из семей духовного сословия

вначале XX века.

Вначале XX в. по-прежнему девочки из семей духовного сословия помимо епархиальных училищ и частных школ обучались в одно- и двуклассных приходских и начальных училищах.

Хочется подчеркнуть, что если к середине XIX века в числе воспитанниц женских частных школ чаще стали появляться девочки из семей духовенства, то к началу XX в. содержательницами таких заведений становятся зачастую выпускницы названных школ.

Среднее количество детей в семьях духовенства Тамбовской и Курской губерний на протяжении XIX века составляло 3-8 человек. В XIX веке сыновья учились в основном на средства родителей и могли избрать себе только одну стезю – духовную. Правда, здесь, как и из всякого правила, существовали исключения.

Вначале XX века многие уже поступали в светские учебные заведения

исодержались там нередко за казенный счет. Развитие системы женского образования к XX столетию принесло свои плоды. Среди женщин, девушек и девочек стало немало читательниц. То, что женщина – любящая мать, было аксиомой и для издателей печатной продукции начала XX вв. предлагается подписка на различные издания, посвященные воспитанию и здоровью детей. В поваренной книге можно найти рецепты приготовления детской манной каши, а также рекламу книг со сказками, советы о расположении детских комнат, советы по вскармливанию малышей козьим молоком, предлагается готовое детское питание, игрушки и детские книжки, выкройки одежды для малышей.

Стали распространенными реклама товаров для дам, публикация советов по этикету и домоводству, иллюстрированные журналы – «Нива», календари – «Дамский мир», поваренные книги и т.д.

Развитие сети образовательных учреждений, стремление священно- и церковнослужителей дать своим детям образование изменили судьбу дочерей духовенства. Если в середине XIX в. дочери лиц духовного сословия в основном получали только домашнее образование, затем выдавались замуж (чаще всего за представителя духовного же сословия) или оставались при родителях, то к началу XX века большинство из них обучались в епархиальном женском училище, на высших женских курсах. Полученное образование давало им возможность трудиться учительницами в начальных школах. Таким образом, некоторые образованные дочери священников начинают обходить

1Духовное образование в женских епархиальных училищах = http://biblio.narod.ru gyrnal/statyi/eparxandr.htm; Энциклопедия «Кругосвет» = http://www.krugosvet.ru/articles/ 101/1010191/0012702G.htm; Женское Епархиальное училище, где работал К.Э.Циолковский (1899-1918гг.) = http://www.admoblkaluga.ru DOC/htm pam/0zdan4.htm; Российский общеобразовательный портал = http://museum.edu.ru.

59

роль «жены служителя церкви», а занимаются учительством. Большинство выпускниц епархиальных училищ работали в сфере народного образования. Е.А.Андреева, ссылаясь на работы П.Лупкова, указывает, что больше половины епархиалок работали учительницами церковно-приходских школ и школ грамоты1. К 1914 г. Тамбовское женское епархиальное училище окончили 1886 девушек. В 1912-1913 гг. из бывших воспитанниц училища, работали учительницами народных школ 547 человек, 360 из них – в церковноприходских и 187 – в земских. Большинство занимались педагогической деятельностью только до замужества или до рождения первого ребенка. Свои знания они, прежде всего, передавали собственным детям. В делах храма жена дьякона или священника могла помогать мужу в организации женских работ по праздничной уборке, следила за подготовкой к крестинам. В Курской губернии дочери лиц духовного звания на рубеже XIX – XX вв. были самой большой группой среди учительниц земских школ. В 1895/96 учебном году их было 100 человек, что составило 41,7% от общего числа учительниц земской школы губернии. И хотя их доля в 1901/02 учебном году снизилась до 32%, численный состав «поповских» дочерей, преподававших в земских школах, вырос в 1,5 раза – до 156 человек.

6.4.Роль учителя в системе образования духовного сословия.

В зависимости от категории учебного заведения преподавать могли окончившие курс в высших учебных заведениях, в учительских семинариях и вообще получившие специальную подготовку и образование в специальных учебных заведениях, в средних учебных заведениях, в низших учебных заведениях, получившие домашнее воспитание и право преподавания по экзамену. Регламентация положения учителя и ученика в частных учебных заведениях осуществлялась так же, как и в государственных, с равной системой контроля. Два раза в год содержательницы составляли отчетные ведомости о состоянии учебного заведения и отправляли их штатному смотрителю, а тот управляющему Учебным Округом. В них отражалась информация о хозяйке школы, о количестве учениц и их социальной принадлежности, об оплате за обучение, об учительском составе, о содержании учебно-воспитательного процесса с оценкой всех показателей смотрителем.

Особое место отводилось вопросу личности учителя. Право преподавания в училищах получали лица духовного звания или образования, светские лица (как мужчины, так и женщины). Однако, если духовные лица имели право преподавания, не подтверждая свою компетентность и благонадежность никакими документами, то светские лица должны были получить разрешение на преподавание от уездного училищного совета по представлении удостоверения в добропорядочности и благонадежности.

Недостаток учительских кадров для постоянно увеличивающегося числа начальных школ в губернии потребовал открытия новых курсов по подготовке учителей. Так, при второклассной Свято-Ольгинской школе были обра-

1 Андреева Е.А. Епархиальные женские училища в России // Педагогика. – 1999. – №3. –

С.91.