учебный год 2023 / Жуков. Государство. Право. Власть (текст распознан)

лящие личности способны изменить сознание людей и социальную среду в целом. Внося в сознание представления о принципах новых общественных отношений, они привносят в общество частицу будуще­ го, существенно ускоряя тем самым ход истории. На основе субъектив­ ного метода строит свою теорию исторического процесса Кареев. Ход всемирной истории, полагает он, представляет собой «хаотическое сцепление случайностей», некий совокупный результат субъективных представлений отдельных личностей. Исторические явления субъек­ тивны в том смысле, что всегда проходят через призму морального со­ знания (как участников исторических событий, так и историков). На фоне просветительских, западнических в своей основе представлений об истории как всеобъемлющем прогрессивном развитии человечества появляются философско-исторические концепции Данилевского и К. Н. Леонтьева. Теории прогресса, так или иначе предполагавшей пре­ восходство одних народов и неразвитость других, Данилевский проти­ вопоставил концепцию культурно-исторических типов, согласно кото­ рой история представляет собой циклический процесс чередования цивилизаций. Культурные миры, появляющиеся в разное время и раз­ ных регионах, отличаются самоценностью и самодостаточностью, вы­ рабатывают собственные критерии своего совершенства. Одна из це­ лей теории культурно-исторических типов (антизападнической по своему духу) - обосновать тезис о наличии у России своего историче­ ского времени, не сопрягаемого с историческим развитием Западной Европы. К. Н. Леонтьев рассматривал европеизацию России как про­ явление деградации. Отсюда установка: необходимо вырваться из ги­ бельного исторического потока жизни западноевропейских народов, обратившись к коренным устоям национального бытия. На основе по­ чвенничества складываются философско-исторические взгляды До­ стоевского. История человечества, полагает он, развивается благодаря движению народов к идеалу, к Богу. Драматизм ее состоит в том, что народы, реализуя неотъемлемое право на свободу, способны в опреде­ ленные эпохи пойти по ложному пути, отпасть от Бога. Каждый народ имеет свою историческую миссию, скрытую в глубинах народного духа. Особую роль Достоевский отводил русскому народу, «народубогоносцу» с его страдальческой, искупительной миссией, откры­ вающей человечеству дорогу к Царству Божию. Оригинальные философско-исторические идеи развивали выдающиеся русские исто­ рики (Татищев, Карамзин, С. М. Соловьев, Ключевский), сосредото­ чившись главным образом на ключевых проблемах отечественной истории. Ключевский стремится выявить взаимосвязи политических и экономических отношений, что, по его мнению, позволяет найти объ­ ективный критерий периодизации русской истории, понять ее движу­ щие силы и тенденции. Во 2-й половине XIX в. в России бурно разви­ вается социологическая мысль, в рамках которой создавались и философско-исторические концепции (Ковалевский, Лаппо-Данилев- ский). Ковалевский, являясь противником субъективного метода, по­ лагал, что в основе исторического процесса лежат объективные законы

380

прогрессивного эволюционного развития. Роль субъективного факто­ ра в истории не следует переоценивать, так как, в конечном счете, он является своеобразным продуктом проявления факторов объектив­ ных. Лапгю-Данилевский, развивая свои взгляды на базе неокантиан­ ства, напротив, рассматривал исторический процесс как совокупность субъективных творческих актов, имеющих целью развитие культуры. Так как в основе истории лежит деятельность людей по созданию об­ щезначимых культурных ценностей, то всемирный исторический про­ цесс обладает определенным единством. Значительный интерес пред­ ставляет философия истории Чичерина, разработанная им на основе гегельянства. Ход истории, считает он, определяется развитием созна­ ния от первоначального единства через раздвоение на противополож­ ности к высшему синтезу. Исторический процесс включает в себя три синтетических периода, когда преобладает религия, и два аналитиче­ ских, когда на первый план выступает философское знание. Религиоз­ ное сознание первобытного человечества и Древнего Востока (I синте­ тический период) сменяется философским сознанием греко-римского мира (I аналитический период), которое, в свою очередь, уступает ме­ сто миропониманию христианского Средневековья (II синтетический период). На смену ему приходит философия Нового времени (II ана­ литический период), после чего должен наступить III синтетический период - завершающий этап человеческой истории, когда осуществит­ ся «высший синтез» - религия соединится с философией. Заметной вехой в развитии философско-исторической мысли в России стали воззрения В. С. Соловьева. Предложенные им концепции всеединства и Богочеловечества оказали влияние на философско-исторические взгляды многих религиозных философов (Флоренский, Франк, Кар­ савин, Булгаков, С. Н. Трубецкой, Е. Н. Трубецкой, Свенцицкий, Ло­ патин, Эрн, Лосев). Бог и сотворенный им мир, полагает Соловьев, представляют собой взаимопроникающее единое целое. Только чело­ век, человечество способны воплотить заложенную в мировом бытии норму всеединства и восстановить утраченную в результате грехопаде­ ния связь материальной природы и Бога. Богочеловечество, по Соло­ вьеву, эго и есть человечество, вернувшееся к Богу; это своего рода со­ вершенное человечество, преодолевшее мировое зло. Соответственно цель мировой истории состоит в появлении Богочеловечества, в дости­ жении человеком Царства Божия. Центральным событием мировой истории стало пришествие в мир Богочеловека Иисуса Христа, своей жизнью и воскресением доказавшего возможность воссоединения с Богом. «Вратами в Царство Божие» должна стать теократия, возника­ ющая на основе объединения католической и православной церквей с центром в Риме и передачи светской власти русскому царю. В начале XX в. философско-исторические идеи вырабатываются в рамках «но­ вого религиозного сознания» - богоискательского течения, основным принципом которого было стремление к обновлению христианства и всей социальной жизни. Особенно характерна в этом отношении кон­ цепция «Третьего Завета» Мережковского, согласно которой всемир­

381

ная история имеет 3 этапа, связанные с существованием 3 человечеств: первого - допотопного (языческий мир), погибшего от Воды, второ­ го - послепотопного (мир исторического христианства), которое по­ гибнет от Огня, и третьего, идущего вслед за вторым, которое возро­ дится в Духе. Своеобразная философия истории складывается в рамках русского космизма, представители которого (Федоров, Циолковский, В. И. Вернадский, А. Л. Чижевский и др.) предприняли попытку свя­ зать историю человечества с историей Вселенной. Вернадский рассма­ тривает человечество как высокоорганизованную форму планетарного вещества, проходящего эволюцию от преимущественно биологическо­ го существования к осознанному и разумному. Земная цивилизация, переходя из биосферы в ноосферу, знаменует тем самым новый, более высокий уровень интеграции с космосом. Специфика европейской культуры и социальные катаклизмы XX в. находят свою обобщенную оценку в философии истории Н. А. Бердяева, который трактовал исто- рическийпроцесссточкизренияэкзистенциально-персоналистического философствования и эсхатологизма. По Бердяеву, дегуманизация, дехристианизация западной культуры привели буржуазную цивили­ зацию к эпохе «нового средневековья», к усилению борьбы добра и зла. Трагичность сложившейся ситуации указывает на скорое наступление конца истории, что будет означать преодоление объективации и всеоб­ щее обновление. История как непрерывный прогресс для него непри­ емлема, так как превращает каждое живущее поколение в средство для будущих поколений. Только экзистенциальное восприятие времени, переводящее земную историю в сферу вечности, позволяет перейти че­ ловечеству к новому измерению своего существования, когда развитие личности будет основываться на преображающей любви, активности и творчестве. Философия русской истории сводится Бердяевым в основ­ ном к анализу национального сознания и самосознания, русской идее. Отмечая эсхатологизм, радикализм, полярность психологических и духовных качеств русского народа, он приходит к выводу об уникаль­ ности его исторической судьбы, его миссианской роли в деле возвра­ щения к христианским ценностям. Идеи всеединства и Богочеловечества получили развитие в философии истории Карсавина. Оппонируя сторонникам теории прогресса, он отмечает, что в истории прошлое, настоящее и будущее в нравственном отношении равноценны, ни один из исторических этапов не может рассматриваться как средство. Ми­ ровое всеединство проявляет себя в деятельности исторических инди­ видов (человек, семья, народ), свободно развивающихся и взаимопро­ никающих друг в друга. Но поскольку мировое всеединство в земной жизни недостижимо, человеческая история с необходимостью должна преодолеть эмпирический уровень и прийти к Богочеловечеству. От­ личается значительной новизной философия истории евразийства. Пытаясь объяснить Октябрьскую революцию 1917 г. через призму проблемы «Восток и Запад», евразийцы коренным образом пересмо­ трели русскую историю. С их точки зрения, история России есть исто­ рия Евразии как особого географического и культурного мира. Русская

382

история ведет свое начало не от восточнославянских племен, а от ски­ фов, гуннов и монголов, которые еще во времена медного и бронзового веков стремились к освоению всего евразийского пространства.

Монголо-татарское нашествие втянуло Русь в общеевразийскую исто­ рию и создало предпосылки для ее дальнейшего возвышения. Ориги­ нальную трактовку получает теория исторического процесса в трудах русских марксистов (Плеханов, Ленин, Бухарин). Плеханов внес су­ щественный вклад в систематизацию философии истории марксизма. Выводя основные законы истории из диалектики производительных сил и производственных отношений, он, тем не менее, не придавал большого значения учению Маркса об общественно-экономических формациях, стремился дополнить исторический материализм своей концепцией «географической среды» (фактор, имеющий существен­ ное влияние на состояние производительных сил). Свобода понима­ ется им исключительно как продукт исторической необходимости, что заметно принижает роль субъективного фактора в истории. Политико-экономические процессы, проходившие в мире в конце XIX - начале XX в., нашли свое отражение в работах Ленина о раз­ витии капитализма в России, о месте и роли империализма в мировом историческом процессе. В советский период отечественная филосо­ фия истории нашла выражение преимущественно в исследованиях по вопросам исторического материализма (зачастую догматизированно­ го). В последние годы появились отдельные оригинальные исследо­ вания отечественных авторов, посвященные проблемам русской и европейской истории (А. А. Зиновьев, В. В. Кожинов), теории истори­ ческого процесса (А. С. Панарин) и др.

Л и т е р а т у р а : Карсавин Л. П. Философия истории. СПб., 1993; Зеньковский В. В. История русской философии: В 2 т. Л., 1991; Фило­ софия истории в России. Антология. М., 1994; Новикова Л. И., Сеземская И. Н. Русская философия истории. М., 1997; История русской философии / Под ред. М. А. Маслина. М., 2008 (3-е изд. 2013); Бойко П. Е. Идея России в русской философии истории. М., 2006.

Философия права. Русская философско-правовая мысль берет свое начало в период формирования государства Киевской Руси. Имея в своей основе духовный синкретизм, сочетавший языческие и христи­ анские представления, правовые идеи развивались первоначально в форме религиозно-символического мышления. Первые оформленные философско-правовые идеи запечатлены в таких памятниках, как «Слово о законе и благодати» Илариона (сер. XI в.), «Повесть времен­ ных лет» (XII в.) в составе Лаврентьевской и Ипатьевской летописей, «Поучения» князя Владимира Мономаха, «Слово о полку Игореве» (XII в.), «Моление» Даниила Заточника (ХИ-ХШ вв.). В них обсуж­ дались вопросы происхождения рус. государства, законности суще­ ствующей власти, форм государственного правления и отношения к подвластным. Главный древнерусский источник светского права - «Русская правда» (XI—XIII вв.). Судьба русской государственности

383

после нашествия Орды - центральная проблема послекуликовского периода («Слово о погибели Русской земли», XIII в.; «Задонщина», XIV-XV вв.; «Сказание о Мамаевом побоище», XV в., и др.). Идея об­ щерусского объединения и единства верховной власти ложится в осно­ ву отечественного самосознания, что во многом определило дальней­ шее развитие философских и правовых учений, правосознания общества в целом. Процесс московской централизации XIV-XVI вв. находит свое отражение в теории преемственности великодержавия Москвы от Византии («Москва - третий Рим» Филофея), обоснова­ нии законности правящей династии («Послание о Мономаховом вен­ це» Спиридона Саввы, «Сказание о князьях Владимирских»), идее абсолютного самодержавия (Иван IV, Пересветов). В этот же период разрабатываются концепции сословно-представительнои монархии (Максим Грек, Ф. И. Карпов, А. М. Курбский, И. Тимофеев (Семенов), дискутируются вопросы соотношения государственной и церковной власти (иосифляне, нестяжатели), формируются различные ереси, имевшие зачастую антицерковный и антигосударственный характер (Башкин, Феодосий Косой). Смута начала XVII в., утверждение аб­ солютизма сопровождаются двумя, во многом конфронтирующими тенденциями правовой мысли: обоснование идеи сословно-пред­ ставительной монархии и разработка теории неограниченного само­ державия. Начиная примерно с середины XVII в., когда сословно­ представительная монархия уже пережила свою кульминацию, на пер­ вый план выступают концепции просвещенного абсолютного монар­ хического правления (А. Л. Ордин-Нащокин, Симеон Полоцкий, Крижанич). В период петровских преобразований складывается идео­ логия абсолютизма, в основу которой была положена идея «общего блага», а государственная власть объявлялась главным средством его достижения. Доктрина просвещенного абсолютизма отстаивалась в учениях Феофана Прокоповича и Татищева. Правовое мировоззрение купеческого сословия проявляется в произв. Посошкова, выступавше­ го за повышение роли права в регулировании сословных отношений. Со 2-й половины XVIII в. происходит поляризация правовых воззре­ ний на охранительные и просветительские. В целом охранительная мысль, включающая в себя официальную идеологию («Наказ» Екате­ рины И), теории консерва-тивно-аристократического (Щербатов) и либерального (А. Р. Воронцов, Е. Р. Дашкова, Д. А. Голицын, П. И. и Н. И. Панины) дворянства, выступает как результат адаптации идей естественного права и общественного договора к политике просвещен­ ного абсолютизма. В центре внимания просветителей (Десницкий, Ко­ зельский, Н. Г. Курганов, Новиков, А. Я. Поленов, Третьяков) оказы­ ваются идеи ограничения самодержавия, утверждения прав человека, демократизации. Наиболее полно естественно-правовая теория, явля­ ющаяся одним из компонентов идеологии просветительства, представ­ лена в работах Радищева, взгляды которого отличаются политическим радикализмом. Преобладание просветительского мировоззрения в конце XVIII - начале XIX в. обусловливает глубокое и плодотворное

384

исследование естественно-правовой философии русскими юристами (В. Т. Золотницкий, А. П. Куницын, Г. И. Солнцев, П. Д. Лодий, В. С. Филимонов). Первая половина XIX в. становится временем об­ щественных дискуссий по проблемам реформирования государства, возможности установления буржуазного правопорядка. Интересы дворян-землевладельцев находят свое теоретическое воплощение в либерально-консервативных воззрениях Сперанского, законодатель­ ные проекты которого представляют собой попытку соединить тради­ ции западных демократических институтов с практикой российского абсолютизма. Аналогичная позиция характерна и для Н. М. Карамзи­ на. Линию политико-правового радикализма, идущую от Радищева, продолжают декабристы. «Русская правда» Пестеля, обнаруживающая влияние конституций буржуазных революций Нового времени, вклю­ чает основные классические западноевропейские этико-правовые цен­ ности: суверенность народа, верховенство права, разделение властей, права и свободы граждан. В отличие от Пестеля, сторонника республи­ канской формы правления, Н. М. Муравьев не исключал введение в

России конституционной монархии. Подавление декабрьского восста­ ния 1825 г. и установление вслед за этим жесткого николаевского ре­ жима поставили вопрос о степени усвоения культурного опыта Запада общественным сознанием России. Представители славянофильского течения (К. С. Аксаков, И. В. Киреевский, Самарин, Хомяков) обосно­ вывали идею естественного врастания государства в систему общин­ ных отношений, что означало бы, по их мнению, органичное сбли­ жение силового, индивидуального государственного начала с отечественным соборным мировосприятием. Западники (Анненков, Бабст, И. В. Вернадский, Грановский, Кавелин, Чичерин, Редкин), на­ против, осн. упор делали на перенесение практики европейских ин-тов на рус. почву. Характерными чертами правосознания революционных демократов (Белинский, Герцен, Огарев, Чернышевский, Добролюбов, Писарев, Антонович), взгляды которых формировались под воздей­ ствием просветительского рационализма с его абсолютной верой в раз­ ум и созидательную силу человека, становятся подход к государству как к орудию построения совершенного общества, а также стремление объединить социалистические идеи с буржуазной правовой норматив­ ностью. В правовой идеологии революционного народничества 70- 80-х гг. (Бакунин, Лавров, Ткачев), являющейся логическим про­ должением политической философии радикальных демократов, уже преобладают теории революционного насилия и правовой нигилизм. Близка к этим направлениям по своей мировоззренческой основе рус­ ская версия марксистской теории государства и права (Плеханов, Ле­ нин, Троцкий). Русские марксисты отстаивали тезис о классовой при­ роде государства и права, тесно увязывали их возникновение и отмирание с развитием экономических отношений и социальными конфликтами, применительно к условиям России разрабатывали уче­ ние о социалистической революции. Центральным пунктом последне­ го была идея установления диктатуры пролетариата, названной Ле­

385

ниным высшей формой проявления демократии. Марксистское мировоззрение не только оказало глубокое воздействие на русское правосознание, но явилось также теоретическим оформлением отдель­ ных исконно национальных духовных потребностей. Нарастание по­ литического радикализма в России последней трети XIX в. дает новый импульс развитию идей монархической государственности. К. Н. Ле­ онтьев, Победоносцев, Тихомиров связывают историческую судьбу нации с религиозным и нравственным единением подданных вокруг верховной власти, выступающей идеальным организующим началом. Государственная воля, право и закон приобретают при этом высший этический смысл, внося тем самым гармонию в общество. Стремление российского самодержавия к стабилизации общественной жизни, не­ обходимость в регулировании развивающихся буржуазных отношений и деятельность разраставшегося государственного аппарата вызывают потребность в формально-догматическом исследовании права. На про­ тяжении всего XIX в., и особенно в пореформенный период, господ­ ствующей становится позитивистская теория государства и права, представленная в двух вариантах. Первый (юридический позитивизм) предполагал рассмотрение права как самодовлеющей формы в отрыве от его содержания (М. Н. Капустин, Н. К. Ренненкампф, С. В. Пахман, Г. Ф. Шершеневич, X. А. Гольмстен и др.). Второй (социологический позитивизм) требовал изучения права в тесной связи с другими соци­ альными явлениями и ориентировался на позитивистскую социоло­ гию. Видными представителями этого направления не только в Рос­ сии, но и в Европе были С. М. Муромцев (право как правоотношение и правопорядок), Н. М. Коркунов (право как разграничение интересов), М. М. Ковалевский (генетическая социология права). Философскоправовое изучение принципов организации государственной власти, истории государства и права, конституционного права европейских стран происходит в русле сложившейся в 60-70-е гг. государственной школы (Чичерин, А. В. Лохвицкий, И. Е. Андреевский, А. Д. Градовский, В. И. Сергеевич, А. В. Романович-Славатинский, Н. К. Нелидов). На рубеже XIX-XX вв. позитивистская методология и основанные на ней философско-правовые теории начинают испытывать кризис. Ана­ лиз надвигающихся социальных катаклизмов пытается взять на себя теория естественного права, воспринявшая идеи неокантианства, нео­ гегельянства, религиозной метафизики и др. В 50-80-е гг. XIX в. уси­ лиями К. А. Неволина, П. Л. Карасевича, Чичерина, В. С. Соловьева закладываются основы возрождения естественного права в России, провозглашенного затем в 90-е гг. Новгородцевым и Петражицким. Абсолютизм и формализм естественного права позволяли с позиции идеальной нормы оценивать социально-правовую организацию обще­ ства. В рамках естественно-правовой теории, предполагающей дихото­ мию права и закона, разрабатывается концепция правового государ­ ства, определившая политическую платформу партии кадетов. Заключая в себе синтез правовых, философских и религиозных идей, естественное право приобретает роль основного философско-правового

386

течения, которое в той или иной мере разрабатывали такие видные русские философы, правоведы и общественные деятели, как Бердяев, Булгаков, П. Г. Виноградов, Вышеславцев, И. А. Ильин, Кистяковский, Котляревский, К. А. Кузнецов, И. В. Михайловский, С. П. Мокринский, Новгородцев, Петражицкий, И. А. Покровский, В. В. Савальский, П. Б. Струве, Е. В. Спекторский, Е. Н. Трубецкой, Ф. В. Тарановский, Франк, Ященко и др. Философия права русского зарубежья послеок­ тябрьского периода продолжала активно развиваться, что, в частности, проявилось в возникновении в 20-х гг. XX в. оригинальной концепции евразийства. Его идеологи (Савицкий, В. Н. Ильин, Н. Н. Алексеев, Карсавин и др.) приходят к выводу о существовании в сфере уникаль­ ной евразийской культуры (своеобразном синтезе традиций Востока и Запада) особой русской государственности. Сильная, близко стоящая к народу власть является, по их мнению, центром его органического единства и призвана блюсти православие, «возвращать правду на зем­ лю» и защищать физическое бытие нации. Приход к власти большеви­ ков, необходимость создания нового социалистического государства и права стали мощным стимулом для дальнейшей разработки марксист­ ской правовой теории в России. В целом, находясь на марксистской и ленинской политико-идеологической платформе, советские правове­ ды 20-х гг. продемонстрировали довольно широкий спектр мнений и методологический плюрализм. В частности, им удалось показать, что на основе марксизма можно развивать социологические (Пашуканис, Стучка) и психологические (Рейснер) подходы. Совещание по вопро­ сам науки советского государства и права (16-19 июля 1938 г.) утвер­ дило подготовленные А. Я. Вышинским на основе теоретических по­ ложений Сталина тезисы в качестве «единственно правильной» позиции советских ученых, что обрекло юридическую науку на кос­ ность и длительный застой. С начала 1990-х гг. философско-правовые исследования оживляются, характеризуются поиском новых идей и новой методологии.

С о ч и н е н и я : Соловьев В. С. Право и нравственность. СПб., 18 Чичерин Б. Н. Философия права. СПб., 1906; Спб., 1998; Гессен В. М О правовом государстве. СПб., 1906; Кистяковский Б. А. Социальны науки и право: Очерки по методологии социальных наук и общей тео­ рии права. М., 1916; Ковалевский М. М. Общее учение о государстве. СПб., 1909; Коркунов Н. М. Лекции по общей теории права. СПб., 188 Котляревский С. А. Власть и право: Проблемы правового государств М., 1915; Новгородцев П. И. Из лекций по общей теории права. Часть методологическая. М., 1904; Петражицкий Л. И. Теория права и го­ сударства в связи с теорией нравственности. Спб., 1909-1910. Т. 1-2; Трубецкой Е. Н. Философия права. М., 1906; Ильин И. А. О сущности правосознания // Собр. соч.: В 10 т. М, 1994. Т. 4.

Ли т е р а т у р а : Зорькин В. Д. Позитивистская теория права

вРоссии. М., 1978; Вопросы государства и права в общественной мысли России XVI-XIX вв. М„ 1979; Куприц И. Я. Из истории государственно-правовой мысли дореволюционной России. М., 1980;

387

Пяткина С. А. Русская буржуазная правовая идеология. М., 1980; Казмер М. Э. Социологическое направление в русской дореволюци­ онной правовой мысли. Рига, 1983; Кузнецов Э. В. Философия права в России. М, 1989; Исаев И. А. Политико-правовая утопия в России (конец XIX - начало XX в.). М., 1991; Русская философия права: фи­ лософия веры и нравственности. Антология. СПб., 1997; Жуков В. Н. Русская философия права. М., 2001; Он же. Русская философия пра­ ва: от рационализма к мистицизму. М., 2013; История русской фило­ софии / Под ред. М. А. Маслина. М., 2008; Walicki A. Legal Philoso­ phies of Russian Liberalism. Notre Dame. Indiana, 1992.

Избранные труды русских мыслителей: краткая характеристика

«Государственность и анархия: Борьба двух партий в Интерна­ циональном обществе рабочих» - сочинение М. А. Бакунина, впервые опубликовано в Цюрихе в 1873 г. Работа содержит ряд программных и теоретических положений анархизма. Изложение своих взглядов на историю, на политику и рабочее движение в Европе и крестьянский вопрос в России Бакунин подчиняет одной главной цели: обосновать неизбежность гибели государства и построения анархического обще­ ства. Он констатирует, что в XIX в. в Европе появляется государство, важнейшей чертой которого является опора на армию, полицию и бю­ рократию. Его характеризует прежде всего военизированная машина, нацеленная на экспансионистскую политику в международных делах

иподавление сопротивления масс внутри страны. Логика новой эпохи заставляет любое государство наращивать военную мощь, проводить агрессивную внешнюю политику и, в конечном счете, стремиться к ми­ ровому господству, иначе оно само станет жертвой завоевания. За фа­ садом демократических процедур современного государства, подчер­ кивает Бакунин, кроется господство капитала. Буржуазное государство подобно монархии, грабит народ в пользу господствующих классов. Политическая свобода без социального и экономического равенства есть ложь. Буржуазное государство (как всякое другое государство), делает он вывод, есть господство, диктатура, а значит - рабство. Баку­ нин в один ряд ставит буржуазное государство и западноевропейскую социал-демократию (прежде всего немецкую), подвергая критике ее революционное и реформистское направления. Признавая большие заслуги Маркса перед социалистическим движением, русский анар­ хист считает его идею диктатуры пролетариата вредной, ростком буду­ щего деспотизма. Любая диктатура имеет целью увековечить себя, сво­ бода может быть создана только свободою, т. е. всенародным бунтом

ивольною организациею рабочих снизу до верху. И революционная диктатура, и буржуазная государственность одинаково основывают­ ся на фикции народного представительства. Реформистское направ­ ление во главе с Лассалем, отстаивая идею народного, надклассового государства, фактически ведет дело к соглашательству с буржуазией.

388

В целом, заключает он, нем. социал-демократия по целям и средствам - типично буржуазная партия, главная задача которой - воссоединение германской нации и создание пангерманского государства. Антите­ зу «государственность и анархия» Бакунин сводит к историческому противостоянию германских и славянских народов. Если германские народы - олицетворение государственности, дисциплины и порядка, то славяне — свободолюбивы и анархичны. Германские племена, по природе своей воинственные, всегда стремились к завоеванию новых земель и созданию мощного государства. Итог их многовекового раз­ вития - появление единого германского государства, самого сильно­ го в военном и экономическом отношении, главного представителя деспотизма и реакции в Европе. Славяне, напротив, - племя не поли­ тическое, не создавшее ни одного государства. Мирным и земледель­ ческим славянским народам не было нужды образовывать государ­ ство. Современные славянские государства - результат германского влияния. История славян есть история их истребления и покорения татарами, турками, мадьярами, а главным образом немцами. Со 2-й по­ ловины X в. начинается борьба славян против немецкого господства, ее кульминация достигается в XIX в. - времени общего пробуждения славян. В их освободительной борьбе Бакунин усматривает всемирноисторическую миссию славян, суть которой сводится к двуединой зада­ че: ликвидировать государство как средство эксплуатации трудящихся масс и образовать анархическую федерацию латинских, германских и славянских народов. Славяне должны начать социальную революцию, свергнуть власть буржуазии, а вместе с ней - господство современно­ го государства. Анархический порыв славян способен сломать меж­ национальные перегородки и призвать немцев к свободе и общечело­ веческому братству. В этой связи Бакунин отвергает всякие попытки создания панславянского государства под эгидой русского царя. Дан­ ная идея, подчеркивает он, - результат онемечивания славян, ее реа­ лизация приведет к новому порабощению. К тому же никогда пансла­ вянское государство не сравняется по своей организованности, силе и мощи с пангерманской империей, так как в немецкой крови, инстинкте и традиции есть страсть государственного порядка и государственной дисциплины, чего нет в славянах. В авангарде революционного движе­ ния, по Бакунину, находится русский народ, являющийся естествен­ ным врагом государства. Бунты Разина и Пугачева, другие восстания это доказали. Развивая идеи славянофилов, он утверждает, что между российским государством и народом нет органической связи. Россий­ ская империя создавалась с участием татарского кнута, византийского благословения и нем. чиновно-военного и полицейского просвещения. Ее военная природа проявляет себя в экспансионистской внешней по­ литике и нещадной эксплуатации народных масс («казенное повсе­ местное воровство, казнокрадство и народообирание есть самое верное выражение русской государственной цивилизации»). Русский народ готов в любую минуту по призыву начать громить и резать помещи­ ков, чиновников и купцов, так как в России есть два элемента, необ­

389