—Глава 4 —

–односторонние коллизионные нормы, действующие в сочетании

справилами о международной подсудности споров;

–эксклюзивные коллизионные нормы – нормы исключения по отношению к более общим двусторонним коллизионным нормам.

Ни одна из современных групп односторонних коллизионных норм не может расцениваться в качестве проявления однонаправленного подхода, поскольку не предполагает обращения к иностранному праву в целях решения вопроса о возможности его применения.

Не может расцениваться в качестве проявления однонаправленного подхода также современный институт обратной отсылки и отсылки к праву третьей страны.

4.4.Проявления однонаправленного подхода

вамериканском коллизионном праве

второй половины XX в.

4.4.1. Развитие американского коллизионного права до середины XX в.

Вплоть до середины XX в. американское международное частное право в целом развивалось в русле европейских традиций. Наибольшее влияние на американское коллизионное право первой половины XX в. оказала теория голландского юриста Хубера, получившая развитие в сочинениях американского юриста Дж. Стори (J. Story) и английского коллизиониста А. Дайси239. Как упоминалось выше, данная теория основывалась на понятии государственного суверенитета и строго территориальном действии материально правовых норм, исключение из которого делалось в рамках применения доктрины международной вежливости (comitas) для обеспечения признания и принудительной реализации приобретенных прав (vested rights).

В 1934 г. Американским Институтом Права (American Law Institute) был утвержден и рекомендован к применению Первый Свод конфликтного права (Restatement on Conflict of Laws). Составителем данного документа выступил американский ученый Дж. Биль (J. Beale), который четко придерживался описанного подхода к пониманию основ международного частного права. Несмотря на то, что форма свода правовых предписаний предполагает в первую очередь обобщение сложившейся судебной практики, разработанные Дж. Билем коллизионные нормы были весьма доктринальными по содержанию и жесткими по форме изложения.

239. См., в частности: Scoles E., Hay P. , Borchers P. , Symeonides S. Conflict of Laws. 4th ed. St. Paul, 2004. P. 18–22.

— 107—

— Часть I —

Так, коллизионные нормы о деликтах звучали следующим образом (§ 384):

1)«Если основание иска возникло в месте причинения вреда, то такое основание иска должно быть признано всеми остальными штатами.

2)Если основание иска не возникло в месте причинения вреда, то возмещение вреда не может иметь места в других штатах».

Аналогичные жесткие коллизионные нормы, не допускавшие автономии воли сторон, содержались в отношении договорных обязательств. Был использован известный еще со времен Бартола подход: вопросы, касающиеся заключения договора и его действительности подчинялись праву места заключения договора, в то время как к вопросам исполнения обязательств и их нарушений подлежало применению право места исполнения обязательств.

Коллизионные нормы Первого Свода конфликтного права, представляющие собой типичное проявление разнонаправленного подхода, практически сразу после утверждения документа стали объектом разрушительной критики. Значительная доля критики была связана не только с практическими неудобствами многих коллизионных привязок, но и с сомнительной теоретической базой, на которой была построена теория Дж. Биля и правила Первого Свода конфликтного права. В континентальной доктрине уже к концу XIX в. считалось общепризнанным, что теории международной вежливости и приобретенных прав являются несостоятельными и не могут быть положены в основу системы международного частного права. Данная ситуация являлась особенно болезненной для США, где традиционно трансграничные (международные) коллизии и межобластные (междуштатные) коллизии разрешались с применением одних и тех же подходов240.

В этих условиях в 50–60 х гг. XX в. в американском международном частном праве возник целый ряд новых коллизионных тео-

240. Данный подход сохранился в США до настоящего времени. Так, в парагра- фе 10 Второго Свода конфликтного права указывается, что «правила настояще- го Свода применяются к делам, элементы которых находятся в одном или бо- лее штатах США, а также по общему правилу применимы к делам с элементами в одном или более иностранном государстве». В текстах сводов используется тер- мин “state” в его обоих значениях – и как штата США, и как государства.

Необходимость четкого разграничения международных и междуштатных колли- зий отстаивал А. Эренцвейг (А. Ehrenzweig), который даже посвятил каждой из разновидностей коллизий отдельный учебник (Ehrenzweig A. Conflict of Laws. 1962; EhrenzweigA.PrivateInternationalLaw.1967).Однакоданнаяпозициянеполучиласе-

рьезнойподдержкивамериканскойколлизионнойдоктрине.См.:HayP.International versus Interstate Conflicts in the United States // RabelsZ. 1971. Band 35. P. 429–489.

— 108—

— Глава 4 —

рий, которые принято обозначать термином «американская коллизионная революция» (American conflict of law revolution). Революционный характер новых теорий был связан с тем, что они предлагали полностью отказаться от сложившегося коллизионного метода, основанного на учении Савиньи, и вместо этого использовать качественно иные подходы к решению вопроса о выборе применимого права.

Автор настоящей работы не считает необходимым подробно излагать существо и критику всех новейших американских теорий, поскольку данная задача уже в значительной степени выполнена в российской литературе241. Для целей настоящего исследования необходимо детально рассмотреть учение американского юриста Бр. Карри, которое оказало наибольшее влияние на развитие американской коллизионной доктрины и которое является одной из наиболее интересных разновидностей однонаправленного подхода. Внимания заслуживает также теория А. Эренцвейга, представляющая собой весьма своеобразное проявление однонаправленного подхода242.

4.4.2. Основные характеристики теории правительственного интереса Бр. Карри

В серии своих статей Карри подвергает развернутой критике разнонаправленный подход в духе учения Савиньи и Биля. При этом Карри отвергает самые основы разнонаправленного подхода, а именно аксиому об отсутствии государственных интересов в разрешении коллизионной проблемы, международном единообразии решений как основной задаче международного частного права и необходимости формулирования специальных коллизионных норм, определяющих связи между трансграничными отношениями и применимым правопорядком.

241.  См. след. работы: Жильцов А.Н. Применимое право в Международном коммерческом арбитраже (императивные нормы): дис. … канд. юрид. наук. М., 1998. С. 19–30; Монастырский Ю.Э. Господствующие доктрины коллизионного права в США. Дисс. … канд. юрид. наук. М., 1999; Международное частное право: современные проблемы. В 2 кн. Кн. 1. С. 49–53.

Американский ученый Фр. Юнгер отмечает, что сложность в описании амери- канской коллизионной доктрины связана с тем, что в США «существует прак- тически столько же различных подходов, сколько авторов, и было бы весьма утомительно перечислять все доктринальные вариации трех основных подхо- дов – разнонаправленного, однонаправленного и материального (телеологиче-

ского)» (Juenger Fr. Choice of Law and Multistate Justice. P. 105).

242. Теория американского ученого Р. Лефлара (R. Leflar), а также взгляды со- ставителя Второго Свода конфликтного права В. Риза (W. Reese) будут подробно изложены в главе 6, посвященной тенденции «материализации» коллизионного права.

— 109—

— Часть I —

Карри следующим образом обосновывает непригодность коллизионных норм и фундаментальные недостатки разнонаправленного подхода: «Коллизионная норма – это пустая и бескровная вещь. В действительности, вместо того, чтобы объявить преобладающую публичную политику243, она провозглашает незаинтересованность государства244 в исходе спора. Если перед нами чисто внутренний спор из деликта или договора, то (материальное) право данного государства указывает на результат, который единственный может способствовать достижению социально экономических политик, зафиксированных в этом праве. Однако стоит только возникнуть подходящему иностранному элементу, как государство тут же теряет свою заинтересованность. Нормальные правительственные (государственные) политики забыты. На их место ставится политика другого свойства. Коллизионная норма отражает политику, но это политика другого порядка, нежели социально экономические политики, которые обычно преследуются государствами для реализации правительственных интересов и интересов их граждан. В самом выгодном свете эта политика основана на том, что государство, будучи членом сообщества государств, должно присоединиться к общему движению, которое налагает определенные ограничения на его суверенитет и возможность преследования эгоистичных интересов, вследствие чего результат рассмотрения дела не будет случайным образом зависеть от места рассмотрения спора, и ожидания, основанные на применении одного правопорядка, не будут разрушены применением другой правовой системы. Но это мягкая условная и самоотрицаемая политика (mild, tentative and self denying policy). Она подразумевает жертвование специальными правительственными политиками во имя общего правопорядка. Императивная концепция коллизионной нормы ведет к неприемлемому парадоксу: высший приоритет закрепляется за довольно

243. В русском языке отсутствует подходящий термин для перевода англоязыч- ной категории “policy”, имеющей важное значение в теории Карри и теориях других американских авторов. Смысл этого термина можно передать словами «интересы», «ценности», «стимулы». Для сохранения специфического смысло- вого оттенка в настоящей работе в соответствии со сложившейся в российской литературе традицией используется русское слово «политика» в единственном и множественном числе.

244. При описании теории Карри следует учитывать, что он формулировал по- стулаты своей теории прежде всего на основе междуштатных коллизий. Вместе с тем, поскольку сам Карри считал возможным применять свою теорию к транс- граничным (международным) коллизиям, которые являются предметом насто- ящего исследования, представляется оправданным переводить англоязычный термин “state” как «государство», а не как «штат».

— 110—

— Глава 4 —

общей и расплывчатой политикой, которая требует, чтобы специальные, тщательно сформулированные социально экономические политики были подчинены противоположным политикам иностранного государства»245.

Указанная критика разнонаправленного подхода предопределяет исходную точку учения Карри – анализ политик и специфических государственных интересов в применении норм материального права соответствующего правопорядка к трансграничным отношениям. Как мы уже установили выше, данное смещение акцентов с частноправовых интересов отдельных групп лиц (коллизионных нормообразующих факторов) на интересы государства (публичные нормообразующие факторы) является типичным для однонаправленного подхода, предполагающего необходимость определения пространственно персональной сферы действия материально правовых норм каждого государства.

Ключевыми для учения Карри являются понятия «правительственная политика» (governmental policy) и «правительственный интерес» (governmental interest), которые необходимо четко различать. Как справедливо отмечает А.Н. Жильцов, «…ключевые в учении Карри термины “политика” и “интерес” не являются синонимами. Карри считал, что правовые нормы есть выражение внутренней социальной, экономической и административной политики соответствующего государства. “Политика”, выражаемая конкретной нормой права, есть результат установившегося равновесия между “конфликтующими интересами отдельных лиц, а также групп людей, стремящихся повлиять на содержание права как путем оказания давления на законодательные органы, так и путем отстаивания соответствующей позиции в судах”. Тот факт, что норма права выражает какую то конкретную “политику”, не может служить основанием для применения этой нормы судом при разрешении коллизионного вопроса. Суд должен дополнительно установить наличие “правительственного интереса” государства в применении такой “политики” к правоотношению с иностранным элементом»246.

Сам Карри дает следующее определение понятию правительственного интереса: «Интерес» в том смысле, в котором я его использую, является результатом (а) государственной политики и (b) существования надлежащей связи (appropriate relationship) между государством, о политике которого идет речь, и сделкой, сторонами или судебным разбирательством»247.

245.  Currie Br. Selected Essays on the Conflict of Laws. Durham, 1963. P. 52–53.

246. Жильцов А.Н. Применимое право в Международном коммерческом арби- траже (императивные нормы). С. 20.

247.  Currie Br. Selected Essays on the Conflict of Laws. P. 621.

— 111—