§ 2. Сотрудничество субъектов

как компонент правовой деятельности

Как мы отмечали ранее, синергетические свойства групповой правовой деятельности заключаются в одновременном существовании двух сил, воздействующих на развитие отношений между субъектами, - сотрудничества и конфликта.

Сотрудничество проявляется в том, что все субъекты группы лиц с организованными правовыми целями заинтересованы в продолжении сложившихся отношений, в связи с чем, во-первых, готовы идти на уступки и компромиссы в вопросах для себя не важных либо если без этих уступок они утрачивают возможность получения значимого для себя блага, во-вторых, готовы прилагать усилия по устранению внезапно возникших неожиданных обстоятельств, препятствующих достижению организованных правовых целей. В советский период сотрудничеству сторон придавалось большое значение, оно было описано и даже возводилось в ранг одного из принципов исполнения обязательств <1>; на современном же этапе в юридической литературе сотрудничеству сторон и его правовой оценке внимание практически не уделяется. За весь период дискуссии (очень вялой) о сущности сотрудничества, включающий и советский, и современный этапы, результаты научных изысканий нельзя признать удовлетворительными.

--------------------------------

<1> См., напр.: Советское гражданское право: Учебник / Отв. ред. В.Т. Смирнов, Ю.К. Толстой, А.К. Юрченко. Л., 1982. Ч. 1. С. 349.

Для экономической теории сотрудничество (кооперация) также малопонятное явление, хотя, в отличие от юридической науки, экономисты предприняли больше усилий, направленных на осмысление этого явления. Одна из самых известных работ о сущности групповой деятельности и сотрудничества как феноменов - исследование М. Олсона. Он полагает, что предположение, согласно которому "группы действуют так, чтобы обеспечивать свои групповые интересы, логически выводится из широко распространенного допущения о рациональном поведении, направленном на обеспечение собственного интереса. Иными словами, если члены какой-либо группы имеют общие интересы или цель и если им всем станет лучше, если цель будет достигнута, то считается, что из этого логически следует, что индивиды, составляющие данную группу, будут, если они рациональны и преследуют собственный интерес, действовать так, чтобы достичь этой цели" <1>. Он оспаривает этот тезис, поясняя, что "если число членов группы не является совсем малым, или если не имеет места вмешательство извне, или если некий механизм не заставляет индивидов действовать в их общих интересах, то рациональные индивиды, преследующие собственный интерес, не будут действовать так, чтобы достичь своих общих или групповых интересов" <2>. Его общий вывод заключается в том, что независимо от степени согласованности целей и интересов в больших группах сотрудничества нельзя достичь. Эта теория получила серьезную разработку в литературе и стала научной основой обоснования вмешательства государства (внешнего управления) в экономику. При этом экономисты явно приписывают государству и его возможности воздействовать на субъектов свойства, которыми оно не обладает, идеализируя его. Теоретическая модель государства как идеального внешнего регулятора обладает в научных построениях экономистов свойствами полной информированности, абсолютной справедливости, свободы от заинтересованности, коррупции и пр. Такой государственный аппарат, по мнению этих ученых, и является механизмом побуждения лица к действиям в общем интересе. Иначе говоря, способности реальных субъектов действовать в общих интересах, сотрудничать друг с другом по внутреннему убеждению противопоставляется идеальное внешнее регулирование мифического государства (которого нет и, по всей видимости, не будет). В модели, конечно, результат регулирования идеального государства лучше, чем результат сотрудничества реальных людей. Однако в реальности идеального государства и совершенного государственного регулирования нет, и в такой ситуации выбор в пользу государственного регулирования против внутренней саморегуляции и сотруднической силы оказывается не таким очевидным <3>. К сожалению, именно эта модель стала базовой для правового регулирования, в частности, в России.

--------------------------------

<1> Олсон М. Логика коллективных действий. Общественные блага и теория групп. М., 1995. С. 1.

<2> Там же. С. 2.

<3> Одну из критических оценок теории М. Олсона см.: Остром Э. Управляя общим. Эволюция институтов коллективной деятельности. М., 2011. С. 58 и сл.

Если принять на веру теорию М. Олсона, получается, что сотрудничество якобы характерно лишь для простейших договорных связей двух человек (физических лиц), что представляет собой ту самую "малую группу", где сотрудничество может проявляться, в то же время он отрицает возможность сотрудничества в социальных группах, в которых состоит множество людей, каковыми всегда являются все корпорации, связи из торговых договоров (как правило, заключаемых между юридическими лицами, а значит, в процессе исполнения которых задействовано множество работников контрагентов). Нам представляется, что этот вывод в корне противоречит реальной действительности, где ситуация складывается прямо противоположная. Гипотетическая (обоснованная М. Олсоном и его последователями) неспособность субъектов группы самостоятельно сотрудничать порождает чрезвычайно серьезные выводы, вместе с тем сама она нуждается в дополнительном обосновании.

Нами были проведены ряд исследований, направленных на выявление свойств группы лиц, организованных договором: 1) опрос представителей юридических лиц о построении взаимодействия с контрагентами по договору <1>; 2) ряд экспериментов для выявления отношений в организованной группе <2>. Результаты исследований оказались следующими. Все опрошенные представители юридических лиц описывают сотруднический компонент их взаимодействия с контрагентом; в экспериментальных группах, образованных случайно, где в процессе эксперимента возможность согласования была исключена, сила сотрудничества не проявилась, практически не проявилась она и в тех случайно образованных группах, где была возможность договариваться в процессе эксперимента (в одной из пяти), тогда как в экспериментальных группах, образованных по предварительному соглашению их участников, сотрудничество проявилось во всех случаях.

--------------------------------

<1> Были опрошены представители 32 коммерческих организаций по вопросам налаживания и поддержания правовой связи с контрагентами. Опрос проводился путем интервьюирования. Результаты обобщены и представлены в настоящей работе.

<2> В этой серии было проведено 15 экспериментов. Участникам экспериментальной группы, состав которой подбирался случайно, выдавались вещи (товары), устанавливалась "плата" за различные виды наборов. Если бы участники группы сотрудничали между собой, каждый из них мог бы представить набор стоимостью 30 единиц, максимальная цена набора, который теоретически мог бы собрать каждый из участников, - 35 единиц. В проведенных экспериментах с пятью группами, где исключалась возможность согласования в процессе эксперимента, ни в одном случае участники не приняли решение о сотрудничестве; из пяти групп, где участники подбирались случайно, но в процессе эксперимента допускалась возможность соглашения, в одной из них участники приняли решение о сотрудничестве, в остальных они препятствовали друг другу, в результате каждый из них собрал наборы стоимостью по 10 - 15 единиц. В группе лиц, образованной по их соглашению, сотрудничество проявили все пять из пяти экспериментальных групп.

Как представляется, объяснение таких результатов исследований состоит в том, что сотрудничество может проявляться исключительно при свободном участии контрагентов в образовании группы. Негативная оценка способностей участников группы к рациональному поведению, данная М. Олсоном и другими учеными, связана с тем, что вывод сделан на основе анализа только стратегии поведения в случайно образованных группах. Вместе с тем в организованных группах способность к сотрудничеству и само сотрудничество имманентны. Иначе говоря, базовый для теории об отсутствии сотрудничества в группе вывод связан с непониманием сущности и возможностей договора для организации связи в группе. В первую очередь это вызвано тем, что социальная группа исследовалась экономистами, слабо знакомыми с правовыми средствами и вообще имеющими крайне схематичные представления о праве. Вместе с тем в организованных на основе договора группах сотрудничество несомненно проявляется и нуждается в осмыслении.

Долгосрочные хозяйственные связи всегда предполагают значительную роль сотрудничества сторон, проявляющегося в их специфическом отношении к процессу достижения правовых целей. Это отношение устанавливается благодаря пониманию того обстоятельства, что получение положительного результата без приложения собственных реальных усилий за счет одного только формализованного отношения к букве договора, связавшего стороны, невозможно: реальная жизнь всегда богаче любого предположения, которым по сути и является договор. Как верно отмечают в литературе, "договор представляется не просто точкой, где сходятся противоречивые интересы, он также должен в определенной степени рассматриваться и как общий проект, в котором каждая сторона должна сотрудничать" <1>.

--------------------------------

<1> Принципы международных коммерческих договоров / Пер. с англ. А.С. Комарова. М., 1996. С. 117.X

В основном характеристика сотрудничества в юридической литературе сводится к указанию его отрицательных признаков - сотрудничество не основано на законе или договоре <1>. Однако этого явно недостаточно, поскольку отрицательный признак не может являться единственным содержанием понятия, что легко продемонстрировать, например, тем обстоятельством, что в предложенном виде сотрудничество ничем не отличается от правонарушения (которое также представляет собой поведение, не основанное на законе или договоре). Следует искать положительные признаки сотрудничества, которые должны позволить отграничить его от иных явлений. Как видится, основным положительным признаком сотрудничества является его целесообразность, т.е. направленность на достижение правовой цели сторон.

--------------------------------

<1> См.: Корецкий В.И. Исполнение договорных условий о количестве поставляемой продукции // Уч. зап. Таджикского гос. ун-та. Б. м., 1953. Т. 3. Труды юрид. ф-та. Вып. 2. С. 39. Подобный же вывод следует из анализа позиции О.С. Иоффе (Обязательственное право. М., 1975. С. 66).

Сущность сотрудничества действительно состоит в заранее не согласованном и не предполагаемом объеме действий, которые совершает участник группы с организованными правовыми целями. Однако суть вовсе не в отрицании согласованности действий, а в их полезности (в отличие от правонарушения). Отрицательный признак сотрудничества связан с невозможностью заранее предвидеть те препятствия, в которых сотрудничеству предстоит проявиться. Как верно отмечается в литературе, "нередки случаи, когда они [стороны] совершают действия помимо тех, которые предусматривались в момент заключения договора или издания административного акта" <1>. Вместе с тем его польза сторонами осознается, и из наличия сотрудничества со стороны контрагента каждая из них исходит при вступлении в правовую связь. Осуществление одним лицом хотя и не должного, но полезного для исполнения обязательства, когда контрагент не справляется собственными силами, - суть сотрудничества.

--------------------------------

<1> Толстой В.С. Указ. соч. С. 189.

В советский период необходимость сотрудничества предусматривалась ч. 2 ст. 168 ГК РСФСР 1964 г. и никакая иная квалификация, кроме как в качестве юридической обязанности, не предполагалась. Вместе с тем и этот вывод нельзя признать вполне правильным. Против признания сотрудничества юридической обязанностью говорит, во-первых, ее неопределенный характер, во-вторых, тот факт, что в ее основании лежит все же акт разумного поведения и доброй воли, а не перспектива принуждения к исполнению.X

В литературе обязанность содействовать обосновывалась плановым укладом экономики, предполагающим, что хотя цели сторон различаются, но каждая из целей сторон подчинена общей для всех социалистических организаций цели выполнения плана <1>. Исчезновение государственного экономического планирования (если смысл сотрудничества действительно сводится именно к идее выполнения плана) должно было бы лишить сотрудничество как особое деятельное отношение сторон к достижению правовой цели своей экономической и правовой основы. Вместе с тем практика сотрудничества сторон договора известна и в современной ситуации, соответствующие указания есть в документах lex mercatoria, авторы которых вовсе не подвержены идеям выполнения пятилетних планов и заданий Коммунистической партии, а это заставляет усомниться в правильности определения народнохозяйственного плана как причины становления и существования такой практики.

--------------------------------

<1> См. об этом, напр.: Новицкий И.Б. Солидарность интересов в советском гражданском праве (отношения товарищеского сотрудничества и социалистической взаимопомощи). М., 1951. С. 8 - 14.

По мнению Н.Д. Егорова, взаимное сотрудничество сторон вытекает из природы производственных отношений и означает, что стороны вправе рассчитывать при исполнении лежащих на них обязанностей и на такое содействие от другой стороны, которое прямо не установлено какими-либо нормативными правовыми актами или условиями договора. По его мнению, сторона вправе требовать такого содействия, без которого она не может исполнить надлежащим образом свои обязательства и которое другая сторона может оказать без ущерба для себя <1>. Сказанное несомненно справедливо, однако к ответу на вопрос о природе сотрудничества не приближает.

--------------------------------

<1> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу РСФСР / Отв. ред. С.Н. Братусь. М., 1982. С. 212 - 213.

Над вопросом о том, почему существует сотрудничество сторон в ситуации, когда каждый действует в собственных интересах, для достижения своих целей, размышляли и отечественные ученые. Так, В.С. Толстой сделал предположение, что, по всей видимости, многообразие в подробностях не исключает общности в основном, имея в виду, что различия интересов контрагентов в обязательстве не исключают возможности соучастия, т.е. участия в судьбе друг друга. Основой сотрудничества, по его мнению, является взаимное уважение граждан, выражающееся в том числе и во внимании их к интересам контрагента по договору <1>. Такое предположение кажется сомнительным самому автору и нам тоже представляется недостаточно убедительным. Взаимное уважение и внимание к чужим интересам являются нравственными, моральными положениями. Представляется невозможным исходить из их непременного влияния на процесс исполнения обязательства для объяснения сущности сотрудничества сторон договора. Более правдоподобно выглядит другое предположение того же В.С. Толстого о том, что приобретатель товаров экономически заинтересован в том, чтобы изготовители могли поддерживать производственный процесс и постоянно участвовать в актах обмена <2>, так как в ходе сотрудничества с контрагентом и посредством такого сотрудничества он удовлетворяет собственный интерес.

--------------------------------

<1> См.: Толстой В.С. Указ. соч. С. 192.

<2> См.: Там же.

В качестве иллюстрации сказанного приведем следующий пример. Получила распространение практика обучения работников покупателя эксплуатации проданного имущества. Такое обучение проводится в течение длительного срока, несмотря на то что сам договор купли-продажи носит разовый характер: так, продавец периодически проводит учебные занятия, на которые бесплатно приглашаются работники, эксплуатирующие проданное имущество. Такие занятия разделяются по уровню на "базовые" (проводимые для работников, впервые приступающих к эксплуатации объекта) и "продвинутые" (для работников, уже эксплуатирующих оборудование определенное время). Обязанность проведения таких занятий не устанавливается договором, но крупные продавцы создают специальные структурные звенья в своей организации - учебные центры, регулярно проводящие бесплатные занятия разных уровней <1>. С правовых позиций разовый договор купли-продажи уже исполнен, никакой обязанности по обучению сотрудников продавец не несет, подвести его действия под исполнение обязанности предоставления информации о порядке использования товара также затруднительно, ибо таковое, очевидно, является однократным и не предполагает последующего систематического обучения меняющегося состава работников покупателя. Такая деятельность охватывается исключительно сотрудничеством сторон. Несмотря на то что заключенный договор купли-продажи согласовывал противоположные цели, он привел к появлению новой цели для сторон - наименее затратной эксплуатации приобретенного имущества, и эта цель является для контрагентов общей. Обучение сотрудников покупателя служит достижению его правовой цели - наиболее эффективному использованию приобретенного имущества для извлечения всех полезных свойств из вещи. Для продавца обучение работников покупателя служит уменьшению поломок оборудования из-за ненадлежащей эксплуатации, уменьшению затрат на проведение гарантийного и постгарантийного ремонта проданного оборудования, увеличению в связи с этим удовлетворенности покупателя приобретенным товаром, все это порождает новый спрос на товар со стороны других покупателей. В этом проявляется основной признак сотрудничества - оно полезно всем участникам группы лиц.

--------------------------------

<1> См., напр.: http://www.ds2000.ru/obuchenie.php; http://www.starateli.ru/building/exploitation.htm; http://www.unitest.ru/training/about-training; и др.

Удалось выявить случаи сотрудничества сторон долгосрочного договора и в социальной сфере. Так, контрагенты долгосрочных договоров предоставляют работникам второй стороны договора места в принадлежащих им оздоровительных лагерях, пансионатах, лечебных учреждениях, как правило, в том же режиме, что и собственным работникам (на льготных условиях). Такие действия также малообъяснимы с позиций права (догматической его части), по крайней мере в тех случаях, когда в договорах о таких условиях ничего не говорится (очевидно, что нет ничего подобного и в законе). Однако, как мы уже неоднократно отмечали, любые действия субъекта права обоснованы и обусловлены достижением какой-то цели и удовлетворением какой-то потребности. В данном случае такие социальные, заведомо неприбыльные действия совершаются субъектом предпринимательской деятельности для поддержания эффективности долгосрочных отношений с контрагентом. В будущем они могут послужить основой для более лояльного отношения к незначительным нарушениям договора со стороны контрагента, для готовности идти на компромиссы, для укрепления прочности и стабильности отношений с данным контрагентом.

Как видим, сотрудничество, внешне являясь актом безвозмездным, более основанным на нормах морали, нежели на праве, в действительности служит в первую очередь достижению правовых целей лица, прибегающего к акту сотрудничества.

Возникает необходимость определить место сотрудничества, сравнив его с иными юридическими категориями. Для этого мы сопоставим сотрудничество с: а) юридической обязанностью; б) кредиторской обязанностью; в) принципом права.

Разграничение содержания сотрудничества и юридических обязанностей субъектов проводят иногда по их необходимости для достижения поставленной цели. Так, Е.М. Яковлева, считающая сотрудничество одной из обязанностей субъектов, предлагает такое разграничение этой обязанности и иных: обязанности по сотрудничеству - это любые обязанности помимо тех, что непосредственно служат передаче и принятию предмета долга, т.е. те, что способствуют исполнению основной обязанности, ускоряют его, предотвращают наступление невыгодных последствий, но исполнение может состояться и без их совершения <1>. Иначе говоря, разграничение обязанности по сотрудничеству и иных обязанностей предлагалось проводить по признаку необходимости совершения действия для исполнения обязанности. Исходя из такого понимания сотрудничество носит факультативный характер для достижения правовой цели субъектов, однако же, по мысли Е.М. Яковлевой, оставаясь обязанностью.

--------------------------------

<1> См.: Яковлева Е.М. Ответственность за несвоевременное исполнение и неисполнение плановых обязательств. Душанбе, 1962. С. 22.

Такое объяснение нам представляется несколько ущербным, исходящим из недооценки роли сотрудничества сторон в договоре. Сама сущность юридической обязанности как меры должного поведения не предполагает возможности выбора совершать или не совершать действия, ей соответствующие. Право выбора имеется у управомоченного лица, но не у обязанного. Если исследование определенного явления привело к выводу, что оно не является мерой должного поведения, то квалификация такого явления в качестве юридической обязанности ошибочна. Это значит, что либо мы должны говорить о необходимости (обязательности) совершения действий по сотрудничеству, либо не имеем права считать сотрудничество юридической обязанностью. Встав перед этим противоречием и не найдя из него выхода, Е.М. Яковлева объявила оказание содействия неюридической обязанностью <1>, тем самым выводя ее за рамки обстоятельств, имеющих значение для суда при разрешении конкретных споров, а значит, полностью нивелируя ее значение в правовой сфере. Такое решение представляется неудачным - оно лишает сотрудничество юридического смысла, выводя его за рамки права.

--------------------------------

<1> См.: Яковлева Е.М. Ответственность за несвоевременное исполнение и неисполнение плановых обязательств. С. 24.

Сомнения в отнесении сотрудничества к юридическим обязанностям были и у советских ученых. Сомнения эти, как известно, в конечном счете привели к исключению из современного закона специальной нормы об обязанности сотрудничества, но не к отказу от идеи сотрудничества как такового.

Квалификация сотрудничества как юридической (должниковой) обязанности сталкивается с существенными препятствиями, в частности: 1) в отличие от юридических обязанностей сотрудничество имеет заранее непредсказуемое содержание против четко определенных необходимых действий для юридических обязанностей; 2) юридические обязанности возникают из договора или иных указанных в законе обстоятельств, тогда как содержание сотрудничества диктуется внутренним убеждением лица в целесообразности его действий, а не прямым указанием закона или договора; 3) исполняя обязанность, лицо действует в интересах управомоченного лица, сотрудничая же, способствует достижению в первую очередь собственной правовой цели; 4) сотрудничество выражается в специфическом (благожелательном, по В.С. Толстому) отношении к своему контрагенту <1>, тогда как для исполнения юридических обязанностей добронравие и благожелательность не требуются.

--------------------------------

<1> Толстой В.С. Указ. соч. С. 197.

В литературе зачастую делаются попытки увязки сотрудничества сторон с кредиторскими обязанностями - одной из малоизученных отечественной цивилистикой категорий. Например, В.В. Ровный указывает, что принцип взаимного содействия являлся в советский период особой кредиторской обязанностью <1> (смешивая при этом принципы и обязанности), а задолго до этого О.С. Иоффе отмечал: "...лишь там, где обязанность служит предпосылкой осуществления правомочий и остается в рамках самого обязательства, она выступает именно в качестве кредиторской, содействуя взаимному сотрудничеству кредитора с должником" <2> (выделено мной. - С.Ф.). На такое сопоставление наталкивает исследователя то обстоятельство, что сотрудничество, как и кредиторские обязанности, можно относить к юридическим обязанностям (как обязанностям, корреспондирующим субъективному праву требования) только с изрядной долей натяжки. Даже описание сущности кредиторских обязанностей дается через отрицание их отождествления с юридическими обязанностями: "...кредитор должен совершить определенные активные действия по отношению к должнику, но не являющиеся юридическими обязанностями" <3>. О том же по сути говорил и М.М. Агарков, анализируя кредиторские обязанности и приходя к выводу о том, что обязанность кредитора принять исполнение не есть обязанность воспользоваться исполнением, которая состоит в его обязанности создать условия для выполнения должником обязанности без чрезмерных тягот и расходов, исполнение которых немыслимо без исполнения обязательства должником <4>. Здесь сразу отметим, что, скорее всего, протест вызывает не определение кредиторских обязанностей как некой юридической сущности - правовое (юридическое) значение исполнения кредиторских обязанностей очевидно и прямо следует из анализа законодательства и правовой деятельности субъектов (действия кредитора связаны с исполнением обязательства, т.е. с несомненно юридически значимым действием, за их несовершение предусмотрены юридические же последствия). Возражение исследователей вызывает квалификация кредиторских обязанностей как разновидности юридических обязанностей - долгов, т.е. содержательной части правоотношений. Эти возражения ученые не описывают и не обосновывают, видимо, лишь интуитивно ощущая несоответствие между "нормальной" и "кредиторской" обязанностями. Представляется, что это "интуитивное чувствование" основано на постулате о том, что каждый действует в собственном интересе <5>. В связи с этим обязанности ради обязанности быть не может. Обязанность существует ради права, а право - ради удовлетворения интереса (потребности). Кредиторская обязанность не удовлетворяет потребностей "управомоченного" лица (должника), которому кредитор исполняет кредиторскую обязанность (сообщает отгрузочные реквизиты, принимает предложенное и пр.), а потому не соответствует понятию обязанности как элемента правоотношения, в силу которого одно лицо обязано совершить в пользу другого лица определенные действия. Для должника подобные действия кредитора, совершаемые сами по себе, вне связи с конкретным обязательством, бесполезны (не бывает договоров о принятии исполнения, сообщении отгрузочных реквизитов и прочих подобных действиях). Именно на этом основан единодушный отказ ученых видеть в кредиторских обязанностях юридические обязанности.

--------------------------------

<1> См.: Ровный В.В. Принцип взаимного сотрудничества сторон при исполнении обязательств в отечественном гражданском праве // Правоведение. 2000. N 1. С. 83 - 93.

<2> Иоффе О.С. Обязательственное право. М., 1975. С. 65.

<3> Кулаков В.В. Обязательство и осложнения его структуры в гражданском праве России. М., 2010. С. 185.X

<4> См.: Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву // Избранные труды по гражданскому праву. М., 2002. Т. 1. С. 274 - 276.

<5> Этот постулат даже нашел законодательное закрепление в ст. 1 ГК РФ, хотя его сущность именно в виде предположения вытекает, в частности, из того обстоятельства, что выявлять и доказывать наличие собственного интереса, как правило, не приходится - предполагается, что он имеется.X

Отдельные авторы к понятию кредиторской обязанности добавляют еще один (отрицательный же) признак, понимая под кредиторскими обязанностями действия, без совершения которых обязанности должника не могут быть исполнены <1>. Очевидно, что с помощью любого количества отрицательных (отсутствующих у понятия) признаков определить кредиторскую обязанность не удастся. Видимо, от безысходности отдельные авторы предлагают квалифицировать обязанность как кредиторскую по тем последствиям (санкциям), которые возникают у лица при ее нарушении: если будет применяться последствие, установленное ст. ст. 404, 406 ГК РФ, то это кредиторская обязанность, а если какая-то другая санкция - то юридическая <2>. На наш взгляд, это ненадлежащий способ квалификации - ведь для того, чтобы законодатель мог определить, какие санкции установить за то или другое нарушение, он предварительно (т.е. еще до установления таких санкций) должен понимать, кредиторская перед ним обязанность или же юридическая. Создание логического "порочного круга" решением поставленной задачи считать нельзя.X

--------------------------------

<1> См.: Сарбаш С.В. Исполнение договорного обязательства. М., 2005.X

<2> См.: Кулаков В.В. Указ. соч. С. 187.X

Данная проблема отчасти решена в новом lex mercatoria, установившем требование предоставления информации другой стороне, которая сама по себе необходима исключительно для исполнения основной обязанности по договору, т.е. имеет природу кредиторской. Показательно, что соответствующая норма появилась именно в торговом праве, в этом - проявление ускоренного развития торгового права в составе частного права, что подтверждает высказанный нами тезис о необходимости развития единой частноправовой науки, чтобы наука гражданского права могла пользоваться достижениями других ее блоков, в особенности науки торгового права.

Для ответа на вопрос о том, что есть кредиторская обязанность, и о соотношении кредиторских обязанностей с сотрудничеством попытаемся выделить признаки кредиторских обязанностей.

Во-первых, очевиден их активный характер - в "нормальном" состоянии для кредитора характерно пассивное ожидание исполнения.

Во-вторых, кредиторские обязанности бесполезны для должника - они направлены на удовлетворение интереса самого псевдо-обязанного лица.

В-третьих, для кредиторских обязанностей характерны добровольность их исполнения и невозможность понуждения к таковому <1>.

--------------------------------

<1> Однако обязанность принять товар покупателя является не кредиторской, а юридической обязанностью должника во взаимном обязательстве, потому как в случае ее неисполнения продавец вправе потребовать в судебном порядке принятия товара - ст. 484 ГК РФ, хотя вопрос о природе этой обязанности не вполне ясен, в частности отличие этого принятия исполнения от классического кредиторского принятия исполнения.X

Таким образом, исполнение кредиторской обязанности - это совершение кредитором действий, направленных на получение им исполнения обязательства должником или обеспечение должнику возможности такого исполнения.

Если кредиторские обязанности охватывают только абсолютный минимум действий, без которых исполнение вообще невозможно (так, например, несообщенные отгрузочные реквизиты исключают возможность отгрузки товара), то сотрудничество предполагает планомерную активную позицию по отношению к контрагенту, в рамках которой объем требуемой помощи заранее неизвестен, а сама помощь оказывается в условиях, когда она могла бы и не оказываться (т.е. когда ее отсутствие не лишает должника возможности исполнения). Перед нами два первых существенных отличия кредиторских обязанностей от сотрудничества: 1) заранее непредсказуемый объем сотрудничества (против четко определенного содержания кредиторских действий); 2) сотрудничество имеет место вне зависимости от возможности или невозможности исполнения обязательства без него - в то же время исполнение обязательства без исполнения кредиторских обязанностей невозможно.

Сотрудничество, как отмечал В.С. Толстой, выражается в "общем благожелательном отношении к своему контрагенту" <1>, тогда как для исполнения кредиторских обязанностей добродушие и благожелательность не требуются. В этом проявляется следующее различие между сотрудничеством и кредиторскими обязанностями. В этом месте остановимся и задумаемся, почему для сотрудничества так важна субъективная составляющая, точнее, даже именно субъективная составляющая и является основой сотрудничества, тогда как с объективной стороны схожее с сотрудничеством явление этой субъективной составляющей вовсе лишено? Как видится, причина этого в том, что кредиторская обязанность - внешняя оболочка - формализованный слепок поведения субъектов, зафиксированный в норме права в качестве эталона, тогда как сотрудничество - это побудительная сила, заставляющая лицо действовать в соответствии с эталоном нормы, иначе говоря, сотрудничество внутренне присуще социальной системе, но не привнесено извне в качестве модели должного как обязанность (в том числе кредиторская). Таким образом, определенное сходство сотрудничества и кредиторских обязанностей случайно, поскольку лицо ориентируется в своих действиях на силу сотрудничества, а не на норму, предписывающую совершить какое-либо действие (например, сообщить реквизиты или принять исполнение). Это обстоятельство еще раз подтверждает сделанный нами вывод о том, что сотрудничество - имманентно присущее правовой деятельности свойство, сила, всегда наличествующая в социальной системе и направляющая ее развитие, движение. Исполнение кредиторской обязанности может и не быть основано на сотрудничестве, но в этом случае оно основано на конфликте.

--------------------------------

<1> Толстой В.С. Указ. соч. С. 197.

Также нельзя считать обоснованными попытки квалифицировать сотрудничество в качестве принципа права (или принципа отдельного правового института). Такая характеристика сотрудничества не вполне адекватно отражает его сущность. В отличие от принципов права сотрудничество сторон требует активных действий субъектов правореализационной деятельности, а не правотворца, тогда как принцип права служит генеральной идеей именно для субъекта правотворческой деятельности. Кроме того, сотрудничество представляет собой отношение к контрагенту и его действиям, определяющее поведение субъекта по исполнению договорного обязательства. Принцип права - категория догматической юриспруденции, поскольку представляет собой элемент системы права как некой упорядоченной совокупности формально-юридических источников, тогда как сотрудничество - категория социологической юриспруденции и является свойством правовой деятельности.

Как видим, признаки сотрудничества в совокупности не позволяют характеризовать его ни как кредиторскую обязанность, ни как принцип права, ни как юридическую обязанность в обязательстве. Вместе с тем и попытки признать сотрудничество неправовым явлением также не находят эмпирического подтверждения - приведенные выше примеры убедительно показывают широту распространения сотрудничества в договорной практике и учет его арбитражными судами при разрешении споров.

В настоящее время в гражданском законодательстве осталось лишь несколько отголосков ранее полномасштабно урегулированного законом требования к сотрудничеству субъектов обязательства, это нормы: 1) ст. ст. 404 и 406 ГК РФ о вине и просрочке кредитора; 2) специальное правило ст. 750 ГК, предписывающее сторонам договора строительного подряда оказывать содействие в устранении препятствий, возникших в исполнении договора; 3) ст. ст. 718 и 762 ГК, предписывающие заказчику по договору оказывать содействие подрядчику в выполнении работ в объеме и на условиях, предусмотренных договором (в отличие от нормы ст. 750 ГК здесь о сотрудничестве в чистом виде речь не идет, поскольку в договоре должны быть установлены конкретные действия, к которым обязывается кредитор, в сравнении с неопределенностью содержания сотрудничества в его классическом варианте), и крайне небольшое число норм в иных федеральных законах.X

Так, один из редких примеров регламентации содействия в специальных нормах можно обнаружить в ст. 92 Кодекса внутреннего водного транспорта, в которой предусматривается, что "в случае транспортного происшествия с буксируемым объектом капитан буксирующего судна, отправитель и члены экипажа буксируемого объекта обязаны совместно принять меры по уменьшению нанесенного таким происшествием ущерба и ликвидации его последствий". Как видим, закон не устанавливает, что именно должны делать экипаж буксируемого объекта и отправитель (который является "чистым" кредитором, ибо свою единственную обязанность - оплатить буксировку - он уже исполнил), однако в силу закона он должен предпринимать активные действия по спасанию имущества и устранению последствий происшествия. Речь здесь идет именно о совместной деятельности, сотрудничестве для достижения общей правовой цели - наиболее эффективного и незатратного исполнения обязательства - доставке буксируемого объекта. В этом примере указанное выше свойство целесообразности (полезности) сотрудничества видно особенно отчетливо - именно совместно действуя по спасанию имущества, обе стороны приблизятся к достижению желаемого блага каждой из них. В этом же примере заметен второй признак сотрудничества - его внеплановый характер (заранее не известный объем и характер требуемых от сторон обязательства действий в рамках сотрудничества). Третьим признаком сотрудничества является активный характер действий субъекта - пассивное поведение не может рассматриваться как проявление сотрудничества.X

Характеризуя правовую базу сотрудничества сторон обязательства, отметим, что ст. 5.3 Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА (ПМКД) предусматривает обязанность каждой из сторон договора сотрудничать с другой стороной, если такое сотрудничество можно разумно ожидать в связи с исполнением обязательств этой стороны.

Прямо предусмотрена обязанность сторон сотрудничать и ст. 1.202 Принципов европейского договорного права (ПЕДП), установившей, что "каждая сторона обязана сотрудничать с другой стороной для наибольшей эффективности договора". Вместе с тем из этих двух статей Принципов говорить о существовании в иностранном праве обязанности сотрудничать преждевременно. Достаточно вспомнить механизм юридического действия указанных принципов, относимых к так называемому мягкому праву, их необязательный, модельный характер, предполагающий, что они станут служить скорее ориентиром для сторон при формировании договорных условий и их исполнении, нежели жестко зафиксированным положением. Кроме того, отметим разницу в словоупотреблении. В п. 1.202 ПЕДП используется термин "duty", тогда как в ситуациях, когда ПЕДП говорят именно о юридических обязанностях в традиционном понимании, используется термин "obligations" (например, ст. ст. 10:101, 10:102, 10:107, 10:109 и др.). Анализ употребления термина "duty" показал, что используют его, как правило, для описания не содержания правоотношения (юридическая обязанность), а некоего специфического настроя, отношения к деятельности, осуществляемой субъектом, имеющим "duty". Именно так характеризуют отношение управляющих к корпорации, необходимость заботы по отношению к ней, необходимость соблюдать осторожность и пр. "Duty" характеризуется в достаточной степени абстрактным содержанием и не имеет меры (не измеряется в количестве, времени и пр.). Иными словами, "duty" не вполне соответствует существующей в российской юриспруденции категории "обязанность". Предлагаемый словарями перевод этого слова как "долг" не передает неопределенности "duty", т.е. оговорке "если этого можно разумно ожидать", которую мы видим в ПМКД. Вместе с тем именно в этом видится суть "duty" в отличие от "obligations". Отсутствие возможности точного перевода, вызванное историческими причинами, процессом формирования языка, приводит в том числе к невозможности прямого заимствования решений, найденных иностранным правом, в отечественное писаное право.

Практическое применение содействия сторон существенно шире, чем это может показаться из количества посвященных ему норм ГК РФ.X

Анализ текстов договоров показал, что довольно часто стороны включают обязанность по сотрудничеству (содействию) в тексты договоров, причем в некоторых случаях требование подробного описания "объема" содействия вытекает из закона (см., например, ст. 762 ГК РФ). Такие формулировки договорных условий вызывают в дальнейшем затруднения у сторон при наполнении их конкретным содержанием; вызывают они сложности в своем толковании и у сотрудников правоприменительных органов. Как видится, сформулированные в договорах обязанности по содействию (сотрудничеству) либо вообще не наполняются конкретным содержанием, либо являются лишь не имеющим правового значения способом обосновать те или иные действия контрагентов.X

Наглядным примером неверно сформулированной обязанности по содействию может служить условие в договоре между ООО "ЮФ "Эверест" и ОАО "Гвардеец", согласно которому исполнитель обязался "при содействии клиента осуществить подбор документов и других материалов" <1>. Из такой формулировки неясно, какие именно действия должен совершить клиент. Вероятнее всего, речь шла не о содействии как деятельности по устранению внезапно возникших препятствий, а о предоставлении информации и документов, имеющихся у самого клиента, а это, как нетрудно заметить, иная по своей сущности обязанность.

--------------------------------

<1> Определение ВАС РФ от 27 января 2010 г. N ВАС-18104/09 по делу N А79-8487/2007 // СПС "КонсультантПлюс".X

Приведем еще один показательный пример неверного использования термина "сотрудничество" при заключении договора. Учреждение и общество с ограниченной ответственностью заключили соглашение о сотрудничестве, по условиям которого общество приняло на себя обязанность выполнить определенные работы, а учреждение - передать в пользование площадку и объекты недвижимости. Организационно-правовая форма учреждения предполагает, что имущество закреплено за юридическим лицом на праве оперативного управления, в силу которого распоряжение имуществом учреждения (за исключением доходов, полученных от разрешенной деятельности) не допускается. Соглашение о сотрудничестве, по условиям которого учреждение обязано передать в пользование объект недвижимости, является притворной сделкой, прикрывающей договор аренды недвижимого имущества, заключение которого находится за рамками правоспособности учреждения. В данном случае невразумительное и неясное понятие "сотрудничество" было использовано сторонами в качестве ширмы для придания правомерного вида своим незаконным действиям <1>.

--------------------------------

<1> Определение ВАС РФ от 2 сентября 2009 г. N ВАС-10913/09 по делу N А56-14156/2008 // СПС "КонсультантПлюс".X

Стороны зачастую отражают свое намерение сотрудничать друг с другом, не придавая этому никакого специального юридического значения, исключительно для характеристики своего доброго отношения к контрагенту. Такова природа разного рода соглашений о взаимопонимании, сотрудничестве и пр. В таких случаях суды игнорируют соответствующие условия договора, не дают им правовой оценки в своих решениях. Так, в одном из дел стороны именно содействием обосновали внесение предоплаты, однако при разрешении спора эта мотивация предоставления денег судом вообще не оценивалась, отношения сторон были квалифицированы как коммерческий кредит <1>. Очевидно, что в данном случае указание на содействие избыточно и действительно не имеет правового значения.

--------------------------------

<1> Определение ВАС РФ от 24 марта 2010 г. N ВАС-3325/10 по делу N А51-1830/2008-14-67 // СПС "КонсультантПлюс".X

Три приведенных примера показывают, что попытки вербализации условия о сотрудничестве в тексте договоров, как правило, оказываются безуспешными, субъекты правореализационной деятельности весьма нечетко представляют себе сущность и значение сотрудничества, что приводит к негативному отношению судов к подобным положениям договоров.

Вместе с тем в практике исполнения договорных обязательств сотрудничество повсеместно распространено, причем независимо от того, сказано ли о нем что-то в договоре или нет.

Представляется, что в современных условиях (в отличие от периода административно-командной системы с плановой экономикой) сотрудничество участников группы лиц с организованными правовыми целями должно становиться все более распространенным, являясь в действительности крайне выгодным для них. В советский период сотрудничество навязывалось, насаждалось искусственно, хотя и не всегда было нужно для самих сторон, мало заинтересованных в специальных мерах по поддержанию и упрочению деловых связей между собой. Будучи связаны планом, административными актами прикрепления к контрагентам, практически не рискуя разрывом установленных за них таким образом отношений и не сталкиваясь с необходимостью поиска контрагентов для сбыта собственной продукции, экономических стимулов к сотрудничеству социалистические организации не имели. Описанные в литературе общие цели, такие как исполнение пятилетнего народнохозяйственного плана, реального психологического стимулирующего воздействия, конечно, не имели, несмотря на заверения ученых, проводящих именно по этому критерию различия между советским и буржуазным правом <1>.

--------------------------------

<1> См. об этом: Новицкий И.Б. Солидарность интересов в советском гражданском праве. М., 1951. С. 38, 39, 43, 47 - 53 и сл.

Отношение современной юридической литературы к сотрудничеству сторон договора неоднозначно. В большей части работ, посвященных исполнению обязательств, о нем вообще не упоминается, в отдельных работах отмечается, что выделение сотрудничества является излишним в связи с детальным урегулированием отношений сторон договором <1>. Как было показано ранее, сотрудничество сторон проявляется в основном в сфере, не урегулированной договором, в связи с этим данное замечание выглядит не вполне понятным - вряд ли его авторы всерьез питают иллюзию о возможности разработки договора, регламентирующего все мыслимые ситуации, с которыми столкнутся стороны при исполнении обязательства (особенно если речь идет о долгосрочном договоре). Ю.М. Доренкова вовсе отрицает существование сотрудничества при исполнении обязательств <2>. По мнению С.В. Сарбаша, содействие сторон в исполнении является принципом исполнения обязательства <3>, однако что есть "принцип исполнения" (если только это не принцип соответствующего правового института, что очевидно, не соответствует действительности) как правовая категория - остается неясным. Здесь мы в очередной раз сталкиваемся с описанным в настоящем исследовании явлением разделения юридической науки на параллельные слои. В этом непринятии и непонимании сотрудничества сторон как компонента их правовой деятельности, неспособности уловить его суть проявляется рассмотренная в гл. 1 настоящей работы разнопредметность догматической и социологической частей частноправовой науки. Действительно, в догматической части юриспруденции для сотрудничества (равно как и для конфликта) нет места - в буквах текста закона вряд ли можно зафиксировать его и вряд ли нужно к этому стремиться (о невербализации сотрудничества мы уже писали). Именно поэтому поиски догматиков от гражданского права сотрудничества в тексте ГК РФ не привели к результату - его там действительно нет, они все в этой части совершенно правы. Другой вопрос, что отсутствие понятия в законе не есть отсутствие одноименного явления в праве, которое только лишь из закона не состоит, а потому только лишь догматикой не объясняется. Как мы показали ранее, право может "работать" лишь постольку, поскольку правовые возможности присваиваются субъектами и внедряются в качестве правовых средств в их правовую деятельность, а это внедрение основано на сотрудничестве. Поэтому исследование сотруднического компонента частноправовой деятельности - задача социологического блока частноправовой науки (которым занимается наука коммерческого права).X

--------------------------------

<1> См.: Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая: Научно-практический комментарий / Отв. ред. Т.Е. Абова, А.Ю. Кабалкин. С. 498 - 499; Ровный В.В. Принцип взаимного сотрудничества сторон при исполнении обязательств в отечественном гражданском праве // Правоведение. 2000. N 1. С. 84 - 91.X

<2> См.: Доренкова Ю.М. Исполнение договорного обязательства в гражданском праве России: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2000. 215 с.

<3> См.: Сарбаш С.В. Указ. соч. С. 114 - 115.X

Сотрудничество (содействие) сторон в договорном обязательстве представляет собой взаимное отношение сторон друг к другу. Иными словами, совершение одной стороной действий по более эффективному исполнению обязательства предполагает встречное аналогичное действие контрагента, отличающееся по содержанию, но имеющее те же направленность и значение. Здесь заметим, что единственной нормой, закрепляющей "классическое" двустороннее сотрудничество, сегодня является ст. 750 ГК, в других же случаях речь идет не о сотрудничестве (обеих сторон по отношению друг к другу), а о содействии кредитора в исполнении должника. Однако же, как мы уже упоминали, существование сотрудничества сторон присуще самой социальной связи между ними независимо от фиксации такового в законе.X

Взаимность сотрудничества в договорном обязательстве вместе с тем не предполагает его эквивалентности (синаллагматичности). Предоставление блага в рамках содействия не оплачивается. Даже в том случае, если конкретные обстоятельства привели к тому, что должник только лишь исполнял обязательства по договору, в то время как кредитору пришлось совершить множество действий за рамками договора в ходе оказывавшегося им содействия, такой кредитор не вправе требовать уменьшения покупной стоимости или иных выгод для себя. Обосновано это иным (внеэквивалентным) характером сотрудничества, его значением для исполнения обязательства в интересах каждого из контрагентов.

Объем сотрудничества, которое будет предоставлено каждой из сторон при исполнении обязательства, заранее неизвестен. В этом выражается алеаторный момент сотрудничества: при заключении договора ни одна из сторон не знает, какой из них придется приложить больше усилий по устранению внешних препятствий, идти на уступки и пр. В связи с этим ошибочной представляется позиция, в соответствии с которой "ряд элементов, которые ранее относили к содержанию принципа сотрудничества... с развитием гражданского законодательства стали действующими позитивными нормами" <1>. По всей видимости, неопределенность сотрудничества заведомо исключает возможность его вербализации как в договоре, так и в законе.

--------------------------------

<1> См.: Сарбаш С.В. Указ. соч. С. 114.X

По своей природе сотрудничество не всегда является договорным условием или установленным законом требованием, хотя в отдельные договоры оно может включаться. Так, особенности действия Принципов европейского договорного права и Принципов коммерческих договоров УНИДРУА, относящихся к так называемому lex mercatoria, заключаются в применении этих правил только тогда, когда стороны указали на их применение в договоре или иным образом выразили волю на их использование. Как мы отмечали, оба этих документа содержат правило о сотрудничестве сторон договорного обязательства. Значит, если стороны распространили на свои отношения действие рассматриваемых принципов, условие о сотрудничестве становится подразумеваемым условием их договора. Значит ли это, что для субъектов, не распространивших Принципы на свои отношения, путь к сотрудничеству закрыт? Разумеется, нет. Указанные выше причины, показавшие объективный характер сотрудничества, вытекающий из его экономической целесообразности, приводят к выводу о том, что сотрудничество между сторонами договорного обязательства (в особенности основанного на долгосрочном договоре) складывается безотносительно к фиксации его возможности или необходимости в договоре. Сотрудничество сторон договорного обязательства является одним из синергетических свойств образованной контрагентами договора социальной системы, его существование является объективной закономерностью сложившейся социальной системы.

Как мы отмечали ранее, в группе лиц, объединенной организованной правовой целью, существуют две основные синергетически обусловленные черты - сотрудничество и конфликт. В каждый момент времени одна из этих сил преобладает. Соответственно, ослабление (вплоть до полного прекращения) тенденции к сотрудничеству приводит к усилению (вплоть до полного преобладания) тенденции к конфликту. Такое преобладание становится точкой бифуркации для социальной системы, точкой, в которой она рушится. Выявленные закономерности развития систем показывают, что вошедшую в зону бифуркации систему вывести обратно невозможно. В любом случае прежняя система будет разрушена, и дальнейшая ее судьба может быть любой - от прекращения социальной группы до восстановления ее в другом качестве. Для рассматриваемой черты сотрудничества сказанное означает, что даже если после конфликта система будет восстановлена, то это будет уже другая система, сотрудничество в которой придется налаживать по новым правилам.

При разработке текстов договоров, внутренних документов, оформляющих согласованные правовые цели сторон, следует учитывать присущее организованной группе сотрудничество, суть которого заключается во взаимном движении сторон навстречу друг другу для того, чтобы каждый из них, а значит, оба вместе, мог достичь собственных правовых целей. Как видится, здесь следует избегать двух крайностей. С одной стороны, излишняя детализация условий договора, попытка предусмотреть в договоре все без исключения жизненные обстоятельства, с которыми могут столкнуться стороны при исполнении обязательства, приводят к уменьшению поля для сотрудничества и инициативы сторон в устранении общих препятствий. Но уменьшение сотрудничества приводит к конфликту и разрушает социальную группу. С другой стороны, схематичное, неясное определение лишь базовых условий договора чрезмерно расширяет область, в которой сторонам придется идти на компромиссы и уступки, проявляя сотрудничество, но, как мы отмечали ранее, резерв сотрудничества не безграничен. Как только одна из сторон сочтет, что ее объем сотрудничества, неизмеримый в деньгах и времени, но все же внутренне оцениваемый ею, становится чрезмерным, она придет к выводу о невыгодности дальнейшего вложения собственного ресурса в сотрудничество и прекратит его с уже описанными для системы последствиями. Таким образом, для юриста особенно важным при разработке договорных условий является обеспечение баланса свободы и определенности поведения сторон договорными условиями, чтобы, излишне не сдерживая инициативу сторон в исполнении обязательства, предоставляя возможность проявления уместной степени сотрудничества, которое цементирует социальную связь между контрагентами, вместе с тем не слишком уж полагаться на свободу их усмотрения и сотрудничество.

В договоры могут включаться искусственные механизмы, поддерживающие сотрудничество между сторонами и не разрушающие систему. Такие механизмы заведомо предполагают участие сторон в определенных этапах исполнения как своих, так и чужих обязанностей на паритетных началах. Так, в договорах встречаются следующие условия: "...спорные вопросы, связанные с прохождением товара через таможню, стороны решают сообща, предоставляют все документы по требованию таможенных органов. Все дополнительные расходы, связанные с прохождением таможни, стороны несут в равных долях". Аналогичные условия встречаются и в договорах, не связанных с внешнеторговой деятельностью (например, в договорах аренды нежилых помещений), где они касаются взаимодействия сторон с разного рода государственными, муниципальными органами.

Сотрудничество, как мы отметили, в наибольшей степени характерно для договорных отношений между субъектами коммерческой деятельности, где особенно отчетливо проявляется в длящихся правоотношениях. Очевидно, что сотрудничество не характерно для связей, одна из сторон которых наделена властными полномочиями по отношению к другой; не проявляется оно и в отношениях с участием потребителей (экономически более слабый субъект - потребитель наделяется законом таким объемом прав, что потребности в сотрудничестве с продавцом у него нет; в длительной, устойчивой связи с продавцом он по общему правилу не заинтересован, хотя стоит признать, что отсутствие соответствующего общего правила не исключает возможность доброго отношения к продавцу со стороны потребителя). Более того, современные способы продвижения товара включают в себя механизмы создания "лояльного" покупателя путем предоставления ему скидок, бонусов при возвращении и прочего (однако в этих случаях сотрудническую составляющую связи усиливают искусственными мерами).

Мы подробно проанализировали сущность сотрудничества сторон обязательства, однако обязательствами сфера его применения не исчерпывается.

Сотрудничество сторон находит проявление и в других группах с организованными правовыми целями. Для семьи - социальной группы, образованной путем согласования однонаправленных правовых целей, сотрудничество - это, можно сказать, основная составляющая. Известна безуспешность попыток в юридической литературе иначе охарактеризовать содержание брачного или родительского правоотношения: очевидно, что алиментирование супругов и бывших супругов не является основным содержанием брачного правоотношения, а закрепленные в законе "обязанности" супругов взаимно любить и уважать друг друга (ст. ст. 1, 31 Семейного кодекса РФ) носят ярко выраженный морально-этический, но уж, конечно, не правовой характер (мы не можем понять, зачем указание на чувства "взаимной любви и уважения" поместили в Семейный кодекс РФ, хотя справедливости ради отметим, что подобная норма имеется в ст. 212 Гражданского кодекса Наполеона, где указано, что "супруги обязаны уважать друг друга, хранить верность, оказывать помощь и поддержку" <1>); не подлежит сомнению и чисто образный, отчасти иронический характер выражения "супружеский долг". Представляется, что единственным содержанием правоотношений по достижению общей цели, к которым относятся в том числе и правоотношения семейные, как раз и является сотрудничество в деле достижения той общей цели, которая объединила стороны. Затруднения в конкретизации содержания большинства обязанностей супругов (исключая, пожалуй, обязанность по взаимному содержанию) обусловлены в первую очередь... отсутствием самих подобных обязанностей! Таким образом, в семейных правоотношениях не просто присутствуют признаки сотрудничества, которые мы наблюдали в договорных обязательствах, более того, именно сотрудничество составляет основное содержание семейных правоотношений (тогда как в договорных обязательствах сотрудничество - это лишь одна из ряда возможных форм внутригруппового взаимодействия субъектов).X

--------------------------------

<1> Гражданский кодекс Франции (Кодекс Наполеона) / Пер. с фр. В.Н. Захватаевой. М., 2012. С. 81.

В семье, как и в социальной группе, объединенной договором, сотрудничество является естественной, объективно обусловленной синергетическими свойствами социальной системы чертой этой системы. Основными чертами содействия в семье являются: 1) его внеэкономический, неэквивалентный характер; 2) большая свобода в одностороннем определении содержания мер по содействию, основанная на фидуциарном характере отношений в семье; 3) отсутствие оформления актов сотрудничества; 4) приобретение сотрудничеством характера планомерной деятельности субъектов в течение неопределенно длительного времени.

Отметим, что в судебной практике наличие сотрудничества в отношениях (проявляющегося в совместном проживании, совместном ведении хозяйства, взаимной помощи и пр.) ставится в основу определения их как отношений семейных (в частности, для признания фактического сожителя членом семьи нанимателя или собственника жилого помещения). Так, п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 г. определено, что для признания лица членом семьи необходимо установление факта совместного проживания, ведения общего хозяйства, оказания взаимной материальной и иной поддержки, взаимного уважения, взаимной заботы, общих интересов <1>. Эти черты как раз и объясняются теми свойствами сотрудничества, о которых мы писали выше; никакими другими причинами они не могут быть объяснены.X

--------------------------------

<1> Постановление Пленума ВАС РФ от 2 июля 2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации" // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2009. N 9.X

Подобные особенности присущи и простому товариществу - объединению лиц для достижения общей цели. В отличие от обязательства в простом товариществе правовые цели сторон, как уже отмечалось, согласованы не до степени противоположности, а до степени однонаправленности. Обязанности сторон по договору заведомо определяются до крайности расплывчато: "...стороны обязуются совместно действовать..." (п. 1 ст. 1041 ГК). Здесь отметим этимологическое сходство - совместно действовать и содействовать, сотрудничать. Очевидно, что даже терминологически содействие (в деле достижения общей цели) и есть основное содержание простого товарищества. Все иные обязанности (внести вклад, не создавать конкуренцию и пр.) важны лишь постольку, поскольку способствуют организации и осуществлению этого самого товарищеского содействия.X

Содействие в договоре простого товарищества характеризуется следующими чертами: 1) его самостоятельным характером; 2) неизвестностью перечня действий, которые в период действия договора будут охвачены содействием; 3) презумпцией равенства приложенных каждой из сторон усилий независимо от их имущественного выражения и оценки; 4) недопустимостью денежных или иных выплат за большее, в сравнении с другими участниками товарищества, содействие (участие в общих делах); 5) доверительной (фидуциарной) основой содействия, которая предполагает согласие всякого и каждого участника на любые действия в рамках сотрудничества со стороны любого из участников договора.

Сотрудничество проявляется столь же отчетливо и в еще одной разновидности социальной группы, образованной путем организации правовых целей до степени однонаправленности, - корпорации. Происхождение корпораций из товариществ уже указывает на сотрудничество как основу корпораций. Участниками корпоративных отношений являются акционеры (участники) и члены органов управления корпораций. Достижение поставленной общей цели становится возможным лишь постольку, поскольку будут объединены общие усилия. Сотрудничество, осуществляемое участниками корпорации как социальной группы, также не поддается прогнозированию - заранее неизвестно, какое именно сотрудничество потребуется при осуществлении деятельности. В связи с тем что корпорация существует потенциально неограниченный период времени, объем содействия, которое окажет каждый из участников, неизвестен.

Особенно ярко проявляется сила сотрудничества в действиях членов органов управления. Деятельность их не может быть полностью описана ни в договоре, ни во внутренних документах организации. Осуществление членами органов управления только тех действий, которые прямо предусмотрены писаными нормами, в практике называется... итальянской забастовкой: уже по одному этому названию ясно, что при таком формально правильном, но по существу издевательском отношении руководства корпорации к своим обязанностям деятельность организации оказывается парализованной. Эффективное управление возможно только при определенной свободе управляющих. Заполнение этого неопределенного поля, оставленного за рамками регламентации, осуществляется свободным усмотрением управляющих лиц исходя из принципов сотрудничества - отношения к общим делам с позиции приложения максимума усилий для устранения возникающих при их ведении препятствий.

Как уже было показано, сотрудничество характерно для любых социальных групп, объединенных организованными правовыми целями, независимо от степени согласования этих целей. Вместе с тем если для социальных групп, образованных путем согласования однонаправленных правовых целей, сотрудничество становится основным содержанием складывающихся правоотношений, а все прочие обязанности (в том числе имущественного характера) приобретают лишь вспомогательный характер, то для социальных групп, объединенных путем согласования противоположных правовых целей, сотрудничество, напротив, оказывается вспомогательным по отношению к исполнению классических гражданско-правовых обязательств, возникших из заключенного договора, однако чем более устойчивой и долгосрочной является правовая связь, тем больше роль сотрудничества в достижении правовых целей участников.

Это означает, что сотрудничество имманентно торговле и получает развитие в торговых связях. В цивилистике оно, напротив, носит случайный характер, заимствование цивилистикой идеи сотрудничества и внедрение ее в отдельные гражданско-правовые институты не изменяют ее сущности.

Сотрудничество по своему содержанию может быть как имущественным, так и неимущественным. В отдельных случаях сотрудничество вообще выпадает из сферы правового регулирования, оставаясь исключительно в рамках морали и этики. Независимо от того, что сотрудничество может выражаться в том числе в имущественных актах - актах передачи вещей, уплаты денежных средств и пр., само сотрудничество является актом неэквивалентным и внеэкономическим независимо от того, в какой социальной группе оно возникает.

Являясь естественным свойством социальной группы, образованной на основании организованных правовых целей, сотрудничество, как правило, присутствует в группе на всем протяжении ее существования, в связи с чем вопрос о правовых последствиях нарушения обязанности по сотрудничеству даже не вполне корректно ставить. Еще раз подчеркнем, что сотрудничество не является юридической обязанностью лица (за исключением договоров, в которых стороны сами, своим соглашением приняли на себя эту обязанность). В связи с этим о нарушении обязанности сотрудничества говорить приходится очень взвешенно. Вместе с тем неисполнение действий в рамках сотрудничества является показателем соответствующего отношения в социальной группе. Но это отношение является естественным ее свойством, обусловленным синергетическими закономерностями, поэтому отсутствие сотрудничества является показателем действия конфликта, который, развиваясь до формы открытого конфликта, может приводить к разрушению самой социальной группы. Даже в том случае, если договор, заключенный между контрагентами, формально продолжает действовать, его регулятивное воздействие на отношения сторон прекратилось. Обязательства из такого договора скорее всего будут исполняться ненадлежащим образом или не в соответствии с назначением. Лицо, обнаружившее уклонение контрагента от сотрудничества, должно приложить усилия к выявлению причин такового и к их устранению. Если то или другое невозможно, то наиболее целесообразным является прекращение подобной социальной группы - расторжение договора, ликвидация корпорации (или прекращение участия в ней) и пр.

Признаками прекращения сотрудничества со стороны одного из субъектов социальной группы могут являться: 1) отказ от совершения действий по приготовлению к принятию исполнения или от принятия исполнения без оснований либо с формальными, малозначительными основаниями; 2) отказ от участия в переговорах об изменении графика исполнения обязательств должником, порядка затаривания или упаковки товара, если необходимость соответствующих изменений обусловлена технологическими особенностями исполнения обязательства должником; 3) чрезмерная формализация отношений - оформление актами, претензиями любого незначительного нарушения со стороны контрагента, обращение с исками в суд по незначительным поводам, если это не принято в сложившихся отношениях между сторонами; 4) отказ от оказания помощи в исполнении в тех случаях, когда такое оказание помощи необременительно для лица (предоставление транспортного средства для эксперта, товароведа, встреча и сопровождение иногородних представителей контрагента к месту передачи товара, бронирование гостиницы для этих лиц, обеспечение канцелярскими принадлежностями, компьютером и пр. для оформления документов и т.п.); 5) ссылки стороны на предыдущие нарушения обязательства при обсуждении в процессе переговоров текущих и будущих отношений. Эти и другие подобные обстоятельства свидетельствуют о незаинтересованности контрагента в продолжении длящихся отношений. Отказ от сотрудничества является основным признаком того, что социальная группа себя исчерпала.

Возникает вопрос: каково практическое значение выявления того обстоятельства, что лицо при заключении или исполнении договора не сотрудничает? В одном из арбитражных дел выявление факта нарушения заказчиком обязанности по содействию привело к отказу в иске о расторжении договора в связи с существенным нарушением его условий <1>. Чаще, однако, встречаются ситуации, когда отсутствие сотрудничества приравнивается к просрочке или вине кредитора. На подобное последствие указывает, в частности, формулировка п. 1 ст. 750 ГК РФ, согласно которой "сторона, не исполнившая этой обязанности, утрачивает право на возмещение убытков, причиненных тем, что соответствующие препятствия не были устранены". Сравним сказанное с положениями п. 1 ст. 404 ГК: "Суд... вправе уменьшить размер ответственности должника, если кредитор умышленно или по неосторожности содействовал увеличению размера убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением, либо не принял разумных мер к их уменьшению". В обоих случаях речь идет об уменьшении ответственности должника, но не о самостоятельной ответственности кредитора.X

--------------------------------

<1> Определение ВАС РФ от 7 июля 2010 г. N ВАС-8900/10 по делу N А12-17014/2009 // СПС "КонсультантПлюс".X

Такие последствия отсутствия сотрудничества никак не соответствуют последствиям нарушения юридической обязанности. Это служит еще одним косвенным доказательством того, что сотрудничество имеет иную сущность, чем классическая (юридическая) обязанность должника в обязательстве.

В практике не часто встречаются споры, в которых суды оценивали бы в качестве нарушения именно случай неисполнения тем или иным участником договора требования о сотрудничестве, но такие примеры все же имеются. Так, между сторонами был заключен договор подряда, по которому подрядчик должен был разработать проектную документацию. Исполнитель своевременно работы не выполнил. При рассмотрении спора в арбитражном суде было установлено, что заказчик не предоставил своевременно технические условия на использование газа в качестве топлива, допустил неточности в топографической съемке, технических условиях на внутреннюю водопроводную сеть и другие неточности при постановке задачи (даче задания) подрядчику, а также не перечислил своевременно аванс. Это все и было оценено судом как нарушение обязанности заказчика по содействию подрядчику (сотрудничеству с подрядчиком) <1>.

--------------------------------

<1> Определение ВАС РФ от 7 июля 2010 г. N ВАС-8900/10 по делу N А12-17014/2009 // СПС "КонсультантПлюс".X

Рассмотрев проявления сотрудничества, оценив его значение для эффективного исполнения обязательства и последствия его отсутствия, вернемся к определению юридической сущности сотрудничества. Не являясь юридической обязанностью (в том числе кредиторской) и принципом права, сотрудничество вместе с тем направляет деятельность сторон в нетипичных, заранее не прогнозируемых ситуациях, являясь компонентом социальной системы и выполняя, таким образом, функцию регулирования поведения субъектов.

Иначе говоря, сотрудничество является именно "общим началом и смыслом" деятельности предпринимателей при исполнении договорного обязательства, характеристикой самой правовой деятельности, осуществляемой сторонами. Неизмеримое в имущественном эквиваленте, само сотрудничество становится мерой, пределом свободы деятельности субъектов договорного обязательства в непредвиденной ситуации. Целесообразность закрепления сотрудничества в законе зависит от двух моментов: во-первых, от правильного определения его места в законодательстве, а во-вторых, от тех задач, которые хотел бы решить законодатель такой фиксацией. Как мы уже отмечали, сотрудничество значимо для коммерческих отношений, но видоизменяется в отношениях с участием публично-правовых образований и потребителей вплоть до практически полного его исключения. Это значит, что оно не может фиксироваться в ст. 6 ГК РФ, а также в ст. 309 ГК, содержащих общие положения об исполнении обязательств (любых, а не только коммерческих). В идеале соответствующая норма была бы уместна в Торговом кодексе, однако вопрос о его принятии в настоящее время оброс политическими дискуссиями, не имеющими отношения к потребностям коммерческой практики, а поэтому рассчитывать на принятие этого акта в скором будущем не стоит. В такой ситуации компромиссным выходом было бы помещение соответствующей нормы в отдельную статью в гл. 22 ГК РФ, но, оговоримся еще раз, до такой фиксации следовало бы более всесторонне исследовать ее необходимость с учетом выявленных свойств сотрудничества, существующего как естественный компонент социальной системы, независимо от его вербальной фиксации.X

Одним из сложных моментов, значимых для правильной фиксации положения о сотрудничестве в ГК РФ, является адекватный выбор родовой категории для него. В ситуации непереводимости термина "duty", используемого для аналогичного явления в Европе, и неверности квалификации сотрудничества как принципа права или юридической обязанности (должниковой или кредиторской) представляется оптимальным сконструировать соответствующую норму следующим образом: "Стороны договорного обязательства, связанного с осуществлением предпринимательской деятельности, сотрудничают друг с другом для его эффективного исполнения". Таким образом, в норме констатируется наличие соответствующего отношения между сторонами. Возможно, целесообразно было бы установить отсутствие сотрудничества при исполнении договора, заключенного сторонами в связи с осуществлением ими предпринимательской деятельности, в качестве основания для расторжения договора в судебном порядке по требованию контрагента, потерпевшего от отсутствия сотрудничества, а отсутствие сотрудничества в корпорации - как основание принудительного прекращения участия несотрудничающего субъекта (исключения из корпорации).X

Подведем итоги изложенного. Сотрудничество представляет собой ситуационно конкретизируемое отношение лица к контрагентам и всей социальной группе, которое можно охарактеризовать как позитивное деятельное намерение устранить любые препятствия, возникающие на пути достижения согласованной правовой цели.

Таким образом, сотрудничество можно расценивать как общее начало, свойство правовой деятельности субъектов договорного обязательства или иной социальной группы, образованной путем согласования правовых целей (корпорация, общая собственность и пр.), выражающееся в позитивном деятельном участии субъектов в устранении любых препятствий на пути к достижению согласованных правовых целей. При разрешении споров между субъектами договорного обязательства суды должны исходить из того, что необходимость сотрудничества между сторонами является нормальной деловой практикой, и следовательно, оценивать поведение субъектов договора в непредвиденных ситуациях именно с позиции необходимости такого сотрудничества. Только такое поведение и может расцениваться судами как правомерное, в связи с чем предлагается признать отсутствие сотрудничества основанием для расторжения договора.