О Спинозе (на рус. языке) / Паперна, Г. - Б. Спиноза (из серии Жизнь замечательных людей). СПб, 1895

ШЯХЪ философскихъ взглядовъ Спинозы мы находпмъ вполне сложившееся оригинальное ы1росозерцаше. Разница между юношескимъ трактатомъ и «Этикой» конечно есть, но это - разница въ деталяхъ; основныя же черты м1росозерцан1я Спинозы, благодаря которымъ оно стоитъ особнякомъ среди философскихъ системъ и примыкаетъ къ научной философш второй половины текуш;аго столет1я,—единство начала, пронйкаюш;аго вселенную, закономерность и необходимость всехъ явлен1й, какъ физическихъ, такъ и душевныхъ, отсутств1е целей въ природе,—все эти черты содержатся уже въ юношескомъ трактате и въ первыхъ дошедшихъ до насъ письмахъ Спинозы. Какъ развилась эта оригинальная система? Фактическихъ данныхъ для решен1я вопроса нетъ. Остается обширное поле для объективнаго изучешя действовавшихъ намыслителя вл1ян1й и для логическихъ схемъ; въ современныхъ руководствахъпо исторш философш, късожаленш, преобладаютъ последшя.

Первое место въ «Переписке», какъ по времени и количеству писемъ, такъ и по важности затрогиваемыхъ вопросовъ, занпмаетъ переписка Спинозы съ Ольденбургомъ. Ольденбургъ былъ саксонскимъ резидентомъ въ Лондоне, пользовался симпат1ями Карла И и принадлежалъ къ кружку ученыхъ, превратившемуся скоро въ знаменитое Королевское Обш;ество. Проездомъ въ Англ1ю, онъ навестилъ въ 1661 году въ Ринсбурге Спинозу, и последнШ произвелъ на него такое сильное впечатлен1е, что немедленно по возвраш;еши въ Лондонъ Ольденбургъ спешитъ завязать съ нимъ письменныя сношен1я. Онъ беретъ на себя роль связуюш;аго звена между Спинозой и англШскими естествоиспытателями,—въ особенности близкимъ своимъ другомъ, знаменитымъ химикомъ и физикомъ Робертомъ Бойлемъ. Спиноза получаетъ отъ Ольденбурга подробныя извест1я о работахъ Королевскаго Общества и печатныя сочинен1я Бойля; Бойлю пересылаются отрывки изъ писемъ Спинозы, посвященные философскимъ вопросамъ. Так1я личности, какъ Ольденбургъ, были необходимы въ веке, когда личныя сношешя между учеными затруднялись плохими путями сообщешя, когда пер1одическая печать вообще, а темъ более научная, находились въ зародыше. Высоко образованный, съ широкими и разносторонними умственными интересами, Ольденбургъ сознательно ставитъ себе целью сплочивать за общей работой разрозненныя умственныя силы. Коснувшись разногла&Ш, возникшихъ между Спинозой и Бойлемъ по поводу химйческихъ опытовъ последняго, онъ говоритъ: «я не желалъ бы преувеличивать вашего разноглас1я; напротивъ, я готовъ сделать все отъ меня зависящее, чтобы вы соединили ваши

умственныя силы для разработки вопросовъ истинной прочной философш». При этомъ онъ тактично п съ пониман1емъ инднвидуальныхъ особенностей распред^ляетъ работу между друзьями:

«Басъ,—пишетъ онъ Сппног^^,—я долженъ былъ бы поощрять главнымъ образомъ къ дальнейшему обоснаван1ю общихъ принциповъ философш, что такъ подходитъ къ вашему тонкому математическому уму. На долю же моего благороднаго друга Бойля я не задумался бы предоставить подтверл:ден1е и иллюстрац1ю этихъ принциповъ посредствомъ многократныхъ. точно произведенныхъ опытовъ и наблюден]п. Л уб^жденъ, что въ Англш никогда не будетъ недостатка въ

Впоследств1и дружба между Ольденбургомъ и Спинозой, возникшая на чисто-идейной почве, подверглась серьезному испыташю. Переписка, продолжавшаяся четыре съ половиной года

(1661—1665), по неизвестной причине прерывается на целыхъ

десять летъ. Ольденбургъ возобновляетъ ее въ 1675 году, но въ

отношен1яхъ между друзьями заметно сильное охлаждеше, нахо-

дяш,ее себе достаточное основаше во взглядахъ, высказанныхъ Спинозой въ изданномъ имъ передъ темъ «Теологико-политиче- скомъ трактате». Спиноза съ болью замечаетъ, что Ольденбургъ

разделяетъ мног1е взгляды «черни отъ философ1и и теолог1и». Онъ относится къ Спинозе съ прежнимъ уважен1емъ, но не можетъ

отделаться отъ боязни, что въ «Этику» попадутъ взгляды, «могуП1;1е поколебать религ1озную добродетель». Последнее дошедшее до

насъ письмо Ольденбурга написано за годъ до смерти Спинозы.

Извлечемъ изъ этой переписки некоторыя данныя, представляюп];1я интересъ для б1ографш Спинозы и истор1и его произведен1й. Уже въ первомъ письме Спинозы къ Ольденбургу (отъ 1661 г.) мы находимъ рядъ определен1й основныхъ понят1й его

философ1и, вошедшихъ почти въ томъ же виде въ «Этику». Съ

Декартомъ онъ расходится решительно и не въ деталяхъ какихъ

нибудь: Спиноза видитъ корень своего разноглас1я съ француз-

скимъ мыслителемъ въ неиравильномъ пониманш последнимъ\^

«первопричины и происхождешя всего суп1;аго... равно какъ при-

роды человеческаго духа. Между темъ,—прибавляетъ онъ,—только

человекъ, совершенно лишенный всякаго знашя, можетъ не видеть, въ какой высокой степени важно верное понимаше этихъ предметовъ». Отъ невернаго понпмашя природы человеческаго духа за-

виситъ ошибочное представлеше Декарта объ истинной причине

заблужденШ. Декартъ, какъ известно, причиной заблужден1я

42 жизнь ЗАМЪЧАТЕДЬНЫХЪ ЛЮДЕЙ.

считалъ свободу воли, позволяющую намъ признавать истиннымъ

да, какъ между белизной и отдельными предметами белаго цвета,

1661 г.), онъ сочинилъ по этому вопросу, равно какъ по вопросу

влен!и человеческаго разума» и «трактате о Боге, человеке и т. д.», получившемъ отъ Тренделенбурга удачное назваше «маленькой Этики» и которому Спиноза, какъ видно также изъ последующей переписки съ Симономъ-де-Врисомъ и Л. Мейеромъ, придаетъ теперь геометрическую форму «большой Этики», Первый же трактатъ долженъ былъ представлять собой методологическое введете къ «Этике», и потому вероятно Спиноза говоритъ о со-

чинен1яхъ, дошедшихъ до насъ въ отдельномъ виде и въ виде отрывковъ, какъ объ одномъ произведешп. Работа идетъ у Спи-

нозы однако же не особенно успешно. Онъ часто откладываетъ ее

въ сторону, такъ какъ вопросъ объ издан1и своихъ произведешй вызываетъ у него рядъ колебан1й. Онъ живо представляетъ себе современныхъ теологовъ, ихъ отношен1е къ его взглядамъ и съ ужасомъ думаетъ о предстоящихъ пререкан1яхъ. Тутъ же онъ со-

общаетъ Ольденбургу, по какимъ пунктамъ онъ ожидаетъ прере-

кан1й. Во-первыхъ, мног1я свойства, приписываемыя всеми, кого онъ знаетъ. Богу, онъ относитъ къ творен1ямъ, и обратно, аттри-

буты, обыкновенно признаваемые свойствами сотворенныхъ вещей, онъ относитъ къ Богу. Во-вторыхъ,—и это место весьма характер-

но—онъ не въ такой Tfept разд^ляеть Бога и природу, какъ это

д^лаютъ все, о комъ онъ только имеетъ понятие.

110следств1я показали, что Спиноза несравненно лучше Ольденбурга зналъ и свою страну, и «ничтожныхъ людишекъ», и ' благоразумныхъ людей своего времени. Не зналъ онъ только одно- " го, что Ольденбургъ, убеждающ1й его въ томъ же письме «рас-/ пустить паруса истинной науки и проникнуть въ святилище при-i

роды глубже, чемъ это делалось до сихъ поръ», скоро свернетъ!

парусъ и будетъ находить за-одно съ «ничтожными людишками»'!

своего времени и последующихъ временъ, что произведен1я Спи-

нозы «колеблютъ религ1озную добродетель».

Оба «трактатца» не увидели света при жизни Спинозы. Одинъ изъ нихъ, «трактатъ о Боге и т. д.», былъ найденъ въ рукописи Бемеромъ, какъ мы говорили уже, только въ 1852 году.

«Этика», въ которой онъ былъ подвергнуть детальной перера-

ботке, была издана друзьями уже после смерти Спинозы. Тогда же былъ нзданъ и «Трактатъ объ исправлен1и человеческаго разума», оставшйся неоконченнымъ. Зато совершенно неожиданно

и для себя, и для Ольденбурга Спиноза въ 1663 году выступилъ

передъ публикой съ «Основами декартовой философ1и, изложенными въ геометрическомъ порядке»,—единственнымъ сочинешемъ

Спинозы, напечатаннымъ при его жизни съ именемъ автора.

Какъ это нередко случается съ людьми, черезчуръ требовательно относящимися къ своимъ пройзведен1ямъ и переделывающими ихъ безконечное количество разъ, Спиноза выступилъ впервые передъ публикой съ произведешемъ, носящимъ на себе

все следы недостаточной обработки и подготовленнымъ къ печати въ какихъ-нибудь д в е недели. Въ апреле 1663 года Спиноза, какъ онъ сообщаетъ Ольденбургу, перебрался «со всемъ своимъ скарбомъ» въ Ворбургъ, близь Гааги, и оттуда отправился на н е - сколько дней въ Амстердамъ. Здесь онъ 'познакомилъ друзей съ продиктованной Альберту Бургу рукописью, содержавшей въ себе

пустить его въ св^тъ въ исправленномъ виде) не появлялось. Спиноза самъ впоследств1и повидимому жал^лъ, что поддался убеждешямъ друзей, и въ письме къ Влейенбургу говоритъ, что со времени выхода въ светъ голландскаго перевода онъ более не думаетъ о книге и не интересуется ея судьбой. Картез1анцевъ она не могла удовлетворить, такъ какъ предйслов1е возвещало нарожде-

ше новой системы, расходящейся въ существеннейшихъ пунктахъ съ фялософ1ей Декарта. Лица, не удовлетворявш1яся последней, могли

о собственныхъ взглядахъ автора догадываться только косвенно. Ольденбургъ остался поэтому решительно недоволенъ книгой и, упоминая^ о ней съ намеренной небрежностью, тутъ же прибавляетъ:

«Когда же наконецъ вы взлолште результаты вашего собственнаго творчества н предоставите ихъ на благо и поучен1е всему философствующему м1ру? Что же удерживаетъ васъ, другъ мой? Чего вы боитесь? Приступите, завладейте этой областью, имеющей столь важное значеше, и вы увидите, что за васъ станетъ весь сонмъ истинныхъ философовъ.»

Это небрежное отношен1е къ «Основамъ декартовой философш» бы.то не вполне справедливо. Въ отрывочномъ, правда, и незаконченномъ изложеши уже и здесь выступаютъ очерташя фи-

лософш Спинозы: «кое-что—какъ говорится въ предисловш— прибавлено авторомъ отъ себя». И это кое-что выступаетъ сравнительно отчетливо въ прилояген1и, где Спиноза не стесненъ порядкомъ изложешя Декарта и не принужденъ, какъ насмешливо выражается Ольденбургъ, «следовать за нимъ по пятамъ». Отчетливо выступаютъ контуры той идеи, которая является централу нымъ пунктомъ его философш-идеи Вога. Вогъ является здесь съ обычно приписываемыми ему аттрибутами—вечности, единства,

безконечности, вездесущности, всеведен1я, но аттрибуты эти тщательно очищаются Спинозой отъ всякихъ элементовъ, вносимыхъ

въ нихъ нашими привычками и приемами мышлешя. Вогъ—созда-

тель М1ра, но такъ какъ для сохранен1я вещей въ ихъ состоянш нужны те же сп.ш, что для ихъ создан1я, то творчесшй актъ божества не прекращается ни на мгновен1е. Богъ чуждъ всякихъ человеческихъ страстей: Онъ не можетъ любить, ненавидеть, ста-

вить себе как1я нибудь цели. Онъ вездесущъ, и потому вне Его

ничего не существуетъ. Онъ всеведущъ, но это всеведен1е не

имеетъ ничего общага съ человеческимъ знан1емъ, какъ и вообще различеше Его свойствъ составляетъ пр1емъ нашего мышлен1я: въ \

Боге же умъ, воля и творчество слиты. Всеведеше Вож1е со-

стонтъ въ томъ, что въ Боге содержится идея Бога: эта простейшая идея охватываетъ весь М1ръ, такъ какъ м1ровой процессъ

представляетъ развертываюп];уюся'по закону необходимости идею

божества. —Рядомъ съ этимъ мы встречаемъ основныя положен1я Декарта о двухъ субстанщяхъ, о воле, какъ самобытной суш;ностй, о ея свободе, но это сопоставлеЕ1е производитъ на читателя впечатлеше непримиримаго противореч1я.

Такое впечатлен1е «Основы декартовой философы» произвели

и на одного современника Спинозы, дортрехтскаго купца, Вильгельма

Блейенбурга. Какъ ни невинны были «Основы», изопз;ренное чутье Блейенбурга почуяло въ нихъ нечто, не вполне одобряемое «Гейдельбергскимъ катехизисомъ». Завязалась крайне тягостная для Спинозы переписка. Въ ней Спинозе пришлось затронуть мно-

гое и между прочимъ развить свое нравственное учете, достав-

лявшее въ дни душевныхъ бурь успокоете не только созерцательнымъ натурамъ, вроде Гёте, но и такому страстному бойцу, какъ

Прудонъ,—и кажуш;ееся разсудочнывгъ, холоднымъ, «насильственно-

выведеннымъ» современныагь елейнымъ моралистамъ изъ метафизическаго лагеря.

Съ переездомъ въ Ворбургъ мы вступаемъ въ новый пер1одъ

жпзни Спинозы. Шесть летъ, проведенныхъ имъ среди коллег1ан-

товъ, были нерюдомъ сравнительнаго мира, и больной, измученный перенесеннымъ уже столкноветемъ съ фанатиками, человекъ

инстинктивно старается продлить эти годы покоя н мира, нуж-

наго ему для научныхъ заняпй. Съ переездомъ въ Ворбургъ въ

воздухе уже начинаютъ чувствоваться признаки приближен1я бури.

Даже окружа1ош;ая среда въ Ворбурге относится къ Спинозе иначе. Казалось бы, та же это среда маленькаго местечка, которая въ

Ринсбурге уважала и любила Спинозу за его нравственную вы-

соту, кротость и обходительность. И однако же нетъ, суп],ествуетъ

громадная разница: въ Ринсбурге онъ жилъ среди гонимыхъ коллег1антовъ, въ Ворбурге—среди членовъ «господствующей церкви»... И вотъ уже вскоре после поселешя Спинозы въ Ворбурге въ доносе, вызванномъ парт1йными раздорами между жителями

городка по поводу выбора пастора и подписанномъ 58 гражда-

нами, фигурируетъ имя «некоего Спинозы, еврея по нроисхожде-

шю, атеиста и врага всякой религ1и по убеждетямъ, вообще

опасной и зловредной личности».

Переписка съ Блейанбургомъ, относящаяся тоже къ пер1оду ворбургской жизни, и этотъ доносъ являются естественной пре-

люд1ей къ тому, что воспоследовало. Оппозищя пока состонтъ

изъ цолуобразованнагодортрехтскаго купца, интересующагося философ1ей, но сознающаго свое невежество, и полуобразованныхъ же горожанъ ыаленькаго местечка, действующихъ при помощи ругательныхъ кличекъ и доносовъ. Ревнители «релипи и нравственности» и впоследств1и будутъ действовать ируд1ями не более высокой нравственной пробы, но это будутъ люди сильные и вл1ятельные, и вражда ихъ будетъ сопроволгдаться для Спинозы совершенно пными пocлeдcтвiямй. Времена ауто-да-фе для Гол- \ ланд1и миновали; отлучать Спинозу не отъ чего; но есть полная/ возможность отравить его существоваше, закидать его личность грязью и клеветой, сделать его произведешя недоступными для читателей. Все это и будетъ сделано.

УЧ. Ворбургъ и Гага.

«Не плакать н не смеяться».—«Теологико-Полытичесий трактатъ^.— Полемика. — Запрещеыхе. — Бозобновлете переписки съ Ольденбур- гоыъ.—Ярепятств1я къ издан1ю «Этики»,—Приглашен1е на каеедру'— Образъ жизни Спинозы. ~ Лейбнйцъ и Спиноза. — Проекгъ картины.

полнымъ поражешемъ англичанъ. Ко времени разгара военныхъ действШ относится письмо Спинозы къ Ольденбургу (отъ 1665 г.),

Какъ это ни странно, въ томъ же письме Спиноза сообщаетъ Ольденбургу, что работаетъ надъ «Теологико - Политическимъ трактатомъ», темъ своимъ произвед'ен1ез1Ъ, въ которомъ онъ часто смеется и еще чаще негодуетъ. Онъ объясняетъ Ольденбургу при-

ЧИНЫ, иобуждающ1я его писать трактатъ. Это: во 1) предразсудкн теологовъ, преп[ятствующ1е успехалъ. фйлософ1и; во 2) сознан1о, что необходило выступить съ защитой свободы слова и философскаго изсл'Ьдован1я, которыя постоянно угнетаются, и наконедъ

•въ 3) желаше разорять составившееся о немъ въ толпе мнеБ1е, будто онъ—атеистъ. Последн1й пунктъ можетъ вызвать у насъ только улыбку. Именно «Теологико-Политйческ1й трактатъ» въ несравненно-бильшей степени, ч^мъ философсшя произведешя Спинозы, создалъ ему репутац1ю атеиста, тяготевшую на1ънимъвтечен1и целаго века. Ко времени йздан1я трактата Сппноза впрочемъ отрешился уже отъ этой наивной надежды: это видно и изъ предислов1я къ трактату, и изъ предосторожностей, прин55тыхъ при его издан1и.

Судя по цельности настроешя, проникающаго книгу, «Тео- логико-Политичесшй трактатъ» написанъ вероятно въ короткое время, — можетъ быть въ томъ же 1665 году, когда Спиноза сообщилъ о немъ Ольденбургу. Обнародованъ онъ былъ только въ 1670 году безъ имени автора и съневернымъ обозначен1емъ места печатан1я. На заглавной странице указано, что книга напечатана въ Гамбурге у Генриха Конрада, тогда какъ въ действительности она была напечатана въ Амстердаме у Кристофа Конрада, и «несомненно, какъ замечаетъ Колерусъ, ни магистратъ, ни почтенные пасторы Гамбурга не допустили бы, чтобы столь богомерзкое произведете было напечатано и обнародовано въ пхъ городе». Прозрачный псевдонимъ типографа и дальнейшее поведен1е Спинозы, не скрывавшаго своего авторства, заставляютъ думать, что предосторожности эти были приняты исключительно ради соблюден!я прилич1я п для огражден1Я отъ непр1ятностей со стороны теологовъ дружественно расположеннаго къ Спинозе правительства. Во главе последняго стоялъ тогда Янъ-де-Виттъ, хорошо знакомый съ трактатомъ вероятно еще до выхода его въ светъ и со стороны котораго немыслимо было ожидать какпхъ-нибудь преследованШ.

Трактатъ—несомненно тенденщозное пройзведен1е. Объ этомъ свидетельствуетъ уже его длинное, по обычаю тогдашняго времени,