Егорин А. З. - История Ливии. XX век (История стран востока. XX век) - 1999

шпионская деятельность. Эти функции скорее были переданы более компетентным органам, так как увлеченное военнодипломатическим обеспечением намечавшегося вторжения в Триполитанию и Киренаику, итальянское правительство хотело гарантировать себя от возможного скандала в случае, если тайные операции стали бы достоянием гласности, а главное — гальванизировать экономическое проникновение, что было выгодно для итальянского капитала и усиливало приготовления к войне.

Коммерческие агентства банка появились еще в 12 городах Триполитании и Киренаики, где они развернули широкую предпринимательскую промышленную и сельскохозяйственную деятельность, занялись торговлей, строительством, развитием инфраструктуры. Только в 1907-1910 гг. было произведено коммерческих операций на сумму около 245 млн. лир [12], что способствовало усилению позиции итальянцев на местных рынках, куда они экспортировали мануфактурные изделия, ткани, мрамор, вина, сахар, рис, сыр, бумагу. Уже в 1908 г. в торговле с этими североафриканскими областями Италия вышла на второе место после Англии [13].

Немаловажную роль сыграло то обстоятельство, что "Банко ди Рома" фактически находился в руках лиц из правящей элиты Италии того времени. Президентом банка был Э. Пачелли, дядя будущего папы римского Пия XII, вице-президентом - Р.Титтони, брат министра иностранных дел Т.Титтони, который сам являлся крупным акционером банка. В правление банка входили или состояли акционерами другие высокопоставленные деятели государства и, естественно, ведя крупную военно-дипломатическую игру в интересах итальянской элиты и побуждая правительство к захватническим действиям в Триполитании и Киренаике, они преследовали и личные корыстные цели [14].

Параллельно с экономическим проникновением развернулась усиленная шпионско-разведывательная деятельность, которую с 1906 г. (после возвращения в 1906 г. к власти в Италии правительства Джолитти) возглавил бывший консул в Триполи Галло, отозванный в 1905 г. (тогдашним премьер-министром Соннино) за "разбазаривание государственных средств", а год спустя назначенный на пост министра юстиции. В ведение Галло были переданы все звенья итальянской разведки в Триполитании и Киренаике и поставлена задача обеспечить подготовку и проведение намечавшегося захвата североафриканских территорий. Галло в Риме и Паисекке, ставшему во

30

главе шпионского аппарата в Триполи, были предоставлены самые широкие полномочия. Они стали подотчетны только премьер-министру, им предоставлялась возможность производить неограниченные расходы с целью создания глубоко законспирированной и разветвленной агентурной сети: на севере Африки и Турции [15]. Кроме правительственных ассигнований, итальянская разведка получала в свое распоряжение также средства, выделявшиеся на местах филиалами "Банко ди Рома", что позволяло оперативно обеспечивать деньгами агентуру и разведывательные операции [16].

В те годы в Триполи и Киренаику отправились самые опытные агенты, которые смогли создать мощную нелегальную сеть и расширить круг сторонников Италии. Туда же командировались разведчики и лица, окончившие школу Иезуитского ордена [17]. Они действовали под видом банковских служащих или иммигрантов, якобы прибывших для поиска работы. Широкие масштабы приобрела вербовка итальянцев, давно проживавших в городах Триполитании и Киренаике, а также в арабских вилайетах, находившихся под властью Османской империи. С помощью различных специалистов, участвовавших в осуществлении проектов экономического и социального развития, итальянской агентуре удалось проникнуть в правительственные учреждения Порты, и в Рим потекла информация о внутренней и внешней политике Турции, о положении в ее вилайетах, о возможности подкупа или привлечения на сторону Италии государственных деятелей Османской империи [18]. Бесценным для тогдашнего Рима стали такие разведчики, как Вольпи (возглавлял агентурную сеть в Азиатской Турции), Грассо (действовал в арабских вилайетах, находившихся под властью Османской империи), Ногер (работал с видными государственными деятелями Стамбула), Фара (отвечал за привлечение на сторону Италии местных арабских деятелей и функционеров Иезуитского братства) и др. [19], много сделавшие Для обеспечения захвата Италией Триполитании и Киренаики. "Итальянские агенты, — сообщал в 1908 г. из Стамбула русский посол Зиновьев, — в сношениях с местными властями Держатся вызывающе... дабы внушить населению понятие о могуществе Италии" [20].

Однако на этом невидимом фронте у итальянцев не все шло гладко. Агентура насчитывала немало продажных лиц, нередко

передававших ради получения вознаграждения вымышленные сведения,перепроверить которые не предоставлялось возмож-

ным. Нередко донесения содержали факты, выдававшие жела

31

емое за действительность в угоду тем высокопоставленным деятелям в Риме, которым хотелось ускорить развитие событий в их пользу. В результате такое событие, как Младотурецкая революция в 1908 г., оказалось для Рима почти неожиданным: к власти пришли "не те лица" (в том числе и новый султан в 1909 г.), и среди них пришлось заново создавать агентуру. Не увенчались усилия итальянской разведки и при работе с местным населением Ливии. Все попытки итальянского резидента Фары, в частности, договориться с лидерами сенуситского братства или местными вождями племен, потерпели фиаско, хотя между ними и турками были натянутые отношения. Из этого Фара, как опытный разведчик, сделал вывод, доложенный им в одном из донесений, что в осуществлении своих планов Риму нельзя полагаться ни на сенуситское братство, ни на местное население. Соображения Фары стали одной из причин принятия Римом "силового" решения, несмотря на то, что некоторые ответственные сотрудники "Банко ди Рома" на местах (например, Пароди из Триполи) не исключали возможность разрыва отдельных племенных вождей с сенуситами и перехода их на сторону итальянцев, о чем тоже докладывалось в Рим [21].

Усиленная экономическая экспансия и активная подрывная деятельность Италии в Триполитании и Киренаике не могли не вызвать тревогу как в столице Османской империи, так и среди местного населения, боровшегося за национальную эмансипацию.

Для турецкой правящей элиты отторжение последней североафриканской провинции было не только ударом по внешнему престижу, но и значительно дестабилизировало внутреннюю обстановку, где назревал в те годы политический взрыв. Поэтому слабевшее турецкое правительство проводившее политику лавирования и уступок великим державам, решило не уступать итальянским притязаниям, хотя в начале XX века все ощутимее чувствовалось, что социально-экономическое развитие Ливии входит в противоречие с военно-политической зависимостью от османской метрополии: продолжался упадок хозяйственной жизни, росли антитурецкие настроения, причем чаще стали повторяться прямые выступления против турецкого владычества, поскольку, как отмечал арабский исследователь Н.Зияда, "каждый чиновник от паши до заптия (полицейского) продолжал вести себя как мародер в отношений местного населения" [22].

В 1904 г. главным оттоманским наместником (вали) был

32

назначен Раджаб-паша, наиболее яростно выступавший против итальянской экспансии. Свои усилия он направил против деятельности "Банко ди Рома", особенно в части, касавшейся приобретения земель и другой недвижимости, осуществляя даже юридические санкции против отделений банка. Но ощутимых результатов Раджаб-паша не добился, так как именно экономическое положение страны было наиболее тяжелым и капиталы, вкладывавшиеся банком, преподносились проитальянскими элементами как помощь и спасение от нищеты [23]. На самом деле кредиты, вьщававшиеся "Банко ди Рома" под гарантию землей или другой недвижимостью, во многих случаях не возвращались, и это позволяло банку забирать себе собственность должников. К 1910 г., например, в руки банка перешло около 60 тыс. га плодородных земель, которые были розданы итальянским колонистам [24]. Когда Раджаб-паша, указания которого нередко обходились, пригрозил закрытием отделений банка, то в ответ в Риме было объявлено, что это повлечет за собой передачу капиталовложений и имущества банка европейскому иностранному капиталу со всеми вытекающими отсюда последствиями, на что турецкие власти пойти не могли. Раджаб-паша был отозван (младотурецкое правительство назначило его военным министром) и вместо него губернатором Триполитании стал генерал Хасан Хясни, проводивший проитальянскую политику.

Противодействие итальянскому проникновению пытался оказать и губернатор Киренаики Ибрагим-паша, также безуспешно боровшийся против филиалов "Банко ди Рома". Несмотря на крутые меры, вплоть до отдачи под суд тех, кто совершал сделки с банком, ему не удалось ни приостановить, ни даже ослабить влияние "Банко ди Рома" в Киренаике [25].

Несколько замедлила, но не остановила итальянскую экспансию и буржуазная младотурецкая революция 1908 г., свергшая деспотический режим султана Абдул-Хамида II и провозгласившая конституционную монархию, однако не изменившая феодального строя Османской империи. Не без участия новой

турецкой администрации в Ливии началось движение проти итальянского проникновения. Так, в Хомсе в 1910 г. состоя-

лась конференция представителей городов Триполитании, на которойбыло принято решение прекратить всякие отношения с"Банкоди Рома" и всячески препятствовать итальянской колонизации страны [26]. Результаты работы конференции были широко обнародованы, о них публиковались материалы даже в европейских газетах. После окончания конференции

2-666

33

начал работать специальный комитет по претворению решений в жизнь. Был сменен проитальянский губернатор. Среди местного населения развернулась работа по подготовке вооруженного сопротивления итальянским колонизаторам, в котором приняло участие и сенуситское братство, несмотря на противоречия, имевшиеся между лидерами сенуситов и вождями местных племен.

Это не означало, однако, что арабская общественность того времени выступала за сохранение османской власти, как утверждают некоторые американские историки, в частности, М.Хаддури в книге "Современная Ливия". Младотурки, по сравнению со своими предшественниками, проводили по отношению к арабам еще более шовинистическую политику. Они разогнали "Общество арабо-османского братства", созданное арабскими умеренными националистами в Стамбуле в 1908 г., и пришедший ему на смену "Литературный клуб". Поэтому вряд ли правильно утверждение М.Хаддури, будто национализм в Ливии... "зародился не как реакция против османского господства, что было характерно для арабского мира к востоку от Египта, а в полной гармонии и при сотрудничестве с османской властью" [27]. Ливийскому национально-освободитель- ному движению в те годы пришлось, если быть точными, вести борьбу одновременно и против угрозы итальянской колонизации, и против турецкого господства за свою независимость, что стоило ему многих жертв.

К сенуситам, располагавшим организованными и вооруженными отрядами, итальянцы были более внимательными, так как боялись их и поэтому проводили по отношению к ним двойственную политику, заигрывая с лидерами братства и одновременно настраивая население против религиозных сенуситских догм. Но итальянцам так и не удалось ни привлечь на свою сторону сенуситов, ни ослабить их. Риму было известно, что "турецкие гарнизоны в Триполи, Дерне, Бенгази были невелики и поэтому не могли оказать сопротивления намечавшемуся итальянскому вторжению", как напишет позже в своих мемуарах бывший премьер Джоллити [28]. Но сенуситское братство представляло собой реальную силу, с которой надо было считаться. И именно это вынудило Джолитти, когда он был во главе правительства, принять меры по увеличению численности итальянского экспедиционного корпуса до 41 тыс. чел. и дополнительному оснащению его артиллерийскими орудиями, автотранспортом и даже самолетами [29].

Все это в совокупности дает основание утверждать, что Рим,

34

нацелившийсяна север Африки еще с конца XIX века, предпринимал активные военно-политические и эконо

акции, готовясь заполучить себе Триполитанию и Киренаику еще до того, как усугубятся колониальные противоречия между ведущими европейскими державами, приведшими к первой мировой войне.

1.Итало-турецкая война 1911-1912 гг. и ее последствия

К1911 г. на севере Африки стала складываться обстановка, вызвавшая тревогу Италии. Весной вспыхнул второй марокканский кризис, в результате которого Германия, как считали в Риме, в случае неудачи в конфликте с Францией может попытаться компенсировать это захватом Ливии (немцы даже объявили о своем намерении соорудить военно-морскую базу в Тобруке", а Франция после захвата Марокко может отказаться от своих обязательств по сохранению нейтралитета, принятых в 1902 г.

Но Рим беспокоился зря. Европейские державы, знавшие о намерениях Италии, больше пеклись о своих колониальных интересах и потому, по выражению русского публициста А.В. Луначарского, им "хотелось, чтобы Италия впилась зубами в ...

Ливию и естественно ослабила бы себя..." [30]. Это только подталкивала итальянскую элиту на захватнические действия. В развернувшейся евросхватке за север Африки, Россия, как свидетельствуют рассекреченные теперь архивные материалы, высказывалась на всех дипломатических встречах и переговорах того времени за сохранение "статуса кво" и суверенности Ливии, хотя эта территория находилась под властью Османской империи. Общественное мнение России выступало против завоевательской авантюры итальянской буржуазии, у которой "текли слюнки от удовольствия, что ее допустили к дележу добычи" [31]. Даже русские правые газеты в 1911 г. с возмущением писали о наглом нарушении Италией международного права, о разбойничьих действиях Рима [32]. Однако

35

предъявили 24-часовой ультиматум, в котором уведомлялось о намерении Рима "прибегнуть к военной оккупации Триполи и Бенгази..., жизненно необходимых для итальянских интересов из-за близости этой страны к берегам Италии" [33].

Турецкое правительство в ответной ноте выразило готовность урегулировать конфликт мирным путем и обещало не препятствовать экономической деятельности Италии в североафриканских провинциях Османской империи, но это не остановило Рим. 29 сентября он объявил о разрыве дипломатических отношений с Османской империей и о состоянии войны с ней [34].

Это был вооруженный конфликт, подготовленный и развязанный правящими кругами Италии при молчаливом попустительстве "остальной" Европы.

События, которые в полной мере касались европейских стран и России, находили живое отражение в зеркале общественной мысли - в периодической печати того времени, в аналитических трудах, в публичных выступлениях общественных и политических деятелей Европы. Российская печать освещала западноевропейскую политику как в официальных источниках, так и в изданиях российских политэмигрантов - эсеров, анархистов, большевиков. Каждое издание давало свой политический анализ и сравнение с ситуацией в России, но наибольшей критике колониальная политика подвергалась со стороны российской социал-демократической партии и ее руководителей, в частности, В.И.Ленина, охарактеризовавшего эту войну, как побоище, вызванное "корыстью итальянских финансовых тузов и капиталистов, которым нужен новый рынок, нужны успехи итальянского империализма" [35].

Османская империя не была готова к войне, о чем было хорошо известно Риму . "Мы знали, — писал в своих мемуарах Джолитти, — что в портах Ливии не было современных оборонительных укреплений, за исключением очень старых крепостей, которые не в состоянии были оказать сопротивление нападению европейского флота. Турецкий военный флот был малочислен и состоял из старых военных кораблей. Турецкие гарнизоны в Триполи, Дерне, Бенгази, Тобруке, Мисурате были невелики и поэтому не смогли бы оказать сопротивления нашим солдатам при их высадке..." [36].

Османская администрация показала свою неспособность в организации обороны Триполитании и Киренаики, что граничило с предательством и заговором против арабского народа, в чем два триполитанских депутата, Садык и Наджми, обвинили

36

правительство Хакки-паши в специальной петиции, направленнойпредседателю турецкого парламента. В петиции были

раскрыты вопиющие факты бездеятельности и слабости ко ниальной администрации перед лицом итальянского вторжения: часть регулярных войск была отослана для подавления восстания в Йемене и не успела вернуться, не было налажено обучение резерва из местного населения, из Ливии были отозваны офицеры и чиновники, хорошо знавшие арабский язык. Некоторые виды оружия, в том числе 40 тыс. винтовок "Шнейдер", были вывезены в Стамбул под предлогом их замены на новые образцы. Ничего не сделало турецкое правительство и для оказания помощи местным жителям, пострадавшим от четырехлетней засухи (1907-1911 гг.), в результате которой 200 тыс. чел. эмигрировало, а оставшиеся влачили жалкое существование [37].

В такой обстановке Рим, пользуясь попустительством европейских держав и тяжелым внутренним положением Турции, еще до объявления войны 23 сентября 1911 г. направил к городу Триполи эскадру под командованием адмирала Фаравелли. 29 сентября с обстрела Триполи, Хомса и других городов прибрежной зоны начались боевые действия. В ночь на 5 октября итальянский морской десант (около 1600 чел.) высадился в районе Триполи и Хомса, а к 11 октября туда подоспел и экспедиционный корпус под командованием генерала К. Каневы. В его составе было 35 тыс. чел., 72 орудия, которым противостояли небольшие гарнизоны турецких регулярных войск Триполитании (около 5 тыс. чел.) и Киренаики (около 2 тыс. чел.), а также отряды местного населения1. Несмотря на неравенство сил, бои носили упорный характер. Особенно сильными были неожиданные атаки арабских отрядов. Так на рассвете 23 октября они напали на итальянский лагерь в оазисе Хенни-Шара-Шатт и нанесли ему ощутимые потери. 26 октября таким же дерзким нападкам подверглись итальянские части, дислоцировавшиеся в районе Сиди-Месри-Засия.

В течение ноября-декабря 1911 г. проходили бои в районах

Ливиивканун войны насчитывал 7 тыс. чел.[38], К.Чичероне - 3 тыс.[39],

37

1912 г. были атакованы итальянские гарнизоны в Таджуре и Гаргареше. В июне и сентябре отмечались вооруженные стычки в Занзуре и Сиди Биляле. Это заставило итальянское командование вывести свои части из отдаленных районов Триполитании и разместить их только в прибрежных крупных населенных пунктах, оставив фактически остальную территорию под контроль бедуинов.

Захват Киренаики начался с середины октября, когда итальянцы осуществили высадку своих войск на побережье. Атаки сходу им не удались, и только 14 октября они сумели овладеть Тобруком, а 17 октября вступили в Дерну. Для овладения столицей Киренаики Бенгази итальянцы дополнительно направили морскую эскадру в составе 7 боевых кораблей и 20 транспортов с подразделением пехотной дивизии под командованием адмирала Орби [42].

18 октября морская армада подошла к Бенгази, где оборонявшиеся турецко-арабские подразделения насчитывали 200 солдат, 80 конников и 18 орудий. Им был вручен ультиматум прекратить сопротивление до 8 утра 19 октября, но он был отвергнут. Тогда итальянские боевые корабли начали артиллерийский обстрел, в результате которого в Бенгази были разрушены многие мечети, включая Великую мечеть, помещения некоторых миссий, в том числе британского и итальянского консульств, а также жилые кварталы, что привело к многочисленным жертвам. Вслед за обстрелом был высажен десант, который только к исходу 21 октября после ожесточенных боев сумел овладеть городом. Защищавшие Бенгази подразделения отошли в район Бенина, что в 25 км от столицы, и оставались там вплоть до апреля 1912 г., беспокоя агрессоров атаками. Только к лету 1912 г. столица Киренаики окончательно перешла в руки итальянцев, но им потребовалось еще 20 лет, чтобы завоевать провинцию [43].

В течение октября 1911 — апреля 1912 г. итальянские агрессоры установили контроль лишь над приморскими городами страны. Их попытки проникнуть на юг, несмотря на превосходство в силах и жесткие репрессии, не увенчались успехом. На помощь местным отрядам прибыли добровольцы из Туниса, Алжира, Египта. Против захватчиков развернулась партизанская борьба, и, понеся потери, итальянцы вынуждены были перейти к обороне.

Война приняла затяжной характер, и это заставило итальянское командование довести численность своих войск к маю 1912 г. до 100 тыс. чел., выделить 35 самолетов, несколько

38

дирижаблей и много другой боевой техники [44]. Вплоть до октября 1912 г. итальянцы пытались перехватить инициативу, овладели оазисами Занзур и Лебда.

По данным итальянского издания "Popolo Romano", военные расходы с начала войны по август включительно по военному и морскому министерствам составили 403 млн. лир. [45].

В донесении русского резидента в Риме В.Волконского Генеральному штабу указывалось, что в Риме обнародован первый официальный список итальянских потерь с начала войны по 18 февраля (2 марта) 1912 г.: убито и умерло от ран офицеров - 34, нижних чинов - 403; пропало без вести: офицеров - 1, нижних чинов - 323 (большей частью 2-го берсальерского полка), всего 761 человек. Русский резидент при этом подчеркнул,

менее 89 батальонов пехоты, 13 эскадронов, 244 полевых и горных орудий, 56 орудий полевой тяжелой артиллерии и 3 инженерных батальона [47].

Между тем итальянцы несли немалые потери. Даже по их официальным данным, за 12 месяцев войны были убиты в боях 1432 человека, ранены 4220, заболели и умерли от болезней (в итальянских госпиталях) 45779 человек, а если учесть больных

иумерших в госпиталях Северной Африки, то общие потери составили не менее 70 тыс. человек [48].

Впервые в истории военного искусства итальянское командование применило авиацию для корректировки огня кораблей

ибереговых батарей, а в последующем для разведки и прицельного бомбометания. Крайняя жестокость проявлялась по отношению к местному населению: у бедуинов сжигались селения, их караваны или места скопления обстреливались с воздуха, все имущество и продовольствие отбиралось, отравлялись колодцы с питьевой водой. Но добиться полного господства над внутренними районами Триполитании и Киренаики итальянцы так и не смогли.

Вместе с тем сложная внутриполитическая обстановка в Турции и начавшаяся в октябре 1912 г. Балканская война вынудили Порту отказаться от Киренаики и Триполитании, хотя в песках Сахары буксовала и итальянская военная машина. 15 октября 1912 г. в Уши (пригород Лозанны, Швейцария) былподписан предварительный секретный, а 18 октября в 1озанне гласный мирный договор, по которому Турция выводила войска из Триполитании и Киренаики и предоставляла

39