2. Этнический подъем и его теоретические отражения

Этнический подъем актуализировал теории, пытающиеся объяснить, что есть этничность, как она возникает и развивается, как структурирует политическое пространство, как сама этничность организуется и упорядочивается властью, трансформируясь при этом в отношения собственно национальные и т.д. В России начался бум этнополитологии, уделяющей свое главное внимание двум основным темам — этнополитическим конфликтам и процессам российского нацие-строительства (как в государственно-правовом выражении, так и социально-гражданском). Стали популярными имена современных классиков этно(полито)-логии. Упомянем несколько подходов и имен.

В этнополитологии обычно выделяются два полярных подхода к пониманию этничности, называемые «примордиализмом» и «модернизмом». Первый из них трактует этничность как «извечную» (primordial) характеристику, как принадлежность группе, образованной извечно существующими связями. При этом персональная этническая идентичность оказывается вне сферы личностного выбора (она наследуется подобно некой биологической характеристике). Сама этническая группа, или нация, существует издревле как специфический «организм», со своим жизненным циклом, привычками и характером, душой и интересами. Развитие этнических общностей предстает в виде наслаивания исторических состояний одной и той же группы на предшествующие ее состояния. Нации всегда существовали в той или иной форме, и современные нации есть лишь одна из форм/состояний извечно существующих биосоциальных общностей.

Различные концепции, работающие в модернистском ключе, акцентируют процессы возникновения этнических и национальных общностей в Новое время, активную роль в этих процессах социальных субъектов, институций, структур. Среди модернистских классиков обычно выделяют Эрнста Геллнера, который показал, как нации создаются национализмом, то есть идеологической доктриной государств, перешедших к индустриальной модернизации. Потребности последней выражаются в.императиве культурной однородности населения, стандартизации языка и упрощения этнической палитры внутри политических границ и национальных экономик. Другой классик — Бенедикт Андерсон — отразил, как «печатный капитализм» и распространение книги на национальных европейских языках становятся формами, в которых рождаются нации как воображаемые общности. Книга и «стандартный» язык оказываются инструментами и полями, в которых пробуждаются новые типы солидарностей — солидарностей, задающих вместо уходящей религиозной приверженности новый горизонт осмысленного существования. С именем Эрика Хобсба-ума связано широкое распространение метафоры «изобретение традиций». Традиции не существуют как данности, окаменевшие древние формы величия и культурной специфики, которые открываются, возрождаются и канонизируются в ходе национального возрождения. Напротив, традиции изобретаются национальными элитами с тем, чтобы такие новообразования, как нации и национальные государства были «освящены» как извечно существовавшие. Государство стремится к своей культурной и духовной «обоснованности» (легитимности). Изобретая традицию, оно добивается преданности своих граждан, через символы и значения национальной культуры оно пробуждает приверженность себе — обретает то, что называют легитимностью власти.

Если примордиализм делает акцент на неких предзаданных закономерностях, то модернизм в его крайних формах — на «свободе» этно-формирующих и нацие-формирующих проектов от каких-либо предзаданностей, будь то лингвистические границы, или историческая судьба, «менталитет народа», или его традиции. Такой модернизм именуется «конструктивистским», подчеркивая тем самым произвольный характер, каким элиты/государства изобретают («под себя») нации и этнические различия.

Среди классиков этнополитологии могут быть названы и имена, которые не укладываются в одномерный ряд примордиализма-конструктивизма. В частности, Энтони Смит рассматривает этнические и национальные солидарности в их укорененности на уровне «коллективного бессознательного», как социальные формы, пробуждаемые и организованные различными факторами, в том числе и государствами, и культурными элитами, и экономическими процессами. Для него нации и национализм есть не только и не столько политические феномены, сколько феномены культуры. Идеология национализма и нацие-проекты не были бы способны к какому-либо конструированию, если бы сами нации не представляли собой специфическую культурную матрицу для взращивания национализма.

Можно сказать, что многочисленные теории этнополитологии определяются в пространстве, в целом задаваемом двумя отмеченными выше подходами. Уместно даже говорить о различных стилях мышления. Э.Смит именует их соответственно «геологическим» и «кулинарным» (1): если первый открывает «природу нации» в специфическом напластовании ее исторических форм от изначального до нынешнего состояния, то второй пытается понять природу нации в качестве чистого конструкта, текста, организующего символа. Если «геологический подход» рассматривает нацию через открытие всех ее «исторических пластов», то «кулинарный» рассматривает, как нация создается наподобие салата из любых наличных продуктов (мифов, исторических сюжетов, этнических групп, языков и т.д.).