Алиев С. М. - История Ирана. XX век - 2004 (текст поверх изображения) (2)

ГЛАВА V

ДВИЖЕНИЕ ЗА НАЦИОНАЛИЗАЦИЮ ИРАНСКОЙ НЕФТЯНОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ.

РОЛЬ д-ра МОСАДДЫКА

К весне 1951 г. движение за национализацию нефти распространилось во все новые регионы. Забастовки в зоне деятельности АИНК, демонстрации и массовые митинги в Тегеране, Абадане, Тебризе, Исфахане, Ахвазе и других городах, которые состоялись в марте - апреле 1951 г. под лозунгами немедленной ликвидации английской компании, оказали сильное воздействие на деятельность нефтяной комиссии меджлиса. Уже 26 апреля 1951 г. члены комиссии приняли проект закона о проведении национализации нефтяной промышленности, состоявшего из девяти статей [1]. Вскоре проект был принят обеими палатами и утвержден шахом. Принятие данного закона имело важное политическое и практическое значение. Закон от 15 марта 1951 г. провозглашал принцип национализации. Новый же закон намечал конкретные меры по реализации этого принципа. Для наблюдения и контроля за выполнением данного закона было предусмотрено создание смешанной комиссии - из членов обеих палат и правительства [2].

Закон предусматривал немедленную передачу имущества АИНК в собственность иранского государства. Правительство обязано было под наблюдением комиссии провести ревизию финансовой отчетности компании. Комиссия должна была разработать устав Иранской национальной нефтяной компании (ИННК), а также программу подготовки иранских специалистов по нефти.

Статья закона предусматривала, что иранское правительство должно рассматривать справедливые претензии обеих сторон (ИННК и АИНК) под наблюдением смешанной комиссии и представлять свои предложения сенату и меджлису [3]. Закон предусматривал выплату компенсации прежнему владельцу, т. е. АИНК.

Появление закона об осуществлении национализации АИНК, однако, вызвало у руководителей компании и представителей британского правительства явно отрицательную реакцию. Не принимая во внимание, что движение за национализацию АИНК уже приобрело общеиранский характер, английские дипломаты в тесном контакте с придворными кругами Тегерана были активно заняты поисками нового кандидата на пост премьер-министра, способного предотвратить углубление кризиса и обеспечить утверждение проекта Дополнительного соглашения иранским парламентом. Таким кандидатом, который по всем признакам устраивал англичан, был Сеид Зия. Но шах, зная, что большинство иранцев относятся к Сеиду Зие отрицательно, отказывался поддержать его кандидатуру. Тем не менее, когда Хусейн Ала, осознав свою беспомощность в создавшейся ситуации, 27 апреля подал в отставку с поста главы кабинета, за кулисами иранской политической сцены посольство Соединенного Королевства настойчиво продолжало кампанию в пользу утверждения премьером Сеида Зии [4].

5.1. Д-р Мосаддык - глава нового правительства

Движение за национализацию нефти, которое зиждилось на идее упрочения экономической самостоятельности Ирана, приобрело к этому времени такой широкий размах, что попытка воздвигнуть серьезные препятствия на пути его развития успеха не имела. Однако когда один из лидеров правых сил в меджлисе с явно провокационной целью предложил д-ру Мосаддыку баллотироваться в качестве главы нового правительства, тот выразил свое согласие. Это согласие, как считают очевидцы, было неожиданностью для автора предложения, Джамала Эмами. Но дело было сделано, и большинство депутатов поддержало кандидатуру Мосаддыка. Ни члены прошахского сената, ни шах не решились открыто воспрепятствовать утверждению д-ра Мосаддыка в качестве главы правительства. 28 апреля лидер Национального фронта д-р Мосаддык был утвержден меджлисом новым премьер-министром.

Став премьер-министром, д-р Мосаддык, занявший этот пост без предварительного одобрения шахом, сразу же выдвинул вопрос о нефти в качестве главного пункта экономической и политической программы своего правительства. В своей речи, после вступления на пост премьер-министра, Мосаддык заявил, что его правительство приложит все усилия для того, чтобы сделать доходы от нефтяной промышленности достоянием всего иранского народа. «Доходами от нефти, - подчеркивал Мосаддык, - мы сможем удовлетворить все наши нужды и положить конец бедности, невежеству и болезням, охватившим миллионы трудящихся нашей страны». Вместе с тем с ликвидацией АИНК, говорил Мосаддык, «исчезнет центр интриг, провокаций и вмешательства во внутренние дела», что наконец позволит Ирану достичь своей экономической и политической независимости [5].

Таким образом, во главе угла своей политики Мосаддык сразу же поставил вопрос о ликвидации основного орудия иностранного монополистического капитала с тем, чтобы добиться установления национального суверенитета над природными богатствами Ирана.

В случае сравнительно быстрого решения конфликта с АИНК, реализации закона об осуществлении национализации нефтяной промышленности и возобновления экспорта сырой нефти правительство Мосаддыка имело шансы сделать серьезные шаги для преодоления надвигавшегося социально-экономического кризиса. А в дальнейшем можно было бы рассчитывать и на позитивные сдвиги в социально-экономической сфере, базой для которых стали бы поступления от экспорта нефти.

Непримиримая с самого начала конфликта позиция руководства АИНК и правительства Великобритании, однако, создала огромные трудности, задерживавшие выполнение намеченных правительством Мосаддыка целей в отношении иранской нефти.

Преграда на пути осуществления закона о национализации нефтяной промышленности скоро стала более значительной. Объяснялось это следующими обстоятельствами. Во-первых, наблюдаемое сближение позиций крупнейших нефтяных монополий Запада в противоборстве с иранским правительством переросло в координацию их совместных действий против политики д-ра Мосаддыка. Монополии получили полную поддержку правительств США и Великобритании. Более того, уже весной 1951 г. администрация президента Г. Трумэна прорабатывала возмож-

ность совместных с Лондоном политических мер в отношении Мосаддыка, чтобы сделать его более уступчивым на переговорах

санглийской стороной. Во-вторых, росло негативное отношение

кМосаддыку и его соратникам со стороны шаха, придворных кругов и в целом большей части господствующих слоев (высшие гражданские и военные чины, крупные землевладельцы, предводители полукочевых племен, религиозные авторитеты, крупные купцы, издатели больших газет и др.). В-третьих, как левые (партия Туде и близкие к ней профсоюзы), так и крайние правые («федаины ислама», «паниранисты» и др.) политические организации на начальном этапе движения за национализацию АИНК поддерживали Мосаддыка и возглавляемый им Национальный фронт. Однако после прихода к власти правительства Мосаддыка, оно все чаще становилось объектом нападок с обеих сторон.

Политика США в отношении происходивших в Иране событий первоначально не была однозначной. Представители сотрудничавших с Ираном различных американских фирм и даже высокопоставленные чиновники США сыграли определенную роль в возникновении англо-иранского конфликта по нефти. Так, американский эксперт А. Кэртис и руководитель фирмы «Оверсиз Консалтантс» М. Торнберг однозначно подтвердили справедливость претензий, изложенных в меморандуме иранского правительства, врученном руководству АИНК в 1948 г. [6] Открытая критика в адрес АИНК содержалась не только в выступлениях Торнберга, но

ипомощника государственного секретаря США по Ближнему Востоку Джорджа Макги, посетившего Тегеран в марте 1951 г. [7]

По инициативе американских экспертов в преамбуле и в основном тексте законопроекта о семилетнем плане развития Ирана, утвержденном меджлисом в феврале 1949 г., было подчеркнуто значение нефтяных поступлений для финансирования проектов плана. В целом США, с одной стороны, оказывали экономическую помощь ослабленной в ходе Второй мировой войны Англии, а с другой - в лице крупнейших нефтяных корпораций вели наступление на позиции британских нефтяных компаний на Среднем Востоке.

Великобритания отнюдь не собиралась поступиться своими интересами в Иране. При этом она прежде всего исходила из огромного для ее экономики значения АИНК. Были приняты во внимание и давние связи с правящим слоем страны, включая

самого шаха. Иранская нефть была одной из основных статей экспорта Англии, обеспечивавших ей долларовые поступления и активное сальдо платежного баланса [8]. Поэтому английское правительство, настойчиво добиваясь восстановления своих «законных» прав на иранскую нефть посредством переговоров, одновременно приступило к осуществлению военно-политических мер, включая грубый шантаж и непосредственную военную угрозу. Не исключались также меры воздействия на Иран посредством международных организаций. Получив отказ от иранского правительства на предложение о заключении нового концессионного соглашения относительно нефти [9], Соединенное Королевство уже 26 мая 1951 г. обратилось с жалобой на действия Тегерана в Международный суд в Гааге.

Обострение англо-иранских отношений вызвало озабоченность правящих кругов США. Вскоре после принятия в Иране закона о национализации АИНК президент США одобрил заявление Совета Национальной Безопасности, которое призывало американское правительство использовать свое влияние с целью скорейшего разрешения конфликта. В этом документе, однако, говорилось, что США, признавая право контроля суверенных государств над своими природными богатствами, одновременно придают большое значение международным договорным отношениям [10]. Одним словом, правительство США приняло решение содействовать возобновлению англо-иранского диалога. Одновременно США приступили к переговорам по нефтяной проблеме с Англией.

В Вашингтоне в течение целых десяти дней в апреле 1951 г. происходило англо-американское совещание по нефти. В ходе этих переговоров представители США предложили Англии формально признать акт национализации, продолжая одновременно прилагать усилия, направленные на заключение нового соглашения с Ираном о нефти. Однако, получив достоверную информацию относительно отказа правительства Мосаддыка заключить концессионное соглашение взамен АИНК с другой западной компанией и о намерении развивать свою независимую нефтяную промышленность, пять ведущих американских нефтяных монополий решились на возрождение деятельности совместного с АИНК и «Роял-Датч Шелл» нефтяного картеля [11]. Он был воссоздан с целью противодействия Ирану в попытке возобновления деятельности национализированной нефтяной промышленности и само-

стоятельного выхода на мировой нефтяной рынок.

В плане геополитическом международные нефтяные монополии и американские дипломаты были серьезно озабочены событиями в Иране, так как отказ Иранской национальной нефтяной компании идти на заключение соглашения с АИНК мог послужить примером для отдельных нефтедобывающих стран, и прежде всего в районе Ближнего и Среднего Востока. США всерьез опасались, что иранский кризис может породить «цепную реакцию в других крупных нефтедобывающих странах мира» [12]. Именно поэтому уже весной 1951 г. американское правительство стало придавать серьезное значение координации своих действий

вданном вопросе с политикой Лондона. Идея о необходимости совместных антиамериканских действий в отношении Ирана была поддержана британским кабинетом. 1 июня 1951 г. Трумэн направил личные послания Мосаддыку и премьер-министру Соединенного Королевства Этгли, в которых призывал их к урегулированию конфликта «во имя общих интересов западного мира» [13].

Руководители США, призывая правительство Великобритании отказаться от идеи вооруженной интервенции против Ирана,

вто же время через своих официальных представителей и находившихся под влиянием США международных финансовых учреждений продолжали добиваться у Мосаддыка и его соратников уступок в переговорах с АИНК. Известный американский политик, исполнявший в свое время обязанности посла в Лондоне, а позже в Москве, А. Гарриман, прибывший в Тегеран в качестве личного представителя Г. Трумэна, попытался убедить Мосаддыка в том, что, если договоренность с АИНК и правительством Англии по нефтяному вопросу достигнута не будет, Ирану никоим образом не удастся самостоятельно выйти на мировой рынок нефти [14]. Подобное мнение полностью разделялось придворными кругами и большинством традиционной иранской элиты.

Леводемократические силы, прежде всего сторонники партии Туде, резко осудили приезд в Тегеран американской миссии, возглавляемой А. Гарриманом. Аятолла А. Кашани, в связи с переговорами Мосаддыка с А. Гарриманом, заявил, что если премьер пойдет на уступки, то его кровь будет пролита так же, как это произошло с Размарой. Переговоры с А. Гарриманом провалились.

Попытки правительства Соединенного Королевства посредством Совета Безопасности ООН вынудить правительство

Мосаддыка пойти на уступки также завершились провалом. Экономическая блокада, организованная главным образом

Англией и США, а также поддержанная семью крупнейшими нефтяными монополиями Запада, не позволила правительству Мосаддыка приступить к реализации закона из девяти статей. Итальянские и японские нефтяные фирмы, правда, закупили небольшие партии иранской нефти, но в дальнейшем вынуждены были прервать свои коммерческие связи с Иранской нефтяной компанией из-за давления, оказываемого американскими нефтяными монополиями и правительствами США и Великобритании. Даже после того, как Международный суд в Гааге отклонил необоснованные обвинения Англии в отношении иранского правительства, признав права Тегерана на национализацию АИНК, Мосаддыку и его соратникам не удалось прорвать англо-амери- канскую блокаду.

Вконце 1951 г. через Международный банк реконструкции и развития (МБРР) правительство США предприняло новую попытку навязать неприемлемые для правительства Мосаддыка условия сотрудничества с западными монополиями. Однако Мосаддык заявил, что Иран согласен допустить банк к управлению своей нефтяной промышленностью только в качестве структуры, подчиненной иранскому правительству и действующей от его имени [15]. Банк от этого предложения отказался.

Вфеврале 1952 г. в Тегеран вновь прибыла делегация МБРР. Бе новые предложения, как было заявлено представителями иранского правительства, мало отличались от тех, которые ранее были отвергнуты Мосаддыком.

Устойчивая политическая линия Мосаддыка, который никоим образом не желал отступиться от основных принципов закона из девяти статей относительно осуществления национализации нефтяной промышленности, вызвала усиление раскола в правительстве и поддерживавших его политических силах. Шахский двор и примыкавшие к нему традиционные политические деятели все более открыто критиковали «непримиримость» Мосаддыка.

Заметное воздействие на политическую позицию правительства Мосаддыка оказывал двойственный характер его взаимоотношений с правительством США. Отношение Мосаддыка к американской политике отличалось непоследовательностью и в известном смысле беспринципностью. Принимая во внимание

под давлением прозападных кругов, прежде всего шаха и его окружения, Мосаддык 24 апреля 1952 г. отправил в посольство США письмо, в котором заявил, что возглавляемое им правительство сделает все возможное «для укрепления обороноспособности страны и всеми средствами будет защищать независимость». Самое главное, в письме было выражено желание правительства о возобновлении военного сотрудничества с США [18]. В результате американское военное ведомство возобновило предоставление Ирану военных материалов. Вскоре было достигнуто соглашение о продлении пребывания в стране американской военной миссии, срок деятельности которой истекал 20 марта 1952 г. Эти уступки, как показали последующие события, имели в конечном счете роковые последствия для судеб Мосаддыка и возглавляемого им патриотического политического движения.

Огромный урон плодотворному функционированию правительства наносили шах, его окружение и все правое крыло господствующих слоев. Казалось бы, эти силы должны были быть кровно заинтересованы в упрочении экономической и политической самостоятельности своей страны, в значительном увеличении ее финансового потенциала. Всего этого в известной степени можно было достичь посредством увеличения поступлений от экспорта нефти, для чего первостепенное значение имело проведение в жизнь закона из девяти статей. Однако, принимая во внимание принципиальную политику Мосаддыка в области нефтяной политики, а также отказ пойти на соглашательство, господствующий слой продолжал придерживаться в отношении правительства деструктивной линии. Этот слой и возглавлявший его шахский двор видели в растущем демократическом и антиимпериалистическом движении реальную угрозу для сохранения своего ведущего положения и привилегий. Чем больше Мосаддык отказывался поддаваться давлению нефтяного империализма, тем активнее становились враждебные в отношении его правительства действия дворцовых кругов и большинства господствующего слоя.

17 марта 1952 г. группа сенаторов потребовала созыва специального заседания для обсуждения политического и экономического положения в стране. После этого заседания 19 марта сенат направил к премьер-министру своих представителей для получения от него ответа на два вопроса: каково экономическое положение и что предпринимается правительством «для обеспечения

внутренней безопасности» [19]. Активность сенаторов имела явно провокационный характер. Обвиняя Мосаддыка в попустительстве в отношении расширения деятельности левых организаций, сенаторы пытались склонить его к принятию предложений Международного банка.

Одновременно усилилась подпольная враждебная деятельность рода Пехлеви и влиятельных политических деятелей в отношении Мосаддыка. В хорошо документированной монографии фахраддина Азими приведены любопытные данные об антимосаддыковской работе семьи Бехбехани, потомков знаменитого аятоллы Сейида Абулла - одного из руководителей конституционного движения в 1905-1911 гг. Сеид Мохаммед Реза Бехбехани, например, просил английское посольство содействовать его назначению на пост руководителя управления вакуфами с тем, чтобы он развернул борьбу, как он сам говорил, «против Мосаддыка и коммунизма». Он же, по свидетельству его сына, взял у матери шаха 2000 туманов для организации антиправительственной акции в мечети или же враждебной демонстрации против Мосаддыка [20].

Целенаправленная деятельность оппозиции «сверху», возглавляемая шахским двором, вела к неблагоприятным для Мосаддыка и его соратников переменам в расстановке политических сил. В связи с возрастанием разногласий между шахом и правительством в лагере участников движения за национализацию нефтяной промышленности росло число отступников. Усилению этой тенденции заметное содействие оказывали английские дипломаты и разведчики. Они прилагали большие усилия для активизации деятельности иранцев, которые косвенно или непосредственно были связаны с посольством Англии и АИНК. Среди подобных лиц наибольшим доверием спецслужб Англии пользовался Сеид Зия и Джемал Эмами. На основе изучения большого количества архивных материалов Форин офиса Ф. Азими установил, что в тот период Сеид Зия выполнял, по существу, обязанность советника посольства Великобритании в Тегеране. Он одновременно осуществлял посредническую миссию между шахом и некоторыми антимосаддыковскими группировками [21]. Джамал Эмами - сын крупного духовного лица и землевладельца из Иранского Азербайджана - прилагал большие усилия для организации провокаций против Мосаддыка.