Развитие «аналитической философии языка» и проблема «наук о духе»

Содержание

I. Введение: методически-методологическая двусмысленность теории науки в аналитической философии языка

II. Исток двусмысленности в Трактате Витгенштейна

III. Последствия этой двусмысленности для научной методологии логического позитивизма

IV. Разрешение двусмысленности в герменевтической интерпретации позднего Витгенштейна и оставшаяся проблема диалектического опосредования межличностного «понимания» и квазинатуралистического «объяснения»

/. Введение: методически-методологическая двусмысленность теории науки в аналитической философии языка

Термин «аналитическая философия» в том смысле, как он употребляется в настоящее время, заключает в себе определенную двусмысленность, которая имеет решающее значение для последующего раскрытия нашей темы:

1. Во-первых, под аналитической философией понимается направление, которое признает научными исключительно «причинно-аналитические» в широком смысле, т.е. объективно-объясняющие методы «science» («науки»),-читай, «естествознания» в самом широком смысле. Под ней понимается философия, видящая свою непосредственную задачу в оправдании и отграничении этого объективного познания от субъективного мировоззрения, т.е. от теологии, метафизики и от так называемых ценностных суждений любого рода.' Относительно таким вот образом охарактеризованной философии, которая в Германии по большей части отождествляется с так называемым «логическим позитивизмом» Венского кружка, можно сразу же с большей или меньшей уверенностью предположить, что она по меньшей мере полемически относится к понятию «наук о духе» и к тем философским концепциям, которые образуют систематический и исторический фон этого понятия. «Аналитическая философия» представляется в этом аспекте сегодняшней наследницей господствующего в западном (по крайней мере, в англоязычном и скандинавском) мире естественнонаучно ориентированного Просвещения 18-го века, счи-

' Ср., например, W. Stegmtiller, в его Hauptstromungen der Gegenwartsphi-losophie, 2. Aufl., Stuttgart? 1960, Кар. X.

103

тающего единственной целью науки, распространяющейся также на мир человека и его культуры, законосообразное, по возможности математически сформулированное «объяснение». Полемика между «аналитической философией» и философией «наук о духе» с учетом этих предпосылок обещает, по-видимому, попросту новое издание тех дискуссий, которые велись в этой связи в 19-м веке и в ходе которых И.Г. Дройзен (в своей Историке 1868 года), а затем и В. Дильтей (в своем Введении в науки о духе 1883 года) противопоставляли «объяснению» чуждой нам природы «понимание» созданного человеческим духом «общественно-исторического мира».²

2. Термин «аналитическая философия» имеет, однако, еще и другой смысловой аспект, который с точки зрения истории философии является намного более точным, чем предшествующая смутная экспликация методического основоположения этой философии.

Эта философия получила свое имя не от объективно-причинно-аналитических методов науки, анализирующихся в «аналитической философии», но от используемого при этом особого метода «анализа». Именно так это имя и используется в настоящее время в англоязычном мире для обозначения своего рода методической революции в самой философии.³ Однако этот воспринимающийся в качестве революционного «анализ» как раз и не обращается к тем объективным положениям дел, которые рассматриваются в науке в смысле «science», но обращается к предложениям этой науки, короче говоря, он обращается не к вещам, а к языку, который говорит о вещах. «Meaning and Truth», «Meaning and Verification», «Language, Truth and Logi® — вот те характерные названия, какие можно встретить в англоязычной литературе по аналитической философии. Кроме того, особую тему неопозитивистской критики метафизики составляет различие лишенных смысла и осмысленных предложений.

Исходя из альтернативы «объяснения» и «понимания» в том виде, как она сложилась в немецкой традиции философии «наук о духе», можно было бы предположить, что позитивным эквивалентом проблематики «понимания» в аналитической философии должна быть центральная для нее тема «смысла» - «Meaning»;'ибо предложения объяс-

² Ср. К.-О. Apel, «Das «Verstehen» ...» (Arch. F. Begriffsgesch., Bd., 1, 1955. S. 172ff.).

' Ср., например, следующие работы: A.J. Ayer (ed.). The Revolution in Philosophy, London, 1957; J.O. Urmson, Philosophical Analysis, Oxford, 1956;

M.J. Charlesworth, Philosophy and Linguistic Analysis, Duquesne University Press, Pittsburgh, Pa. 1961.

' В практике отечественных переводов аналитической литературы «meaning» обычно передается как «значение». К.-О. Апель, однако, использует в качест-

104

няющей науки и языковые предложения как носители смысла (meaning) вообще, как мы также могли бы предположить, следует сперва понять (как выражение некоторой человеческой интенции), прежде чем выводить - если это возможно - из законов природы те положения дел, которые эти предложения обозначают, т.е. прежде чем объяснять.

Из этого можно было бы заключить: даже если аналитическая философия, рассматриваемая как эксплицитное наукоучение, и признает целью науки исключительно объективистское «объяснение» фактов, то особая проблематика основоположений «анализа языка» должна, тем не менее, через черный ход каким-то образом сообщаться с проблемной областью понимания в науках о духе.

Только что изложенную конструкцию мы далее, действительно, будем использовать как эвристическую точку зрения для того, чтобы обеспечить возможность плодотворной дискуссии между аналитической философией и той философией, которая имплицирует понятие наук о духе. При этом, однако, нам придется разъяснить т методический, но методологический объективизм аналитической философии, который с давних пор считается чем-то само собой разумеющимся, и вовлечь его в эту дискуссию. Таким образом, наша задача заключается в следующем:

1. показать методически-методологическую двусмысленность аналитической философии (понимаемой как аналитическая философия языка) в ее истоке;

2. рассмотреть известное притязание неопозитивистского науко-учения на объективизм, вовлечь в рассмотрение «объясняющей» науки («science») тему наук о духе и выявить вместе с тем антиномию между объективистско-физикалистским мотивом и мотивом анализа языка;

3. проследить внутреннюю апоретику самопонимания аналитической философии вплоть до пункта, где проблематика понимания наук о духе становится актуальной для собственной рефлексии анализа языка.

Фактически указанная здесь 3-х фазовая схема находит отчетливое соответствие в историческом развитии аналитической философии. Чтобы увидеть это, следует, правда, внять наставлениям таких британских историков, как Урмсо^и Чарльзворт,⁵ которые говорят, что «аналитическую философию» не следует, как то обычно делают в США и Германии, отождествлять с неопозитивизмом и его центральной идеей «единой науки» («unified science»). Для англичанина неопо-

ве его немецкого эквивалента термин «Sinn» (смысл), а не «Bedeutung» (значение). - Прим. ред.

⁴ См.прим.3.

⁵ См.прим.3.

105

зитивизм является лишь скоропреходящей промежуточной фазой в развитии философии, которая начинается с концепции «логического анализа языка» у Б. Рассела, Дж.Э. Мура и, прежде всего, с Логико-философского трактата молодого Витгенштейна, и достигает своей конечной цели в «лингвистической» школе позднего Витгенштейна, господствующей в настоящее время в Кембридже и Оксфорде.⁶

В дальнейшем я буду опираться на эти сочинения британских авторов об «аналитической философии» и ее историческом развитии и сперва попытаюсь в этих рамках установить отношение между центральной аналитической темой понимания языка и проблемой «понимания в науках о духе».