[Править] История

В качестве психостимулятора кокаин применялся индейцами Южной Америки с III века до нашей эры^[4][7]. Коренными жителями северных Анд (где естественно произраставший кустарник не требовал за собой ухода и давал по нескольку урожаев в год) «Мама кока» почиталась доброй богиней, благоволившей человеку и освящавшей его своим могуществом^[8].

В империи инков жевание листьев коки было распространено среди жрецов и знати^[7]. Активно использовалось жевание листьев коки и государственными структурами империи инков^[7]. Так как инки не знали лошадей и других верховых животных, все срочные сообщения доставлялись гонцами — и для преодоления усталости и повышения выносливости гонцы брали с собой сушёные листья коки^[7]. Воинам перед марш-броском выдавались порции листьев коки, что ускоряло марш и позволяло преодолевать значительные расстояния^[4][7][9]. Процесс жевания листьев коки так прочно вошёл в жизнь индейцев, что стал своего рода мерой длины и времени.

Листья коки использовались индейцами инка в медицинских и религиозных целях, а также как средство для снятия чувств усталости и голода. Считалось, что контакт с миром духов, осуществляющийся в результате воздействия растения на организм, укрепляет тело и душу. Прежде чем начать сбор урожая коки, индеец проводил ночь с женщиной, чтобы привести «Маму коку» в доброе расположение духа. При этом самодельный (слюнный) «раствор» сока растения втирался в мужской половой орган, чтобы усилить потенцию и продлить наслаждение^[8].

В XVI веке, после завоевания империи инков, испанцы попытались запретить жевание листьев коки, но из-за массового недовольства местного населения и невозможности ограничения доступа к кустам коки от запрета пришлось отказаться. Начиная с 1575 года европейцы полностью взяли торговлю листьями коки под свой контроль. 82 % европейцев в Перу оказались так или иначе заняты этим производством^[10]. Когда Вторым Лимским Собором в 1567 году жевание коки было признано языческим обрядом и запрещено, известный юрист Хуан де Матьенсо (сторонник жёсткой эксплуатации индейцев и лоббист выращивания коки) в том же году заявил: «Не будь коки — не будет Перу»^[11], так как кока являлась одним из важнейших источников дохода вице-королевства Перу и, соответственно, Испанской империи.

В своём докладе о Перу Диего де Роблес (1570-е годы) сообщал: «кока Анд очень вредна для индейцев… от неё погибло очень много людей», имея в виду крайне высокую смертность при сборе коки, произраставшей в неблагоприятных для жизни человека условиях, что было вызвано массовым поражением индейцев инфекционными заболеваниями, разносчиками которых, как правило, были комары^[12]. Об этом же говорил в своём докладе королю Испании чиновник Фернандо Сантильан, приводивший сведения о том, что при инках выращивание коки не было распространено повсеместно, её лишь заготавливали для самого Инки и ряда высших чиновников, и только испанцы-энкомендеро начали сгонять индейцев в места произрастания коки для её сбора и заготовки^[13], то есть с испанским завоеванием и началось массовое употребление коки среди местного населения.

После того, как употребление коки в Перу было официально разрешено испанскими властями, порции листьев стали выдаваться работникам 3-4 раза в день, для употребления во время кратких периодов отдыха^[8]. Контроль над доходами взяла на себя католическая церковь^[10]. В 1539 году епископ Куско установил обязательный десятипроцентный налог с каждого нового урожая коки^[14]. К этому времени изменившееся испанское законодательство позволило новым землевладельцам-конкистадорам захватить практически все гигантские плантации коки, созданные в XV веке индейцами инка^[10].