Вопросы для закрепления и обсуждения материала:

1. Какие потребности, отсутствующие у животных, позволяет человеку реализовать вторая сигнальная система?

2. Какова была, согласно теории Поршнева, роль суггестии в удовлетворении основных жизненных потребностей ближайшими предками человека?

3. Почему можно говорить о потребности в труде, присущей исключительно человеку? Чем его трудовая деятельность отличается от «труда» животных?

4. Каковы были причины и последствия взрывного расселения неоантропов по территории планеты?

5. Как реализовывалась на ранних этапах человеческого существования потребность в первичной социальной идентичности?

Рекомендуемая литература Основная

1. Гуревич П.С. Философия человека. В 2 ч. Ч. 1. – М., 1999.

2. Поршнев Б.Ф. О начале человеческой истории: проблемы палеопсихологии / Науч. ред. О. Вите. – СПб., 2007.

Дополнительная

1. Бурлак С.А. Происхождение языка: Новые материалы и исследования: Обзор / Рос. акад. наук, Ин-т научной информации по общественным наукам. – М., 2007.

2. Резникова Ж.И. Интеллект и язык животных и человека. Основы когнитивной этологии: Учебное пособие для вузов. – М., 2005.

3. Этология человека и смежные дисциплины. Современные методы исследований / Под ред. М.Л. Бутовской. – М., 2004.

§2.3 Культурогенез как итог творческой потребности человека

Значение понятия «культурогенез»

Феномен культурогенеза можно выразить метафорой триадического пантеона верховных богов индуизма: Брахмы, Шивы и Вишну. Брахма – творец мироздания, хранитель космического и морального порядка, собственно, и есть сам культурогенез, формообразующий культуру. Шива, исполняющий танец смерти, несущий разрушения порядка, который сотворил Брахма, воплощает собой время, которое точит и перекраивает ткань культуры, а Вишну, last but not least,²² хранящий и восстанавливающий творения Брахмы, символизирует, в свою очередь, триаду культурного процесса – традицию, социальный опыт и культурную память.

Понятие «культурогенез» означает происхождение культуры. Культурогенез представляет собой и процесс постоянного самообновления культуры, и само возникновение культуры и ее отдельных феноменов, не существовавших ранее. Точкой отсчета культурогенеза считается архаическая эпоха (от греч. «архе» – «начало», «архаическое» – «то, что было в начале»), где возник социум, где возможно обнаружить структуры, порождающие культурные формы и ценностные системы, которые, в свою очередь, влияют на модификацию потребностей человека. Исследование потребностей архаического человека в XX веке показало, что они представляет собой сложную и многомерную систему, с количеством факторов, не уступающим самым изощренным потребностям современных сообществ. Антропологи и философы-структуралисты, и в первую очередь, К. Леви-Стросс, показали на примере анализа сознания архаичных племен совершенство, законченность и детальную развитость ценностей и потребностей архаической культуры.

Скрупулезный анализ мифов, сказаний, легенд, символов, обрядов и ритуалов, ценностей и потребностей архаического человека имеет большое значение для понимания современного этапа культурогенеза, так как во многих случаях архаические структуры проявляются в более поздних культурных системах ценностей и потребностей и создают партитуру, исполнение которой сложно услышать сквозь «шум и ярость» эпох.

Культурогенез не только определяет временную динамику формирования культуры, и, следовательно, непосредственную форму предметного историко-культурного бытия, но и сам существует в этой форме, является результатом социального опыта. Современные исследователи изучают социальный опыт и проводят анализ его форм, подчеркивая важную роль этого компонента в формировании культуры. Социальный опыт является фундаментальной социальной компонентой культуры, которая выполняет функцию исторической селекции и аккумуляции в обществе, сознании субъектов социальной реальности форм осуществления любой социально значимой деятельности и коммуникации людей, показавших свою приемлемость не только с точки зрения утилитарной эффективности, но и в поддержании необходимого в существующих условиях уровня социальной сплоченности общества и его функциональных моментов и систем, устойчивости упорядоченных форм и эффективности процессов регуляции коллективной жизнедеятельности.

Социальный опыт приобретается и архивируется в процессе реальной совместной деятельности людей для удовлетворения их групповых и индивидуальных интересов и потребностей, и реактуализируется, по мере востребованности, в различных областях человеческой деятельности: научной, производственной, экономической, нравственной и эстетической. В контексте культуры социальный опыт выполняет мнемотехническую функцию, храня всё накопленное, которое с течением времени эволюционизируясь и модифицируясь, вызывает у человека потребность в культуре. Социальный опыт, следовательно, влияет на возникновение у человека потребности в создании культурной «утробы», которая является той средой, где зарождается и диалектически развивается культурогенез.

Взятый со стороны этого своего непосредственного способа бытия культурогенез предстает уже не в абстрактном, а в живом, конкретном виде, уже не просто актуализацией психических и физических способностей, а следствием социального опыта, непосредственно оказывающего влияние на ценности. Процесс культурогенеза заканчивается тогда, когда сложившаяся в результате деятельности людей совокупность норм институализируется в виде отрегулированной системы нравов, обычаев, правил, законов. Однако под культурогенезом следует понимать не только однократный процесс возникновения и преемственности культуры по аналогии с возникновением вида Homo Sapiens – антропогенезом, но и процесс становления взаимосвязанных явлений культуры в истории.

Творчество как почва культурогенеза

Творческая деятельность человека является главной причиной, заставляющей вращаться колесо культурогенеза. Потребность человека в творчестве, преобразовательной деятельности, обусловливает саму возможность культуры, которая аккумулирует результаты индивидуальных творческих достижений, фильтруя их с точки зрения социальной значимости. Любые изменения в культуре происходят только благодаря творческой активности личности. Но именно культура формирует творческую личность, задавая ей взгляд на мир, воспитывая и просвещая. Не всякое творческое достижение становится достоянием культуры. Культура, фиксируя глубинные смыслы, ценности и потребности, созданные духовной практикой человечества, устанавливает границы эгоцентричности человека в форме определенных моральных императивов, требующих от человека деяния во исполнение; поступок – вот что становится исключительно важным. Само наличие таких границ является сущностным условием для совершения творческого акта, суть которого трансцендентна («выход за пределы» – норм, стандартов, регулятивов), является вызовом человеческому в человеке, потребность прорыва к запредельному, целью которого является сама цель, как долг ради долга, добро ради добра, любовь ради любви, истина ради истины, а, как следствие, преобразование, метанойя сущности самого субъекта действия. Только так человек становится Человеком (с заглавной литеры), которого «судьба ведет, а не тащит» (Сенека).

Для понимания потребности человека в культуре, его экзистенциального проекта в мире, смысла его предназначения, существования и деятельности, ему надо, как сказал Ромен Роллан – испытать «океаническое чувство», нащупать свой творческий пульс, признать присутствие духа в самом универсуме, частью и продолжением которого является человек. Ведь в своей творческой деятельности человек, прежде всего, стремится реализовать потребность в ощущении целостности собственного бытия и потребность со-отнесенности к некому космосу, к «предустановленной гармонии», так как «мы живем в самом прекрасном из возможных миров», как сказал Лейбниц, а совершенство мира требует самореализации.

Творчество способно в очевидных явлениях раскрыть то, что лежит за ними – смысл экзистенциальной ситуации – состояния богооставленности, «страха и трепета» перед миром. Это состояние хорошо выразил Блез Паскаль, воскликнув: «Эти бесконечные просторы меня ужасают!». Если человек не откликается на «зов бытия» (зов совести), если существование человека «схлопывается» до существования, как его определил немецкий философ Мартин Хайдеггер – «das Man» (безликое Оно, анонимный, повседневный человек) ²³, если единственной ценностью и потребностью становится собственное здоровье, то тогда и творчество сводится к нахождению все новых средств и механизмов улучшения жизни индивида, поиска новых, более изощренных способов удовлетворения инстинктивных потребностей. Сведение диалектики бытия до комфортного проживания и создание иллюзии настоящей жизни ведет к утрате истинных смыслов жизни, а в творчестве исчезает символическое измерение, наличие которого – условие возникновения процесса образования ценностей и потребностей в культуре. Как только этот мотив ослабевает, творчество лишается своего светоносного стержня, происходит убыль бытийного статуса, оно трансформируется в заурядную креативность, являющуюся уделом представителей офисного планктона, а человек несется к пропасти существования-прозябания в режиме «das Man». Своим «das Man» Мартин Хайдеггер умалил, снизил анонимного, повседневного человека, о котором точно сказал Вильям Шекспир одной строчкой, а больше невозможно, да и не о чем: «Что значит человек, когда его заветные желания – еда да сон? Животное – и всё!». Надо заметить, что «das Man», в отличие от другого, казалось бы, элитарного определения существования человека в позиции «Dasein» (настоящее и истинное присутствие в мире), не является бытием определенной группы «падших» людей, а это жизнь любого человека, погруженного в комфортность и благополучие повседневного проживания в окружении знакомых и обыденных вещей, не требующих онтологических усилий и перемен.

Если подвести итог, то можно заключить, что пропасть, которая разделяет человека и бытие, не бездонна. Речь идет об общем основании, которое еще надо высмотреть взглядом тонкого созерцателя, потому что для нас они утоплены во множестве привычных значений слова «культура». Но среди этого множества значений исходное – «взращение души». Еще у Фрэнсиса Бэкона культура – «георгика души».

Творчество относится к духовной сфере деятельности человека, которая предполагает, как правило, определенный уровень сознания, требует от человека соотнесенности с другими социальными и экзистенциальными ценностями и потребностями. Творческая потребность, не реализованная в социуме, – разрушительная ситуация для человека. Ведь потребность в творчестве и потребительство – вещи несовместимые. Поэтому, необходим ответный поступок, а поступание – это всегда выбор, требующий максимальной собранности воли. Эту экзистенциальную ситуацию предельного выбора достаточно точно описал немецкий философ Фридрих Ницше: «Этот длинный путь позади – он тянется целую вечность. А этот длинный путь впереди – другая вечность. Эти пути противоречат один другому, они сталкиваются лбами, – и именно здесь, у этих ворот, они сходятся вместе. Название ворот написано вверху: “Мгновение”»²⁴. Если происходит метанойя, «понимание бытия», то открывается – «мгновение», озаренное вспышкой «трансцендентного», после этой сущностной перемены человек теперь не есть «само собой разумеющееся достоинство космоса», но «любовное дарение Творца, на которое мир… может ответить только трепетным изумлением и потоками благодарных слёз».²⁵

Культурогенез характеризует общая динамическая конституция. Конституируют его 3 основных момента: 1) прежде всего непосредственная осмысленная деятельность человека, то есть чувственная компонента культурогенеза в форме его практического воплощения; 2) творческие антропогенные наклонности, согласно которым осуществляется этот генезис, и наконец, 3) области, в которых происходит культурогенез. Отсутствие любого из этих конститутивных моментов непосредственно есть отсутствие динамики культурогенеза.

Под областями культурогенеза понимаются вообще все сферы, формы, разветвления, отрасли и т.д. человеческой и социальной практики, ценности и потребности которых воплощаются в его процессе. Областью культурогенеза выступает и окружающая человека природа, не обладающая ценностной определенностью, но необходимо обретающая ее в ходе искусственной предметной жизнедеятельности людей. Далее, и сами многообразные социальные значимости также представляет собой специфические области культурогенеза – как предметы творческого (осмысленного) отношения. Наконец, к области культурогенеза относится и человек и вся непосредственная чувственная действительность его нравственных, познавательных и художественных потребностей. Это ни в коей мере не означает, что сама культура существует в некоторой иной – «подлинной» действительности, жизнь людей – самая прямая область реализации потребностей в культуре. У человека одна жизнь, и прожить ее надо не для того, чтобы раскрыть всем свое грязное нутро, а чтобы вывести себя на суд собственной совести – именно взять покаянную ноту, как полагает средневековый философ Августин Блаженный, рассказывая себя в своей книге «Исповедь», в которой изрекает слова: «Я стал для себя землей». Эта духовная работа над возделыванием себя ведется только потому, что впереди «светит» цель, которая раньше всех начал, – спасение. Спасение от потребительского отношения человека к миру, что, по мнению итальянского мыслителя Юлиуса Эволы, направлено на исчезновение человеческого в человеке, лишение его сущности, такое отношению имеет автоматический характер, работая по принципу болота – человека засасывают его мысли, его воспоминания, его желания, его чувства, бифштекс, который он ест, сигарета, которую он курит, любовь, которой он занимается, хорошая погода, дождь, дерево, проезжающий автомобиль, книга. Поэтому, необходима отдача, ответное действие. И, прежде всего, такая потребность в культуре способна поддержать соразмерность свободы и ответственности в творческой деятельности человека, которая его возвышает. Мы поднимаемся благодаря подымающей нас силе, – скажет в XIII веке верный последователь Святого Августина Джованни Фиданца Бонавентура. Мы поднимаемся, потому что нас подымает некая сила. Поиск этой силы и есть потребность в культурном обрамлении собственной жизни.

Иначе обстоит дело со «средним термином» культурогенеза, с тем, каким образом люди склонны актуализировать свои духовные потребности, или что им задано в качестве внутренних искусственных пределов предметной реализации смысла деятельности. Эти пределы тоже представляют собой пространство, в котором происходит культурогенез, но в то же время они ближайшим образом отличны от него, определяют его качественную морфологическую динамику, образуя его особенный «хронический» круг. Номинально предметные носители областей культурогенеза и творческих потребностей неотличны друг от друга, однако, в реальности вторые непосредственно являются тем, согласно чему осуществляется диалектическое бытие первых.

Если взять культурогенез исключительно со стороны его направленности на совершение того или иного творческого акта, то и культурогенез, и области его вместе выступят как потребности в культуре, или – культурные потребности. Имеющиеся в культуре интенции являются не только ориентирами культурогенеза, но и его предметными условиями, которые в качестве культурных потребностей, то есть интенций прошлых этапов культурогенеза, имеющих за собой историю освоения и рефлексии, традицию и культурную память, необходимо включаются в него, применяются субъектом культуры как основание и материал. В свою очередь, вступление творческих потребностей в культурогенез, то есть включение их в «живую» культурную деятельность, служит единственной основой тому, чтобы сохранить и совершенствовать эти интенции прошлого как социальные значимости.

Итак, причинами культурогенеза в своих основных моментах есть осмысленная деятельность людей по получению и актуализации социальных значимостей, приспособление заданного в культуре к человеческим потребностям, всеобщее условие ценностного преобразования в истории, и потому он независим от какой-либо формы человеческого бытия и взаимодействия, но, напротив, принадлежит к существу каждой из них. Именно через культурогенез социальное культивирование человеческих потребностей становится не просто предполагаемым, но положенным базисом исторической жизни культуры.

Следовательно, именно культурогенез – корень практической действительности культурно-исторического процесса. Подведем промежуточный итог: культурогенез имеет диалектический характер, удерживает человека в границах установок традиционных ценностей, социальности, и постоянно преобразуется, в зависимости от изменяющихся условий и, тем самым, развивается.

Ценность как смысловой компонент культурогенеза

В перспективе разумного постижения действительности, как его раскрывает античный философ Платон, прекрасная женщина и прекрасный горшок находятся на одном уровне бытия, поскольку для этих феноменов одинаково характерна связь с идеей Прекрасного. Но в перспективе обыкновенного мужчины прекрасная женщина куда ценней, чем хорошо слаженная посудина, и, напротив, художника подобный горшок может задевать куда более, чем выразительная женщина. В данном случае именно оценочный акт, выражающий восприятие прекрасного конкретной индивидуальности, не позволяет спутать между собой мужчину-обывателя, чуткого к вещам художника и равнодушного до материальной конкретности философа.

Ценности – это идеальные установки субъекта на объект, наделяющее его смыслом значимого или нейтрального, эффективного или бесполезного. Ценностью могут обладать как материальные вещи, так и духовные явления (знания, идеи, представления, впечатления, чувства), но сами по себе ценности имеют духовную природу. Это объясняется тем, что ценности, как и знания, является результатом смыслогенной (смыслопорождающей) активности человека, но в отличие от знания оценочный акт не имеет в качестве задачи тотальное, то есть всестороннее, научное постижение феномена. Проблема в том, что нужна не научная строгость ради абсолютной точности, а словесная строгость ради смысла; точность и смысл различают. Слово как следствие мысли требует точности мысли, а «если мы не мыслим точно, тогда нами играет дьявол», как сказал Мартин Лютер. В свою очередь, слово вызывает потребность в практической реализации, конечный результат которой – культура. Мысль о воплощении слова в дело, самая революционная из всех человеческих мыслей. Еще у древнего грека Демокрита об этом императиве сказано: «хорошо рассуждать, правильно говорить и поступать как должно». Итог: культура – это «тройной посох» (контроль над собой в мысли, слове и деле), с которым можно смело отправляться в долгий и нелегкий путь в поисках самого себя.

Следовательно, назначение ценности составляет «взвешивание» феномена на весах, шкала которых задана полюсами колоссального, значимого – нейтрального, малозначительного. В данном случае во внимание может приниматься лишь определенная сторона феномена и даже какой-либо нюанс, а не совокупность всех его сущностных характеристик, как этого требует знание. Основной функцией оценочного акта является формирование у человека определенной жизненной позиции, позволяющей ему противостоять равнодушному потоку жизни, то есть всему тому, что было, имеет место теперь и будет после его исчезновения; следовательно, именно наличие ценностей позволяет человеку не утратить собственную индивидуальность на фоне полноты всего существующего. Если философия, по словам Аристотеля, начинается с правильного удивления соразмерности мира, то культура человека должна начинаться с чистоты, правильности желания, настройку которого осуществляют правильные ценности человека. Удачную оценку современного этапа культурогенеза, ведущего к удовлетворению автоматических потребностей, как следствие отсутствия правильного желания, дал французский философ Ален Бадью: раньше была наука, а теперь технологии, раньше было искусство, а теперь культура, раньше была политика, а теперь управление, раньше была любовь, а теперь секс. И встают «друг против друга два мира, абсолютно не сообщающиеся и не проницаемые друг другу: мир культуры и мир жизни…» (М. Бахтин). Возникает порочная передача, в которой преемственность постепенно обессмысливает культуру, ведь смысл не передается, его надо воссоздать, восстановить, возродить в оценочном акте, ведь культура – это символ, перенасыщенный смыслами. Следовательно, обладание ценностной системой ведет, необходимо, к потребности правильно поступать и правильно мыслить, что в корне преобразует шкалу потребностей человека, его качество жизни.

Мы показали, что диалог, который человек непрерывно ведет с окружающим миром и который называется культурой, имеет теоретический и практический характер; следует не забывать, что реплики, принадлежащие в этом диалоге человеку, всегда активны по отношению к миру: уже сам их факт означает некоторое преобразование мира, следовательно, шкалы потребностей человека. Именно поэтому человеческая деятельность, понятая в расширенном значении как активность, трансформирующая окружающую действительность, является необходимым элементом культуры. Деятельность включает в себя сознательную свободную постановку цели, а также создание и совершенствование средств деятельности, орудий труда, что порождает культуропроизводящие потребности. Сначала сама человеческая потребность возникает в процессе антропогенеза как средство сохранения и поддержания жизни, затем она постепенно превращается из средства в цель, что мотивирует выделение самодостаточных, то есть заключающих цель в самих себе, видов потребности, например, духовной. Так из оборачивания средств в цели постоянно возникают новые виды потребностей, а люди все больше погружаются в искусственный, созданный ими мир, состоящий из продуктов и результатов этой деятельности. В этом смысле культура противостоит природе: «культурное» значит искусственно сделанное, придуманное и созданное людьми. Таким образом, культура – это не только искусственно созданный мир, состоящий из продуктов и результатов этой деятельности, но и мир смысла, который человек вкладывает в свои творения и действия. Смыслом проникнуто все, что делает человек и что составляет культурную среду его обитания: предметы и произведения искусства, правила этикета и религиозные обряды, спортивные состязания и т.д. Следует помнить, что поскольку смысл составляет неотъемлемый параметр человеческого существования, без которого бы не смогли сбыться не только «высокие» потребности человека (философия, поэзия, вера и т.д.), но и его повседневные потребности, именно смыслопорождающая активность является фундаментом культуры: благодаря ей формируются такие фундаментальные для культуры регионы как религия, искусство, наука, философия, экономика.

Как будет развиваться культурогенез в XXI веке, предсказать трудно. Согласно древнегреческому мифу Гесиода о «четырех веках» – золотом, серебряном, бронзовом и железном – мы сейчас живем в железном веке. Бронзовый век – это «век героев». А герои отличаются от богов тем, что совершают свои подвиги не благодаря, а вопреки силе судьбы, бросая ей вызов, вступая с ней в смертельный агон. Казалось бы, что нет причин наступления в мире эпохи «Бронзового века» культуры, но тем не менее он может, и должен, наступить, если в глубине общества возникнет творческий дух, способный стряхнуть пелену и наваждение исторического и культурного сна, и обратить разрушительные интенции в антропогенезе вспять, при этом, запустив творческую машину культурогенеза вперед.

Резюме

Культурогенез представляет собой диалектический процесс социальной и исторической динамики культуры, который заключается в создании новых культурных форм и их интеграции в существующие системы культуры, порождающий новые системы потребностей, из которых базовой человекопорождающей и смыслопорождающей является потребность в культуре, которая, в свою очередь, способствует возникновению новых систем и конфигураций культурогенеза.

Подводя итог выше сказанному, мы можем сделать следующие выводы, что культурогенез: 1. порождает культурные формы и их ценностные системы, влияющие на модификацию потребностей человека; 2. определяет временную динамику формирования культуры и форму предметного историко-культурного бытия; 3. является результатом социального опыта, традиции и культурной памяти; 4. актуализирует социальный опыт, накопленный в процессе реализации совместной деятельности людей для удовлетворения их групповых и индивидуальных потребностей; 5. имеет диалектический характер, влияя на модификацию культурных потребностей в истории; 6. активизирует творческий процесс, который сам вносит в культурогенез динамический компонент; 7. характеризуется онтологическим характером, что реализует потребность человека в ощущении целостности собственного бытия; 8. преобразует биологические и общественные потребности в культурные формы; 9. ведет к созданию ценностной системы, которая влияет на потребность в нравственном поступании, отражающемся на этической шкале человека; 10. порождает смысл, формирующий фундамент культуры – религию, искусство, науку, философию и экономику.

Таким образом, возможно увидеть, что культурогенез как исток и часть культуры представляет собой эволюцию общественно приемлемых норм и стандартов коллективного бытия. Культурогенез, как проявление потребности в культуре, диалектически отрицает природу человека, в нашем контексте – биологические потребности, на которых он сам развивается и стоит социально. В таком случае кризис культурогенеза, зафиксированный в современном обществе, может стать аргументом в пользу поиска собственной культурной судьбы, возможностью преобразовать биологический фактор человеческих потребностей, который само общество стремиться минимализировать в пользу культуры. Потребность в учреждении культурных ценностей свойственно любому обществу на каждом этапе его исторического развития. Внедрение утилитарных (соматических) ценностей идет в обществе всегда трудно, сверху и с большей долей насилия, так как культурные ценности почти во всем противоположны биологическим потребностям человека.