9524

290

правления в России Б. Ельцина и В. Путина. Исторически характер такой борьбы обосновывал Е. Гайдар, мечтавший «освободить бизнес от власти» (эта установка выражена в его основополагающей работе, в подзаголовке книги1), ослабив государство до «полугосударства», чтобы всеми процессами в обществе «заведовала» знаменитая рука Адама Смита, чтобы все было «погружено» в рынок, чтобы рыночной была не только экономика, но и общество, обрекая подавляющее большинство «россиян» на «объектное существование» в качестве потребителей. Такое, экономическое устройство предполагает сохранение социального неравенства между богатыми и бедными, «средствами производства». В этом «раскладе» альтернативой «бедным» исторически и логически выступают, с одной стороны, бизнесмены, верхним слоем которых являются олигархи, «бизнес-элита», с другой – чиновники властной вертикали. Вместе они образуют «альянс» богатых, социально противостоящий «бедным».

С приходом к власти В. Путина была предпринята попытка перетянуть первенство над обществом к властной вертикали, как ядру всей политической деятельности. Впрочем, такое изменение по своей сути допускалось в концептуальных установках Е. Гайдара. Ведь последний исходил из того, что субъектами (творцами) истории выступают бизнесмены и/или чиновники. Они ведут между собой борьбу по типу «господство и/или подчинение»2, тогда как основная категория людей, работающая в сфере «производства», характеризовалась Е. Гайдаром просто как «средства производства», орудия труда или «рабочая сила». Это – « страдательная категория» россиян, которой надо повысить благосостояние3, она не признается Е. Гайдаром субъектом истории. Но и переход «от Ельцина к Путину», став периодом выстраивания «вертикали власти», укрепления позиции чиновников государства, не изменил положения дел в обществе (например, мы не видим, чтобы работали положения

1Гайдар Е. Государство и эволюция. Как освободить бизнес от власти и повысить благосостояние россиян. 2-ое изд. СПб.: Норма, 1994.

2Е. Гайдар находит такую борьбу в Древней Греции, как и появление демократии, которая устраняет диктат власти, считает последнюю высшим достижением античности, утраченным с переходом к Средневековью.

3В подзаголовке книги Е. Гайдара сказано: «повысить благосостояние россиян».

291

Конституции о проведении референдумов при решении фундаментальных проблем развития российского общества: такие решения принимаются, как правило, чиновниками; так, В. Путин постоянно повторяет «Пересмотра итогов приватизации не будет», не подпуская к решению этой проблемы весь «народ»,

иузурпируя права последнего).

Внастоящее время мы наблюдаем в России обострение борьбы между сторонниками абсолютизации либо сферы экономики, либо сферы политики. В таком «контексте» позиция чиновников представляется как позиция «националпатриотов», а либералов – как людей, способных игнорировать национальные интересы страны. С позиций «национал-патриотизма» выступает, например, Евгений Федоров. Эта позиция не лишена оснований. Зададимся вопросом о том, что произошло в мировой истории с борьбой двух «сверхдержав» – США (капитализм) и СССР (социализм)? Закончилась ли она с «распадом СССР» «Беловежскими соглашениями», или продолжилась, но, быть может, в новой форме? Скажем, в форме детерминации победившей «сверхдержавой» дальнейшего характера существования на постсоветском пространстве вообще

ив постсоветской России в частности, где эта «сверхдержава», как центр однополярного мира, сменившего полярный или «равновесный мир», продолжает диктовать свою волю, предлагая для России соответствующие Программы-проекты, активно участвуя в их проведении в жизнь путем создания властных структур в РФ, которые были бы зависимыми от США и их властей, формируя не столько «национальное правительство», сколько «оккупационное» правительство «иностранных агентов» (в духе неоколиниализма) и тому подобных технологий. Такая антинациональная модель выстраивания государства нуждается в преодолении, в замене ее системой «НОД», в ходе «национально-освободительного движения». Так ставит вопрос представитель Единой России, член ее Генсовета, депутат Госдумы Евгений Федоров, бывший Председатель Комитета по экономической политике Госдумы РФ.

292

Однако он придерживается иной логики понимания истории. Е. Федоров выступает за создание в России общества, устроенного на основе отношений господства и подчинения, угнетения, но предлагает сменить колониальную или оккупационную форму отношений господства и подчинения-угнетения на национальную форму отношений того же типа, чтобы организовать в ее границах «суверенную» нацию, освобожденную от позорного угнетения США, Вашингтоном, управляющим РФ через ныне действующее в стране «оккупационное» Правительство, которое реализует законы иностранного государства, и является, следовательно, иностранным агентом. При такой интерпретации президент РФ сегодня практически «конвергентно» совмещает обе функции. Е. Федоров полагает, что в постсоветской России на самом деле были созданы и до сих пор действуют властные структуры, зависимые от США, их властей. Он выступает за радикальные перемены путем ликвидации правительства «иностранных агентов» и формирования «национального правительства».

Как видно, Е. Федоров выдвинул «национальную идею» или идеологию замены общества, устроенного на принципе социальной несправедливости в форме, по его словам, колониальных или «оккупационных властей», действующих от имени и по поручению Вашингтона, США, в их интересах обворовывания страны, ее граждан, на иную форму социальной несправедливости, когда отношения господства и подчинения, угнетения станут осуществляться в национальной форме, «своими», национальными нуворишами, богатеями и чиновниками, опирающимися на «национальные», свои силовые ведомства. Он многократно повторяет, что не намерен выходить за пределы идеологии НОД (национально-освободительного движения), заявляя, что проблемы последующего устройства страны могут быть определены только после претворения в жизнь национальной идеологии НОД, «по мере их поступления». Он отказывается от их обсуждения ипредлагает идентифицировать «народное», «патриотическое» и «национальное», чтобы трудящиеся в очередной раз выступили орудием реализации идеологии, но

293

никак не субъектом, который воспользуется и результатами НОД, которые могут достаться, как было уже в истории не раз, «господам», не иностранным, а «своим», национальным богатеям и чиновникам. Он представляет В.В. Путина лидером, вождем НОД, не несущим ответственности за происшедшее и происходящее в России, за результаты современной политики, в которой продолжает действовать, признает парламентарий, правительство «иностранных агентов»1.

Можно утверждать, что точка зрения Е. Федорова объективно отражает тот капитальный факт, что ныне капитализм производит себя не только за счет эксплуатации собственного рабочего класса, но и за счет эксплуатации колоний. В сегодняшнем противостоянии США (вкупе с ЕС) и России сказывается именно этот фактор: желание видеть Россию, отказавшуюся от социализма, колонией, страной «третьего мира», сделать ее таковой, ибо сегодня цикл расширенного воспроизводства капитализма в его «передовых странах» не может быть замкнут только на труд занятых в них рабочих, только за счет их прибавочной стоимости; необходимо непрерывное привлечение ресурсов «извне». Отсюда проистекают «амбиции» истеблишмента и олигархии США2: наличие колоний, из которых изымаются природные ресурсы, интеллектуальные и трудовые ресурсы, в том числе через нещадную эксплуатацию трудового населения колоний – это закон бытия капитализма

1 Причинами подобного рода движений могут быть, отмечает Ю.И. Семенов, «властолюбивые и честолюбивые замыслы местных бонапартиков, корыстные интересы элиты на местах, стремящейся освободиться от контроля сверху, с тем чтобы свободно грабить свой собственный народ, столь же эгоистические интересы местного чиновничества, жаждущего закрепить за собой должности, местных предпринимателей, старающихся вытеснить опасных конкурентов, амбиции местной интеллигенции, желающей монополизировать за собой сферу духовной жизни и «хлебные места» в системе образования, науки, культуры и т. п. Все эти группы апеллируют к родным массам, спекулируют на различные рода теневых сторонах жизни и стремятся выдать себя за истинных защитников их интересов. В свое время все это было хорошо показано К. Каутским. Вряд ли подобного рода движения могут быть названы национальными. Их, скорее всего, можно было бы именовать

псевдонациональными, квазинациональными. (Семенов Ю. И. Народ, этнос, нация // Философия и общество. №

2, апрель – июнь 2013. С. 19).

2 «Россия и Китай угрожают ограничить безраздельную гегемонию Вашингтона. Со времен краха Советского Союза Вашингтон взял на себя и привык играть роль единственной, «всемирной» сверхдержавы (Uni-Power), способной беспрепятственно навязывать свою волю всему миру. Подъем и усиление России при Путине и Китая в рамках проводимой им новой политики лишили Вашингтон привилегированного положения. Вашингтон хочет вернуть себе привилегии безраздельного гегемона» (Робертс П. Ложный миротворец // «Завтра». 2015. Июль. №29(1130), С. 1, 2.)

294

«метрополии», империалистичность капитализма, которая выражается в колониальной системе, как его необходимом внешнем атрибуте1.

А.И. Субетто называет это явление «колониальным паразитизмом» и отмечает «невозможность бытия капитализма вне колониальной системы эксплуатации»2. Впервые это факт обнаружила Великая Октябрьская социалистическая революция, возглавленная В.И. Лениным, написавшим работу «Империализм как высшая стадия капитализма». Поэтому классовой борьбе сегодня предшествует борьба национально-освободительная, которая происходит, понятно, не в «метрополиях», а в «колониях», на «периферии» глобального империализма. При этом подтверждаются слова В.И. Ленина о том «… какими зверями становятся самые «цивилизационные», прошедшие высшую школу конституционализма, европейские политические «деятели», когда дело доходит до пробуждения борьбы масс против капитала, против капиталистической колониальной системы, т.е. системы порабощения, грабежа и насилия»3? Упомянем в связи с этим «реперные» точки: фашистские зверства, Хиросиму, Нагасаки, Вьетнам; наконец, происходящее сегодня «на» Украине и «вокруг» Украины, события, взращенные украинскими неонацистами и империализмом США.

Как сторонник «национальной» партии и «национального» правительства Е. Федоров вынужден, говоря словами К. Маркса, выбирать между «национальным долгом и классовыми интересами»4, не желая замечать того, что он превращается в представителя «национальной измены». Согласно К. Марксу, «по мере того как прогресс современной промышленности развивал, расширял и углублял классовую противоположность между капиталом и

1«По мере того как капитализм «пересаживался» в колонии, развитие каждого такого отдельного колониального владения шло по линии превращения его в особый геосоциальный организм, подчиненный метрополии и эксплуатируемый ею» (Семенов Ю. И. Народ, этнос, нация. Статья вторая. Общество, политодемотия, нация //Философия и общество, № 2, апрель – июнь 2013. С. 19).

2Такой была в значительной мере царская Россия в начале ХХ века, обязанная выплачивать большой финансовый долг капиталу Франции; а «внутри» России значительная часть «командных высот» в «пирамиде» хозяйственной деятельности находилась под контролем иностранного – европейского и американского капитала.

3Ленин В.И. Горючий материал в мировой политике // Ленин В.И. Полн. Собр. соч., т. 17. М.: Политиздат,

1973. С. 174-177.

4 Маркс К. Гражданская война во Франции // Маркс К. и Энгельс Ф. Избранные сочинения в 9 тт. Т. 4. М.: Издво политической литературы, 1986. С. 255.

295

трудом, государственная власть принимала все более и более характер национальной власти капитала над трудом, общественной силы, организованной для социального порабощения, характер машины классового господства» для угнетения труда1. А это и есть путь измены по отношению к классической диалектике в пользу выбора, предпочтения негативной диалектики, деградации общества.

На это обращал внимание К. Маркс, размышляя об антагонизме Коммуны и Империи2, нового, «коммунального» устройства общественного «тела» с правительством рабочего класса и старого, «государственнопаразитического» нароста, угнетения на теле нации, претендующего на то, «чтобы стоять над обществом», «кормиться за счет общества» и «задерживать его свободное движение»3. К. Маркс размышлял об антагонизме производительного класса и класса присваивающего, чтобы обнаружить путь к экономическому освобождению труда, ликвидации классового господства или социального рабства4. По его ироническим словам, «цивилизация и справедливость буржуазного строя выступают в своем истинном, зловещем свете, когда его рабы и угнетенные выступают против своих господ. Тогда эта цивилизация и эта справедливость являются ничем не прикрытым варварством и беззаконной местью»5. К. Маркс называл такую «цивилизацию» преступной, отмечая, что «современные буржуа считают себя законными наследниками прежних феодалов, которые признавали за собой право употреблять против плебеев всякое оружие, тогда как наличие любого оружия в руках плебея само

1Там же. С. 271.

2Империя – « единственно возможная форма правления в такое время, когда буржуазия уже потеряла способность управлять нацией, а рабочий класс еще не приобрел этой способности» (Маркс К. Гражданская война во Франции // Маркс К. и Энгельс Ф. Избранные сочинения в 9 тт. Т. 4. М.: Изд-во политической литературы, 1986. С. 272).

3Маркс К. Гражданская война во Франции // Маркс К. и Энгельс Ф. Избранные сочинения в 9 тт. Т. 4. М.: Издво политической литературы, 1986. С. 275-276.

4«С освобождением труда, – писал К. Маркс, – все станут рабочими, и производительный труд перестанет быть принадлежностью известного класса», чтобы «труд многих» не превращался «в богатство немногих», чтобы сделать реальностью «индивидуальную собственность», чтобы превратить «средства производства» «в орудия свободного ассоциированного труда», чтобы «кооперативное производство» пришло на смену «капиталистической системе» (Маркс К. Гражданская война во Франции // Маркс К. и Энгельс Ф. Избранные сочинения в 9 тт. Т. 4. М.: Изд-во политической литературы, 1986. С. 277).

5Там же. С. 289.

296

по себе уже (якобы – М.П.) являлось преступлением»1. Наконец, чистейшим мошенничеством назвал К. Маркс «национальную войну», характеризующую старое общество, которое таким путем стремится «отодвинуть на более позднее время классовую борьбу»2 (именно к этому стремится и Е. Федоров – М.П.). А характеризуя противостояние диалектики позитивной и негативной, К. Маркс не сомневался в том, кто, в конце концов, останется победителем: «немногие ли присвоители или огромное большинство трудящихся», ибо «чтобы искоренить» это положение, «правительства должны были бы искоренить деспотическое господство капитала над трудом, то есть искоренить основу своего собственного паразитического существования»3.

Положения К. Маркса приведены для того, чтобы пролить свет на истинный смысл позиции Е. Федорова, раскрыть суть его идей, которые, как я думаю, он преднамеренно скрывает от своих слушателей и зрителей.На основании вышеизложенного можно утверждать, что идеология и политика Е. Федорова, представляющего партию «Единая Россия», недальновидна и несостоятельна, так как трудящихся волнует их положение: будут ли они всего лишь инструментом для реализации программы, или будут субъектами в стране и в обществе в ходе и в результате (после) победы НОД. В этом суть латентно текущей ныне в стране «гражданской войны», которую стараются не замечать и «заговорить» ныне господствующие экономические и политические силы.

В чем слабость такой идеологии? В том, что она остается в рамках решения национальной проблемы, остается безучастной к решению социальных проблем, в центре которых оказывается проблема возвращения в жизнь социальной системы России (и при Ельцине, и при Путине) глубочайшего социального неравенства и (не)возвращение всем гражданам субъектного статуса.

Большая ли выгода трудящимся от того, что они будут вести такую жизнь не в интересах «метрополий», а в интересах «своих» олигархов и чиновников?

1Там же. С. 293.

2Там же. С. 294.

3Там же. С. 294-295.

297

Это различие покоится на различии характера эксплуатации (национальна она или глобальна). Трудящихся (и рабочего завода, и профессора вуза) волнует другое: будут ли их эксплуатировать или нет, будут ли они на положении «средств производства», «орудий труда» или они обретут статус полноценных субъектов социальной системы, в своем обществе, «для людей, живущих в том или ином государстве, оно может быть их отечеством, а может и не быть им»1.

В наше время, к сожалению, при решении социальных проблем происходит выброс на более поверхностный, национальный уровень; в структурах государства соответственно такому «выбросу на поверхность» вырастает тяга к патриотизму и его переоценка. При этом происходит путаница «социальной системы» и «системы национальной». Она характерна и для Украины; нередко украинские олигархи и чиновники используют ее сознательно в своих интересах.

Далее, проект Е. Федорова выстроен на идее о том, что количественные изменения не должны приводить к изменениям качественным, коренным, революционным, а оставаться в границах количественных преобразований, то есть в границах «реформ». Таким образом отрицается диалектический «переход количества в качество», так же, как и в проекте К. Поппера, противопоставлявшего его «проекту К. Маркса», выстроенного на признании неизбежности диалектики превращения «количества в качество», следовательно, ставившего вопрос не о смене одной формы отношений господства и подчинения, угнетения, но о ликвидации рано или поздно этих отношений вообще, во всех возможных формах такого типа отношений. Значит, и о ликвидации не только колониальной или оккупационной, в терминологии Е. Федорова, формы в пользу национальной формы угнетения, но самой этой национальной формы отношений господства и подчинения, от чего всячески открещивается Е. Федоров в своих выступлениях.

Именно в признании либо непризнании перехода количественных изменений в коренные качественные заключается кардинальная проблема,

1 Семенов Ю. И. Народ, этнос, нация // Философия и общество. № 2, апрель – июнь 2013. С. 19.

298

основной вопрос социальной динамики в современную эпоху. Здесь уместно напомнить «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» К. Маркса, где детально описываются попытки «с-д» (мелкой буржуазии – М.П.) «ослабить и превратить в гармонию существующий между ними (капиталом и наемным трудом) антагонизм», но без уничтожения «обеих крайностей», ибо эта партия полагает, что «спецусловия» ее освобождения есть общие условия спасения общества, устранения классовой борьбы1. Демократ представляет мелкую буржуазию, «переходный класс, в котором взаимно притупляются интересы двух классов», и потому он воображает, что он вообще стоит выше классового

антагонизма2.

Контекст взаимоотношения современных российских олигархов и чиновников с остальной частью населения страны выпадает из поля зрения тех и других, поскольку не признается субъектный статус «остальной» части народонаселения, хотя она и составляет большинство народонаселении. Тем самым после перехода «от Ельцина к Путину», при всех его «революционных» изменениях (если иметь в виду только взаимоотношения внутри социального «мира богатых»), прочие слои населения так и остались «орудиями труда», «средствами производства» или «рабочей силой». Выстраивание «вертикали власти» В. Путиным привело к возрождению государства, закрепившего ненавистное людям (стремящимся быть субъектами истории) чрезмерное социально-экономическое неравенство. Так в постсоветской России возродилось вновь состояние классовости в обществе, вначале в годы гайдаровской «при(х)ватизации», сделавшей ставку на «экономизм», чтобы продолжиться ныне в «макиавеллизме» В. Путина, сохраняющего многие особенности «экономизма» в стране, где труд одних повышает чужую для них прибыль и могущество «имущих» и «властвующих»3. «Альянс» «богатых» привел к социальному «мезальянсу» их с «бедными», который превратился в основание всей социальной системы постсоветской России.

1Маркс К. Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта // Маркс К. и Энгельс Ф. Избранные сочинения: в 9 тт. Т. 4. М.: Изд-во политической литературы, 1986. С. 31.

2Там же. С. 33.

3Цит. по: Иглтон Терри. Почему Маркс был прав. М.: Карьера Пресс, 2013. С. 147.

299

Нынешние либералы России до сих пор стремятся следовать этой установке на «экономизм», «по-гайдаровски» меняя местами общество и экономику, «погружая» все системы общества (медицину, образование, спорт и т.д.) в рынок как в то целое, «логос» которого явно абсолютизируется ими в виде знаменитой руки Адама Смита, призванной из хаоса образовать порядок, которая должна навести порядок во всем обществе. Логично думать, что утверждение Дж. Грея, будто «экономическая деятельность не просто отличается от всех других проявлений общественной жизни, но, сверх того, обусловливает общество в целом, а порой и господствует над ним»1, лежит в русле не экономики, но экономизма, все еще встроенного в механизмы, посредством которых мы производим и воспроизводим свое «производство», что демаркация между экономикой и экономизмом оказывается актуальной современной проблемой и задачей, без решения которой невозможно исследовать переход социальные процессы. Проявлением экономизма являются, скажем то, что сегодня в России в экономику погружены сферы образования (рассматривается не в качестве производства человека, а в качестве системы услуг), науки (признают прикладную, как дающую прямой экономический эффект, и отрицают фундаментальную науку), искусства, медицины, семьи, физической культуры, как если бы они были не частями общества, всей общественной жизни, к которым относится и экономика, но частями экономики, пораженной экономизмом. Кажется, что даже религия погружена в России в «экономику». И разве не с экономизмом связано производство фальсифицированных лекарств, продуктов и других товаров? Он приводит к росту количества бесполезных и вредных видов деятельности, которое, по словам социолога А.А. Зиновьева, возросло с 20% в СССР до 80% в постсоветской России. Экономизм извращает финансовую деятельность: топменеджеры (не только частных, но и государственных) учреждений получают баснословные суммы, «золотые парашюты» и т.п. Разве экономически оправдано различие в ежемесячной оплате ректора вуза в 1 миллион рублей (в

1Степин В.С. Цивилизация и культура. СПб.: Изд-во СПбГУП, 2011. С. 182.