9524

220

Было бы наивно думать, будто раздвоение противоположностей автоматически приведет к исчезновению антагонизма из человеческой истории. Этот процесс оказывается много сложнее. При этом следует отметить возрастание роли категории конфликта. Она является своеобразным посредником между «борьбой противоположностей» и «единством противоположностей». Как таковая категория конфликта является, образно говоря, «мостом», соединяющим противоречия обоих типов. По этому мосту можно «перебраться» как от антагонизма к коэволюции противоположностей, так и наоборот. Как уже отмечалось, история XX века в Европе служит тому иллюстрацией: пройдя через конфликты 1930-40 годов, ряд стран капитализма претерпели настоящую революцию общественной жизни, пойдя по пути демократизации и социализации. Даже явный и ярый противник марксизма Е.Т. Гайдар был вынужден признать, что марксистская теория повлияла на эволюцию жизни Запада. Правда, не как «цианистый калий», злорадно писал он, а как некое средство, которое оказало огромное влияние на «действительно смертельную болезнь. Е.Т. Гайдар писал, как мы помним, о «прививке социализма», которая привела к изменению образа жизни людей в этих странах, чему способствовали различные факторы, главным из которых было влияние марксизма и Советского Союза, оказавшего огромное влияние на общечеловеческое развитие ХХ столетия, бросивших вызов капитализму пророчеством о его грядущей гибели. Отметим, что «на Западе» до сих пор сохраняются, «борются» обе тенденции; постсоветская Россия повела ожесточенную борьбу с началами социализма, со всем «советским», что обрекает ее на постоянные неудачи, которые она пытается безуспешно преодолевать путем имитаций, симулирования человечности в различных сферах общественной жизни, насаждая буржуазный образ жизни в его наиболее первобытных проявлениях.

Для подтверждения можно привести пример введенной в России плоской шкалы налогообложения в 13% для всех «граждан» – новых богатых и новых бедных, тогда как в большинстве капиталистических государств действует

221

прогрессивная шкала налогообложения, которая позволяет смягчать различие между слоем богатых и слоем бедных, перераспределяя доходы в пользу бедных. Этот вопрос, который фактически находится в ведении Президента, мог бы быть решен иначе, если бы он был вынесен на референдум, что допускается Конституцией страны. К сожалению, в России, которую Президент считает страной демократии, подобные референдумы по коренным вопросам жизни граждан вообще не проводятся (в отличии от многих стран мира). Таким же образом мог бы быть решен вопрос о том, признавать ли итоги приватизации «по А. Чубайсу» или нет. Пример с оплатой труда в стране. В провинции профессор вуза, как правило, получает в сумме за свой труд примерно 22-24 тысячи рублей в целом, тогда как ректоры вузов получают около миллиона рублей ежемесячно, и этого явления не могут объяснить современные экономисты.

Многие пожилые люди говорят о своей жизни: «сначала мы были бедными, а потом нас обокрали». Согласно Global Wealth Report (октябрь 2012 года) Россия заняла первое место в мире среди крупных стран по неравенству распределения богатства! По оценкам авторов, на долю самых богатых 1% россиян приходится 71% всех личных активов в России. Для сравнения: в следующих за Россией (среди крупных стран) по этому показателю Индии и Индонезии 1% богачей владеет 49% и 46% всего личного богатства. В мире в целом этот показатель равен 46%, в Африке - 44%, в США - 37%, в Китае и Европе - 32%, в Японии - 17%.

Простые люди в стране считают, что наступило время, когда богатые должны доказать свой реальный патриотизм, принять большее участие в решении проблем и народа России, создавшего их состояния. Россия лидирует в мире и по доле самых состоятельных 5% населения (это 82,5% всего личного богатства страны), и самых состоятельных 10% населения (87,6%). Особенно поражают заработки в крупных госкомпаниях на фоне их производственной неуспешности. И то, как это противоречит данным Росстата об увеличении числа бедных. Так, в первом квартале 2015 года против соответствующего

222

периода 2014 года рост стремительный, с 20 до 23 миллионов человек. У нас самая состоятельная часть общества одновременно принадлежит и к властной элите, людям, принимающим решения. Можно ли в таких условиях есть шанс изменить законодательство? Безусловно, наведение порядка в расходах, мобилизация средств богатых граждан с помощью прогрессивного налога, ограничение заработков высокооплачиваемых чиновников и функционеров гораздо более сложное дело, чем социальные изъятия у российского населения, не имеющего практики ни лоббизма, ни сопротивления негативной социальной политике властей. Но действительное преодоление кризиса, безусловно, требует отказа от узкоклассовых интересов и подходов к управленческим решениям. Разве не это ныне следует считать патриотизмом? Конечно, для этого нужна сильная политическая воля. Некоторые подвижки в этом направлении намечаются. Например, недавно прозвучали предложения ограничить льготы и привилегии госслужащих, началась дискуссия об их пенсионном обеспечении. Однако надеяться на реальные изменения в этом направлении вряд ли стоит. Принимаемые меры очень настораживают, так как они носят явную антисоциальную направленность. Как иначе можно квалифицировать установку на так называемые структурные реформы, которые приводят к коммерциализации образования, здравоохранения, культуры и науки? А ведь граждане России достойны лучшей судьбы, чем возвращение в первозданный архаичный капитализм XVIII - XIX веков.

Капитализм XX века продемонстрировал также и другую тенденцию в своей эволюции, которая действительно могла увести его в могилу. Капитализм породил явление фашизма накануне второй мировой войны. Борьба этих противоположных тенденций, их ожесточенный конфликт привел ко Второй мировой войне, которая, как известно, началась внутри самих капиталистических стран. В этой войне, в которой приняли участие социалистические страны вместе с демократическими силами Запада, фашизм потерпел поражение, что способствовало демократизации и социализации общественной жизни в странах Запада, сохранивших капиталистическую,

223

буржуазную риторику в условиях конфронтации со странами «реального социализма». Как видно, историческая реальность стала более противоречивой, если иметь в виду противоречие капиталистических и социалистических (социальных) начал. С одной стороны, можно говорить о стремлении «к конвергенции», с другой – об их обострении в России.

Глава 12.

ПРОТИВОРЕЧИЯ И КОНФЛИКТЫ В ИСТОРИИ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ, США И РОССИИ

Согласно В.И. Ленину, «антагонизм и противоречие совсем не одно и то же. Первое исчезнет, второе останется...»1. Он надеялся, что такое раздвоение даст социализм. Хотя эти надежды не оправдались, историческое раздвоение противоречий произошло. Его фиксирует современная социальная конфликтология, стремясь к проведению различий между противоречием и конфликтом.

Социология конфликта исходит из того, что конфликт есть не аномальное, а нормальное явление общественной жизни, что не следует вводить людей в заблуждение посредством мифа о всеобщей, бесконфликтной гармонии интересов. Нужно не закрывать глаза на конфликты и конфликтные ситуации, но учиться жить в условиях конфликтов. При этом в ходе урегулирования конфликтов «не допускать насилия как способа разрешения конфликтов»2, что было характерной особенностью разрешения антагонистических противоречий; «найти средства выхода из тупиковых ситуаций в тех случаях, когда насильственные действия все же совершились и стали средствами углубления конфликтов»; «добиваться взаимопонимания между сторонами, противостоящими в конфликте»3. Речь идет о движении не в

1Ленинский сборник. XI, 1929. С. 357.

2Сказанное подтверждается и негативным опытом современной истории, в которой произошло резкое обострение конфликтогенности, особенно между постсоветской Россией, ЕС и США (в связи с событиями на Украине).

33дравомыслов.А.Г. Социология конфликта. М.: Аспект-Пресс, 1995. С. 10.

225

области человеческих взаимоотношений, интересов, соблюдение норм которого дает выигрыш его участникам. Согласно Аристотелю, «государство – продукт естественного возникновения». Оно «принадлежит тому, что существует по природе», а в человеке Стагирит видит «существо политическое». Того же, кто намерен жить вне государства, он характеризует или как «недоразвитое в нравственном смысле существо», или видит в нем претензии жить как «сверхчеловек». Последний «только и жаждет войны».

Итак, «государство существует по природе» и, как таковое, «предшествует каждому человеку», а последний, «оказавшись в изолированном состоянии, не является существом самодовлеющим», «его отношение к государству такое же, как отношение любой части к своему целому»1. Как видно, в решении главного мировоззренческого вопроса о соотношении мира и человека, общества и индивида Аристотель отдает приоритет миру, обществу, государству. Общество, государство суть первичные начала, «целостность», а отдельный человек есть вторичное или «часть», органично принадлежащая этой целостности. Созерцательный тип мировоззрения становится здесь предпосылкой, как говорят, тоталитарного решения вопроса об урегулировании конфликтов. Аналогичный подход можно видеть также у Платона, порой характеризуемого как первого социалистического мыслителя.

Альтернативный вариант разрабатывается с позиций активистского типа мировоззрения в период Нового времени, в частности, Т. Гоббсом. По Т. Гоббсу, все люди равны между собой «в отношении физических и умственных способностей». Но такое равенство не приводит к бесконфликтности и полной гармонии. Оно приводит к «естественному состоянию», в котором имеет место «война всех против всех». Ведь если два человека желают одной и той же вещи, но не могут владеть ею вдвоем, то они становятся врагами, стремясь погубить или покорить один другого. Чтобы универсальная вражда не привела к всеобщему конфликту и гибели человеческого сообщества, люди вынуждены, осознав всеобщность конфликта, заключить между собой Договор, продуктом

1 Аристотель. Политика // Соч.: В 4 т. Т. 4 М., 1984. С. 378-379.

226

которого становится государство или государственное состояние общественной жизни, приходящее на смену естественному состоянию. Смысл существования государства состоит в создании условий для урегулирования конфликтов человеческого общежития1. Государство есть общая власть всего народа, народонаселения, призванная поддерживать справедливые взаимоотношения между людьми. Государственная власть может быть сосредоточена в руках некоторой группы людей или даже у одного человека, но представляющего интересы всего человеческого сообщества. Так активистский тип мировоззрения становится основанием либерализма.

Таковы полярные подходы. Ни один из них не мог вполне утвердиться, полностью исключить другой. Индивидуализм дополняется формами сотрудничества, а коллективизм (соборность) предполагает личность, способную управлять привлеченными на свою сторону людьми. Это значит, что оба полярные подхода суть крайности, что, далее, возможен их «диалог» – вплоть до формирования нового, качественно отличного от них обоих подхода, основанного на идее их «дополнительности». Речь идет о «дополнительности» фундаментальных установок. Согласно одной, «отношения определяются через субстанции», согласно другой - «субстанции определяются через отношения»2. Первую установку в чистом виде можно фиксировать на примере «иерархического персонализма» Н. О. Лосского, признающего первичность «субстанциального деятеля», вторая характерна марксизму, для которого человек в своей сущности есть совокупность всех общественных отношений.

Богатая событиями история XVIII-XIX веков дала новый материал для осмысления противоречий и конфликтов. Большое распространение, начиная со второй половины XIX века, получила марксистская интерпретация. Как выяснилось, специфика марксистской трактовки состоит в том, что в ее основу положена идея классовой борьбы как главной формы противоречия в человеческом общежитии. Классовые конфликты пронизывают всю историю

1Гоббс Т. Левиафан, или материя, форма и власть государства церковного и гражданского // Гоббс Т. Избр.

соч.: В 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1991. С. 93-94.

2Хюбнер К. Истина мифа. М.: Республика, 1996. С. 35.

227

человечества, принимая определенные формы на разных ее этапах. При капитализме противоречие приобрело форму борьбы между рабочим классом (трудом) и классом буржуазии (капиталом). Соответственно государство рассматривается не столько как представитель интересов всего данного сообщества (народонаселения), сколько как «комитет» по управлению делами в интересах господствующего класса. Пролетарская, социалистическая революция виделась как ниспровергающая классовые формы государственной организации общества в интересах – в конечном счете – всех членов общества, в интересах «обобществляющегося человечества».

Понятно, что марксистская концепция теоретически обобщила реальный опыт истории. XIX век в Европе действительно прошел под знаком острой классовой борьбы, как это признают наиболее известные современные западные исследователи, например, Р. Дарендорф в работе «Класс и классовый конфликт в индустриальном обществе». Эта борьба принесла обновление истории на основе исторического раздвоения противоречия, преодоления катастроф антагонистического пути разрешением конфликтов посредством компромиссов. Рабочие Европы добились восьмичасового рабочего дня, создания системы трудового законодательства, запрещения детского труда, появления парламентских организаций, гарантирующих права и их претворения в жизнь. Под воздействием классовой борьбы, под влиянием рабочего класса, его профессиональных и политических организаций, с учетом «негативного» опыта истории стран социалистического лагеря государства принимали законы, свидетельствовавшие о том, что господствующий класс предпочел уступки, компромиссы коренным потрясениям и разрушениям. Благодаря этому европейское сообщество обрело большой опыт в разрешении конфликтов, выработало культуру компромиссов со стороны всех участников конфликтов, что стало основой обновляющегося общежития людей Европы.

§ 1. ОПЫТ США

Он важен с точки зрения исторического раздвоения противоречий, для

228

которых XIX век (особенно его начало) стал периодом яростного соперничества, конкуренции, проявления крайнего индивидуализма. В этот период возник «своеобразный психологический типаж американца, известный под названием self-oriented personality»1 (Человека, который сделал себя сам). Не полагаясь на защиту закона, «ориентированный на себя человек», часто даже с оружием в руках, защищал свою жизнь, отстаивал свои права. Об этом времени ярко свидетельствуют герои Джека Лондона, Уильяма Фолкнера.

Что касается классового конфликта, то он трансформировался в середине XIX века в конфликт между Севером и Югом. Речь идет о борьбе феодальных и буржуазных установок, определяющих в этот период способ производства США. В итоге был сделан «выбор» в пользу капиталистического пути развития. Был обретен опыт насилия в разрешении противоречия. Он стал «отрицательным уроком» раздвоения «противоречий» и «конфликтов», учтенным последующими поколениями граждан США. Вместе со становлением бизнеса в прошлое уходила «культура» решения конфликтов «с помощью кольта», характерная «дикому Западу». Self-oriented personality «перерабатывалась» в inter-oriented personality, способную к диалогу, общению, компромиссу.

Развертывание противоречий, решение конфликтов человеческого общежития происходило не только на уровне общефедерального (общегосударственного), но и местного законодательства. Произошло своеобразное понижение «степени общности» конфликтов и их решения – с уровня «общество-личность» (Аристотель и Т. Гоббс) через уровень «общество-класс-личность» (марксизм) к уровню индивида, личности. Эту тенденцию можно обозначить как повышение ценности и значимости каждой личности. Она противоположна тенденции подчинения личности общему порядку, интересу сохранения целостности общества, безусловного приоритета общественного интереса над личным. На всех трех уровнях «степени общности» конфликты имели свои особенности развития и урегулирования.

1 3дравомыслов А.Г. Социология конфликта. М., 1995. С. 29.

229

Как пример этому – « новый курс» Ф.Д. Рузвельта, который ограничил интересы монополий во имя интересов всей нации, с одной стороны, и интересов каждого гражданина, с другой стороны, в новой культуре разрешения конфликтов с помощью социальной психологии «человеческих отношений» Элтона Мейо, подчеркивавшего самостоятельное значение психологического компонента в организации процесса производства. Оказалось, что работник – это человек и гражданин, а не просто «функция» производственнотехнического процесса (не просто «человеческий фактор», как было принято говорить в СССР, орудие, средство, как о нем говорит истеблишмент современной России). Эти изменения нашли отражение в книгах Л.Уайта «Человек организации»1 и Д. Рисмена «Толпа одиноких»2.

В итоге в США сложилась определенная культура разрешения конфликтов и каждый американец воспитывает(л)ся на основе этой культуры. Она предполагает признание того, что конфликты существуют, что они правомерны, а избежать их невозможно, поскольку всякий индивид имеет свои собственные интересы, которые он может отстаивать; неумение решать конфликты способно нанести людям, в них участвующим, больший ущерб, чем тот выигрыш, который можно было бы получить, пытаясь решить его насилием, отстаивая только свои интересы; наилучший способ защитить свои интересы есть открытый переговорный процесс с теми, от кого зависит возможность реализации этих интересов, ибо другие люди тоже обладают своими интересами, и они будут отстаивать их с не меньшими усилиями, если дело доходит до угрозы ущемления последних; следует искать такой вариант, при котором ни одна из сторон не будет односторонне ущемлена.

Рыночные отношения стали примером подобной переговорной практики. Это отношения договора и сделки, где идет «прикидка» возможных выгод и потерь. При соблюдении определенных правил рынка, торга, купли-продажи, сделки в выигрыше оказываются обе стороны, а при их нарушении выигрывает

1Терешкович П.В. Уайт Л.Э.//Новейший философский словарь. Минск: изд-во В.Н. Скакун, 1999. С. 736.

2 Risman D., Glaser N., Danney R. Lonely crowd. The study of american character. New York, 1950.