1malyshev_m_a_khvoshchev_v_e_red_diskursologiya_metodologiya

2.4.Фрагменты дискурса

2.4.Discurso fragmentario

2.4.1.0природе политического образа (Артемов А., Прилукова Е.Г.)

2.4.1.Sobre la naturaleza de la imagen politica (Artemov A., Prilukova E. G)

Общество последней четверти ХХ-начала XXI века принято называть информационным. Важной составляющей и стержнем функционирования этого общества является производство, хра­ нение и переработка информации. Основными поставщиками и творцами информации становятся электронные масс-медиа. Они берут на себя функции платоновского демиурга (творца) и задают видение мира, в том числе и мира политического. Фак­ тически в современно мире господствует образ. Он тотален, его присутствие проявляется во всех сферах жизни социума. Не ста­ ла исключение в этом плане и политическая сфера, в ней также господствует образ.

Поэтому выявление природы политических образов, на наш взгляд, в теоретическом плане состоит, в необходимости обобщающих исследований, позволяющих осмыслить про­ цессы формирования политических образов в различных сфе­ рах общественной жизни, которые обозначат исходные точки их возникновения и возможные функциональные особенности

всоциуме. В практическом плане данная проблема актуальна

всвязи с активно развивающимися технологиями и способами коммуникации, как в Российской Федерации в частности, так и во всем мире, а именно - выявление путей и средств воздей­ ствия на общественное сознание.

Впоследние годы в России вышло немало монографий, статей, пособий и учебников по общей политологии и ее отдельных спе­ циализированных разделов, как отечественных, так и зарубежных авторов, но следует отметить, что в большинстве этих работ про­ блема существования политических образов в информационном обществе если и присутствует, то только фрагментарно, а следо­ вательно, неполно.

Визученности основных тенденций и процессов воздей­ ствия политических образов на социум в рамках информа­ ционного общества совершенно определенно существует дефицит обобщающей литературы. Обусловлено это самой природой образов и семантическим полем термина «образ». Поэтому анализ природы политических образов мы начнем с выявления характеристик информационного общества.

261

Несмотря на то, чго термин «информационное общество» прочно вошел в языковую практику: им пользуются не только в узких кругах специалистов, но и в средствах массовой инфор­ мации, тем не менее, он требует определенной расшифровки. Впервые в достаточно отчетливом виде идея информационного общества была сформулирована в конце 60-х-начале 70-х годов XX столетия. Изобретение самого термина «информационное общество» приписывается Ю. Хаяши, профессору Токийского технологического института.

Наиболее принятой является точка зрения, что информацион­ ное общество - теоретическая концепция постиндустриального общества или историческая фаза возможного развития цивили­ зации, в которой основной производительной силой становятся информация и знания364.

В тоже время, информационное общество можно представить как интегральное понятие, охватывающие все стороны функцио­ нирования социальной системы, оно приходит на смену инду­ стриальному365.

Несмотря на различные подходы к определению содержания термина «информационное общество», большинство исследова­ телей характеризуют его как такое, где процесс компьютериза­ ции даст людям доступ к надежным источникам информации, избавит их от рутинной работы, обеспечит высокий уровень ав­ томатизации производства. При этом изменится и само произ­ водство - продукт его станет более «информационно емким»366.

Любое современное общество живет за счет инноваций, с одной стороны, и с другой стороны, усиления социального контроля за происходящими изменениями. Оно стремится предвидеть буду­ щее и осуществлять планирование изменения в осознании при­ роды инноваций позволяют сделать решающим теоретическое знание и возможности применения его на практике367.

Наиболее влиятельные социальные концепции, выдвинутые в начальный период формирования идеологии информационного общества, подчеркивали ценность научного, теоретического зна­ ния или достоверной информации, прогнозировали возрастание их роли в обществе с развитием компьютерных и телекоммуни­ кационных технологий.

Таким образом, центральной «осью» информационного об-

364 Добреньков В.И., Кравченко А.И. Социология: 3 том: Социальные институты и про­ цессы / Социологический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова. - Режим доступа- http:// www.soc.univ.kiev.ua/LIB/PUB/D/DOBRENKOV/dk3.pdf.

3 65 Прилукова Е.Г. Теле-вирутальная реальность: гносеологический аспект: Монография / ЧГАКИ. - Челябинск, 2004. - С. 16.

366 Варакин Л.Е. Глобальное информационное общество: Критерии развития и социальноэкономические аспекты. - М.: Междунар. акад. связи, 2001. — С. 43.

3 67 Bell D. The Coming of Post-industrizl Society. A Venture in Social Forcasting. N.Y., Basic Books, Inc., 1973, P.20.

262

щества можно считать знание, информацию как таковую. Для понимания феномена социальных отношений в эпоху слияния вычислительных технологий и средств связи существует необхо­ димость изучения структур коммуникативных процессов и ана­ лиза феномена информации.

Считается неправомерным трактовать информацию толь­ ко как экономическую сущность и теоретически оправдывать распространение товарных отношений на информационную сферу. Легкость, с которой информация может воспроизво­ диться или передаваться, уже разрушает сложившуюся соци­ альную систему.

На основе анализа литературы, можно выделить исторические ступени производства информации: 1) устно опосредованный об­ мен «лицом к лицу»; 2) письменный обмен, опосредованный пе­ чатью; 3) электронно-опосредованный обмен368.

В данном контексте следует обратить внимание на осо­ бый подход к информации через призму эволюционных мо­ делей, рассматривающих идеи как единицы культурной ин­ формации, распространяемые между объектами посредством имитации и научения. Начиная с древних времен, методы передачи информации эволюционировали под воздействием развивающихся информационных технологий (устная речь, письменность, Интернет).

Если для первой ступени характерно согласование символов, а для второй - знаковая репрезентация, то для третьей ступени ха­ рактерно производство и информационное моделирование. Пер­ вая ступень характеризует процесс внедрения произносимого в совокупность межличностных отношений. На второй, печатной, ступени субъект конструируется как агент, являющийся центром рациональной/воображаемой автономии. На третьей, электрон­ ной, ступени субъект децентрализуется, рассеивается и копиру­ ется (множится), «раздваиваясь» в процессе написания текстов на компьютере благодаря зеркальному эффекту экрана.

Стремительное развитие коммуникационных технологий, раз­ растание экранной системы, интенсивное развитие визуального моделирования - обозначает проблему доминирования вирту­ ального влияния/контроля над общественным и индивидуаль­ ным сознанием. «Наш символический универсум сложился на основе газет и журналов, телеграфа и радио, кино и телевидения, а сегодня открываются новые возможности синтеза этой класси­ ческой техники коммуникации с компьютером»3".

3 68 Алексеева Ю.И. Возникновение идеологии информационного общества / Распределен­ ная конференция «Технологии информационного общества 98 - Россия». - Режим досту­ па; http://www.iis.ru/events/19981130/alexeeva.ru.html.

3 6 9 Марков Б. Человек в эпоху масс-медиа (символ эпохи Internet) /Информационное общество: Сб. - М: ООО «Издательство ACT», 2004. - С. 458.

263

Тотальность современных средств массовой информации во всех сферах общественной жизни, включая и политическую сфе­ ру, привод к созданию новой реальности между человеком и дей­ ствительностью370. Данная проблематика требует своего анализа и изучения, прежде всего на философском уровне.

Философская трактовка понятия образа включает в себя следующее видение. Образ необходимо и неизбежно предпо­ лагает объективно реальность того, что отображается371. Образ выражает идеальный характер наших знаний, их объективную детерминированность372.

Ряд авторов (Т.Н. Пищева, Е.Б. Шестопал и др.)373 рассматри­ вают образы конкретных политиков в российской действительно­ сти. Другие автор обращаются к теме персонифицированных по­ литических образов и рассматривают их в теоретическом плане. Они исследуют сам образ политического лидера и возможности его изменения (Д.М. Дурдин)374.

Кроме того, в рамках заданной проблематики присутствуют исследования политико-образных представления о государствен­ ных образованиях в системе международных отношений на при­ мере Российской Федерации (И.С. Семененко)375.

Некоторые исследователи, косвенным образом, выделяют функциональную составляющую политических образов (О.Ю. Малинова)376. Основывая ее на способности источника формирова­ ния политического образа, например, политической элиты, транс­ лировать созданные образы.

Помимо политологических исследований, проблема образов в современном информационном обществе присутствует в дру­ гих дисциплинах: в философии, в социологии, психологии и др. Например, Д.В. Иванов рассматривает современное информа­ ционно общество, как «фантом постиндустриальной эры»377, де-

3 70 Прилукова Е.Г. Теле-вирутальная реальность: гносеологический аспект: Монография / ЧГАКИ. - Челябинск, 2004. - С. 4-6.

371 Мантатов В.В. Образ, знак, условность / В.В. Мантатов. - М.: Высш. Школа, 1980. - С. 134-135.

3 7 2 Мантатов В.В. Образ, знак, условность /В.В. Мантатов. - М.: Высш. Школа, 1980. - С. 134-135.

3 73 Шестопал Е.Б., Пищева Т.Н., Гикавыя Е.М., Зорин В.А. Образ В.В. Путина в сознании российских граждан // Политические исследования. 2004. - №3. - С. 6-21.

374 Дурдин ДМ. «Образ» политического лидера и возможности его изменения // Полити­ ческие исследования. 2000. - №2. - С. 13 3-151.

3 7 5 Семененко И.С, Лапкин В.В., Пантин В.И. Образ России на Западе: диалектика пред­ ставлений в контексте мирового развития (К постановке проблемы) // Политические ис­ следования. 2006. - №6. - С. 110-124.

3 7 6 Малинова О.Ю. «Политические элиты как производители смыслов российской поли­ тики: к постановке проблемы» / Элиты и общество в сравнительном измерении. - М.: РОССПЭН, 2011. - С. 280-293.

3 77 Иванов Д. Общество как виртуальная реальность / Информационное общество: Сб. - М.: ООО «Издательство ACT», 2004. - С. 355-357.

264

лая акцент на необратимость виртуализации общества, за счет развития технологий в целом, и в сфере коммуникаций, в част­ ности. Наряду с виртуализацией экономики, искусства, семьи и науки, автор выделяет виртуализацию политики, что представ­ ляет особый интерес в рамках проблематики нашего анализа. «Политические институты сформировались в эпоху модерн как комплекс норм, определяющих способы постановки и решения проблем обладания властью», - пишет он. - «В осовремененную эпоху информационных обществ эти базовые компоненты по­ литических практик видоизменяются, вызывая виртуализацию институтов - выборов, государства, партий. Что в последствие ведет и изменение политической борьбы, на смену которой приходит борьба политических образов. «Реальные личность и деятельность политика необходимы лишь в качестве «информа­ ционных поводов», то есть служат своего рода алиби для тех, кто формирует имиджы»378.

Следует обратить внимание, что понятие «образ» можно соот­ нести с представлениями Ж. Бодрийяра о симулякрах. Это изо­ бражение без оригинала, репрезентация чего-то, что на самом деле не существует. С его точки зрения, все современное обще­ ство основано на подобных симулякрах, к которым можно отне­ сти, деньги, общественное мнение, моду. Таким образом, можно заключить, что подобным симулякром в политической сфере мо­ гут быть политические образы, формируемые в рамках инфор­ мационного общества.

Довольно интересен подход к анализу природы образов и их роли в общественном сознании, который можно назвать диа­ лектическим. В.В. Мантатов определяет образ как идеальный ха­ рактер наших знаний, определяющийся (детерминирующийся) через объективную реальность375. В условиях научно технической прогресса, выделяется проблема особого теоретического, а глав­ ное, практического понимания и осознания окружающей дей­ ствительности380.

Все это указывает на необходимость выявления соотношения общеполитических универсалий по вопросам роли политиче­ ских образов в современном информационном обществе, функ­ циональных особенностей политических образов и путей их воз­ действия на социум.

Обращаясь к истории, «образы» можно встретить в языческих культах множества древних цивилизаций, государств, этносов. Примером могут служить, как египетские, так и греческие верова-

3 78 Иванов Д. Общество как виртуальная реальность / Информационное общество: Сб. - М.: ООО «Издательство ACT», 2004. - С. 402-403.

3 7 9 Мантатов В.В. Образ, знак, условность /В.В. Мантатов. - М . : Высш. Школа, 1980. - С. 134-135.

380 Мантатов В.В. Образ, знак, условность /В.В. Мантатов. - М.: Высш. Школа, 1980. - С. 4

265

ния - образы природных явлений в человеческом (для греческой культуры) или животном обличий (для египетской культуры), глубоко вошедшие в сознание представителей данных культур. Кроме того, «образы» можно увидеть в фольклоре: сказки, басни, песни, и т. п. Ярким примером служит миф о мудром и справед­ ливом монархе (самодержце, упоминавшийся выше), окружение которого не рассказывает ему всей правды о подданных и истин­ ном положении дел в государстве, - не раз, спасавший как рус­ ских правителей, так и западных.

Образ в политической теории и практике включает в себя множество понятий, таких как имидж, субимидж, стереотип, миф381. В самом широком смысле образ можно определить как совокупность характеристик, отраженных в сознании людей. В общественном сознании, мы достаточно часто встречаемся с устоявшимся словосочетаниями, которым не придаем их ис­ ходного значения, таким как «образ жизни», «образ мысли», «образ поведения» и др.

Наука об общих закономерностях процессов управления и передачи информации в различных системах, - кибернетика трактует понятие образ, как воспроизведение объекта, инфор­ мации о нём или его описание, структурно сходное, но не со­ впадающее с ним.

Имагология, сфера исследований в гуманитарных дисципли­ нах, занимающаяся изучением образа «чужого», трактует понятие образа как феномен психо-нейрофизиологической природы, воз­ никающий в сознании человека, но имеющие обыкновение в той или иной форме объективироваться, находить выражение в объек­ товой реальности382. Следовательно, образ политика субъективная категория, являющая предметы, процессы, и бытие окружающего политического мира, обусловленная как чувственно воспринимае­ мыми признаками, так и гипотетическими конструктами. Являясь основой для реализации практических действий по овладению политического бытия, образ также определяется характером этих действий, в процессе которых исходный образ видоизменяется, все более удовлетворяя практическим нуждам.

Таким образом, анализ литературы показывает многогран­ ность и многоуровневость исследований по выявлению природы политических образов. Мы придерживаемся точки зрения Ж. Бодрийяра и вслед за ним предлагаем рассматривать политиче­ ский образ как симулякр, созданный современными электрон­ ными масс-медиа. Именно такой образ оказывает сильнейшее воздействие на общественное сознание, частью которого является политическое. Оно, в свою очередь определяет поступки людей

381 Ольшанский Д В., Пеньков В.Ф. Политический консалтинг. - СПб.: Питер, 2005. - С. 277.

382 Власть и образ: очерки потестарной имагологии / отв. Ред. М.А. Бойцов, Ф.Б. Успен­ ский. -СПб.: Алетейя, 2010. - С. 14-17.

266

в политической сфере и позволяет формировать определенные ценности, которые лежат в основе политических. Образ - это знак, содержащий тот или иной смысл, который задается, прежде всего, субъектом власти. Хотя, следует особо отметить, современ­ ный субъект власти, опять же благодаря электронным средствам коммуникации, сам превращается в коммуникацию. Власть как бы «растворяется» в потоке коммуникации: она и творит комму­ никацию и коммуницирует. Не случайно сегодня приобретают особую значимость коммуникативные практики воздействия на общество, которые зачастую превращаются в дисциплинарные и манипулятивные практики. Сама же власть все чаще прибе­ гает к ним, чтобы сохранить себя и общество, которое все мень­ ше и меньше заботит ее. Формируется так называемый тип «soft power» («мягкой власти»), когда у объекта власти создается иллю­ зия, что он принимает решения сам. Однако к этим решениям его уже подвел субъект власти.

2.4.2.0 политическом пространстве (Бычкова Е.) 2.4.Z Sobre el "espacio" politico (Bichkova E.)

Пространство всегда привлекало внимание представителей различных наук, в том числе философов, уже в силу того, что жизнь человека и общества, непрерывно связана с пространственновременными формами.

В последнее десятилетие, как в зарубежных, так и отечествен­ ных социально-гуманитарных науках идет все более интенсивная разработка понятия пространства. Философы различных школ и направлений активизируют жизненное, материальное и духов­ ное пространство, социологи изучают пространство социальное. Активизируется анализ по поводу экономического, этнического, правового, информационного, языкового и других пространствен­ ных образований. Свое место в научном многоголосье занимают политологи, выделяя актуальное для политологии понятие - «по­ литическое пространство». Под этим термином можно понимать взаимосвязь политики, институтов, субъектов, политического про­ цесса, политической власти в некотором определенном простран­ стве. Именно в нем осуществляется внешняя и внутренняя политика государств, обитает и действует «политическое животное» - чело­ век. Понятие «политическое пространство» все чаще употребляется в речах политических лидеров, законодательных документах, науч­ ных статьях. Также, данное понятие разрабатывают и используют представители различных наук, а именно, социологи, историки, юристы, географы, и конечно, политологи. Хотя это понятие мно­ гим известно, как синоним объема или территории, все же, чаще оно употребляется как некая существующая реальность, которая напол-

267

няется определенным содержанием социально-политологического или политико-правового характера. Различные авторы суть поли­ тического пространства понимают по-разному, одни говорят о го­ сподстве политической власти на определенной территории, дру­ гие, о совокупности наполняющих пространство общественных и властных структур, третьи, суть пространства, выводят из явлений социального пространства. В каждом из подходов, есть что-то раци­ онально обоснованное, но ни одно из них не претендует на полноту представления о политическом пространстве.

Тема политического пространства имеет распространенность, как в трудах зарубежных, так и отечественных ученых. Каждый из них рассматривает понятие с точки зрения той сферы и обла­ сти, представителем которой он является. Поэтому, имеет смысл, представить авторов и те позиции и направления, с которых они рассматривали, анализировали, объясняли и трактовали полити­ ческое пространство.

ВЗГЛЯД на социальное и политическое пространство как поря­ док позиций связан с именем П. Бурдье383. В своей работе «Соци­ альное пространство: поля и практики»384 раскрывает понимание политического поля, которое выступает «одновременно полем борьбы и игры социальных агентов, главной составляющей кото­ рой является обладание политическим и символическим капита­ лом, прежде всего, монополией на легитимное выражение прав­ ды о социальном мире»385. Также расширяет, уже существующие, классические представления о феномене власти. Среди наиболее важных идей, можно отметить представление о связи политики и власти с символической деятельностью и капиталом.

Близок к П. Бурдье и М. Фуко386, который рассматривал реаль­ ность, как пространство отношений и позиций. Развивал мысль, что «власть и доминирование появляются там, где политика объединяется с пространством и знанием. С помощью навязан­ ного концептуального знания правительственные круги пытают­ ся управлять пространством повседневной жизни». По мысли М. Фуко, власть вездесуща, «власть повсюду не потому, что она все охватывает, но потому, что она отовсюду исходит. Она про­ изводит себя в каждое мгновение в любой точке или, скорее, в любом отношении от данной точки к другой»387. Рассуждения М.

3 83 Бурдье П. Социальное пространство: поля и практики / Пер. с франц.; Отв. ред. перево­ да, сост. и послесл. Н. А. Шматко. - М.: Институт экспериментальной социологии; - СПб.: Алтеня, 2005. - С . 556-557.

384 Там же.

385 Там же.-С. 560.

386 Фуко М. Воля к знанию // Фуко М Воля к истине / Пер. с фр. - М.: МагистериумКасталь, 1996; Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы / Пер. с фр. -М.: Ad Marginem, 1999.

387 Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы / Пер. с фр. - М.: Ad Marginem, 1999.-С. 192-193.

268

Фуко приводят к тому, что все социальное пространство являет­ ся политическим, потому как надзирающая власть пытается вне­ дрить «физико-политические» технологии во все сферы жизни. М. Фуко, как и П. Бурдье, абсолютизирует фактор политизации социальной жизни.

По мнению П. Шампаня, «политическое пространство заклю­ чается по большей части в анализе различных форм, принимае­ мых особой символической властью. Символическая борьба в действии, навязывающая некое видение социального мира, кото­ рое находится в самой основе политической игры - это много­ численные аспекты непрекращающейся борьбы ради сохранения за собой последнего слова. Каждый, навязывая требования, свой­ ственные тому пространству, к которому он принадлежит, немно­ го доминирует над другими, но он же оказывается под властью системы принуждений других, с которыми ему нужно вступать

впереговоры. Доминирование социальных агентов особенно ве­ лико, если в них воплощена логика их поля. Их доминирование

всвоем поле тем больше, чем больше логика поля доминирует

над ними и чем более они выполняют то, что требуется полю и оценивается им положительно»388.

М.Мерло-Понти склоняется к тому, что «пространство - это не среда (реальная или логическая), в которой расположены вещи, а средство, благодаря которому положение этих вещей становится возможным. Это означает, что мы должны мыслить о простран­ стве как об универсальной силе, определяющей возмржность соединения вещей, а не представлять его как их вместилище или как абстрактную характеристику, которой вещи обладают в своей совокупности. Вещи сосуществуют в пространстве в той мере, в

которой они присутствуют для того же самого воспринимающе­ го субъекта и вовлечены в одну и ту же временную волну»389.

Из отечественных авторов, занимающихся этой темой, мож­ но назвать Анатолия Венгерова и его трехмерное измерение по­ литического пространства, где оно выступает как предпосылка политической организации, как цель политического процесса и среда его протекания. «Политическое пространство по своему содержанию коренным образом отличается от физического про­ странства, но также имеет три измерения - это социальная трех­ мерность. Во-первых, как предпосылки политической организа­ ции общества, основное значение тут имеют территориальные размеры государства - той особой политической организации, в форме которой существует и в случае необходимости защищает-

3 8 8 Шампань П. Делать мнение: новая политическая игра. Пер. с фр. / Faire I'opinion le nouveau jeu politique. Paris, Mmuit, 1990. Перевод под ред. Осиповен Н.Г. - М.: Socio-Logos, 1997.-С. 23.

да Мерло-Понти М Феноменология восприятия. Пер. с фр. под ред. И.С. Вдовиной, С.Л. Фокиной. - СПб «Ювента», «Наука». - 1999. - С. 313.

269

ся народ. Пространство выступает как данность, определяющая особенности политико-правовой организации общества.

Во-вторых, как цели политических процессов. Этот аспект из­ вестен как геополитика. Пространство становится целью полити­ ки, оно связано с необходимостью приобретать и обеспечивать определенные территориальные интересы. Это, так сказать, ди­ намика политического пространства, тоже, безусловно, реальная черта политической жизни общества.

И, наконец, в-третьих, как условия формирования и осущест­ вления политических решений или среды протекания, это во­ прос о политической системе, ее элементах, связях между этими элементами и характером связей»390.

Н. А. Косолапов, в свою очередь, трактовал этот феномен с указанием на социальные параметры политического простран­ ства. Оно понималось им, как сфера жизнедеятельности, которая была втянута в реальные политические процессы. Кроме того, он предложил критерии измерения политического пространства, к которым относил: «территорию, охваченную политическим про­ цессом; социальный масштаб процесса - количество участников и их социальная значимость; когнитивный масштаб процесса, определяемый идеями, которые находятся в его обороте»391.

Идеям П. Бурдье схожи представления о политическом про­ странстве Ю. Качанова. Развивая мысль П. Бурдье, он говорит о политической действительности как пространстве объективных различий, которые связаны с распределением различных видов политического капитала392. В его концепции выделяют идею про­ странства политики или пространства власти, повседневных по­ литических практик и производства. Пространственный подход к политике рассматривается В. Каганским393. Пространство понима­ ется им широко, оно включает в себя компоненты как физическителесного и фазового, так и семантического пространства. В сво­ ей работе В. Каганский делит пространство на области, части и районы, тем самым рассматривает расслоение пространства на центр и периферию. Пространство выступает как «универсум, в котором есть места, позиции, смежность, удаленность, близость,

3 90 Венгеров А. Политическое пространство и время (Опыт структурирования понятия)// Общественные науки и современность. - 1992. -№ 6. - С. 51, 56-57.

351 Косолапов Н.А. Политико-психологический анализ социально-территориальных си­ стем. - М.: Аспект Пресс, 1994. - С. 101.

392 Качалов Ю.А. Производство политического поля в современной теории // Социологи­ ческие исследования. -1997. - № 11. - С. 4-5.

393 Каганский В.Л. Культурный ландшафт и советское обитаемое пространство; Сборник статей. - М.: Новое литературное обозрение, 2001; Каганский В.Л. Географические гра­ ницы: противоречия и парадоксы // Географические границы. - М.: Изд-во МГУ, 1982; Каганский В.Л. Центры и границы как дополнительные категории географического пространствоведения // Центрографический метод в экономической географии. - Л.: ГО

СССР, 1989.

270