Второй этап жизни слова (угасание, разложение)

С развитием языковых процессов период метафорических образований в истории языка связан с постепенным забвением коренных значений слов и забвением источника метафорических переносов. На каком-то этапе этого процесса метафорические уподобления принимаются уже за действительный факт – так рождаются мифические представления.

Они начинают свое самостоятельное существование, отделяясь от своих стихийных, корневых основ.

Таким образом, в истории языка рождение мифа связано с развитием и углублением процессов метафоризации. «Когда понимание «метафоричности языка» [т.е. происхождения метафор - С.С.] затемняется, начинается неизбежный процесс метафорических обольщений, которые тем крепче опутывали ум человека, что действовали на него неотразимыми убеждениями родного слова. Стоило только забыться, затеряться первоначальной связи понятий, чтобы метафорическое уподобление получило для народа все значение действительного факта и послужило поводом к созданию целого ряда баснословных сказаний»¹.

Итак, по Афанасьеву, мифология вырастает на почве поэтического языка и генетически связана с процессом развития метафоризации слова². Метафора предшествует мифу, миф – продукт метафоры. Формально миф может совпадать с метафорой. Но на пути превращения метафоры в миф существует качественный скачок, и различия между мифом и метафорой имеют не количественный, а сущностный, качественный характер: метафора – плод человеческой фантазии, миф же существует вполне независимо от человека, как живое одушевленное существо.

Тем не менее метафора и миф генетически и сущностно связаны. В основе мифологии – так или иначе материализованные метафоры. Можно сказать так: миф происходит из метафоры (генетический аспект) и представляет собой метафору (сущностный, семантический аспект), но только метафоризм, переносность значения уже не осознается. Тут у Афанасьева есть своя диалектика: метафора – зерно, из которого вырастает миф, потому что она сама обусловлена мифическими воззрениями; с другой стороны, какую бы развитую форму ни получило мифическое сказание, оно все равно сохраняет исходную метафорическую природу (пусть и не осознаваемую уже носителями и создателями мифов).

Среди многих разновидностей метафор особую роль в мифотворении играет ее особый вид, представляющий собой наиболее мощный источник мифов – олицетворение, т.е. уподобление неживого живому – человеку и окружающим его живым существам. Олицетворение – это антропоморфизация природы. Т.е. оно продуцируется человеческим сознанием. Но не только: по Афанасьеву, здесь имеет место и воздействие механизма языка, его «принудительная» (по отношению к сознанию человека) сила.

Доказательством может служить, например, категория рода. Называя предмет, человек, говорящий на языке, в котором есть категория рода², автоматически приписывает предмету тот или иной род, а в поэтической речи – и пол (мужской или женский). Отсюда соответствующие олицетворения предметов. Если в языке есть два названия одного предмета, относящиеся к разным родам (луна – месяц), то при олицетворении они могут дать два разных существа разного пола. Средний род при олицетворении может дать и тот, и другой пол (например, солнце). Олицетворение женского рода символизирует плодородящую силу, акт рождения, олицетворение мужского рода – символ оплодотворяющего начала.

Афанасьев различает два вида метафор:

1) Стихийная метафора – олицетворение предметов, природных стихий.

2) Метафора-символ, или «эмблема» – олицетворение абстрактных понятий: например, день – «эмблема» счастья, ночь – горя, несчастья.

Теперь мы поговорим о той же главной идее Афанасьева (миф – результат метафоризации языка), но более конкретно. Как все же метафора превращается в миф? Решение проблемы происхождения мифа и соотношения метафоры и мифа в понимании Афанасьева можно суммарно изложить следующим образом: он, в сущности, намечает четыре этапа движения от метафорического уподобления к образу-мифу и далее к мифическому персонажу и мифическому сюжету.

Каков механизм превращения метафоры в миф? Как происходит процесс развития мифического образа, его усложнение?

• 1-й этап. Вначале – ассоциативная связь между явлением природы и различными предметами из ближайшего окружения человека.

Например, СОЛНЦЕ может ассоциироваться и с ГЛАЗОМ, и с КОЛЕСОМ, и с КОСТРОМ и т.д.

Выбор того или иного предмета из такого ряда ассоциаций влияет на восприятие и самого СОЛНЦА:

- если оно сравнивается с ГЛАЗОМ – то имеется в виду зрение, способность разумного восприятия (солнце смотрит, видит);

- если с КОСТРОМ – то подразумевается признак источника тепла (солнце греет));

- если с КОЛЕСОМ – то речь идет о шарообразности формы, о способности к самостоятельному передвижению (солнце катится по небу).

• На 2-м этапе на основе таких ассоциаций и сравнений формируются ОБРАЗЫ-МЕТАФОРЫ: «солнце – глаз» (глаз неба), «солнце – костер» (костер небесный), «солнце – колесо» (небесное колесо).

Когда человек забывает, что эти метафорические образы созданы его собственным воображением, они изменяют свой статус, превращаются в МИФЫ, существующие самостоятельно, независимо от человека вообще. "Глаз неба" в сознании человека уже никакого отношения к собственно человеческому глазу не имеет.

• На 3-м этапе процесс мифологизации («мифических обольщений», по выражению Афанасьева) набирает полную силу. Из каждого образа-мифа, как из зерна, вырастают более сложные мифические образы, или сюжеты. Например, солнце – глаз Бога, Всевидящее око, часть древнего мифического существа. Или – источник света и тепла, двигатель ежедневного (день- ночь) или ежегодного (времена года) обновления природы. Или – колесо в колеснице небесного бога (например, Ильи-пророка), т.е. деталь экипажа.

• Наконец, на 4 этапе происходит отрыв образа-мифа не только от человеческого сознания, но и от первоначального природного явления. Единство образа-мифа и первоначального природного явления окончательно разрушается. В результате миф предстает отдельно от своих стихийных основ и принимается за нечто особое, существующее независимо и от человека, и от природы.

При этом миф а) либо становится самостоятельным божественным существом, зоо- или антропоморфным богом; б) либо низводится на землю, в мир человеческий. Например, солнце как глаз божества снова становится глазом человека, но уже обогащенным спектром мифических признаков и ассоциаций (глаз может быть хорошим или плохим, хорошо или дурно действовать на людей: дурной глаз, сглаз и т.п.).