Понятие и виды истины в уголовном судопроизводстве. Часть третья

Г оворя об объективной истине в уголовном судопроизводстве, нельзя не упомянуть о таких категориях, как «абсолютная истина» и «относительная истина». Вокруг этих двух категорий в юридической литературе долгое время велись споры. В частности, А. Вышинский считал, что под истиной в уголовном процессе необходимо понимать не полную доказанность виновности лица в совершении преступления, а только высокую степень вероятности такой виновности. В условиях судебной деятельности невозможно требовать установки, как он отмечал, абсолютной истины. Понятно, что такой подход к истине в советском уголовном процессе был продиктован «требованиями» времени.

 

В современной юридической литературе есть разные взгляды на понятие истины в уголовном судопроизводстве.

 

Для примера приведу несколько современных определений понятия «истины» в уголовном процессе.

Под истиной в правосудии и в теории доказательств понимают соответствие (адекватность) знания судей фактам реальной действительности и правоотношениям, т. е. правильное знание фрагментов действительности, имеющих юридическое значение.

Под объективной истиной понимается такое содержание человеческих знаний, правильно отражает объективную действительность и не зависит от субъекта, не зависит ни от человека, ни от человечества.

Установить истину в уголовном процессе означает познать прошлую событие и все обстоятельства, подлежащие установлению по уголовному делу в соответствии с тем, как они имели место в действительности.

Установления обстоятельств дела такими, какими они были в действительности, составляет содержание объективной истины в уголовном процессе. Под последней принадлежит понимать полную и точную соответствие выводов расследования и суда обстоятельствам конкретного уголовного дела в их социально-значимой и юридической оценке .

Объективная истина относительно судебного процесса означает:

1. Суд устанавливает фактические обстоятельства дела именно такими, какими они были в действительности: суд устанавливает достоверную событие, т. е. то, что произошло (важно и умение Суда предусматривать достоверную событие, то есть такую, которая специально наступит в будущем при наступлении определенной совокупности условий). В этом прогностическая функция правосудия и акта правосудия, в котором, наряду с оценкой фактов прошлого, дается и взвешенный способ организации положительного влияния на сферу значимых для человека правоотношений.

2. Достигнутое знание достоверное, в основе его - исследование и оценка судом доказательств.

3. Суд правильно разобрался в спорных правах и обязанностях сторон.

4. Суд принял обоснованное и законное решение.

В науке современного уголовного процесса наметились несколько направлений этой проблемы. Первый - направлен на сохранение понятия объективной истины в уголовном судопроизводстве, второй - на отказ от него, и третий - на трансформацию этого понятия в понятие истины «судебной», «практической», «конкретной» и т. д.

Взгляды на истину в уголовном процессе сегодня продиктованы стремлением вернуться к действительно соревновательному судопроизводству.

Попробуем дать определение истины, которое могло бы удовлетворить потребности современного уголовного процесса.

Истина в уголовном судопроизводстве - это установленная в судебном порядке соответствие выводов суда, сделанных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, так как они имели место в действительности, и были установлены судом на основании рассмотренных доказательств, оцененных по внутреннему убеждению

ЖУРНАЛ РОССИЙСКОЕ ПРАВО В ИНТЕРНЕТЕ

Журнал "Российское право в Интернете". Номер 2009 (02) Истина как цель уголовно-процессуального познания

Белов М.В., кандидат философских наук, доцент кафедры философии МГЮА

Вопрос об истине относится к числу ключевых философских проблем. Научная экстраполяция решения данного вопроса на уголовный процесс требует единства философского и частно-научного подходов. Рассогласование названных подходов ведет к путанице и безбрежному плюрализму. Гносеологическая основа рассуждений и выводов об истине по уголовному делу должна быть достаточно ясной, конкретной. Желательно, чтобы философская позиция каждого участника диспута не вызывала сомнений. А "свободные" от всякой философии исследователи остаются, как известно (по Энгельсу), в плену наихудших философских систем. Конкретность идейной позиции связана с необходимостью уточнения тех или иных категорий. Прежде всего и особенно нуждается в дальнейшей творческой разработке и уточнении–развитии понятие истины. Заданный Понтием Пилатом Иисусу Христу вопрос "Что есть истина?" (картина Н.Н. Ге) продолжает волновать многих. Кое-кто сегодня ставит под сомнение необходимость изучения, исследования проблемы истины. К примеру, В.К. Шугуров утверждает: "Мне кажется, что сегодня целесообразно и в философии говорить не об истинности знаний или их научности, а об их качестве, их точности, подобно тому, как это делается в науке"^[1]. Вероятно, кто-то скучает о Средневековье и об алогизмах, разделяя мнение А.П. Фейерабенда, объявившем истину зловредным монстром.  С диалектико-материалистической точки зрения, реальный мир (внешний и внутренний по отношению к субъекту познания) познаваем. Разумеется, что исчерпывающим образом нельзя отразить не только бесконечность, недосягаемые в конкретный исторический момент объекты (их бесконечное множество), но и любой единичный объект, находящийся в границах досягаемости. Несомненно, что истина является целью (или одной из целей) познания, любого вида исследования, включая, конечно, и уголовно-процессуальное познание.  В юридической литературе можно встретить категорическое отрицание истины как цели уголовного судопроизводства. Так, профессор В.А. Лазарева утверждает (считая, что абсолютной истины не существует): "Достижение истины не является целью уголовного процесса, но отраженный в приговоре, вступившем в законную силу, результат уголовного процесса презюмируется как истинный"^[2]. Профессор Е.А. Доля Выражает совершенно иную позицию, а именно: "Процесс доказывания можно определить как осуществляемую в предусмотренном законом порядке деятельность органов расследования, прокурора и суда по собиранию, проверке и оценке доказательств с целью установления истины по уголовным делам". ^[3]  Известно, что путь к истине должен быть истинным. К цели могут вести и несколько истинных путей. В отдельных случаях истина может быть достигнута и неистинным путем, например, астрологическим приемом угадывания (по расположению звезд в Туманности Андромеды астролог угадывает город, где скрывается от правосудия преступник). Некоторые работы, посвященные доказыванию в уголовном процессе (например, уже упоминавшееся учебно-практическое пособие В.А. Лазаревой), не уделяют должного внимания диалектической логике. Доказывание без диалектики как логики и методологии выглядит странным, даже если автор и отрицает истину как цель.  Признание плодотворности диалектического пути к истине требует соблюдения целостного комплекса принципов диалектики как методологии. В их числе: принцип противоречия, объективность рассмотрения, всесторонность исследования, единство количественного и качественного подходов, принцип отрицания отрицания, необходимость рассматривать объекты познания в их развитии и всеобщей связи, принципы, вытекающие из соотносительных категорий диалектики (причинности, системности...), и другие принципы. Ядром, сущностью данной системы философских принципов является принцип противоречия.  Для уголовного судопроизводства особую ценность представляет собою гносеологический принцип достижимости истины. Вызывает недоумение тот факт, что в УПК РФ нет философской категории "истина". А в ст. 243 УПК РСФСР (М., 1987) сказано: "Председательствующий руководит судебным заседанием, принимая все предусмотренные настоящим Кодексом меры к всестороннему, полному и объективному исследованию обстоятельств дела и установлению истины…". Сегодня исчезли из российского законодательства и категория "истина", и активная роль суда в ее достижении. Однако проблема истины в правосудии остается актуальной, продолжая обращать на себя внимание философов и юристов.  Концепций истины – несколько десятков. Применительно к уголовному судопроизводству – не меньшее количество. Рассматривая этот плюрализм подходов, мнений, желательно (хотя весьма сложно в ряде случаев) провести более или менее подвижную границу между приемлемыми для научной дискуссии мнениями и такими взглядами, концепциями, которые следовало бы отнести к разряду явно абсурдных. Стремиться различать научный подход от ненаучного следует с учетом возможности заблуждения, ошибки в разграничении и необходимости творческого стиля мышления при названном разграничении и решении соответствующих вопросов по существу.  С позиций научности, единственно приемлемой для российского правосудия, выступает диалектико-материалистическая (требующая дальнейшего творческого развития) концепция истины. Вызывает дополнительную трудность то обстоятельство, что трактовка данной концепции даже ее приверженцами неоднозначна. Согласно гносеологии диалектического материализма истина есть мысль, которая с той либо иной степенью адекватности отражает объект познания. Категория истины применима к отображению вещей, процессов, связей, свойств, ситуаций, состояний любого элемента реального мира (включая человека) – в прошлом, настоящем и будущем. Истинными могут быть и мысль-творчество, и мысль-самоотражеие. Принципиально важен для философско-юридической полемики ответ на вопрос о применимости категории "истина" к оценочным суждениям (включая выводы о невиновности, виновности и мере наказания). Любая мысль оценочного характера может содержать истину либо отрицать ее. Например, при постановлении приговора суд разрешает перечисленные в ст. 299 УПК РФ вопросы, ответы на которые логично расценивать под углом зрения истинности. Названная статья содержит вопросы: 1) доказано ли, что имело место деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый; 2) доказано ли, что деяние совершил подсудимый; 3) является ли это деяние преступлением...; 4) виновен ли подсудимый в совершении этого преступления; 5) подлежит ли подсудимый наказанию...; 6) имеются ли обстоятельства, смягчающие или отягощающие наказание; 7) какое наказание должно быть назначено подсудимому; и другие вопросы. Попутно следует отметить, что нормы права должны содержать истину. Мера истинности оценочного суждения (умозаключения) характеризует степень точности, глубины и полноты исследования. При этом важно различать истину-процесс и истину-результат не только в области аксиологических высказываний, рассуждений, выводов.  Диалектико-материалистическая гносеология рассматривает истину по существу как исключительно сложную систему противоречий между объективным и субъективным, абсолютным и относительным, абстрактным и конкретным. В ключе данной гносеологии истина по уголовному делу является одновременно идеальной (нематериальной, хотя ее носитель и материален), объективной (по источнику информации и содержанию полученного знания), абсолютной (в смысле не только недосягаемого идеала полноты отражения, но и неопровержимости мысли об отдельных момента, сторонах, связях, атрибутах, обстоятельствах…конкретного объекта познания) и относительной (в смысле неполноты и допустимой неточности, приблизительности); она содержит моменты абстрактного, конкретного и субъективного.  Высшим критерием истины (согласно диалектическому материализму) выступает всемирно-историческая практика. Следует принимать во внимание и логический (научно-теоретический) критерий^[4]. Такой критериальный подход сохраняет свою ценность и в уголовно-процессуальном познании. Здесь целесообразно подчеркнуть особое значение для уголовного судопроизводства практики борьбы с преступностью, прежде всего практики расследования конкретной категории дел.  О чем продолжают спорить юристы по проблеме истины в уголовном процессе? Главным образом – о диапазоне применимости категории "истина" и о характере истины, устанавливаемой по уголовному делу (является ли она абсолютной, относительной…?). Нередко тот или иной автор не указывает с должной ясностью на свою философскую позицию. Встречающиеся кое-где ссылки на "классическую" концепцию истины (Платона и Аристотеля) не уточняют, что эта концепция по сути несовместима с современной диалектико-материалистической (Платон – объективный идеалист, Аристотель – колебался между материализмом и идеализмом; оба мыслителя как диалектики были весьма далеки от уровня гегелевской диалектики и от философской высоты Маркса, Энгельса, Ленина). Назвать платоновско-аристотельскую концепцию истины научной и приемлемой для современного правосудия – нет достаточных оснований.  О плюрализме мнений насчет диапазона применимости категории "истина" (о содержании истин в уголовном судопроизводстве). Ряд юристов высказали точку зрения, согласно которой в содержание истины по уголовному делу входит лишь верное отображение фактических обстоятельств общественно опасного деяния. Этот взгляд выразили М.С. Строгович, М.А. Чельцов, И.В. Тыричев и другие авторы. Так, И.Л. Петрухин считает, что правовые оценки и меры наказания "не должны включаться в понятие истины"^[5]. Некоторые авторы, среди которых А.Л. Ривлин, И.Д. Перлов, П.Ф. Пашкевич, И.И. Нарский, И.И. Мухин, в содержание истины по уголовному делу включили и меру наказания. Эта гносеологическая позиция, утверждающая приемлемость категории "истина" к оценочным выводам (в частности, о виновности и мере наказания), представляется правильной.  Разнообразие суждений заметно и по вопросу о характере истины, устанавливаемой в уголовном процессе. По мнению А.Л. Ривлина, М.А. Чельцова, М.Л. Якуба и других юристов, философские понятия абсолютной и относительной истины неприменимы к уголовному процессу. Ю.К. Орлов пишет, что "для характеристики результатов судебного доказывания не подходят понятия ни абсолютной истины, ни относительной, ни той и другой вместе взятых. Но главное заключается в другом. Данные понятия вообще характеризуют лишь бесконечный процесс общечеловеческого познания"^[6]. Цитируемое утверждение со словом "лишь" явно не соответствует научной теории истины. Абсолютность и относительность характеризуют не только бесконечное развитие мысли, но и ограниченную временем человеческой деятельности истину-процесс, а также конкретную истину-результат. Отрицание единства абсолютного и относительного в истине совершенно не приемлемо для диалектико-материалистической теории истины. А.Л. Никифоров верно отмечает, что "абсолютная истинность и относительная истинность не исключают друг друга и к ним не применим закон непротиворечия"^[7]. Иногда, по-разному интерпретируя понятия абсолютности и относительности, не одинаково определяя содержание истины, ряд авторов не без оснований истину в уголовном судопроизводстве считают абсолютно-относительной. К ним относятся Л.Т. Ульянова, А.И. Трусов, В.Я. Дорохов, И.М. Лузгин и другие.  Продолжение творческой полемики об истине как ценности и цели уголовно-процессуального познания актуально для теории и практики уголовного судопроизводства, для совершенствования соответствующего законодательства. Философско-правовая проблема и впредь должна разрешаться в русле взаимодействия философов и юристов (а также представителей иных областей гуманитарной науки) – под знаменем научной методологии. 

[1] Цит. по: Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г.): В 5 т. Т. 1. М.: Современные тетради, 2005. С. 185. [2] Лазарева В.А. Доказывание в уголовном процессе. М.: Высшее образование, 2009. С. 40. [3] Цит. по: Уголовный процесс / Под ред. В.П. Божьева. М.: Высшее образование, 2008. С. 118. [4] См.: Белов М.В. К вопросу о критериях истины в уголовном процессе // LEX RUSSICA/ Научные труды Московской государственной юридической академии. 2008. № 2. С. 298-306. [5] Петрухин И.Л. Истина, достоверность и вероятность в суде // Юридический мир, 2003. № 8. С. 18. [6] Орлов Ю.К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе. М.: Юристъ, 2009. С. 22. [7] Никифоров А.Л. Философия науки: История и теория. М.: Идея-Пресс, 2006. С. 222.

© Белов М.В., 2009