- •Развитие русской литературы в 60-70 годы 19 века.
- •Общая характеристика развития русской литературы в 80-90 годы 19 века.
- •Беллетристика второй половины 19 века.
- •Антинигилистический роман в русской литературе последней трети 19 века.
- •Романы-хроники в литературе последней трети 19 века.
- •Творческий путь н.С.Лескова. Основная проблематика его творчества.
- •Последние годы жизни
- •Художественное своеобразие произведений н.С. Лескова.
- •Русский национальный характер в изображении н.С. Лескова.
- •Роман н.С. Лескова Соборяне. Своеобразие проблематики, конфликта и жанра произведения.
- •10. Творчество Достоевского. Основные этапы.
- •20.Основа сюжета произведения и идейное содержание образа Настасьи Филипповны в романе ф.М. Достоевского «Идиот».
- •21.Настасья Филипповна и Аглая. Женские образы в романе «Идиот».
- •22.Идейное содержание и художественное своеобразие романа ф.М. Достоевского «Бесы». Смысл эпиграфов к роману.
- •23.Образы Ставрогина и Петра Верховенского в романе ф.М. Достоевского «Бесы».
- •24. «Случайные» и «родовые» семейства в романе ф.М. Достоевского «Подросток». Проблема становления молодого человека на фоне «беспорядка» жизни.
- •25.Проблематика и основные идеи романа ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы».
- •26.Композиционная роль в романе, смысл и значение «Легенды о Великом Инквизиторе».
- •27.Крах философии Ивана Карамазова.
- •28.Образ Алеши Карамазова, его значение для понимания романа.
- •29.Женские образы в художественной системе романа ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы».
- •30. Сюжетная линия и идейный смысл образа Старца Зосимы в романе «Братья Карамазовы». Смысл эпиграфа к нему.
- •31. Традиции фольклора и древнерусской литературы в Романе Достоевского «Братья Карамазовы».
- •33. Основные этапы творческой биографии л.Н.Толстого.
- •34. «Эпохи развития личности» в трилогии л.Н. Толстого.
- •35. Психологизм л.Н. Толстого. Чернышевский о Толстом.
- •36. Истоки идейного содержания и формы «Войны и мира» в ранних военных и севастопольских рассказах л.Н. Толстого.
- •37. Повесть Толстого «Казаки». Её место в идейно-творческой эволюции писателя. Образ Дмитрия Оленина.
- •38. Творческая история «Войны и мира». Принципы работы автора над историческими источниками.
- •40. «Мысль семейная» в романе Война и мир, отражение в ней философской проблематики романа
- •41 Война в понимании и изображении л.Н. Толстого
- •42. Особенности композиции и жанра Война и мир. Проблема жанра произведения
- •43. Философия истории Льва Толстого и способы её воплощения в романе Война и мир
- •44. Идейные и нравственные искания Андрея Болконского и Пьера Безухова Андрэ
- •45. Переходный характер творчества л.Н.Толстого в 70-е годы. Работа над рассказами для Азбуки
- •46. Художественное своеобразие романа л.Н.Толстого Анна Каренина (особенности жанра, композиции, языка)
- •47. Образ Анны Карениной. Смысл эпиграфа к роману
- •48. Проблематика романа л.Н.Толстого «Анна Каренина»
- •49. Путь исканий Константина Лёвина. Роман «Анна Каренина» и его время (70е г.Г. Века)
- •50. Особенности повестей Толстого позднего периода
- •51. Драматургия Толстого.
- •52. Особенности религиозной и общественной позиции Толстого в поздний период творчества.
- •53. Роман «Воскресение» как новый тип романа в творчестве писателя. Отражение в романе мировоззрения Толстого.
- •54. Эволюция образов Катюши Масловой и Нехлюдова.
- •55. Автобиографический герой в произведениях Толстого.
- •56. Произведения Гаршина, их идейно-художественные особенности.
- •57. Легенда и сказка в творчестве Гаршина
- •58. Тема искусства в произведениях в.М. Гаршина.
- •59. Этапы творческого пути а.П.Чехова
- •60. Ранние юмористические рассказы а.П. Чехова.
- •61. Художественная деталь в рассказах Чехова
- •62. Жанровое новаторство Чехова
- •63. Проблема счастья и смысла человеческой жизни в произведениях а.П.Чехова второй половины 80-х годов. Своебразие худ. Решения этой темы.
- •64. Пробуждение самосознания личности в произведениях Чехова («Скучная история» «Палата №6» «Моя жизнь»)
- •65. Русская деревня в изображении Чехова («Мужики» «в овраге»)
- •66. Женские характеры в произведениях Чехова
- •67.А.П.Чехов-драматург. Новаторство чеховской драматургии.
- •68. Особенности построения сюжета и конфликта в драматических произведениях Чехова
- •69. Творчество в.Г.Короленко. Проблематика и художественное своеобразие.
- •70. История моего современника в.Г.Короленко. Автобиографизм, историзм, художественное своеобразие.
- •71. Исповедь героя и её роль в произведениях ф.М.Достоевского, н.С.Лескова, л.Н.Толстого.
- •72. Художественная функция мемуарной формы в литературе последней трети 19 века (ф.М.Достоевский, и.С.Лесков, л.Н.Толстой, в.Г.Короленко)
- •73. «Живописные сюжеты» и их художественная функция в произведениях ф.М.Достоевского, н.С.Лескова и л.Н.Толстого
- •74. Традиции древнерусской литературы в произведениях ф.М.Достоевского, н.С.Лескова и л.Н.Толстого
- •75. Проблема изображения русского национального характера в произведениях писателей последней трети 19 века.
72. Художественная функция мемуарной формы в литературе последней трети 19 века (ф.М.Достоевский, и.С.Лесков, л.Н.Толстой, в.Г.Короленко)
В 19 в., по мере развития принципа историзма, уже достигшая зрелости мемуарная проза осмысляется как важный источник научно-исторических реконструкций. Сразу же дают о себе знать попытки злоупотребления такой репутацией жанра. Возникают псевдомемуары и разнообразные мемуарные мистификации. Особенно явно эти тенденции заметны в сочинениях, посвященных сугубо мифологизированным фигурам истории и уже завершившимся циклам прошлого. Как следствие, возможны досадные исторические заблуждения в трудах, построенных на неосновательных мемуарных источниках. В литературе 19–20 вв. нередко под мемуары стилизуются сугубо художественные произведения с вымышленным сюжетом. Цель такого приема может быть разной: от воссоздания через жанр атмосферы времени (Капитанская дочка (1836) Пушкина, где использование в «Записках» Петра Гринева мемуарного жанра – одной из основных форм словесности 18 в. – выступает приемом стилизации «под екатерининскую эпоху») до придания тексту особой искренности, достоверности, композиционной свободы и иллюзии независимости от «воли автора» (Неточка Незванова (1849) и Маленький герой (из неизвестных мемуаров) (1857) Ф.М.Достоевского). Нередко автобиографические произведения по своим литературным качествам неотличимы от мемуаров. Но эти жанры могут преследовать и разные задачи. Автобиография легче подвергается беллетризации, переходу в художественную словесность. Так, в автобиографической трилогии Л.Н.Толстого Детство (1852), Отрочество (1854), Юность (1857) воспоминания подчинены не собственно мемуарной, а художественной задаче – психологическому исследованию характера и творческому осмыслению важных для автора философских категорий (сознание, разум, понимание и т.д.). По этой причине в жанровом отношении трилогия Толстого ближе к роману, чем мемуарам.
73. «Живописные сюжеты» и их художественная функция в произведениях ф.М.Достоевского, н.С.Лескова и л.Н.Толстого
Этот вопрос я оставила на консультацию. ><
74. Традиции древнерусской литературы в произведениях ф.М.Достоевского, н.С.Лескова и л.Н.Толстого
В конце 19 века русская литература обращается к древней в поисках нравственного возрождения и оздоровления современного человека, как к важнейшему психологическому источнику и источнику новых форм художественного повествования. Эти особенности в освоении традиций древнерусской литературы ярко проявились в творчестве Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого.
Ф. М. Достоевскому чуждо было «слепое, беззаветное обращение к дремучей старине». Однако «одержимый злобами дня», «тоской по текущему», писатель пришел к глубокому убеждению, что «человек идеи самостоятельной, человек самостоятельно деловой, образуется лишь долгою самостоятельною жизнью нации, вековым многострадальным трудом ее — одним словом, образуется всею исторической жизнью страны».
Уже в начале творческого пути, разрабатывая тему «маленького человека» в «Бедных людях», «Двойнике», Достоевский ярко отразил протест личности против ее обезличивания, нивелировки. Нельзя превращать личность человека в «ветошку» — тряпку. Образ человека — «ветошки», повидимому, порожден апокрифическим сказанием «Повести временных лет» под 1071 г.
Вероятно, от апокрифических дуалистических сказаний об извечной борьбе Бога и дьявола, добра и зла идет концепция Достоевского о постоянной борьбе этих двух начал в душе человека, что и является внутренней психологической трагедией личности.
Обращаясь к древнерусской литературе, Достоевский видит в ней отражение духовной культуры народа, выражение его этических и эстетических идеалов.
«Обстоятельствами всей почти русской истории народ наш до того... был развращаем, соблазняем и постоянно мучим, что еще удивительно, как он дожил, сохранив человеческий образ, а не то, что сохранив красоту его. Но он сохранил и красоту своего образа»,— писал Достоевский . Эту красоту писатель видел в нравственном идеале смиренного, терпеливого, несущего безропотно свой крест страдания русского мужика. Писатель был убежден в неистребимости «в сердце народа нашего жажды правды, которая ему дороже всего». Он отмечал, что в народе «есть положительные характеры невообразимой красоты и силы». Таков Илья Муромец — «подвижник за правду, освободитель бедных и слабых, смиренный и непревозносящийся, верный и сердцем чистый».
Высшим нравственным идеалом народа Достоевский считал Иисуса Христа, образ которого русский народ «любит по-своему, т.е. до страдания».
Следует отметить, что во второй половине XIX в. в России христологическая проблема приобрела особую остроту, что было порождено общим кризисом, переживаемым христианской культурой.
Появление знаменитой картины художника А. А. Иванова «Явление Христа народу» вызвало горячий отклик в русском обществе. Картина И. Н. Крамского «Христос в пустыне» была воспринята в качестве своего рода манифеста передовой революционной молодежью.
Новую трактовку евангельскому образу дал в своем христологическом цикле Н. Н. Ге («Тайная вечеря», «Выход в Гефсиманский сад», «Поцелуй Иуды», «Что есть истина?», «Суд синедриона», «Голгофа»). Пытался очистить христианство от церковных искажений Лев Толстой.
Достоевский связывает с образом Христа веру в конечное торжество царства света, добра и справедливости.
В Христе Достоевский видел воплощение идеала гармонической личности — «богачеловека» и противопоставлял его болезненносамолюбивой, раздвоенной личности эгоцентриста — «человекабога».
Христос Достоевского весьма далек от ортодоксального церковного образа и гораздо ближе апокрифическому образу, отразившему народные представления об идеальном человеке. Это прекрасно понял К. Леонтьев, который писал, что о Христе Достоевский говорит «не совсем православно, не святоотчески, не поцерковному».
Ставя в центре своих романов философские и нравственные проблемы смысла жизни, добра и зла, Достоевский переносил их решение из временного плена в план «вечных истин» и прибегал с этой целью к характерным для древнерусской литературы приемам абстрагирования. Этой цели служат используемые писателем евангельские и агиографические сюжеты, мотивы и образы.
Так, в романе «Преступление и наказание» большое внимание отводится евангельской притче «Воскрешения Лазаря», используется жанровая структура жития, изображающего путь грешника от преступления к покаянию и нравственному воскресению. Большую роль в романе играет символика креста.
Встреча Христа с Марией Магдалиной лежит в основе сюжета романа «Идиот», где мастерски использован также сюжет особенно любимого Достоевским «Жития Марии Египетской».
Обобщенно философский смысл придает Достоевский притче об исцелении Христом бесноватых в романе «Бесы».
Идее всеобщего разложения, разъединения людей, «когда все врозь, даже дети врозь», противопоставляет Достоевский идею братского единения людей, носителем которой являются странник Макар Иванович Долгорукий в романе «Подросток». Странничество и «покаянные подвиги» — характерные жизненные явления народной жизни»,— утверждал Достоевский. Они порождены неистребимой жаждой правды, живущей в русском народе.
В романе «Братья Карамазовы» Достоевский синтезирует, обобщает философские и нравственные идеи своего творчества и широко использует текст евангелия, сюжеты и образы русской агиографии, а также апокрифической литературы.
В поисках новых жанровых форм в последний период своего творчества Достоевский обращается к «Житию великого грешника», к замыслу романа-притчи «Атеизм» и тем самым намечает новые пути в развитии русского романа.
Л. Н. Толстой шел к освоению традиций древнерусской литературы через «книгу детства человечества «Библию». На эту книгу писатель обратил серьезное внимание в конце 50х—начале 60х годов, в период своего первого увлечения педагогической деятельностью. Библия, по мнению Толстого, открывает человеку новый мир, заставляет его «без знания... полюбить знание». «Каждый из этой книги в первый раз узнает всю прелесть эпоса в неподражаемой простоте и силе».
Толстого-педагога интересует, «какие книги распространены в народе, какие он любит и читает более других?». На собственном опыте писатель убеждается, что народ «с постоянной и новой охотой читает произведения фольклора, летописи и все без исключения памятники древней литературы». Народ читает не то, что мы хотим, а то, что ему нравится... и своим собственным путем вырабатывает свои нравственные убеждения». Нравственные убеждения народа становятся объектом пристального внимания писателя, органически усваиваются им и становятся решающими при оценке писателем различных явлений современной жизни.
Обратившись к событиям Отечественной войны 1812 г., Толстой в романе-эпопее «Война и мир» использует эпические традиции русских летописей и воинских повестей 1 .
Глубоко интересоваться древнерусской агиографией начинает Толстой в 70е гг. при создании своей «Азбуки». Он внимательно читает «Четьи-Минеи» и обнаруживает в наших житиях «русскую настоящую поэзию». Для славянского отдела «Азбуки» Толстой отбирает материалы из Библии, летописей и житий. В первую книгу «Азбуки» Толстой включает из Четьих-Миней Макария: «О Филагрии мнихе», «О дровосеке Мурине», из Четьих-Миней Дмитрия Ростовского «Житие преподобного Давида». Во вторую книгу «Азбуки» — «Житие преподобного отца нашего Сергия, игумена Радонежского, нового чудотворца», в третью книгу — «Чудо Симеона Столпника о разбойнике» и в четвертую книгу «Слово о гневе» из макарьевских миней.
Все эти произведения были переведены на современный русский язык «по возможности подстрочно» с сохранением особенностей синтаксиса древнерусского оригинала, отличаются простотой и ясностью изложения, доступными для понимания ребенка. Они раскрывают духовную красоту христианских подвижников: честность, трудолюбие, бескорыстное служение людям, пагубность гнева и ненависти.
В процессе работы над «Азбукой» у Толстого возникает замысел издания отдельных житий для народного чтения. Обращается к знатоку древней письменности архимандриту Леониду (Кавелину) с просьбой «составить список наилучших, роднейших житий из Макарьевских (ЧетьихМиней), Дмитрия Ростовского и Патерика».
Ознакомившись с научным трудом архимандрита Леонида «Благовещенский иерей Сильвестр и его писания», Толстой писал: «Судя по нем, я догадываюсь, какие сокровища,— подобно которым не имеет ни один народ,— таятся в нашей древней литературе».
Замысел издания житий для народа Толстым осуществлен не был. Сохранился лишь набросок начала «Жития и страдания мученика Иустина-философа».
Библейский эпиграф «Мне отмщение и Аз воздам» предпослал Толстой роману «Анна Каренина». Этот эпиграф обобщает многозначность нравственно-философского содержания романа. В тексте романа Толстой использует символы, восходящие к древнерусской литературе: «свечи», «железа», «машины».
Интерес к древнерусской агиографии усиливается у Толстого в период перелома его миросозерцания. Четьи-Минеи, Прологи становятся любимым чтением Толстого, о чем он и пишет в «Исповеди». Это чтение открывает писателю «смысл жизни» (Т. 23. С. 52).
Судя по записной книжке, Толстого особенно интересуют жития Пафнутия Боровского, Саввы Сторзжевского, Симеона Праведного, Лаврентия Калужского, Елеазара Анзерского, Александра Свирского, Макария Великого, Варлаама и Иосафа. Пристальное внимание Толстого привлекает личность и «Житие» протопопа Аввакума. Он делает выписки из жития, работая над историческим романом «Петр I ».
В повести «Отец Сергий» Толстой использует эпизод «Жития» Аввакума — исповедь блудницы. Аввакум мирил «блудное разжение» пламенем свечи, Сергий у Толстого — отрубает палец.
Обращает на себя внимание общность мотива «путешествия» в «Житии» Аввакума и Нехлюдова в романе «Воскресение». Только у Аввакума это «подневольное» путешествие опального ссыльного бунтаря, у Толстого — добровольное хождение по этапу кающегося дворянина.
В своих философских трактатах Толстой часто использует средневековые притчи: в «Исповеди» притчу о единороге, притчей иллюстрирует трактат «О жизни», работает над драмой-притчей «Петрхлебник». Характер притч носят многие народные рассказы Толстого.
Евангельские притчи и символы широко используются Толстым в философско-публицистических трактатах, усиливая их дидактическую сторону и обличительный пафос.
В 1900е гг., когда писателя волнует проблема «ухода» из семьи, его внимание привлекает «Житие Алексея, человека Божьего», где эта проблема занимает важное место.
Новый этап в освоении традиций древней русской литературы наступает в XX в. Эти традиции осваиваются по-своему русским символизмом, Максимом Горьким, Маяковским, Есениным.