УМК кафедры культурологии и ОГД

Логика и теория аргументации

Введение

Логика как наука в рамках европейской культурной традиции возникла в Древней Греции. Ее элементы исследователи находят еще у Гераклита и Парменида (6–5 вв. до н. э.) но свой подлинный облик она обретает в трудах Аристотеля (384–322 до н. э.). Собственно, выражения «логика Аристотеля» и «традиционная формальная логика» почти синонимы, настолько велик вклад этого древнегреческого философа в создание данной науки. Как он сам писал: «Мы не нашли ничего такого, что было бы сделано до нас, а должны были сами создать (логику) с большой тратой времени и сил».

Какая общественная потребность стимулировала развитие логики? Принято считать таковой античную математику, что в принципе возможно. Однако Аристотель, хотя и был ученым-энциклопедистом, трудов по математике не оставил. К этому нужно добавить, что присущий геометрии Эвклида аксиоматический метод логически самодостаточен, то есть включает в себя все необходимое для вывода теорем и их следствий из соответствующих аксиом. Из сказанного понятно, что создавать отдельный от самой математики логический аппарат в то время не требовалось.

Принципиально иной была ситуация в сфере гуманитарного знания. Возникновение рабовладельческой демократии привело к изменению политико-правовых взаимоотношений в обществе, к беспрецедентному усилению роли ораторского искусства. Часто и подолгу заседало Народное собрание, суды были переполнены делами, связанными с обвинениями как в государственных преступлениях, так и по гражданским искам. Общественная жизнь потребует от сограждан новых качеств — умения доказывать свою правоту, разбираться в мотивах поведения людей (и прежде всего — в человеческих слабостях), возбуждая в публичных речах сочувствие к себе и ненависть к противнику. В этих обстоятельствах закономерным представляется появление софистов — платных учителей красноречия, обучающих искусству побеждать соперника в политических спорах и судебных тяжбах. И поскольку, по их словам, «человек есть мера всех вещей», истина сама по себе софистов не интересовала. Они с профессиональным блеском учили, в зависимости от ситуации осуждать или оправдывать человека за один и тот же поступок. Как напишет впоследствии по этому поводу Гегель: «Образованный человек умеет все подводить под точку зрения добра; тот человек, который не имеет в своем распоряжении хороших оснований для самых дурных дел, недалеко, должно быть, ушел в своем образовании»¹. Поэтому, согласно Платону, «в судах никому нет дела до истины, важна лишь убедительность», и это дорого обходилось обществу, позволяя выигрывать дела краснобаям, проходимцам, клеветникам. Результатами подобной практики будут смертный приговор великому философу Сократу, осуждение афин­ским судом к изгнанию крупнейшего драматурга Еврипида, гибель в тюрьме выдающегося скульптора Фидия.

Разрушение демагогами внутренней стабильности общества потребовало создания дисциплины, способной отделить мнимую мудрость от действительной, а софист, согласно Аристотелю, «это тот, кто ищет корысти от мнимой, а не действительной мудрости». Действительная же мудрость требует связывать убеждение с доказательством, ибо, согласно Аристотелю, «способ убеждения есть некоторого рода доказательство». Доказательство способно убеждать потому, что носит логически необходимый (как пишет Аристотель — «аподиктический») характер. Непреходящей заслугой Аристотеля как раз и стало создание логики, причем сразу в столь совершенной форме, что последующим поколениям долгое время оставалось лишь комментировать уже сделанное.

Правда, сам термин логика не использовался Аристотелем и был впоследствии введен представителями его научной школы — перипатетиками. Сам же Аристотель то, что относилось к темам «Понятие», «Суждение», «Дедуктивные умозаключения» называл аналитикой, а то, что относилось к последующим темам, именовал диалектикой.

Принципиальные различия: аналитика имеет отношение к строгой науке и спору ради истины, а диалектика, являясь прежде всего искусством спора, имеет более широкое применение.

Потребности этого искусства приводят к появлению логики и на Востоке в древнеиндийской цивилизации (Базаров А. А. Институт философского диспута в тибетском буддизме. СПб., 1998). Здесь еще в VI — начале V в. до н. э. появился специфический термин — вако­вакья¹, означавший искусство спора, или шире — вовлеченность в вопросно-ответную ситуацию.

Первоначальным предметом споров было толкование священных текстов — Вед, которые складывались в течение нескольких столетий со второго по первое тысячелетие до н. э. и до XII века нашей эры существовали только в устной передаче. Искусство их толкования состояло в умении разбивать фонетически слитный речитатив на логически осмысленные суждения и доказывать истинность своей интерпретации. В отличие от древнегреческой, древнеиндийская логика не создание гения-одиночки, а скорее результат коллективного творчества. Причем любопытно, что если последователи Мимансы², как полагают некоторые специалисты, впервые сформулировали демонстративный силлогизм в рамках теории философских диспутов, то для других историков логики источник ее возникновения — медицинские трактаты, (Аюрведа, Чарака Самхита) и, соответственно, диспуты на медицинские темы.

Основной вывод из сказанного — логика это фундаментальная наука, используемая как в естественнонаучной, так и в гуманитарной областях человеческой деятельности. Возникая спонтанно в разных цивилизациях как инструмент общественной практики, логика постепенно превращается в теоретическую науку и ее дальнейшее развитие не зависит от национальных, культурных и языковых особенностей тех или иных стран и народов.