23. Нравственность и религия

Для более глубокого понимания сущности религии следует разъяснить отношение ее к другим сторонам духовной жизни человека. Наиболее важно уяснить отношение религии к нравственности, к науке и к искусству.

Первое и самое главное отношение между религией и нравственностью есть отношение их неотъемлемого взаимодействия.

Религия и нравственность тесно связаны между собой. Религия невозможна без нравственности, а нравственность невозможна без религии. Вера без дел мертва. Такой верой веруют только бесы (веруют и трепещут). Истинная же вера (живая, а не мертвая) не может быть без добрых дел. Как благоухающий по природе цветок не может не благоухать, так и истинная вера не может не свидетельствоваться доброй нравственностью. В свою очередь и нравственность без религиозной основы и без религиозного света не может существовать и непременно завянет, подобно растению, лишенному корня, влаги и солнца. Религия без нравственности подобна бесплодной смоковнице; нравственность же без религии – подобна срубленной смоковнице.

Тесная и неразрывная взаимосвязь религии и нравственности вовсе, однако, не означает их тождества. Для того чтобы это было понятно, необходимо, кроме взаимной связи, показать и их различие.

Многие даже выдающиеся философы не понимали этого различия. Так, например, И. Кант утверждал: «Религия, по материи или по объекту, ничем не отличается от морали, т. к. общий предмет той и другой составляют нравственные обязанности; отличие религии от морали только формальное» («Спор факультетов», 1798).

Это формальное отличие состоит, по Канту, в том, что религия побуждает нас смотреть на наши нравственные обязанности не просто как на требование нравственного долга, но как на Божественные заповеди.

Воззрения, по которым самое существенное в религии относится к морали, а все остальное только к форме, высказывались давно. Таково, по существу, учение Будды и Конфуция. В древнегреческой философии стоики считали мораль выше религии. Отождествлял религию с моралью и Л.Толстой.

Для того чтобы понять различие между религиозным и нравственным чувством, следует обратить внимание на психологию этих переживаний и на различие объектов их. Нравственное чувство характеризуется стремлением к нравственно-доброму; религиозное же чувство – к бесконечному, совершенному во всех отношениях, к абсолютному. Цель первого – удовлетворение требования нравственного долга и стремление к нравственному совершенству, цель второго – единение с Богом.

Христианство категорически утверждает, что без помощи Божией невозможно ничего делать и даже просто жить.

«Без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15, 5).

«Всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится» (Мф. 15, 13).

«Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин. 14, 6).

Таким образом, между религией и нравственностью существует такое же отношение, какое существует между жизнью и деятельностью. Никакая деятельность невозможна без жизни. Религия дает жизнь. И только при условии этой жизни возможна нравственная деятельность.

Только в Боге может быть жизнь. Без Бога жизнь становится умиранием.

Идеал христианской нравственности – религиозный: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5, 48).

Нравственное начало в человеке имеет самостоятельную природу, самостоятельные причины для своего возникновения, развития и реализации, как минимум не полностью зависящие от религиозного призыва Высшего существа. Нравственное начало в человеке не является чем-то, целиком и полностью определяемым религиозным рвением и интенцией. Толстой справедливо указывает на то, что многие люди живут, ограничивая свое мировоззрение интересами узкого круга, определенной группы лиц. И выйти за рамки этого узкого круга им мешает ограниченное мышление, не расширенное до вселенского призыва к любви, содержащегося в христианстве. Но даже внутри узких рамок человек может быть либо великодушным альтруистом, жертвующим своими интересами, временем, силами ради других людей, либо узколобым эгоистом, пекущимся исключительно о собственных интересах. Верно и противоположное: под прикрытием, под лозунгом всемирной космической любви человек вполне способен отстаивать корыстные, эгоистические интересы.   Все это никоим образом не умаляет ценности призыва к нравственному самосовершенствованию, содержащемуся в религии, которая, действительно, несет в себе такой потенциал и возможности. Религиозные учения последовательно и точно указывают на многие особенности заблуждений, ограничений и вы

23.2 зываемых ими страданий, переживаемых на тех или иных уровнях нравственного развития. И – подчас афористично и лаконично, подчас развернуто и подробно – говорят о том, что необходимо в себе преодолевать, куда стремиться, каким образом выстраивать свою внутреннюю жизнь для того, чтобы приближаться к большему совершенству и гармонии с самим собой. При этом религиозный призыв недвусмысленно указывает на то, что между обоими противоположными стремлениями – к нравственности и высшей морали, с одной стороны, к эгоизму и оправданию жизни посюсторонними ценностями, с другой, – происходит постоянный поединок внутри самого человека. Эта борьба выражается порой в незаметных тенденциях и размышлениях, вялотекущих процессах, происходящих в человеческой душе, а подчас переходит в критическую фазу острых схваток, когда человек должен сделать мучительный выбор, и мучителен он именно тем, что каждое из начал крепко держит человека в своей власти и стремится овладеть им целиком и полностью. Сделав тот или иной выбор, человек отождествляет себя с тем или иным началом и принимает его сторону, тем самым становясь его носителем и представителем («И лев станет человеком» ).