Трансформационное время Украины в «воронке причинности»
Методология «воронки причинности» впервые была использована политологами Мичиганской школы в работе «Американский избиратель» в качестве изучения влияния факторов различных масштабов на процесс голосования. Значительный вклад в развитие модели внесли Дж.Махоуни и Р.Снайдер, исследовавшие причинно-следственные связи «воронки» как различные «силы» и векторы, определяющие исход политического процесса. Ось воронки символизирует темпоральное измерение, а форма представляет собой логическое произведение причинно-следственных цепочек с постепенным сужением фокуса анализа [11].
Перспективные методологические эскизы «воронки причинности» предложили российские учёные М.Ильин и А.Мельвиль. По мнению М.Ильина, необходимо чётко ранжировать уровни «воронки» в соотвествии с переходом от явлений и факторов «долгосрочного развития» (longe duree) к явлениям и факторам «истории предвидений» (histoire de conjuctures), а потом к повседневности с её суженым диапазоном реального времени, который фокусируется на ключевом моменте наименьшей размерности, но наибольшей конкретности [12].
Рассматривая «воронки причинности» от макро- до микроуровня, А.Мельвиль предложил иерархию факторов демократических трансформаций [13]. Мы будем использовать теоретический инструментарий «воронки причинности» для изучения факторов и темпоральных масштабов трансформационного времени в политике как качественного, кайрополитического изменения в политической системе. На наш взгляд, каждый фактор действует в определённых темпоральных масштабах. Соотношения факторов и темпоральных явлений в «воронках причинности» будут выглядеть следующим образом:
- внешняя международная среда – длинные циклы эволюции мировой политики и мирового хозяйства;
- государство и нациеобразующие факторы – ритмы структурного времени социальных систем;
- общий уровень социально-экономического развития – экономические циклы;
- социально-классовые процессы и условия – длительность и качественное наполнение рабочего времени;
- социо-культурные и ценностные факторы – фазы развития символического пространства;
- политические факторы и процессы – ритмы политических процессов;
- индивидуальные, личностные психологические факторы – индивидуальное жизненное время, время индивидуального действия.
Наиболее темпорально масштабными являются факторы первых двух групп – это т.н. «макроуровень», наименее масштабными – последняя группа факторов – «микроуровень». Все остальные факторы относятся к темпоральному масштабу «мезоуровня» [14].
Теперь рассмотрим темпоральные уровни «воронки причинности» в контексте управления потенциалом трансформационного времени в Украине.
Влияние международной среды на политическое развитие Украины мире обуславливается, во-первых, её ролью зависимой, ресурсной «переферии»; во-вторых, рассмотрением Украинского государства в качестве элемента конструкции новых коалиций в международной политике. Первая позиция отсылает нас к циклам развития 500 летней капиталистической мир-системы, описанных И.Валлерстайном, где следующая фаза роста ожидается в середине XXI века. Вторая позиция связана с длинными столетними циклами дветысячелетней эволюции глобальной политики Дж.Модельски, исходя из которых прогнозируется, что нынешнее столетие ознаменуется легитимацией нового глобального лидерства и макрополитических коалиций.
Кайрополитика Украины в международной сфере должна учитывать выгоды и вызовы трансформации алгоритма взаимодействий глобальных игроков исходя из прогнозируемой фазы легитимации нового мирового порядка во второй четверти – середине XXI века.
Данное суждение, носит наиболее обощённый характер, поскольку здесь ещё не понятно за счёт учёта каких более конкретных факторов, кроме указанных «больших длительностей», может состоятся кайрополитическое изменение в Украине. Для этого мы погружаемся немного вглубь «воронки причинности» и рассмотрим темпоральные особенности украинской государственности.
Темпоральное измерение 20-летней Украины интересно исследовать с точки зрения функционирования более длительных исторических социальных систем. Украинская государственность состоялась в рамках четвёртой фазы существования Балто-Черноморской системы. [15]. Данный подход к изучению политической системы Украины находится в перспективной разработке. Институциональное развитие политической системы Украины на современном этапе характеризуется своеобразным контрапунктом политического времени. В течении двадцати лет как минимум, 4 раза менялась форма правления, несколько раз была изменена избирательная система на выборах в парламент, а политический режим периодически варьировался от полуавторитарного до гибридного. Фактически, не менялся только характер политического класса и экономики.
Безусловно существующие атрибуты государственности: территория, суверенитет, политическая власть и другие, часто со сложностью наполняются функциональным смыслом из-за незавёршённого конструирования национальной идентичности.
Проблематика формирования национальной идентичности обуславливает социокультурные факторы трансформационного времени Украины. Если рассматривать нацию, как явление модерного века, время, прошедшее с начала формирования национальной идентичности украинцев насчитывает чуть более столетия и только пятую часть этого периода составляет возраст Украинского государства. По мнению Г.Касьянова, такие элементы национального самосознания как язык и территория, кроме объективного характера, носят и субъективный, символический характер. [16].
Сегодня символические ресурсы национальной идентичности в Украине не задействованы в полную меру и не консолидируют «воображаемые» общность и общество. Для этого необходимо учитывать исторические фазы развития символического пространства политики: мифология-религия-идеология-маркетинг, где каждая фаза содержит один доминирующий и три недоминирующих способа производства политической символики. Успешная трансформация национальной идентичности во времени в Украине в XXI веке связана с внедрением в общество таких политико-символических средств как: «мифы местной демократии», «гражданская религия», «конкурентный идеологический дискурс», «бренд государства» [17].
Дальше, следуя «воронке причинности», очертим общий уровень социально-экономического развития как фактора трансформационного времени. Украина – 39 экономика в мире, её динамика жёстко привязана к мировым ценам на сталь, химикаты и аграрные продукты. Будучи сырьевой «переферией» (доля сырьевой продукции накануне кризиса 2008 года составляла 70%), Украина в полную меру ощутила рецессию мирового производственного цикла [18].
Тем не менее, по мнению экспертов, переход от факторно-ресурной стадии к стадии инновационной конкурентоспособности возможен на протяжении 15-20 лет. В то же время подчёркивается важность не столько экономических причин преобразований, сколько необходимость развития социального капитала и сплочённости общества [19].
Показателем социально-классовых отношений в украинском обществе является в первую очередь отношения в сфере собственности. С одной стороны, сегодня в Украине сформировался класс крупных собственников, который во многом определяет политику государства. С другой стороны, латентным остаётся потенциал влияния на политику активных социальных сил: малых и средних предпринимателей, интеллигенции, молодёжи, скованных социально-экономическими, и что важно, темпоральными ограничениями. Как подчёркивает В. Брайсон, в недемократических или частично демократических обществах исключенные из политики группы выполняют работу ради освобождения времени для политически активных групп [20]. Естественно, базовой стратегией качественных изменений политической системы Украины должно стать освобождение времени для политики указанных социальных групп.
Управление экономикой, интеграция социальных интересов и консолидация общества – важнейшие предпосылки мира политического. Теперь, «нырнув» в «воронку причинности» мы можем увидеть темпоральные особенности политических процессов Украинского государства.
Важно отметить, что ещё на заре независимости Украины государственное строительство приобрело модный среди посткоммунистических транзитов экспериментальный характер институциализации политики. Результатом стал гибридный институциональный дизайн, когда советские управленческие структуры накладывались на заимствованные у демократических стран политические институты. Отсюда, и взялись вышеупомянутые, многочисленные «улучшения» Конституции», «оптимизации» избирательной системы, «усовершенствования» форм правления, как «покрой пальто» полномочий под очередного главу государства. Всё это легитимизировалось научным дискурсом линейного демократического транзита, как переходного состояния от тоталитаризма к демократии. На самом деле, политический режим на протяжении 20 лет устойчиво воспроизводил причудливую, гибридную форму полуавторитаризма-полудемократии с достаточно определёнными типом экономики и траекторией взаимодействия социальных отношений.
Обретение Украиной независимости, как точка бифуркации отжившего Советского Союза, пришлось на пик третьей «волны демократизации». Очевидно, Украина проигрывает демократическим политическим режимам с точки зрения степени разделения властей, особенно в контексте доминирующей роли исполнительной власти, её формирования на квазипартийной и квазикоалиционной основе. Процесс формирования исполнительной власти не способствует политической конкуренции с позиции представительства интересов тех групп, которые не входят в политический класс.
Политический класс и отдельные политические акторы, чьё волевое решение может решить исход кайрополитического момента, формируют «устье» «воронки причинности» и темпоральный микроуровень, который может определить судьбу политической трансформации. В Украине важной предпосылкой потенциала политических акторов принимать решение, которое создаст качественное изменение системы являются фазы жизенного времени политического класса.
Большинство людей, занимающих сегодня ключевые должности в управлении Украинским государством достигли зрелых этапов политической социализации в безальтернативной политической среде, в нединамичной, иерархической системе управления, часто без ознакомления с передовыми научными способами понимания политических процессов. Фактически, современной, Украиной за 20 лет управляло 2 поколения политиков - назовём их условно «поколение Леонидов» и «поколение Викторов». Первые родились до 1945 года, вторые – в послевоенное время. Объединяет оба поколения то, что их политическая культура формировалась в советский период, а возможность руководить строительством качественно нового, суверенного государства открылась для них в достаточно зрелом возрасте, когда политическая культура формируется не так активно.
Современные условия диктуют необходимость рекрутирования новых поколений политических лидеров в Украине, обогащённых темпоральной культурой и способных, в том числе, уловить короткий, удачный миг Кайроса, и совершить качественные изменения в украинской нелинейной и турбулентной политике.