I. Понятие и содержание криминалистического анализа исходной информации

1.1. Нетрудно заметить, что на всех этапах расследования в качестве мыслительной процедуры фигурирует метод криминалистичес­кого анализа информации (см. фондовую лекцию по теме № 14). Имен­но этот метод является доминирующим на «третьем шаге» расследова­ния преступлений, то есть основания для подробного изложения его сущности.

Правомерность употребления самого термина - «криминалистичес­кий анализ информации» - представляется очевидной, хотя бы потому, что любое познание, в том числе и расследование, полидисциплинарно. При всяком анализе могут «сходиться» закономерности многих наук Каждая наука «имеет право» на свой взгляд, на свой аспект анализа. В таком широком смысле названный термин часто употребляется для отграничения собственно «криминалистического анализа преступлений» и «следственной практики» от подобных исследований в уголовном праве, криминологии и иных смежных науках. Гораздо реже применя­ется этот термин в узком смысле, т.е. для «внутреннего пользования», Им обозначают какое-либо исследование источника информации, либо самой информации, например, «анализ содержания версии...»

Таким образом, употребление термина «анализ» даже в узком смысле оказывается шире логического «расчленения мысленного или реального объекта на элементы».¹ Если же допустить, что термин привлекателен как «синоним научного исследования вообще»², тогда сле­дует признать его бессодержательность. По нашему мнению, суть в ином понимании криминалистического анализа, чем толкуют слова­ри и даже сами криминалисты.

1.2. Выделение криминалистического анализа информации в самостоятельную процедуру при расследовании преступлений имеет веские основания. Во-первых, к сожалению, стала типично? ситу­ация, когда недостатки, собственных практических действий специа­листов в области расследования взяточничества, хищений и фальши­вомонетничества не воспринимаются как результат ошибок мышления. В свою очередь эти ошибки обусловлены незнанием криминалистичес­ких характеристик преступно'? деятельности (КХПД), либо нарушения­ми «технологии мыследеятельности» при подготовке и принятии ме­тодических и тактических решений.

Во-вторых, саму «технологию мыледеятельности» при расследо­вании преступлений по своей структуре и содержанию, по целям и задачам следует отличать от того, что называют «здравым смыслом», но не противопоставлять ему.

Действительно, вполне структурированному - по внешним процеду­рам (действиям, операциям) - процессу расследования соответству­ет некая система мыслительных процедур операций). В некоторых публикациях эта гипотеза уже аргументировалась.¹

Говоря о действиях, которые нужно уметь производить при расследовании преступлений, их обычно подразделяют на два вида: умственные действия (предвидение наличия информации и ее систематизация) и действия практические (обнаружение, фик­сация, изъятие информации и превращение ее в доказательства). При этом указывается на несколько типовых вариантов умственных действий. однако все они строятся на суждениях по типу «если..., то, веро­ятно,...». Например, если имеется информация о том, что завскладом базы и завхоз детдома вошли в преступный сговор, то, ве­роятно, они использовали следующие способы хищений и их мас­кировки:

а) осуществляются бестоварные операции между складами базы и детдома (обмен фальшивыми приходно-расходными и платежными документами, содержание которых не соответствует действитель­ности, т.к. продукты в детдом вообще не поступали);

б) образовавшиеся на складе базы неучтенные излишки реали­зуются, вероятно, через торговую сеть;

в) в бухгалтерии детдома, вероятнее всего, отражается при­ход продуктов и их оплата с таким расчетом, чтобы ревизионная комиссия, даже при сопоставлении документов этих складов, не об­наружила недостачи.

Дальнейший ход мышления: если субъектами преступной деятельности будут использованы именно эти способы хищений, то, вероят­но, в качестве следов и носителей информации явятся фальшивые товар­но-транспортные накладные базы, детдома и магазина, платежные по­ручения, путевые листы, товарные отчеты, кассовые журналы, жур­нал медицинских проб на кухне детдома, меню, калькуляция и т.д. Кроме того, следует иметь в виду тех лиц, которые составляли данные документы, видели (или не видели), что и когда, кто и куда « отправлял (грузил, возил, разгружал) и продавал продукты.

1.3. Этот пример иллюстрирует не что иное, как один из ва­риантов исследования информации: от предполагаемых субъектов ПД к вероятным способам их действий, а от них к последствиям следам. Иной вариант предполагает обратный ход суждений: от следов к вероятным способам хищений, а от них к предполагаемым расхити­телям. Так или иначе перед нами - гипотетическая форма мышле­ния в ходе расследования преступлений. Именно она доминирует в умственных действиях сотрудников органов дознания и следствия, независимо от того, сознают ли это участники расследования или нет. Именно в этой форме протекают умственные операции по оцен­ке и обоснованию любых практических действий на любом этапе рас­следования. Данный процесс восприятия и переработки исходных дан­ных о преступлении, который базируется на условно-вероятном силлогизме: «если..., то, вероятно,...», с целью установления (или использования) закономерных связей и отношений в версионных и прогностических моделях ПД и деятельности по расследованию преступлений, именуется нами криминалистическим анализом информации.,

1.4. Перечень задач криминалистического анализа информации не остается неизменным применительно к каждой стадии расследова­ния. Один тип задач доминирует на одной стадии, другой на .после­дующих. В целом они могут быть сформулированы следующим образом:

а) выявление и извлечение (расшифровка) информации о ПД из вещественных, документальных и личностных источников - носителей;

б) систематизация исходной информации, извлеченной из ее ис­точников;

в) интеграция (слияние) исходной информации с данными видовой КХПД (формирование версий);

г) выведение следствий, вытекающих из версий (разработка версий);

д) обоснование альтернатив и выбор методических и тактичес­ких решений в расследовании преступлений (планирование проверки версий).

Решение этих задач неразрывно связано с активным использова­нием данных КХПД.

1.5. Очевидно, что на момент криминалистического анализа исходная информация, полученная из вещественных, документальных и личностных источников, должна быть расшифрована (понята) и, как п правило, зафиксирована в документальных формах.

Начальным моментов анализа является раздельно - по блокам -изучение исходной информации.

Расчленение ее должно происходить, во-первых, по элементам КХПД, а, во-вторых, по фазам развития ПД. В результате происхо­дит :

а) отбор (оценка) информации по признаку ее относимости к расследуемому событию;

б) отбор (оценка) информации по признаку допустимости ее для целей доказывания;

в) обнаружение пробелов информации в отдельных ее блоках (элементах и фазах развития ПД).

Здесь же выявляются противоречия в содержании информации (в том числе так называемые негативные обстоятельства).

1.6. Существенным моментом, как следствие анализа исходное информации, является то, что может быть принято решение о воспол­нении информационных пробелов путем проведения дополнительных оперативно-розыскных, организационных или следственных действий (если, разумеется, к этому времени уголовное дело возбуждено).

1.7. Обобщение практики расследования С по уголовным делам и оперативным материалам) свидетельствует:

а) психологическая установка на осмысление, систематизацию, оценку (читай - анализ) исходной информации зачастую отсутствует;

б) обоснованные решения, направленные на устранение дефици­та информации иногда не разрабатываются и не принимаются;

в) внутренние противоречия в содержании информации, как правило, не выявляются и не снимаются.

1.8. Перечисленные недостатки порождают последствия такого рода. Во-первых, преждевременно (потому что необоснованно) воз­буждаются уголовные дела (особенно по взяточничеству). Поскольку оперативное сопровождение уголовных дел «сходит на нет», а сроки расследования не позволяют продолжить расследование, уго­ловные дела - с точки зрения криминалистики - необоснованно пре­кращаются» В лучшем же случае такие дела доходят до стадии су­дебного разбирательства в явно усеченном виде.

К сожалению, ошибки криминалистического анализа информации довольно редко признаются практиками впрочем, как и ошибки от элементарного незнания). Чаще всего ссылаются на внешние, объек­тивные факторы: дефицит времени, отсутствие должного количества исполнителей, «вал» преступности, несовершенство показателей слу­жебной деятельности, недостатки криминалистической и специаль­ной техники и т.д.

Преобладающая ошибка криминалистического анализа исход­ной информации - не правильная (преждевременная) оценка готовности этой информации для построения версий и планирования ее провер­ки.

Изучение серии уголовных дел, возбужденных по признакам кражи из автотранспорта и оставшихся не раскрытыми, такой вывод полно­стью подтвержден. Даже в очевидных ситуациях исходная информация не формируется. 3 частности, результаты осмотров материальной об­становки мест происшествия весьма ничтожны. При таком дефиците информации она не восполняется результатами опросов (допросов), запросов в централизованные банки данных, заградительных меропри­ятий (блокированию определенных территорий, прочесыванию мест­ности, «подворному» обходу и т.д.).

Отсюда - закономерная цепь: нет информации - нет версий; нет версий - нет плана их проверки; нет плана - нет операций (реаль­ных действий по расследованию преступлений).