Традиционный институционализм как научное течение

В самых общих выражениях можно описать исследовательскую программу институционализма как набор следующих положений: социальные и правовые институты играют центральную роль в определении экономического поведения и экономических показателей (посредством формальных и неформальных стимулирующих и сдерживающих факторов и воздействия на общепринятый образ мыслей и действий); с течением времени эти институты эволюционируют, они способны меняться и могут быть изменены через политическое вмешательство; деятельность существующих институтов необязательно направлена на достижение социального блага; действовавшие прежде формы контроля бизнеса (в частности, конкурентные рынки) устарели, в новых технологических и экономических условиях необходим социальный контроль.

М. Резерфорд (2000) ²⁶

Для традиционного институционализма характерны анализ дисфункций и несовершенств экономической системы, внимание к эмпирической составляющей исследований и междисциплинарность.

Анализ дисфункций и несовершенств экономической системы. Традиционных институционалистов интересовало в первую очередь не построение теории институциональных изменений, а анализ насущных проблем современной экономики (циклы деловой активности, трудовые отношения, деятельность монополий, регулирование сектора общественных услуг), новейшие достижения в технологическом, организационном и правовом ее развитии, а также провалы рынка. Ученые анализировали случаи неспособности институтов организовать деловую активность социально эффективным образом. Внимание исследователей концентрировалось на существовавших тогда практиках. Была принципиально расширена сфера экономических исследований. Традиционные институционалисты отказались от предпосылок неоклассики и, соответственно, вырвались из круга явлений, описываемых совершенным рынком.

Внимание к эмпирической составляющей исследований. Традиционные институционалисты начали серьезно заниматься вопросами измерения, наблюдения, эмпирической проверки гипотез. Эмпирическое направление исследований связано в первую очередь с именем Митчелла и именами тех экономистов, которых он собрал в Национальном бюро экономических исследований (NBER)²⁷. Изменился и сам предмет исследований. Экономисты стали работать в государственных агентствах с массивами данных, с которыми раньше работали только политики.

Междисциплинарность. Традиционный институционализм был прочно связан с другими дисциплинами. Прежде всего это относится к психологии (в частности, при изучении инстинктов и привычек), праву (изучение эволюции правовых институтов), социологии. Такая связь обогатила исследователей новыми методами и идеями.

Проблемы традиционного институционализма

Почему американский институционализм, несмотря на обилие интересных идей, не стал основным течением экономической мысли XX в.? Почему он не вытеснил неоклассическую теорию, если критика с его стороны была совершенно обоснованной?

Тому есть как внешние, так и внутренние (возникшие внутри самого течения) причины. Среди внешних факторов, оказавших негативное влияние на институционализм в 1930—1940-е гг., можно назвать следующие.

Во-первых, с середины 1920-х гг. социология стала самостоятельной наукой, отделившись от экономики, а в психологии самым популярным течением (причем в ущерб изучению инстинктов и привычек) сделался бихевиоризм, для которого сознание, мотивация и креативность не были предметами специального анализа. И хотя институционалисты нападали на гедонистические основания экономики, к этому времени у них самих еще не сформировалась общая платформа для анализа поведения индивида. Таким образом, институционализм потерял одно из своих сильных качеств — междисциплинарность, которая делала его столь привлекательным для лучших умов из всех смежных дисциплин.

Во-вторых, Великая депрессия и новый курс Рузвельта также создали ряд проблем. Для институционалистов, как и для остальных экономистов, Великая депрессия стала неприятным сюрпризом. Оказалось, что теория циклов деловой активности Митчелла, принятая традиционными институционалистами, не способна ее спрогнозировать и объяснить.

В-третьих, в это время появилось и начало активно развиваться кейнсианство. Благодаря ему рассмотрение агрегированного экономического производства, национальной статистики доходов, безработицы также было отнесено к мейнстриму экономики. Кейнсианская экономика стала заниматься вопросами эмпирики и тестирования, а это означало, что институционализм — уже не единственное эмпирическое направление в экономике.

Однако было бы некорректным объяснять все проблемы негативным влиянием внешних факторов. Помимо них, существовали и внутренние проблемы. Действительно, институционализм как течение был определен лишь в общих терминах, и в рамках этого течения в 1930-е гг. наметилось движение скорее к сепаратизму, нежели к объединению. Ведущие исследователи развивали свои версии институционализма, нимало не заботясь о том, чтобы найти общий язык с коллегами. В результате, к концу 1940-х гг. институционализм как единая исследовательская программа, в которой анализируются и количественные методы, и циклы деловой активности и которая связана и с психологией, и с правом, и с социологией, практически перестала существовать.

Течение было оттеснено на периферию, но неудовлетворенность господствующей неоклассической теорией осталась. И тогда период накопления фактов и тотальной критики неоклассики сменился периодом кристаллизации новых идей. Если раньше основы неоклассики просто отвергались, то теперь началась их модификация, которая в конечном итоге привела к формированию нового течения — неоинституционализма.