показывающий осведомленность у о планах х. На примере технического прогноза будем иметь: &(Е)^—техника сегодняшнего дня, ®(^)л-—техника завтрашнего дня, &(т())^ (^у—наши представления о технике завтрашнего дня (прогноз), в том числе & (^)у Г) ^ (^)х (^)у — верный прогноз, &(гр)^(;)у\&(^)л-— неверный прогноз.

^М^у— идеально-реальный прожективный тезаурус, показывающий, каким должен быть х в представлении г/. Если 8-(Еу,.—занимающий данную должность, а ^(^)х(^)у—требования, предъявляемые к этой должности, то определяется, таким образом, степень соответствия одного другому.

И, наконец, 8 '(^(^)у— идеально-идеальный прожективный тезаурус, позволяющий соотнести планы двух систем в отношении развития одной из них. На примере управляемого прогноза (см. выше) будем иметь;

^(^гСФ^—план социального развития, &(^П8(^(^)у— реализованная часть плана, ^(^(^)у\&(^)л.—нереализованная часть плана, &(^)1.\^(^(^)у—неспрогнозиро-ванные и незапланированные результаты развития.

Информационные потенциалы и барьеры. Интенсивность общения зависит от заинтересованности его участников и того вклада, который они делают в этот процесс. Называя 'вклад потенциалом, сделаем предположение, что сумма потенциалов обеих сторон, при прочих равных условиях, будет пропорциональна интенсивности общения [7]. При наличии отрицательных потенциалов общение происходит в режиме отказа. Если отрицательный потенциал создает одна из сторон, то интенсивность общения определяет разность потенциалов.

По своей природе потенциалы бывают информационными и экономическими. Когда информацию получает одна сторона, другая может получать экономическую компенсацию, если она не ставит перед собой цели более высокого информационного порядка (просвещение, пропаганда). Примером служит деятельность фирмы информационных услуг как чисто коммерческого предприятия.

Наряду с понятием «потенциал», необходимо ввести и другое понятие—«информационный барьер» [7], который будем называть трансмиссионным, рицевионным, перентным или объективным, в зависимости от того,

создает ли его источник информации (автор), приемник (реципиент), посредник, либо этот барьер существует объективно, в соответствии со свойствами пространства, времени и информации. В системе двусторонней связи барьер также может являться двусторонним, и его действие подчиняется закону двустороннего информационного барьера [8]: сторона, создавая барьер против утечки собственной информации, создает тем самым барьер против поступления встречной информации;

иными словами, каждый трансмиссионный барьер является одновременно барьером рицевионным (но не наоборот). К числу таковых относятся государственные, ведомственные, режимные, языковые барьеры.

Типично рицевионные - психологические барьеры, возникающие у реципиента в тех случаях, когда избыточное (во времени или в пространстве) сообщение переходит в сверхизбыточное и поэтому невоспринимаемое; когда действует фактор «страусового крыла» — в первую очередь принимается информация, отвечающая установке, во вторую очередь — противоречащая ей;

когда принимающая сторона культивирует комплекс предубежденности по отношению к передающей стороне; когда неприемлем стиль текста передачи—усложненный (наукообразие), упрощенный (популярность), рекламный (бахвальство), ложно-оптимистичный (бодрячество), манерный (жеманство, витиеватость).

Также рицевионным является резонансный барьер, возникающий при общении систем с разноразвитыми тезаурусами: информация новая и нужная для одной стороны может быть неновой и ненужной для другой, новой, но пока ненужной для третьей.

Перентный барьер возникает, когда посредник в процессе передачи не облегчает, а затрудняет общение. С позиции тезаурусного подхода это означает, что в информационном посредничестве, когда х хочет получить информацию от ц, нужно, чтобы тезаурус посредника в идеальном случае: . Если ввести сюда тезаурус информативности ^('.)х—то, что получил х в результате общения, —причем &('-)^.с:

с&(^, то посредник может играть здесь две роли:

пассивную и активную.

Пассивная роль будет заключаться в том, что г только помогает получить информацию от у, сам

не давая ничего нового, т. е. &(1)^\&(Е)у=== 0, и тогда идеальное условие: ^(^П^ (^уХ^^)?-^ 0 и ^(^П П^(Е)у\0(1),== 0. Реальное оптимальное условие: ^(О^-с:

с[&(^, &С)уЛЩ, и тогда ^/П^А^Ыс

с:&(г|5),(рис. 5.1). В случае, если & (^ П » С;)А ^& ('-)-. ^ О. то посредник не играет полностью взятую на себя роль, и часть потерь относится на его счет (рис. 5.2).В третьем случае (рис. 5.3) посредник играет вспомогательную роль, и х получает часть информации без его помощи, проявляя тем самым свою активность. Естественно, при ^(.^хС\^('^)г=-0 посредник уже не является посред' ником.

Активная роль посредника заключается в том, что он является ключом к получению дополнительной информации—нужной или ненужной потребителю х. В одном случае (рис. 6.1) имеем: [&(1).гП&(ад^&(^) и 1&(1)А^(адс=8(^. Если &('.)жПв^)у-=0, посредник

1^ Му), 1>Д)д

5.1

5.2

5.3

Рис. 5

Рис. 6

Ю

не выполняет свою посредническую роль и служит, хотя и положительным, чо отвлекающим фактором (рис. 6.2). При 1&(')^\&(^).г1с&(^)г г навязывает х не нужную ему информацию, независимо от того, имеет или не имеет эта информация отношение к у.

Таким образом, природа перентных барьеров может быть очень сложной и обусловливается она, как правило, целями посредника.

Объективно существующие барьеры определяются расстоянием между общающимися сторонами во времени, географическом и информационном пространстве.

Развитие средств транспорта и связи, как известно, «сокращает расстояния», но создает свою специфику, когда в известных случаях общение между столицами республик осуществляется проще, чем общение между областными центрами одной республики и районными центрами одной области. В науке эффект Матфея проявляется в том, что легче открыть университетский центр, чем превратить его в научный центр, т. е. направить на него необходимые по объему и разнообразию потоки научной информации, и диспропорция между информационным обеспечением малых и больших центров имеет тенденцию не уменьшаться, а увеличиваться [9].

Сокращение исторического расстояния происходит благодаря усилиям историков, археографов и архивистов. Но высота исторического барьера не уменьшается просто пропорционально времени, а зависит также от документальности используемых источников информации, т. е. возможности их принимать документальную форму, достаточно устойчивую по отношению к временному фактору. Несомненно, например, что историк живописи и историк театра находятся здесь в неравном положении.

Координаты тезаурусов общающихся сторон определяются в двух системах — «широтной» и «долготной». Широтное расстояние разделяет тезаурусы разного уровня развития, и в этом отношении традиционная дидактика может рассматриваться как методология преодоления барьера «глубины» информационного пространства. Долготное расстояние отделяет разноспециализи-рованные системы, и научная интеграция, как одно из проявлений научно-технической революции, настоятельно требует разработки методологии преодоления барье-

11

ра «широты» информационного пространства—профессионального, отраслевого и терминологического.

Законы общения. Сочетание прагматического и семантического (тезаурусного) подходов позволяет несколько по-иному интерпретировать известные законы общения [3].

Всякий анализ должен начинаться с метаобщения— отношения между общающимися: их взаимной осведомленности, предубеждений, заблуждений, а также заинтересованности в общении. Без этого, основываясь только на действиях партнеров, .невозможно понять смысл общения—идет ли речь о брачной связи, служебной переписке или философской полемике.

Метаобщение определяет программу общения: симметричную или дополняющую, в зависимости от того, основано ли общение на равенстве или неравенстве сторон. Этот статут устанавливается в начале общения и затем строго соблюдается: при симметричном общении никто не может делать того, что не делают другие; при дополняющей программе общающиеся стороны соблюдают установленный однажды интервал неравенства, и изменение программы происходит с большим трудом. Примером служит известное военное правило, согласно которому рядовой, получивший офицерское звание, обычно переводится в другую часть, где легче вводится в действие новая схема отношений. Другой пример: трудности адаптации отношений в условиях укрупненных или разукрупненных административных систем. Даже в такой исторически сложившейся системе, как семья, где программа отношений между родителями и детьми меняется со временем от дополняющей с большим интервалом до симметричной, этот процесс нередко происходит с запаздыванием, что служит причиной известных сбоев отношений. Такое изменение происходит по правилу симметричного шизмогенеза* в отличие от дополняющего шизмогенеза, когда прогрессирующий процесс настойчивости одной стороны делает другую сторону •все более уступчивой (примеры—в истории международных отношений).

Адаптация отношений—это структура компромиссов, позволяющих разноуровневым системам контактировать

* Шизмогенез — процесс изменения норм поведения п результате кумулятивного взаимодействия,

12

на одном уровне. Применительно к личности этому способствуют коммуникативность, нужда в людях, социальные потребности, конформизм и другие качества.

Особым случаем разноуровневого общения является шизоидное, т. е. раздвоенное общение [З], описанное впервые на примере детской шизофрении, затем подробно изученное в условиях административных систем управления и пока не изученное в области дипломатии. Суть его заключается в том, что хотя бы одна из общающихся сторон трансформирует свои суждения с учетом суждений другой стороны. Важно подчеркнуть: что здесь отсутствуют компромисс—попытка выработать общее суждение, и трансляция—простой перевод с одного класса суждений на другой. Типичный пример такой ситуации: общение с безнадежным больным, когда от больного скрывают летальный исход, а 'больной, зная об этом, в свою очередь скрывает от своих близких.

Общение происходит на двух языках: цифровом и аналоговом. Па первом составляется текст сообщения, на втором—его контекст. Научно-техническая литература в равной степени использует оба языка и поэтому с трудом и с большими потерями поддается машинному .переводу. В художественной литературе и произведениях искусства доминирует аналоговый язык, присутствуя в чистом виде в абстрактном искусстве. Формализация сообщения усиливает роль цифровой составляющей, и такие жесткие языки, как языки программирования, дают возможность человеку общаться с машиной, хотя такое общение, приемлемое для машины, кажется человеку рутинным и неинтересным. Дело в том, что процесс восприятия имеет для реципиента творческий характер—пассивный, запрограммированный автором, и активный, независимый от автора и позволяющий реципиенту генерировать новую информацию; в обоих случаях творческое восприятие означает принципиальную возможность получить больше того, что формально было в сообщении.

Там, где прямое преобразование аналоговой формы в цифровую невозможно, появляется символ, знак, открывающий путь к третьему — семиотическому аспекту анализа общения, наряду с прагматическим и семантическим аспектами.

Ритуал — промежуточный процесс между аналоговым

13

и цифровым общением [10]. При информационном голоде он создает дополнительный источник питания (информационная руминация—«жвачка» типа различных игр) и легко переходит в псевдообщение, когда теряется значение фактора заинтересованности. Типичный пример псевдообщения—традиционная методология обучения иностранным языкам: учебные диалоги не выражают потребность ,в общении, а учебные тексты не содержат ничего нового, ради чего воспринимается обычная текстовая информация.

Если заинтересованность в общении не одинакова, то более заинтересованная сторона может провоцировать общение, извлекая информацию или навязывая ее. При этом используются суггестивные приемы: гипнотический, психологические, схоластический*, псевдологический**.

Система с неразвитым тезаурусом чаще провоцирует общение с целью удовлетворения информационного голода, и на уровне маломерного информационного пространства такое навязанное общение может носить характер «промывки мозгов» (в [3]—термин). Этот спо-

* По любому поводу можно начать дискуссию: поставить вопрос, отделив его от других вопросов, разделить на -множество частей, дать определение каждой части, потом сформулировать начальные принципы и построить цепочки доказательств на основе этих принципов—так получается «да»; затем возводится цепочка последовательных возражений с возрастающей значимостью, в конце которой ставится «нет» [II]. Бесконечно уточняя тезис, можно перевести его в антитезис. Схоластика является частью общего метода «отчаянной игры в логику, когда в борьбе слов теряется их смысловое содержание, но утверждается дух превосходства» [З].

** В [3] жаргонное выражение «прочитка мозгов» возводится в ранг термина. Л. Кэролл «В Зазеркалье» даст пример «прочитки» по отношению к Алисе со стороны двух королев — Белой и Червонной:

«— Уверяю вас, что я не хотела, — начала Алиса, но Червонная королева нетерпеливо перебила ее:

— Именно это мне и не нравится! Если бы у тебя были дурные намерения! Что же ты думаешь, что ребенка преследуют так просто, без всякого смысла? Даже в шутке должен быть смысл, а ребенок—это поважнее, чем шутка. Ты не смогла бы это отрицать, даже если бы попыталась'это сделать обеими руками.

— Я ничего не отрицаю моими руками, — возразила Алиса.

— Никто тебе и не говорил этого, — сказала Червонная королева. _ ^ сказала, что ты не смогла бы, если бы даже попыталась. _ Ее ум находится в таком состоянии, — сказала Белая королева — что" она хочет что-то отрицать, только сама не знает что.

—Отвратительный, ужасный характер, — заметила Червонная

королева14

соб используется также для принудительного извлечения информации при наличии трансмиссионного

барьера.

Соответственно, существуют приемы пассивного и активного отказа от общения, например в служебной переписке: задержка ответов, нерегулярные ответы, ответы не по существу, формальные ответы, завуалированные отказы, категоричные отказы.

Ниже будет дан семантический анализ четырех моделей общения возрастающей сложности: самообщение, парное, групповое и эмиссионное.

Самообщение. Семантический смысл самообщения—обмен информацией с самим собой или работа системы на самое себя. В таком режиме может 'работать система жак развитая, так и вырожденная, а в третьем случае самообщение рассматривается как сбой.

В качестве динамической информационной системы человек обрабатывает определенные, оптимальные для него объемы информации, выход за которые приводит к состоянию информационного голода или информационных перегрузок. Процесс восприятия теория семантической информации рассматривает 'как синтез потоков, поступающих, в основном, по трем каналам: большому — зрительному, меньшему — слуховому и переменному—внутреннему (память). Нарушение работы одного из первых двух (амаврез, глухота) усиливает работу другого, а также второстепенных каналов—обоняния и осязания. Что касается внутреннего канала, то нарушения его работы могут касаться распознавания, понимания и запоминания (агнозия, алексия, амнезия), а также процессов переработки (дебильные и имбециль-ные проявления, идиотия). Но при нормальном состоянии памяти большую роль играют ее тип, способности, знания и навыки.

Преимущественное развитие прямого типа памяти определяет эрудиционный склад интеллекта, а ассоциативного типа памяти—творческий склад [12].

Обозначим прямую память через р, ассоциативную_ через с, общее число информационных единиц, закрепляемых памятью (объем общего тезауруса),—'т, число

15

закрепляемых одновременно единиц (объем нуртезау-руса) —р. Тогда, согласно теореме [1, 13], будем иметь соотношение: ^^:т>Рт>^V\^>^СV-

Это означает, что, при прочих равных условиях, объем нуртезауруса с прямой памятью больше, чем с ассоциативной, а объем общего тезауруса — наоборот. Применительно к интеллекту человека: эрудит знает больше творческой личности, но творческая личность за свою жизнь производит больше информации, чем эрудит. Так меняется мощность потока, поступающего по внутреннему каналу из памяти и синтезирующегося с потока'ми, поступающими по внешним каналам. Причем несинтезирующиеся потоки разделяются на основной и шумовой, и тогда первый активно подавляется вторым.

При неразвитом тезаурусе система больше зависит от внешней среды, откуда поступает информация, а память в процессе восприятия принимает ограниченное участие. Самообщение здесь происходит только :в условиях информационного голода и носит игровой характер. Типичные свойства такой личности: экстраверсия (открытый характер), коммуникативность, эмоциональность, высокий социальный статут (.потребность быть среди людей), низкая социальная отчужденность (норма одиночества), хвостизм (зависимость в суждениях), рутинность, вера, ксенофобия (этноцентризм). При низких уровнях самооценки и социальной значимости проявляется тенденция негативного самообщения—самоистязания. Облик такой личности: интроверсия (закрытый характер), приниженность, самоотчужденность, пессимизм, мнительность, низкий социальный статут, высокая социальная отчужденность, .некоммуникативность и подозрительность к людям. В патологии это приобретает депрессивную, психопатическую или психастеническую направленность, сочетающиеся нередко у алкоголиков.

При развивающемся тезаурусе система также зависит от внешней среды, а внутренний канал работает в режиме заполнения памяти. Самообщение здесь носит вспомогательный характер, иногда с привлечением документального посредника — дневника, чтобы «понять 'недопонятое». Свойства этой личности: высокий школьный (природная любознательность) и научный (аналитический склад) потенциалы, неконформность, социальные потребности и отсутствие этноцентризма.

16

Интенсивно работающая ассоциативная память создает наименьшую зависимость от внешней среды, но больше страдает от информационного шума и перегрузок и чаще пользуется документальными посредниками справочного типа. Личность с таким типом памяти наиболее склонна к самообщению. Ее характерные черты: интроверсия, некоммуникативность, социальная отчужденность, низкие уровни коллективизма и хвостизма (независимость суждений).

Переходя к социальным системам, можно начать с известного «Закона тысячи» Н. Парки.нсона, согласно которому, в учреждении со штатом свыше тысячи сотрудников создается такой поток внутренней информации, что внешняя информация становится менее .нужной, и сотрудники могут работать на самих себя. Этот «закон» нашел подтверждение в психологическом и информационном плане: тысяча—верхний численный предел •коллектива, когда работники знают друг друга и вырабатывают особый стиль мсжличностных отношений; тысяча в административной системе складывается из трех—четырех этажей иерархии, при пяти—семи подчиненных у .каждого руководителя, что обеспечивает возможность контролировать работу подчиненных и управлять трансиерархическими связями (минующими смежные этажи). На этих принципах оптимизируется информационная топография учреждений.

И последнее, о чем можно упомянуть в этом разделе:

самообщение как сбой в системе управления. Наглядным примером здесь служит известный в биологии «парадокс гусениц» [14]: в периоды миграции движением гусениц в одном направлении управляет инстинкт цели, который, однако, легко переходит в инстинкт «{о11о\у ту 1еас1ег»,* и тогда образуются цепочки ползущих друг за другом гусениц. Если цепочка окажется достаточно длинной, то, по условиям микрорельефа местности, может оказаться, что лидер цепочки встретится со своим замыкающим, которого примет за впереди идущего и, следовательно, за своего лидера. Так цепочка замыкается, и гусениц 'может спасти от гибели только постороннее вмешательство. Вывод, следующий из этого парадокса; полагаясь на лидера, следует задать вопрос—на

* Название английской детской игры. 2—7882

17

кого полагается этот лидер, и проследить, таким образом, всю управленческую цепочку. Парное общение. Самообщение непосредственно

переходит .в одностороннее парное общение, когда активная сторона вступает в контакт с пассивной стороной и, отражая от нее информацию, продолжает тем самым контакт с собой. Такая ситуация напоминает обучение игре в теннис, когда игрок все время бьет в стенку, отражая отскакивающий от стенки мяч. Примером прямого одностороннего общения является обращение верующего к богу.

При обратном одностороннем общении реципиент вводит свой тезаурус в соответствие с тезаурусом индуктора. Без такого условия общение невозможно; и даже крик из темноты создает в сознании реципиента предварительное представление об индукторе — кто он, где находится и что с ним происходит.

Это условие хорошо проявляется в работе перцептивного канала передачи информации на дальнее расстояние [15]: реципиент хорошо должен знать индуктора, но индуктор может реципиента не знать; реципиент должен настроиться на прием, т. е. сосредоточить свое внимание на индукторе и оградиться от информационных шумов; индуктор должен также настроиться, но его роль более пассивная—следовать по определенному маршруту, сосредоточив внимание на окружающих предметах или на определенном предмете; реципиент может перемещать свое внимание во времени и в пространстве, предупреждая действия индуктора и получая возможность видеть то, что тот не видит; прием информации возможен на низшем уровне формализации, без включения памяти и воображения; у каждого реципиента проявляется свой стиль восприятия—в ранговом распределении значимости (информационной нагрузки) форм, фактур и цветов. Таким образом, в описываемой ситуации индуктор выполняет функции посредника в одностороннем обратном общении реципиента со средой. Такое же посредничество через информационное пространство имеет место при тестировании. Здесь насчитывается три звена связи: объект—О, эксперт—Э и тестирующий — Т, причем возможны все варианты объединения: 0-^Э-^Т, ОЭ-^Т, О^ЭТ, ОЭТ. Во втором случае реципиент получает информацию об индукторе,

18

|^^^^^^ЙЙ11ЙЙ1-^Й11

который является экспертом по отношению к самому себе; в третьем случае экспертом является реципиент;

в четвертом — все три роли объединены в одном лице, и режим обратного общения переходит ,в самообщение через посредника — тест. При тестировании наблюдаются отмеченные условия: реципиент (тестирующий) должен иметь предварительное представление об индукторе (объекте), но индуктор может ничего не знать о реципиенте; реципиент может описать прошлые и будущие действия объекта. При этом тест работает на определенном уровне формализации, и в случае низкого уровня большая ответственность лежит на тестирующем, у которого проявляется тогда свой стиль восприятия (как, например, в тесте Роршаха).

На рис. 7 показана ситуация решения задачи огожде-ствления путем соотнесения тезаурусов объекта—запроса &,. и объекта—показателя &д через тезаурусы теста

Рис. 7

&}(; и данных о тестируемом {&},. П6]. Здесь тезаурус теста включает три субтезауруса: {й^П^} г— прямой положительный результат отождествления, {^}^П

П^М^},-"^⁰^^81111131" положительный результат отождествления (то, что тестируемый прямо не показал, но тест определил), {'&}^\&г—отрицательный результат отождествления, показывающий степень тождественности. Соответственно, тезаурус данных о тестируемом включает также три субтезауруса: упомянутый {^П^},.. затем ^П{&}г\{^}а—рицевионные потери (информация, полученная тестом, но не использованная) и {&}г\^д— индукторский шум (излишняя информация, предоставленная тестируемым). Трансмиссионные потери [&дП П^М^дЩ^и связаны с ограничениями теста, не обеспечивающего полную адекватность. Таким образом, общие потери ^П&г\{^}й зависят от двух факторов:

19

2*

того, что заложено в тесте, и того, что зависит от тестируемого и тестом обнаруживается лишь косвенно.

В одностороннем общении через время для историка посредником является исторический памятник, и задача реципиента—ввести свой тезаурус в соответствие с тезаурусом изучаемой эпохи, абстрагируясь при этом от влияния среды настоящего времени. Памятник здесь также выполняет пассивную роль, и, мысленно перемещая его во времени и в пространстве, историк может получить информацию, дополнительную к той, что имели в виду автор, например, литературного произведения и его современники, которое это произведение читали. При этом историк, в свою очередь, является посредником в одностороннем общении двух эпох, и его задача — обеспечить максимальную объективность восприятия, сводя к минимуму искажения за счет действующей парадигмы, и компенсируя неполноту фактографической •информации своей возможностью смотреть на события, так сказать, со стороны, лучше понимая их смысл и предвосхищая их развитие.

В этом смысле понять теорию Дарвина можно только, если познакомиться с творческой биографией ученого, образом сто мыслей, логикой экспериментов, религиозными убеждениями и общественными отношениями того времени, т. е. познать дух личности и эпохи [17].

В двустороннем парном общении имеет место пунктуация, т. е. очередность событий, передаваемых на цифровом и аналоговом языках, причем последний обеспечивает функцию обратной связи. Структура этого достаточно сложного процесса становится понятной, если обеднять аналоговую составляющую, накладывая на канал связи последовательные ограничения: 1) пара людей может общаться не У15-а-у1з, а только по телефону, и тогда мобилизуется внимание, чтобы повысить чувствительность приема и тем самым объем информации в аналоговой форме, идущей в этом случае только по слуховому каналу; 2) общение возможно только путем переписки, т. е. с помощью документа в качестве посредника, и здесь аналоговая составляющая ограничивается контекстом цифрового (письменного) текста, и ее объем относительно увеличивается, благодаря возможности прочитать текст несколько раз; 3) общение возможно только с помощью другого документального

20

посредника — телеграмм, которым присущ более жесткий «телеграфный стиль», и здесь общение начинает носить более или менее выраженный формальный характер. Как видим, значение аналоговой составляющей весьма существенно, хотя далеко не всегда ей придается должное значение, и нередки безнадежные попытки перевода с одного аналогового языка на другой или неправильный перевод с аналогового на цифровой язык*.

Кроме знания языка, для парного общения необходимы, по-видимому, определенные условия и определенные мотивы, основанные на общих интересах или взаимном удовлетворении интересов (см. выше).

Благоприятствующие общению личностные свойства:

открытый характер, оптимизм, любознательность, живость, эмоциональность, приспосабливаемость к меняющимся условиям, коммуникативность, нужда в привязанности, искренность, благосклонность, конформизм, личная и социальная уверенность, потребность быть среди людей, низкая норма одиночества, социальные потребности и социальная ответственность.

При общении необходимо соблюдать определенные правила: воздерживаться от прямой критики, уметь высказывать одобрение, проявлять интерес к личности и делам собеседника, проявлять в нем чувство его значительности; при склонении на свою сторону—обращаться дружески и с уважением, не спорить, уметь проявлять сочувствие, становиться на точку зрения другого, наглядно демонстрировать, возбуждать желание, побуждать к соревнованию, дарить идеи, предотвращать несогласие, вовремя признавать ошибки, возбуждать чувство благородства; при изменении человека—не применять приказного тона, анализировать свои прошлые ошибки, от-

* В [3] приводится два примера таких искажений:

Когда кошка мяучет и трется о ваши ноги, заглядывая в приоткрывшуюся дверцу холодильника, нельзя это сообщение в аналоговой форме переводить только как просьбу о еде. Более точно перевод звучит так: «Будьте мне мамой», так как у кошек существует правило, что если большая кошка позволяет маленькой кошке тереться о себя, она берет тем самым 'опеку над ней со всеми вытекающими из этого условиями.

Когда один «осьминог» принимает угрожающий вид, то другой «осьминог» может решить, что «он сильный» или что он «хочет сражаться», хотя этого и не было и первоначальном сообщении. Здесь также налицо грубый перевод с аналогового языка на цифровой.

21

тенять каждый успех, предвосхищать успех, критиковать косвенно, при вынесении отрицательной оценки сначала указать на хорошие стороны, уметь, когда нужно, упростить недостаток [18].

Поскольку между общением без отказа и отказом от общения нет никакой границы, можно в принципе измерять силу связи в парном общении. Такие попытки делаются в области анализа семейных отношений с целью отличить действительный брак от фиктивного и прогнозировать его устойчивость.

Примером служит тест Т. Лири [19], основу которого составляет опросник, с помощью которого получают пять пар формализованных тезаурусов: 0(1) т—какой я есть, ^(^)т—каким я хочу'быть, •й'(|)/(^)пг—партнер в моих глазах, 0(^)у(^)„г — каким я хочу видеть моего 'партнера, •б'(г;),п(^М^)т — каким, по моему мнению, партнер видит меня. Тезаурусный подход, осуществленный нами совместно с Ю. А. Решетняком [20], позволил углубить данную методику, показывая структуру баланса центростремительных и центробежных сил, действующих в парном союзе.

Другим примером является 'разработанный нами также с Ю. А. Решетняком тест 5БФ [20], определяющий на основе общего опросника по пяти факторам: уровни притязаний, сходство взглядов, взвешенное сходство (с учетом притязаний), относительную удовлетворенность и взвешенную удовлетворенность (с учетом притязаний).

Групповое общение. В прагматическом отношении групповое общение входит в сферу социальной психологии [21]—науки о малых социальных группах,, в пределах от нескольких человек (рабочая бригада, экипаж, оперативная группа—коммандо) до 1000 человек, где люди, в основном, знают друг друга, активно общаются и 'создают особый социально-психологический климат отношений*. При этом группа может 'быть временной я постоянной, открытой и закрытой (с точки зрения свободы входа и выхода), формальной (административно оформленной) и неформальной (незримые колледжи).

* Большие административные структуры (предприятия и организации с числом работников более 1000 человек) служат объектом изучения со стороны социологов, поскольку в таких структурах

социальные особенности превалируют над социально-психологиче-ски-ми.

?2

Вхождение ,в группу основывается на тезаурусе общих интересов (целей), с учетом таких личностных качеств, как открытый характер, гибкость, чувствительность, самоконтроль, эмоциональность, уверенность, самообладание, искренность, честность, коммуникативность, благосклонность, соперничество, язвительность, коллективизм, хвостизм, авторитет, организаторские способности.

В связи с этим между участниками группы распределяются ролевые функции. На матрице рис. 8, построен-

\	1	2	5	4	5	е	7	8	9	10	Сунна
1		-»				^	+		+		4
2	• +						+	+	+		4
^						+		+	+		3
4	+	4									8'
5					+		+				2
6	4		+						+		5
7		+							+		2
8		+	+			+	+		+		5
9		+	+				4				5
10			-»•							+	2
Сумма	3	5	5	1	1	4	6	г	7	1	ге

Рис. 8

ной по методу [22], показана такая ролевая ситуация, в которой участвуют 10 человек. Наличие направленной связи (направление показано стрелкой) фиксируется цифрой 1, отсутствие—0, но 'в принципе здесь может быть использована более дробная балльная шкала, включая негативные оценки. В группе два лидера: № 2 'контролирует действия №№ 1, 4, 7, 8 и 9, № 3—действия №№ 4, 6, 8, 9 и 10, причем №№ 8 и 9 входят в сферы влияния обоих лидеров. № 4 пользуется всеобщим авторитетом, в том числе, и у лидеров, но его 'роль в группе пассивна. №№ 7 и 9 выполняют роль информаторов—они чаще обращаются к другим членам, чем другие обращаются к ним. И, наконец, есть отверженные—

23

УДК 003 В. П. Троицкий

Семиотическое существование

§ 1. Проблема существования

Как известно, проблема идеальных конструктов и, прежде всего, природа математических формализмов стала одной из самых активно обсуждаемых философами XX века проблем. После длительного периода равнодушия к вопросам существования стали всерьез заниматься онтологией своего предмета представители математического 'мира. Достаточно вспомнить имена У. Куайна, Р. Карнапа, Б. Рассела, Я. Хинтикки и др. Исследования

тут ведутся сразу по нескольким направлениям: в модальной логике (интерпретации модальностей и квантификации модальных логик), в основаниях математики (пересмотр понятия математического объекта с целью устранения антиномий в теории множеств), в логической семантике (развитие, теории именования и проблема смысла и значения языковых выражений), в методологии науки в целом (исследование различий теоретических и эмпирических терминов). Заслуживает специального комментария и тот факт, что если первоначально онтологические притязания математиков были незначительными и носили «местный» характер—таковы, скажем, критерии непротиворечивости или конструктивности в основаниях математики, — то в дальнейшем фронт работ значительно расширился. Об этом свидетельствует уже характерный акцент в терминологии наиболее интересных и перспективных исследований: Эпистемическая логика Я. Хинтикки, «возможные миры» в интерпретации

52

Г

«онтологических

'I моделыюстей у С. Крипке, концепция

допущении» У. Куайна и т. д.

Конечно же, известный критерий Куайна, гласящий,

что «существовать—это значит быть значением кванти-фицйрованной переменной», не призван для некоего универсального разделения «бытия» и «небытия». Задача его, как и прочих формальных построений с онтологическим «привкусом», состоит в более простом — определить, «существование какого рода объектов предполагается данной теорией» [1, с. 48].

Как бы то ни было, проблема существования, а вернее, онтология объектов науки перестала быть предметом чисто философских рассуждений и обретает ныне междисциплинарный статус. Поэтому приобретает законный интерес всякое внимание к онтологическим проблемам со стороны нефилософских наук. В качестве положительного примера приведем один подход, зародившийся в области биологической систематики и развитый А. А. Любищевым до уровня общенаучной значимости [2]. Выдвигаемые автором критерии реальности позволяют на основании таких базовых понятий, как «индивидуализация», «универсальность», «внутренняя организация» и др., вести разговор о целой системе модусов существования. Видимо, можно вообще утверждать, что имеются серьезные предпосылки для изучения категории существования как некоторой сложной иерархии, обусловленной междисциплинарным характером онтологиче-природой научного знания в

ских проблем и самой природой маучп^и д1ч^,,.^ ».

целом.

Именно в соответствии с этой возможностью нам представляется интересной точка зрения Ю. А. Петрова [З], который считает необходимым различать три аспекта

понятия существования:

— материальное существование, когда данный объект в данный момент времени принадлежит множеству материальных тел;

—потенциальное существование, когда объект принадлежит множеству потенциально осуществимых объектов;

— логическое существование, когда объект принадлежит множеству таких объектов, определения которых .не противоречивы.

Хотя такое деление в известной мере и отображает упомянутую иерархию модусов существования, нельзя

53

удержаться от ряда критических замечаний, способствующих, как лам кажется, развитию и расширению предпринятого подхода. Прежде всего, весьма текучими и вариативными предстают перед нами сами границы между материальным, потенциальным и логическим существованием. Скажем, когда-то мировой эфир существовал (для ученых XIX в.) материально, ныне он не существует уже логически. Точно так же Г. В. Лейбниц относил свою Универсальную характеристику к потенциально осуществимым объектам, выводы же об алгоритмической неразрешимости некоторого рода задач это мнение бесповоротно отвергли; для Н. Кибальчича межпланетная ракета была если не потенциально, то уж логически осуществимой, в наше время она — чуть ли не обыденная реальность. Но, кроме относительности в .историческом плане, .имманентно присущей рассматриваемой версии, имеется еще и 'порок логического характера. Уже наличие слова «принадлежит» в приведенных определениях не гарантирует однозначного установления типа осуществимости. Основная трудность состоит здесь в необходимости эффективной проверки выполнения тех или иных условий, входящих в определения существования. Мы не будем излагать подкрепляющие этот тезис примеры :и отошлем читателя за ними к критике понятия принадлежности в «наивной» теории множеств, проводимой в работе [4]. Суммируя сказанное, можно провести следующее уточнение методологического (если угодно — и терминологического) характера: в приведенных определениях к слову «принадлежит» необходимо добавить

оборот «в соответствии с современным уровнем научных знаний».

Следующее замечание касается той ситуации, что рассматриваемое деление модусов существования приспособлено далеко не для всех мыслимых возможностей. Куда, скажем, отнести «множество всех множеств?» Это объект абстрактный (материально не существующий), влекущий известные парадоксы (не существующей логически) и вряд ли осуществимый потенциально из-за дурной бесконечности, возникающей при попытке его «сконструировать». А как, спрашивается, быть с такими понятиями, как «энтелехия», «круглый квадрат», «планетарная модель атома» пли «проклятие матери» (которого так боялся Иудушка Головлев, — пример подсказан 5^

Ю. А. Шрейдером) — попытка применить к ним хоть один из указанных смыслов существования окажется безуспешной. Или зададим совсем уж софистический вопрос, заранее обрекая его яа безответность: существует ли «небытие» и если существует, то как? Видимо, никакие терминологические ухищрения тут не помогут. Но коль 'скоро о всех подобных вещах мы можем говорить, рассуждать, даже изучать их свойства, то получается, что они все-таки .. . существуют. Существуют, но в особом

смысле — семиотическом.

Определеннее говоря, объект существует семиотически, будучи назван или обозначен и тем самым включен в сферу мысленного оперирования субъекта.

Только в семиотическом плане существует «круглый квадрат» или «цилиндрический шар», материально же существующий ваш сосед по квартире существует и семиотически, коль скоро кто-то поминает его дурным либо хорошим словом. Именно семиотическое существование позволяет литераторам-фантастам рассуждать о машине времени или «нуль-транспортировках», именно оно помогает, скажем, историкам науки легко управляться с «изобретениями» предшественников — типп апейрона, мирового эфира или флогистона. Подобные примеры легко множатся.