Реферат з всесвітньої історії

Перл- Харбор

1941р.

Василинця Івана

Оглавление

1. Глава. Введение……………………………………..…3

2. Глава. Перл – Харбор……………………………….…4

2. 1. Тревога не учебная…………………….………4

   2. Нападение……………………………………….9

   3. Поражение, отступление и крушение надежд ...17

3. Заключение……………………………………….……20

4. Список литературы……………………………………21

5. Приложение……………………………………………22

Глава I. Введение

Актуальность темы связана с интересом современной историографии к проблеме восприятия войны на Тихом океане современниками событий. Ход и характер стратегических операций Второй мировой войны традиционно приковывают внимание исследователей. Нападение японцев на Пёрл-Харбор среди исследовательских проблем занимает особое место, определяемое влиянием атаки 7 декабря 1941 г.[3. 5] на общественно-политическую жизнь США, на ход войны, на развитие военного искусства и науки. Научный интерес к воскресной атаке Гавайев не ослабевает и сегодня: продолжаются ожесточенные дискуссии, основы которых заложены еще в 1941−1945 гг.

Данная тема актуальна и в практическом отношении − для анализа современных информационных процессов в американском обществе. Следовательно, информационное обеспечение Пёрл-Харбора, развитие представлений о сражении требуют всестороннего изучения. Все это, как и недо­статочная изученность вопроса, обуславливает актуальность выбранной темы.

Проблема оценки Пёрл-Харбора современниками рассматривалась историками официального направления в рамках истории международных отношений, военной и политической истории США. С. Морисон, У. Лорд, А. Баркер, Р. Волштеттер, Дж. Стефан, С. Бэдсэй изучали Пёрл-Харбор в контексте Второй мировой войны [3. 56]. Указанные авторы считают, что США в предвоенные годы проводили в целом противоречивую внешнюю политику, но не стремились спровоцировать японское нападение. Поэтому атака Гавайев явилась полной неожиданностью как для военных, так и для руководства страны, что и обусловило реакцию. Вопрос о развитии представлений о нападении рассматривается названными историками фрагментарно.

Глава II. Перл- Харбор. § 2.1. Тревога не учебная

Война на Тихом океане была совершенно не похожа на военные действия в Европе. Колоссальные расстояния, которые приходилось преодолевать вооруженным силам, необъятные пространства, которые им приходилось отвоевывать, разнообразие и многочисленность островов на этом театре войны обусловили некоторые особенности развернувшимся там боевым действиям. Война на Тихом океане, в основном являвшаяся морской, велась в таких беспрецедентных условиях, что в ходе боевых действий пришлось разрабатывать новые методы и тактические приемы. Широкое использование авиации выдвинуло проблему, которая никогда раньше не возникала перед военно-морским флотом США, если не считать тактических учений флотов, то только в ограниченном масштабе. Решение о первоочередном обеспечении людскими резервами и материальными ресурсами военных действий против Германии с самого начала поставило тихоокеанские силы в крайне невыгодное положение. Более двух лет им пришлось вести войну с упорным и фанатичным противником, располагая минимальным вооружением и небольшим личным составом.

В течение этого времени американский военно-морской флот был вынужден молчать, тогда как в стране раздавался вопрос: “Где же Тихоокеанский флот?”

“Воздушный налет на Перл-Харбор. Тревога не учебная. Повторяю – тревога не учебная”. Эта радиограмма была прочитана на мостике находившегося под моим командованием авианосца “Lexington” в 7.58 в воскресенье 7 декабря 1941 г. В то ясное утро авианосец, действующий в составе оперативного соединения, которое направлялось к о. Мидуэй, находился в 600 милях к западу от Перл-Харбора. Хоть мы лихорадочными темпами вели боевую подготовку и готовились к возможному началу войны с Японией, полученное сообщение поразило всех. Очень немногие думали, что нападение будет предпринято именно на эту базу, расположенную в средней части Тихого океана, всего в 200 милях от Сан-Франциско и почти в 3600 милях от Токио. [4. 6]

Тем не менее морские летчики и министр военно-морских сил полковник Нокс признавали возможность такого нападения. За десять месяцев до нападения, 24 января 1941 г., Нокс отправил письмо военному министру Стимсону, а копию письма – командующему Тихоокеанским флотом адмиралу Ричардсону и начальнику 14-го военно-морского района (район Гавайских островов) адмиралу Блочу. В письме Нокса по этому поводу говорится следующее: “Безопасность Тихоокеанского флота США во время пребывания в Перл-Харборе и безопасность самой военно-морской базы Перл-Харбор в течение последних нескольких недель снова была предметом изучения Военно-морского министерства и находящихся в строю кораблей. Повторное рассмотрение этого вопроса отчасти было ускорено все возрастающей серьезностью обстановки, с точки зрения отношений с Японией, и сообщениями из-за границы об успешных налетах бомбардировочной и торпедоносной авиации на корабли во время их пребывания в базах. Если вспыхнет война с Японией, то вполне возможно, что военные действия начнутся с внезапного нападения на флот или военно-морскую базу Перл-Харбор.

Существующая в случае такого налета опасность большой катастрофы для флота и военно-морской базы требует более быстрого принятия всех мер, которые повысят готовность армии и флота противодействовать такому налету. Можно считать, что в подобном случае возникнут два вида опасности, а именно (в порядке их значительности и вероятности):

1) бомбовая воздушная атака;

2) торпедная воздушная атака…

Это письмо Нокса видел адмирал Кимл вскоре после того, как он сменил адмирала Ричардсона в должности командующего Тихоокеанским флотом в феврале 1941 г.[1. 12]

Однако в то время очень немногие офицеры считали авиацию той мощной разрушительной силой, какой она проявила себя впоследствии. Большинство офицеров еще придерживалось мнения, что доминирующим фактором в войне на море является линейный корабль. Палубная авиация во время учений производила много внезапных налетов как на корабли в море, так и на базу Перл-Харбор и даже на Панамский канал. Были и другие сигналы, которые указывали на возможность внезапного воздушного нападения на флот в Перл-Харборе. Генерал-майор Мартин и контр-адмирал Беллинджер, командующие армейскими и морскими воздушными силами на о. Оаху, 9 апреля 1941 г. [1. 12] представили доклад. В нем говорилось, что Япония может предпринять рейд быстроходных авианосцев на Гавайские острова и, если этот рейд увенчается успехом, может возникнуть ситуация, которая на продолжительное время помешает нашим силам в западной части Тихого океана вести успешные оборонительные действия. Они предсказывали, что наиболее вероятным и опасным вариантом рейда должна быть воздушная атака, предпринятая с одного или нескольких авианосцев, находящихся в пределах 300 миль от объекта нападения, и, что весьма вероятно, такое нападение будет произведено совершенно внезапно. Их оценка ситуации оказалась пророческой. Генерал Мартин и адмирал Беллинджер не могли бы более точно предсказать нападение на Перл-Харбор, даже если бы в их руках находились японские оперативные приказы.

Еще в январе 1941 г. американский посланник в Японии Грю сообщил госдепартаменту о поступлении из многочисленных источников, в том числе одного японского, сообщений о том, что вооруженные силы Японии планируют в случае “затруднений” с США внезапное массированное нападение на Перл-Харбор. Большинство американских высших морских чинов отнеслось к этому сообщению с полным недоверием, считая его фантастическим.

Из перехваченных и расшифрованных донесений было получено много разведывательных данных, касающихся намерений Японии. Эти донесения, большей частью носившие общий характер, не содержали определенного упоминания о Перл-Харборе, однако в них упорно подчеркивалось, что переговоры приближаются к кризису. Еще 5 ноября 1941 г. было скопировано письмо, присланное из Японии японским посланникам в Вашингтоне, в котором говорилось: “Совершенно необходимо, чтобы вся подготовка к подписанию этого соглашения была закончена к 25 числу этого месяца”. Затем 11 ноября поступили следующие инструкции: “Срок, установленный в моем предыдущем письме, абсолютно неизменяем в существующей обстановке. Это категорически самый крайний срок, а потому совершенно необходимо, чтобы все было урегулировано к этому времени”. Однако 22 ноября 1941 г. самый крайний срок был продлен до 29 ноября. Об этом сообщалось в следующих выражениях: “Если подписание может быть закончено к 29-му, мы решили ждать до этого дня; после этого дня события развернутся автоматически”. Были и другие указания на то, что переговоры являются предлогом для того, чтобы выиграть время для какой-то точно запланированной операции. Поздно вечером 6 декабря, приблизительно за 12 часов до нападения на Перл-Харбор, была перехвачена и расшифрована последняя часть письма, состоявшего из 14 пунктов. Оно давало точное и определенное приказание прекратить переговоры и вручить США ноту об этом в 13.00 по вашингтонскому времени. Выбор времени имел очень большое значение, так как это было сразу же после наступления рассвета в Гонолулу, и служил несомненным указанием на то, что военные действия должны начаться именно в указанный час.[4. 21]

Перехватив это послание, американское командование в Вашингтоне не приняло мер немедленно – не отправило специального предупреждения командующим сухопутными и морскими силами на Гавайях. На следующее утро, в воскресенье, около 11.00 по вашингтонскому времени начальник штаба сухопутных войск генерал Маршалл пытался послать такое предупреждение на Гавайи, но отправил его обычным гражданским телеграфом (хотя в его распоряжении был мощный радиотелефон), и оно было получено в Перл-Харборе спустя много времени после нападения японцев.

Военно-морское министерство послало депешу начальникам военно-морских районов, обращая их внимание на такую возможность и приказывая в эти дни обеспечивать должные меры предосторожности и постоянное несение вахты.

Другая информация, полученная в течение ноября, доказывала, что японцы распорядились вернуть с моря свои торговые суда, а представителям за границей – уничтожить их коды. Эти данные службы разведки были отправлены адмиралу Кимлу в Перл-Харбор. Но многие другие сведения, полученные в Вашингтоне в результате перехвата и расшифровки депеш, не были посланы ему из-за ошибочного предположения, что они также перехватываются и расшифровываются на Гавайях. Начальник морских операций послал 27 ноября всем командующим флотами письмо, в котором говорилось: “Настоящее послание должно считаться предупреждением о предстоящей войне. Переговоры с Японией, имевшие целью стабилизовать обстановку на Тихом океане, прекращены, и агрессивное выступление Японии ожидается в самые ближайшие дни… Дальнейшее поведение японцев предсказать невозможно, но военные действия могут начаться в любой момент”.

В тот же день Военное министерство послало аналогичную депешу командующему Гавайским отрядом генерал-майору Шорту, но добавило: “Если войны нельзя избежать, то США желательно, чтобы Япония первая совершила открытый враждебный акт. Такую политику не следует истолковывать как ограничение ваших действий в той степени, которая может создать опасность для вашей обороны. До начала Японией военных действий вам предлагается предпринять разведку и принять также другие меры, какие вам кажутся необходимыми, но эти меры должны приниматься таким образом, чтобы они не вызывали тревоги гражданского населения и не выдавали своей цели. О принятых мерах доложите”. Генерал Шорт ответил: “Для предотвращения диверсий в отряде объявлена боевая готовность”. В Вашингтоне на это донесение почти не обратили внимания и для усиления боевой готовности не было принято никаких мер. После войны генерал Маршалл признал перед комиссией Конгресса по расследованию свою полную ответственность за это упущение.

Политическое руководство страны предлагало смотреть на Японию как на второстепенного противника. Одновременно с этим, у офицеров США росла уверенность в неприступности Пёрл-Харбора. В сумме данные причины обеспечили успех внезапной японской атаке воскресным утром, несмотря на годы подготовки и ожидания конфликта американскими военными.