Никола. Античная литература. Практикум

И двенадцать за ним принеслось кораблей

красноносых

Рать из племен этолийских Фоас предводил Андремонид, Рать из мужей, обитавших в Олене, Пилене, Плевроне,

640И в Калидоне камнистом, и в граде Халкиде приморской. Не было больше на свете сынов браноносных Инея; Мертв и сам уже был он, и мертв Мелеагр

светлокудрый; И в Этолии царствовать вверено было Фоасу.

Сорок за ним, под дружиною, черных судов

принеслося.

645Критян же Идоменей предводил, знаменитый копейщик; В Кноссе живущих мужей, в укрепленной стенами

Гортине, Ликт населявших, Милет, и град белокаменный Ликаст, Ритий обширный и Фест, многолюдные, славные грады,

Идругих, населяющих Крита стоградного земли, 650 Был воеводою Идоменей, знаменитый копейщик,

ИМерион, Эниалию равный, губителю смертных; Осмьдесят черных судов принеслося под критской

дружиной.

Но Тлиполем Гераклид, как отец, и огромный и мощный, Гордых родосцев извел в девяти кораблях из Родоса,

655Кои в родосской земле, разделенные на три колена, Линд, Иялис и Камир белокаменный вкруг населяли:

Сих предводил Тлиполем, копьеборец, гибельный в битвах, Силы Геракловой сын, рожденный с младой Астиохой, Взятой героем в Эфире, у вод Селлеиса, когда он

660Многие грады рассыпал питомцев Зевсовых юных.

Сей Тлиполем, лишь возрос в благосозданном доме Геракла, Скоро убил, безрассудный, почтенного дядю отцова, Старца уже седого, Ликимния, отрасль Арея.

Быстро сплотил он суда и с великою собранной ратью

665Скрылся, бежа по морям, устрашался мести грозивших Всех остальных, – и сынов, и потомков Геракловой силы. Прибыл в Родос наконец он, скиталец, беды претерпевший; Там поселились пришельцы тремя племенами и были Зевсом любимы, владыкой богов и отцом человеков:

91

670Он им богатства несметные свыше пролил, Олимпиец.

Вслед их Нирей устремлялся с тремя кораблями из Сима, Юный Нирей, от Харопа царя и Аглаи рожденный; Оный Нирей, что с сынами данаев пришел к Илиону, Смертный, прекраснейший всех, после дивного мужа

Пелида;

675Но не мужествен был он, и малую вывел дружину. Живших в Низире мужей, населяющих Казос и Крапаф, Град Эврипилов Коос и народ островов Калиднийских Два предводили вождя: и Фидипп, и воинственный Антиф, Оба Фессалом рожденные, царственным сыном Геракла.

680 Тридцать за ними судов принеслися, красивые строем.

Ныне исчислю мужей, в пеласгическом Аргосе живших, Алос кругом населявших, и Алоп удел, и Трахину, Холмную Фтию, Гелладу, славную жен красотою, Всех – мирмидонов, ахеян и эллинов имя носящих;

685 Сих пятьдесят кораблей предводил Ахиллес знаменитый. Но народы сии о гремящей не мыслили брани; – Некому было водить на сражения строев их грозных.

В стане, при черных судах, возлежал Ахиллес быстроногий, Гневный за дочь Брисееву, пышноволосую деву,

690Деву, которую взял, по жестоких трудах, из Лирнесса, Самый Лирнесс разгромя и высокие фивские стены, Где и Эвена сынов, копьеборцев, гибельных в битвах, Внуков Селепа царя, и Эпистрофа сверг и Минеса.

Грустен по ней, возлежал он; но скоро воспрянет, могучий.

695В Филаке живших мужей, населявших Пираз цветущий, Область Деметры любимую, матерь овец Итонею, Травами тучный Птелей и Антрон, омываемый морем, – Сих ополчения Протесилай предводил браноносный В жизни своей; но его уже черная держит могила.

700В Филаке он и супругу, с душою растерзанной, бросил, Бросил и дом полуконченный: пал, пораженный дарданцем, Первый от всех аргивян с корабля соскочивший на берег. Рать не была без вождя, но по нем воздыхали дружины; Их же к сражениям строил Подаркес, Ареева отрасль,

705Сын Филакида Ификла, владетеля стад среброрунных, Брат однокровный героя, бесстрашного Протесилая,

92

Но летами юнейший; и старше его и сильнее Протесилай воинственный был; потерявши героя,

Рать не нуждалась в вожде, но о нем воздыхали, о храбром;

710Сорок за ним кораблей, под дружиной, примчалося черных,

В Ферах живущих и вкруг при Бебеидском озере светлом, Беб населявших, Глафиры и град Ияолк пышнозданный, Быстрых одиннадцать мчалось судов; предводил же Эвмел их Сын Адмета любимый, который рожден им с Алкестой,

715Дивной женою, прекраснейшей всех из Пелиевых дщерей. Живших в Мефоне, и окрест Фавмакии нивы пахавших,

Чад Мелибеи, и живших в полях Олизона суровых, – Сих племена Филоктет предводитель, стрелец превосходный, Вел на семи кораблях; пятьдесят воссидело на каждом

720Сильных гребцов и стрелами искусных жестоко сражаться. Но лежал предводитель на острове Лемне священном В тяжких страданиях, где он оставлен сынами ахеян, Мучимый язвою злой, нанесенною пагубной гидрой.

Там лежал он, страдалец. Но скоро ахейские мужи,

725Скоро при черных судах о царе Филоктете воспомнят. Рать не была без вождя, но желала вождя Филоктета. Медон над нею начальствовал, сын Оилея побочный, Коего с Реной младою родил Оилей градоборец.

Триккой владевший народ, и Ифомой высокоутесной,

730И обитавший в Эхалии, граде владыки Эврита, Два извели воеводы, Асклепия мудрые чада, Славные оба данаев врачи, Подалир и Махаон.

Тридцать за ними судов принеслися, красивые строем.

Живших в Ормении храбрых мужей, у ключа Гипереи,

735В власти имевших Астерий и белые главы Титана, – Сих предводил Эврипил, блистательный сын Эвемонов; Сорок за ним кораблей, под дружиною, черных

примчалось: В Аргиссе живших мужей и кругом населявших Гиртону, Орфу, широкий Элон, белокаменный град Олооссон, –

740 Сих предводил Полипет, воеватель бесстрашнейший в битвах,

Ветвь Пирифоя, исшедшего в мир от бессмертного Зевса, Сын, Пирифою рожденный женой Ипподамией славной,

93

В самый тот день, как герой покарал чудовищ косматых: Сбил с Пелиона кентавров и гнал до народов эфиков.

745Он предводил не один, но при нем Леонтей бранодушный, Отрасль Ареева, чадо Кенея, Коронова сына.

Сорок за ними судов, под дружиной, примчалося черных.

Но из Кифа Гуней с двадцатью и двумя кораблями Плыл, предводя эниан и воинственных, сильных

перребов,

750Племя мужей, водворившихся окрест Додоны холодной, Земли пахавших, по коим шумит Титаресий веселый, Быстро в Пеней устремляющий пышно катящиесь воды, Коих нигде не сливает с Пенеем сребристопучинным,

Но всплывает наверх и подобно елею струится;

755Он из ужасного Стикса, из вод заклинаний исходит.

Профоой, сын Тендредонов, начальствовал ратыо магнетов. Окрест Пенея и вкруг Пелиона шумного лесом Жили они; предводил их в сражение Профоой быстрый:

Сорок за ним кораблей, под дружиною, черных примчалось.

760Се и вожди и властители меднодоспешных данаев. Кто же из них знаменитейший был, поведай мне, Муза,

Доблестью или конями, из всех за Атридом притекших?

Задание 8.

О. Мандельштам. «Бессонница. Гомер. Тугие паруса…»

Прочитайте стихотворение О. Мандельштама. Подумайте над вопросами и заданиями:

1)Почему образ кораблей открывает экспозицию стихотворения и превращается в «длинный выводок» и «поезд журавлиный»?

2)Прокомментируйте строчки: «На головах царей божественная пена...».

3)Охарактеризуйте образ Елены в гомеровском тексте и сравните со звучанием его в рассматриваемом стихотворении.

94

4)Море и Гомер тесно слиты в поэтическом тексте Мандельштама. Какие основания для этого дает сам текст гомеровских поэм?

Бессонница. Гомер. Тугие паруса.

Я список кораблей прочел до середины:

Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный, Что над Элладою когда-то поднялся.

Как журавлиный клин в чужие рубежи, – На головах царей божественная пена, – Куда плывете вы? Когда бы не Елена, Что Троя вам одна, ахейские мужи?

Иморе, и Гомер – все движется любовью. Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит,

Иморе черное, витийствуя, шумит

Ис тяжким грохотом подходит к изголовью.

Задание 9.

Э. М. Форстер. Небесный омнибус (фрагмент)

Прочтите фрагмент из рассказа английского писателя XX в. Э. М. Форстера «Небесный омнибус». Оцените функцию образа щита Ахилла в приведенном отрывке.

–Вот именно! Вот именно! И смотри не опозорь меня, когда мы туда приедем. Не вздумай болтать и бегать взапуски. Сам ни с кем не заговаривай, жди, пока Бессмертные сами к тебе обратятся. Кстати, дай-ка мне сюда билеты, а то ты их еще потеряешь.

Мальчик безропотно отдал билеты, но ему было немного обидно. Как-никак это он нашел сюда дорогу. Трудно стерпеть, когда сначала тебе не верят, потом тебя же поучают. Дождь тем временем прекратился, и в омнибус сквозь все щелочки прокрадывался лунный свет.

–Неужели не будет радуги? – воскликнул мальчик.

–Не отвлекай меня, – напустился на него мистер Бонз. – Ты мешаешь мне размышлять о прекрасном. Хотел бы я, чтобы рядом со мной был человек понимающий, почтительный.

95

Мальчик закусил губу. Он преисполнен был благих намерений. Он постарается во всем подражать мистеру Бонзу. Постарается не смеяться, не петь, не бегать, вести себя как подобает, наверное, в тот раз он произвел отвратительное впечатление на своих новых друзей. И еще он постарается правильно выговаривать их имена и не забыть, кто с кем знаком. Например, Ахилл не был знаком с Томом Джонсом – по крайней мере так утверждает мистер Бонз. А герцогиня Мальфи старше миссис Гэмп – так по крайней мере утверждает мистер Бонз. Он будет сдержан, молчалив, благовоспитан и не станет никому кидаться на шею. Однако, когда при случайном прикосновении его головы оконная шторка взлетела вверх, от всех его благих намерений и следа не осталось. Омнибус въехал на вершину освещенного луной холма, и там была расселина, а за ней, омываемые рекой вечности, дремали знакомые крутые обрывы.

–Гора! – закричал мальчик. – Послушайте, плеск воды рождает мелодию! Посмотрите, по ущельям рассыпаны огни костров.

Но мистер Бонз, едва взглянув, сразу же его осадил:

–Вода? Костры? Что за дичь ты несешь? Лучше помолчи. Там ничего нет.

Между тем прямо у них на глазах разливалась радуга, сотканная на этот раз не из грозы и солнца, а из лунных лучей и брызг. Кони ступили на радугу. Мальчик подумал, что прекраснее этой радуги он ничего в жизни не видел, но сказать этого вслух не осмелился, ведь мистер Бонз утверждал, что там ничего нет. Мальчик высунулся в окно омнибуса – оно распахнулось – и начал подпевать полусонным водам.

–Увертюра к «Золоту Рейна»? – вдруг сказал мистер Бонз. – Откуда ты знаешь ее лейтмотив?

Он выглянул из окна, а потом повел себя в высшей степени странно. Крикнув что-то сдавленным голосом, он отпрянул назад, сполз с сиденья и стал биться в судорогах. Лицо у него позеленело.

–У вас кружится голова от высоты? – спросил мальчик.

–Кружится голова! – прохрипел мистер Бонз. – Я хочу домой. Скажи кучеру, пусть поворачивает.

Кучер только покачал головой.

96

–Мы почти приехали, – сказал мальчик. – Они еще спят. Позвать их? Они будут вам очень рады, я столько им про вас рассказывал!

Мистер Бонз стонал. Они ехали по лунной радуге, которая истаивала, лишь только колеса переставали ее касаться. Кругом стояла полная тишина. Интересно, кто там на часах у входа?

–Я вернулся! – забыв про все свои благие намерения, прокричал мальчик. – Я вернулся! Это я, мальчик!

–Мальчик вернулся! – отозвался чей-то голос. – Мальчик вернулся! – подхватили другие голоса.

–Я привез с собой мистера Бонза.

Молчание.

–Наверное, правильнее сказать, что это мистер Бонз привез меня с собой.

Гробовое молчание.

–Кто на часах?

–Ахилл.

На скалистом гребне, почти там, где начинается радужный мост, он увидел юношу с удивительным щитом в руке.

–Мистер Бонз, вот Ахилл в своих доспехах.

–Я хочу домой, – сказал мистер Бонз.

Последний клочок радуги растаял, колеса вкатились на еще не отвердевшую скалу, и дверца распахнулась. Мальчик не в силах был противиться, он тут же выскочил из омнибуса и бросился навстречу воину, который, неожиданно преклонив колено, подхватил его на свой щит?

–Ахилл, – вскричал мальчик, – отпусти меня, я невежда и невоспитанный грубиян, я должен подождать мистера Бонза, про которого я вчера вам рассказывал!

Но Ахилл поднял его еще выше, и мальчик припал к удивительному щиту: к изваянным из золота героям, к горящим городам, к виноградникам, ко всему, что дорого, ко всему, что манит,

кполному подобию открытой им горы, омываемому, как и она, потоком вечности.

–Нет! – настаивал мальчик. – Я недостоин! На моем месте должен быть мистер Бонз!

Но мистер Бонз по-прежнему хныкал. И, протрубив в рог, Ахилл прокричал:

–Встань на моем щите во весь рост!

97

–Сэр, я этого не хотел, но что-то заставило меня встать. Почему же вы медлите, сэр? Здесь только доблестный Ахилл, ведь вы его знали.

–Я никого не вижу! Никого и ничего! Я хочу вернуться! – вопил мистер Бонз. – Спасите меня! – воззвал он к кучеру. – Позвольте мне остаться в вашей колеснице. Я почитал вас.

Явас цитировал. Я переплел вас в кожу. Отвезите меня домой, в мой мир!

Но кучер ответил:

–Я не цель, я – средство. Я не жизнь, я – пища. Встань сам, встань так, как этот мальчик. Я тебя спасти не могу. Ибо поэзия есть дух, и всякий, кто поклоняется ей, должен исполниться духа поэзии...

Форстер Э. М. Небесный омнибус / Пер. Л. Поляковой // Э. М. Форстер. Избранное. Л., 1997

ПРОВЕРЬ СЕБЯ!

Опираясь на материал лекции и практического занятия, охарактеризуйте следующий круг понятий и проблем:

•• мифологическая основа эпоса;

•• эпическое богатырство;

•• эпическое двойничество;

•• гомеровское понимание судьбы;

•• внешний, вещественный психологизм;

•• «гомерический хохот».

98

ЗАНЯТИЕ 4.

Древнегреческая трагедия «Орестея» Эсхила как одно из высших достижений жанра

Вступительный комментарий

Древнегреческий театр и древнегреческая трагедия составляют блестящую страницу в истории античной культуры. Эта часть античного наследия и по сей день сохраняет свою актуальность, о чем свидетельствуют многочисленные постановки на сценах театров мира, проходящие в Греции международные фестивали античной драмы и т.д. В курсе античной литературы драме отводится заметное место. Тем не менее, целесообразно провести не менее двух практических занятий по этой теме, поскольку в углублении и закреплении нуждаются как общие вопросы теории драмы, так и проблемы, связанные с рассмотрением конкретных, особенно значимых произведений.

Начать разговор целесообразно с вопроса о происхождении греческой трагедии, которое уже античная традиция связывала

с культовыми песнями (*дифирамбами) в честь Диониса. Следует обратиться к соответствующему отрывку из «Поэтики» Аристотеля (II49а9–26), подтверждающему эту версию и соответственно пояснить происхождение термина «трагедия» («козлиная песнь»), исходя из ритуала Дионисий. Обращение к Аристотелю важно и при характеристике драмы как рода литературы. Именно им подчеркнута сущность драмы как «действия» в отличие от повествовательного рода – эпопеи. Кроме «действенности» важно также обратить внимание на «конфликтность» природы драмы, а также ее публичный характер, ориентированность на сценическое действие для обширной аудитории.

Устройство греческого театра и театральных представлений также нуждается в комментариях, поскольку без этих знаний не могут быть поняты многие особенности древнегреческой траге-

99

дии: роль хора, число актеров, наличие театральных машин,

структура трагедии и т.д. Но, главное, только представив себе облик древнегреческого театра, его масштаб, протяженность праздника во времени, демократические формы подведения итогов, отношение к создателю драмы и участникам постановки, можно представить себе роль театра и трагедии в греческом обществе и соответственно сложность эстетической задачи, стоящей перед древнегреческим драматургом.

Важно обратить также внимание на мифологическую основу сюжета трагедии. Данное условие побуждало драматургов глубже осмыслить пространство мифа, обнаружить в нем стороны, созвучные проблемам современников. В то же время существенность затронутых древнегреческой драмой проблем обеспечила ей долгую жизнь, поскольку многие из поставленных вопросов были позднее осознаны как «вечные».

Уже Аристотель подчеркнул, что трагедия исторически развивалась, совершенствуя свою форму. Первоначальная структура трагедии представляла собой диалог актера («вопрошающего») с хором. Эсхил, введший второго актера, был осознан как «отец трагедии». Вместе с тем драматург, стоящий у истоков жанра, сумел создать творения, пережившие века.

При характеристике драматургии Эсхила важно подчеркнуть, что сама суровая эпоха противостояния персидскому нашествию, борьбы за единство греческих полисов обусловила высокий, героический характер эсхиловской трагедии. В своих драмах Эсхил отстаивал идеи демократического государства, цивилизованных форм разрешения конфликтов, идеи воинского и гражданского долга, личной ответственности человека за содеянное и т.д. Пафос эсхиловских драм был чрезвычайно важен для эпохи восходящего развития демократического афинского полиса, однако и последующие эпохи хранили о нем благодарную память как о первом «певце демократии» в европейской литературе.

Из семи сохранившихся драм Эсхила обычно более внимательному рассмотрению подвергаются «Персы» (472 г. до н.э.),

«Прометей прикованный» (?), «Орестея» (458 г. до н.э.). «Персы» выделяются исторической, а не мифологической,

как того требовала традиция, фабулой. Здесь, как нигде в других драмах, прямо и страстно прославлены греческое воинство и греческая демократическая государственность. Явственно

100