Ганди М. - Революция без насилия (Титаны XX века) - 2012

Упоминание о возможности полюбовного соглашения, как я мог

заметить, несколько озадачило шета. Но я находился в Дурбане уже дней шесть-семь, и мы знали и понимали друr друга. Я не был боль­ ше для него «белым слоном». Поэтому он сказал:

-Н-да, понятно. Конечно, соглашение без суда было бы наи­

лучшим исходом. Но мы все родственники и прекрасно знаем друг друга. Не такой человек Тайиб-шет, чтобы легко пойти на соглаше­ ние. При малейшей оплошности с нашей стороны он выжмет из нас

все и в конце концов надует. Поэтому, пожалуйста, подумайте дваж­

ды, прежде чем предпринять что-либо.

- Можете не беспокоится на этот счет, - сказал я. - Мне нет нужды говорить с Тайиб-шетом или с кем-нибудь еще по сущест­ ву дела. Я только предложу ему заключить соглашение и избавиться таким образом от ненужной тяжбы.

На седьмой или восьмой день после своего прибытия я выехал из Дурбана. Для меня приобрели билет первого класса. При этом обычно доплачивали еще пять шиллингов за постельные Jiринад­

лежности. Абдулла-шет настаивал, чтобы я заказал себе постель, но

из упрямства, гордости и желания сэкономить пять шиллингов я от­

казался. Абдулла-шет предостерегал меня.

- Смотрите, здесь не Индия, - сказал он. - Слава богу, такие расходы нам по карману. Пожалуйста, не отказывайте себе в необ­

ходимом.

Я поблагодарил его и просил не беспокоиться.

Примерно в десять часов вечера поезд пришел в Марицбург, столицу Наталя. Постельные принадлежности обычно давали на

этой станции. Ко мне подошел железнодорожный служащий и спро­

сил, возьму ли я их. Я ответил: «Нет, у меня есть свою). Он ушел. Но вслед за ним в купе вошел новый пассажир и стал оглядывать меня с ног до головы. Ему не понравилось, что я «цветной)). Он вышел и вернулся с одним или двумя служащими. Все они молча смотрели на меня, потом пришел еще один служащий и сказал:

- Выходите, вы должны пройти в багажный вагон.

- Но у меня билет первого класса, - сказал я.

-Это ничего не значит, - возразил он, - ступайте в багажное

отделение.

-А я вам говорю, что в Дурбане получил место в этом вагоне,

инастаиваю на том, чтобы остаться здесь.

-Нет, вы здесь не останетесь, - сказал чиновник. - Вы долж­

ны покинуть этот вагон, иначе мне придется позвать констебля, и

он вас высадит.

-Пожалуйста, зовите. Я отказываюсь выйти добровольно.

133

Явился констебль, взял меня за руку и выволок из вагона. Мой багаж тоже вытащили. Я отказался перейти в другой вагон, и поезд ушел. Я пошел в зал ожидания и сел там. При мне был только чемо­ дан, остальной багаж я бросил на произвол судьбы. О нем позаботи­

лась железнодорожная администрация.

Дело было зимой, а зима в высокогорных районах Южной Аф­ рики суровая, холодная. Марицбург расположен высоко над уров­

нем моря, и холода здесь бывают ужасные. Мое пальто было в бага­

же, но я не решался спросить о нем, чтобы не подвергнуться новым

оскорблениям. Я сидел и дрожал от холода. В зале было темно. Око­

ло полуночи вошел какой-то пассажир и, по-видимому, мамеревалея

поговорить со мной. Но мне было не до разговоров.

Я думал о том, что делать: бороться ли за свои права или вер­ нуться в Индию, или, быть может, продолжать путь в Преторию, не

обращая внимания на оскорбления, и вернуться в Индию по окон­

чании дела? Убежать назад в Индию, не исполнив своего обязатель­ ства, было бы трусостью. Лишения, которым я подвергался, были проявлением серьезной болезни - расовых предрассудков. Я дол­

жен попытаться искоренить этот недуг, насколько возможно, и вы­

нести ради этого все предстоящие лишения. Удовлетворения за оби­

ду я должен требовать лишь постольку, поскольку это необходимо

для устранения расовых предрассудков.

Поэтому я решил ехать в Преторию ближайшим поездом.

На следующее утро я отправил длинную телеграмму главному управляющему железной дороги и одновременно известил о про­

исшедшем Абдуллу-шета, который немедленно посетил управляю­

щего. Последний оправдывал действия железнодорожных властей,

однако заверил его, что уже отдал распоряжение начальнику стан­

ции проследить, чтобы я беспрепятственно доехал до места назна­ чения. Абдулла-шет протелеграфировал индийским купцам в Ма­ рицбурге, а также своим друзьям в других пунктах следования, что­

бы они меня встретили и позаботились обо мне. Купцы пришли на

станцию и попытались утешить меня, рассказав о собственных оби­ дах; инцидент, происшедший со мной, оказался обычным явлением. Они сказали, что индиец, едущий в первом или втором классе, по­

стоянно должен ожидать неприятностей со стороны железнодорож­

ных служащих или белых пассажиров. Целый день провел я, слушая

эти прискорбные истории. Наконец, пришел вечерний поезд. Место

для меня было заказано заранее. Теперь я купил в Марицбурге би­

лет и на постельные принадлежности, который не пожелал приоб-

Поезд доставил меня в Чарлстаун.

134

Новые унижения

Поезд пришел в Чарлетаун утром. В то время между Чарлетау­

нам и Иоганнесбургом еще не было железнодорожного сообщения.

Приходилось ехать в дилижансе, который делал остановку на ночь в

Стандертоне. У меня был билет на дилижанс, и он не утратил силу, несмотря на мою задержку на день в Марицбурге. Кроме того, Аб­ дулла-шет телеграфировал обо мне агенту компании.

Чтобы не впустить меня в дилижанс, нужен был предлог, и агент

нашел его. Заметив, что я иностранец, он сказал: «Ваш билет недей­

ствителею>. Я разъяснил ему, в чем дело. Но он nродолжал настаи­

вать на своем и не потому, что в дилижансе не было мест, а совсем

по другой причине. Пассажиров надо было разместить внутри ди­ лижанса, но так как я был для них «кули», да еще не здешний, то

«проводнию>, как называли белого, расnоряжавшегося дилижансом, решил, что меня не следует сажать вместе с белыми nассажирами.

В дилижансе было еще два сиденья по обе стороны от козел. Обыч­ но проводник занимал одно из наружных мест. На этот раз он сел

внутри дилижанса, а меня посадил на свое место. Я понимал, что

это полнейший произвол и издевательство, но счел за лучшее про­

молчать. Я бы все равно не добился, чтобы меня пустили в дили­

жанс, а если бы я стал спорить, дилижанс ушел бы без меня. Я поте­

рял бы еще день, и только небу известно, не повторилась ли бы эта

история и на следующий день. Поэтому, как ни кипело у меня все

внутри, я благоразумно уселся рядом с кучером.

Приблизительно в три часа дня дилижанс прибыл в Пардекоф. Теnерь проводнику захотелось сесть на мое место, чтобы покурить, а может быть, просто подышать свежим воздухом. Взяв у кучера ку­ сок грязной мешковины, он разостлал его на подножке и, обраща­

ясь ко мне, сказал:

- Сами, ты сядешь здесь, а я хочу сидеть рядом с кучером.

Такого оскорбления я не мог снести. Дрожа от негодования и

страха, сказал ему:

- Вы посадили меня здесь, хотя обязаны были поместить внут­

ри дилижанса. Я стерпел это оскорбление. Теперь же, когда вам хо­

чется курить, вы заставляете меня сесть у ваших ног. Этого я не сде­

лаю, но готов перейти внутрь дилижанса.

В то время как я с трудом выговаривал эти слова, проводник

набросился на меня и надавал мне хороших затрещин, затем схва­

тил за руку и попытался стащить вниз. Я вцепился в медные поруч­

ии козел и решил не выпускать их, даже с риском переломать руки.

135

Пассажиры были свидетелями этой сцены, - они видели, как этот человек бранил и бил меня, в то время как я не проронил ни слова. Он был гораздо сильнее меня. Некоторым пассажирам стало жаль

меня, и они начали уговаривать проводника:

- Да оставьте его в покое. Не бейте его. Он же ни в чем не ви­

новат. Он прав. Если ему нельзя сидеть там, пустите его к нам в ди­

лижанс.

- Не беспокойтесь! - крикнул мужчина, но, по-видимому, не­ сколько струхнул и перестал меня бить. Он отпустил меня и, про­ должая браниться, приказал слуге-готтентоту, сидевшему по другую сторону от кучера, пересесть на подножку, сам же сел на освободив­

шееся место.

Пассажиры заняли свои места; раздался свисток, и дилижанс за­

громыхал по дороге. Сердце мое сильно билось. Я уже не верил, что доберусь живым до места назначения. Агент все время злобно по­ глядьiВал на меня и ворчал: «Вот только дай добраться до Стандер­ тона, там я тебе покажу!» Я сидел молча и лишь молил бога о помо­ щи. Уже стемнело, когда мы приехали в Стандертон, и я с облегчени­

ем вздохнул, увидев индийские лица. Как только я сошел вниз, мои

новые друзья сказали: «Мы получили телеграмму от Дада Абдуллы и пришли, чтобы отвести вас в лавку Исы-шета». Я был очень обра­

дован этим. Мы пошли в лавку шета Исы Ходжи Сумара. Шет и его

служащие окружили меня. Я рассказал обо всем случившемся. Горько было им слушать это, и они старались утешить меня рассказами о та­

кого же рода неприятностях, которые пришлось пережить и им.

Я хотел сообщить обо всем случившемся агенту компании ди­ лижансов. С этой целью я написал ему письмо, изложив все подроб­ ности и особенно обратив его внимание на угрозы его подчиненно­ го в мой адрес. Я просил также гарантировать, чтобы меня помести­

ли вместе с другими пассажирами в дилижансе на следующее утро,

когда мы снова отправимся в путь. На это агент ответил мне: «Из

Стандертона пойдет дилижанс гораздо большего размера, его со­

провождают другие лица. Человека, на которого вы жалуетесь, зав­

тра здесь не будет, и вы сядете вместе с другими пассажирами». Это несколько успокоило меня. Я, конечно, не собирался возбуждать дело против человека, который нанес мне оскорбление действием, так что инцидент можно было считать исчерпанным.

Утром служащий Исы-шета проводил меня к дилижансу. Я по­

лучил удобное место и в тот же вечер благополучно прибыл в Ио­ ганнесбург.

Стандертон - небольшал деревушка, а Иоганнесбург - круп­

ный город. Абдулла-шет уже 1;елеграфировал туда и сообщил мне ад­ рес тамошней фирмы Мухаммада Касам Камрумина. Служащий этой

136

фирмы должен был встретить меня на станции, но мы друг друга не

узнали. Поэтому я решил отправиться в гостиницу. Я знал названия нескольких гостиниц. Взяв извозчика, я велел ехать в Большую на­ циональную гостиницу. Там я прошел к управляющему и попросил комнату. С минуту он разглядывал меня, потом вежливо ответил:

- Очень жаль, но у нас нет свободных номеров. - И откланялся. Тогда я поехал в магазин Мухаммада Касама Камрумина. Абдул

Гани-шет уж ждал меня здесь и сердечно приветствовал. Он от души

посмеялся над моим приключением в гостинице.

-Неужели вы думали, что вас пустят в гостиницу?

зал он. - Только мы можем жить в такой стране, потому что, стре­

мясь заработать деньги, не обращаем внимания на оскорбления, и

вот результаты. Затем он рассказал о притеснениях, которые терпе­

ли индийцы в Южной Африке.

О шете Абдулла Гани мы еще многое узнаем в дальнейшем.

Он сказал:

-Страна эта не для таких, как вы. Вот, например, завтра вам

надо будет ехать в Преторию. Вам придется ехать третьим классом.

ВТрансваале наше положение еще хуже, чем в Натале. Здесь индий­

цам вообще не дают билетов в первом и втором классе.

-Вы, наверное, не добивались этого упорно?

-Мы посылали депутации, но, признаюсь, обычно наши люди

сами не хотят ехать ни первым, ни вторым классом.

Япопросил достать мне железнодорожные правила и прочи­

тал их. Они были запутаны. Старое трансваальское законодательст­ во не отличалось точностью формулировок, железнодорожные пра­ вила тем более.

Ясказал шету:

- Я хочу ехать первым классом, а если это невозможно, то пред­ почту нанять экипаж до Претории, ведь до нее всего 37 миль.

Шет Абдул Гани заметил, что это потребует больше времени и де­ нег, однако одобрил мое намерение ехать первым классом. Я послал

заnиску начальнику станции, в которой указал, что я адвокат и все­

гда езжу первым классом. Кроме того, я написал, что мне необходи­ мо быть в Претории как можно скорее, что я лично приду за отве­

том на вокзал, так как у меня нет времени ждать, и что я надеюсь nо­

лучить билет в первом классе. Я намеренно подчеркнул, что nриеду

за ответом, так как полагал, что письменный ответ скорее будет от­

рицательным: ведь у начальника станции могло быть свое собствен­

ное представление о «кули-адвокате». Если же я явлюсь к нему в без-

137

укоризненном английском костюме и поговорю с ним, возможно, мне

удастся убедить его дать билет первого класса. Итак, я отправился на

вокзал в сюртуке и галстуке, положил на конторку соверен в качестве

платы за проезд и попросил дать мне билет первого класса.

-Это вы прислали мне записку? - спросил он.

-Да, вы очень меня обяжете, если дадите билет. Мне нужно быть в Претории сегодня же.

Он улыбнулся и, сжалившись, сказал:

-Я не трансваалец. Я голландец. Я понимаю вас и сочувствую вам. Я дам вам билет, однако обещайте мне, что если проводник по­

требует, чтобы вы перешли в третий класс, вы не будете впутывать

меня в это дело, т. е. я хочу сказать, вы не будете возбуждать судеб­ ного дела против железнодорожной компании. Желаю вам благопо­

лучно доехать. Я вижу, вы джентльмен.

Сэтими словами он вручил мне билет. Я поблагодарил и дал требуемое обещание.

Шет Абдул Гани пришел проводить меня на вокзал. Он был при­

ятно удивлен, узнав о происшедшем, но предупредил:

- Буду рад, если вы благополучно доберетесь до Претории. Бо­

юсь только, проводник не оставит вас в покое. А если даже оставит,

пассажиры не потерпят, чтобы вы ехали в первом классе.

Язанял свое место в купе первого класса, и поезд тронулся.

ВДжермистоне проводник пришел проверять билеты. Увидев меня,

он рассердился и знаками предложил мне отправиться в третий

класс. Я показал ему свой билет.

- Все равно, - сказал он, - переходите в третий класс. В купе, кроме меня, был только один пассажир - англичанин. Он обратил­

ся к проводнику:

-Зачем вы беспокоите джентльмена? Разве вы не видите, что у него билет первого класса? Я ничуть не возражаю, чтобы он ехал

со мной.

И повернувшись ко мне, сказал:

-Располагайтесь здесь поудобнее.

- Желаете ехать с «кулю>, так мне нет до этого дела, - провор-

чал проводник и ушел.

Около восьми часов вечера поезд прибыл и Преторию.

Первый день в Претории

На вокзале в Претории я ожидал увидеть кого-нибудь из слу­

жащих поверенного Дада Абдуллы. Я знал, что никто из индийцев

меня встречать не будет, так как я особо обещал не останавливать-

138

ся в домах у индийцев. Но поверенный никого не прислал. Потом я узнал, что, поскольку я прибыл в воскресенье, неудобно было посы­ лать служащего встречать меня. Я был озадачен и раздумывал, куда

направиться, опасаясь, что ни в одном отеле меня не примут.

В 1893 году вокзал в Претории был совершенно не похож на тот, каким он стал в 1914 году. Освещение было скудное. Пассажиров

мало. Я подождал, пока все вышли, рассчитывая попросить контро­

лера, отбирающего билеты, когда он освободится, указать мне ма­ ленькую гостиницу, или какое-нибудь другое место, где я мог бы ос­ тановиться, чтобы не пришлось ночевать на вокзале, должен при­ знаться, мне было трудно собраться с духом и обратиться к нему даже с такой незначительной просьбой из опасения подвергнуться оскорблениям.

Вокзал опустел. Я подал билет контролеру и стал его расспраши­ вать. Он отвечал вежливо, однако я понял, что толку от него будет

мало. Но в разговор вмешался стоявший рядом американский негр.

- Вижу, - сказал он, - вы здесь совсем чужой, без друзей. Хо­

тите, идемте со мной, я провожу вас в маленькую гостиницу. Хозя­

ин ее - американец, которого я хорошо знаю. Думаю, он сумеет вас

устроить.

У меня были свои опасения в отношении этого предложения, но я принял его и поблагодарил негра. Он повел меня в гостини­

цу Джонстона. Там он отвел хозяина в сторону, о чем-то поговорил

с ним, и тот согласился пустить меня на ночь, но с условием, что я

буду обедать в своей комнате.

-Уверяю вас, -сказал он, -у меня нет никаких расовых пред­

рассудков. Но все мои постояльцы - европейцы, и если я пущу вас

встоловую, они могут оскорбиться и даже уйти из гостиницы.

-Благодарю вас уже за то, что вы согласились приютить меня

на ночь, - сказал я. - Со здешними порядками я более или менее

знаком и понимаю ваши опасения. Я ничего не имею против того,

чтобы обедать в своей комнате. Надеюсь, завтра мне удастся устро­ иться где-нибудь еще.

Мне отвели комнату, и я задумался в ожидании обеда. Постояль­ цев в гостинице было немного, и я предполагал, что официант при­ несет обед скоро. Но вместо него пришел м-р Джонстон. Он сказал:

-Мне стало стыдно, что я просил вас обедать в комнате. По~

этому я переговорил с другими постояльцами и спросил, согласны

ли они, чтобы вы обедали в столовой. Они сказали, что не возража­

ют и что вы вообще можете жить здесь, сколько вам заблагорассу­

дится. Пожалуйста, если угодно, пойдемте в столовую, и оставай­

тесь здесь, сколько хотите.

139

Я снова поблагодарил его, пошел в столовую и с аппетитом при­ нялся за обед.

На следующий день я отправился к адвокату А. У. Бейкеру. Абдул­

ла-шет рассказал мне о нем, и я не удивился оказанному мне радуш­

ному приему. Бейкер отнесся ко мне очень тепло и любезно обо всем расспрашивал. Я подробно рассказал ему о себе. Потом он сказал:

- У нас нет здесь работы для вас как адвоката, так как мы при­

гласили самого лучшего поверенного. Дело это затянувшееся и слож­

ное, и я буду обращаться к вам за помощью только для получения нужной информации. Вы облегчите мне также сношения с клиен­ том, так как теперь все сведения, которые мне понадобятся от него, я буду получать через вас. Это несомненно принесет пользу. Помеще­

ния для вас я пока не подыскал. Я считал, что лучше это сделать, по­ знакомившись с вами. Здесь страшно распространены расовые пред­ рассудки, и поэтому найти помещение для таких, как вы, нелегко. Но

я знаю одну бедную женщину, жену пекаря, которая, думаю, устроит вас у себя и таким образом немного подработает. Пойдемте к ней.

Он повел меня к ней, поговорил, и она согласилась взять меня на полный пансион за 35 шиллингов в неделю.

М-р Бейкер был не только поверенным, он постоянно выступал

в качестве нецерковного проповедника. Он еще жив и занимается теперь исключительно миссионерской деятельностью, оставив юри­

дическую практику. Он человек состоятельный. Мы до сих пор пе­ реписываемся. В своих письмах он всегда подробно касается одной

и той же темы. Он доказывает превосходство христианства с раз­

личных точек зрения и утверждает, что невозможно обрести вечный мир иначе, как признав Иисуса единственным сыном бога и спаси­

телем человечества.

Уже во время первой беседы м-р Бейкер поинтересовался мои­

ми религиозными воззрениями. Я сказал ему:

- По рождению я индус. Но я еще мало знаю индуизм и еще

меньше другие религии. По существу я не знаю, кто я, во что я верю

и во что следует верить. Я собираюсь тщательно изучить свою рели­

гию, а по возможности и другие религии.

Бейкер обрадовался этому и сказал:

- Я один из духовников южноафриканской генеральной мис­ сии. Я построил церковь на собственные средства и регулярно про­ изношу там проповеди. Я свободен от расовых предрассудков. Уме­ ня есть единомышленники, и мы ежедневно в час дня собираемся

на несколько минут и молимся о даровании нам мира· и света. Буду

рад, еСЛИ ВЫ присоедИНИТеСЪ Кнам. Я представлю вас СВОИМ еДИНО­

МЫШЛеННИКаМ, которые будут счастливы познакомиться с вами, и,

140

думаю, вам тоже понравится их общество. Кроме того, я дам вам почитать несколько религиозных книг, хотя, конечно, Библия - это книга книг, и ее я особенно рекомендую вам.

Я поблагодарил м-ра Бейкера и согласился посещать молитвен­ ные собрания в час дня по возможности регулярно.

- В таком случае жду вас здесь завтра в час дня, и мы вместе

отправимся молиться, - сказал Бейкер, и мы распрощались.

Пока у меня было немного времени для размышлений.

Я отправился к м-ру Джонстону, расплатился с ним и позавтра­

кал уже на новой квартире. Хозяйка оказалась хорошей женщиной.

Она готовила мне вегетарианскую пищу. Скоро я стал чувствовать

себя в ее семье как дома.

Затем я отправился к человеку, к которому Дада Абдулла дал мне записку. От него я многое узнал о лишениях индийцев в Южной Африке. Он настаивал, чтобы я остановился у него, но я поблагода­ рил, сказав, что уже устроился. Он убеждал меня обращаться к нему, не стесняясь, по любому делу.

Стемнело. Я возвратился домой, поел, прошел в свою комнату,

лег и глубоко задумался. У меня не было спешной работы. Я сооб­

щил об этом Абдулле-шету. Что мог означать проявленный ко мне

м-ром Бейкером интерес? Какую пользу принесет мне знакомство

с его религиозными единомышленниками? Насколько глубоко мне

следует изучить христианство? Как достать литературу по индуиз­ му? И смогу ли я понять действительное место христианства, не зная как следует своей собственной религии? Я сделал лишь один

вывод: надо беспристрастно изучать все, с чем мне придется столк­ нуться, и вести себя с группой м-ра Бейкера так, как бог направит

меня; но не следует помышлять о принятии другой религии, пока я

не пойму вполне свою собственную. С этими мыслями я заснул.

Знакомство с христианами

На следующий день в час дня я пришел к м-ру Бейкеру на мо­

литвенное собрание. Там меня представили мисс Гаррис, мисс Гэбб,

м-ру Коатсу и другим. Все они опустились на колени для молитвы,

и я последовал их примеру. Молитвы представляли собой обращен­

ные к богу просьбы применительно к личным желаниям каждого.

Так, обычно просили, чтобы день прошел благополучно или чтобы

бог раскрыл врата души.

На сей раз была присоединена молитва о моем благополучии:

«Господи, укажи путь новому брату, присоединившемуся к нам. Дай

141

ему, боже, мир, который ты дал нам. Да спасет его Иисус Христос,

спасший нас. Все это мы просим во имя Христа». На этих молитвен­

ных собраниях не пелись псалмы, и не было никакой музыки. После молитвы, которая ежедневно посвящалась чему-нибудь одному, мы

разошлись; каждый отправился завтракать, так как настало время

приема пищи. Молитва заняла не более пяти минут.

Мисс Гаррис и мисс Гэбб были пожилыми старыми девами.

М-р Коатс был квакером. Обе дамы жили вместе; они пригласили

меня заходить к ним по воскресеньям на 4-часовой чай.

Когда мы встречались по воскресеньям, я обычно рассказывал

м-ру Коатсу о своих религиозных размышлениях за неделю, обсуж­

дал с ним прочитанные книги и делился впечатлениями о них. Дамы

обычно говорили о своих богоугодных делах и об обретенном ими

душевном покое.

М-р Коатс был серьезным, искренним молодым человеком. Мы

вместе совершали прогулки, кроме того, он водил меня к своим при­

ятелям-христианам.

Когда мы сошлись ближе, он стал давать мне книги по своему выбору, пока полка моя не заполнилась ими. Он буквально засыпал меня книгами. Я добросовестно читал все, а потом мы обсуждали

прочитанное.

В 1893 году я прочел множество таких книг. Не помню назва­

ний всех, но тут были «Комментарии» д-ра Паркера из лондонско­ го общества адвокатов, «Многочисленные неопровержимые до­ казательства» Пиреона и «Аналогия» Батлера. Некоторые места в

этих книгах показались мне непонятными. Кое-что в них мне ира­

вилось, а кое-что нет. «Многочисленные неопровержимые доказа­

тельствю) содержали в себе доказательства в пользу библейской ре­

лигии в авторском понимании ее. Эта книга не оказала на меня ни­ какого влияния. «Комментарию> Паркера вдохновляли морально, но

для тех, кто не верил в общеизвестные христианские догматы, эта книга была бесполезной. «Аналогия» Батлера показалась мне черес­ чур мудреной и трудной, ее надо было перечитать раза четыре-пять, чтобы правильно понять. Мне думалось, что она написана с целью обратить атеистов в веру. Приведеиная в ней аргументация в пользу существования бога была для меня излишней, так как я уже прошел

через стадию неверия; а доказательства того, что Иисус - единст­

венное воплощение бога на земле и посредник между богом и чело­

веком, не nроизвели на меня впечатления.

Однако м-р Коатс не был человеком, который легко мирится с nоражением. Он сильно nривязался ко мне. Однажды он увидел ви­ сящее у меня на шее ожерелье .вишнуита из тулассийского бисера.

Он считал это суеверием, и это покоробило его.

142