Главная цель - клетка

— Евгений Давидович, все, кто хоть немного интересуются наукой, наслышаны о том, что XX век стал «золотым веком» био­логии. Весной 2003 г. мир отметил 50-летие открытия ДНК. Озна­чает ли это, что революция в науках о живом позади и фундамен­тальных открытий в обозримом будущем не стоит ожидать? Как Вы оцениваете биологические перспективы XXI века?

— Я убежден, что в недалеком будущем нас ждут открытия, еще оолее удивительные, чем те, что принес нам XX век. Конечно, в ис­текшем веке в биологии произошел подлинный прорыв, и триум­фальные достижения следовали одно за другим, буквально сметая наши прежние представления о таинствах живого, но тем не менее iitot «золотой век» представлял собой пусть и очень плодотворный, но исего лишь промежуточный этап большого пути, который начался давно и будет продолжаться еще долго. Мы по-прежнему задаем себе иопрос, над которым бились многие светлые умы, — что такое жизнь, как она устроена? На него пытались ответить и Жан Батист Ламарк, и Чарлз Дарвин, и выдающийся физик, один из создателей квантовой механики, лауреат Нобелевской премии Эрвин Шрёдингер.

В самом конце XX века удалось осуществить то, что я бы назвал великой мечтой, «теоремой Ферма» в биологии — была установ­лена структура генома человека. И это создало прочную основу для дальнейшего движения вперед, к пониманию того, что есть жизнь.

21

• И это Вы готовы считать вершиной достижений биологии XX веке?

• Расшифровка генома человека, а также геномов многих др] гих организмов породила уникальный по богатству и разнообразш массив информации, создала невиданные предпосылки к объед! нению всей разрозненной информации, накопившейся за многи годы исследования живого представителями разных направлений науки. В этом смысле (как могучий стимул к объединению осмыслению всех прежних результатов) расшифровка генома чело! века может считаться эпохальной вехой в биологии. Но эт все-таки не конец пути, а, скорее, промежуточный финиш, важ ный этап на пути к новым открытиям в новых направлениях наую о жизни. Их с каждым годом становится все больше, и это отраже| ние объективной реальности — быстро развивающаяся наука неиз бежно делится на многочисленные области, которые подробно из-! учают отдельные ее аспекты, используя свои подходы, методику технику.

• То есть, возвращаясь к исследованиям генома, это и гене­ тика (которая сама в последние годы разделилась на несколько на­ правлений), и морфология, и молекулярная биология, и биохи-] мия, и ряд других научных дисциплин, возникающих прямо наших глазах?

• Совершенно верно, но только ни в коем случае нельзя воспри-| нимать изучение генома и все эти направления как что-то отдель-1 ное, оторванное от других исследований живого. Геном — неотъ-1 емлемая часть клетки, которая взаимодействует с клеткой, откликается на ее сигналы и управляет ее поведением. Повторю, расшифровка генома прежде всего создает уникальную возмож-| ность приступить сегодня к сбору и систематизации разрозненной' информации, накопившейся в биологии за столетия.

• А что, по Вашему мнению, наука уже в состоянии все это) объединить и объяснить?

• Увы, пока нет, но уже есть немало фрагментов, которые сего­ дня просто необходимо «интегрировать», вписать в единую кар­ тину. Вопрос в том, как это правильно сделать. Можно сказать, что до конца XX века в науках о живом господствовал редукциони­ стский подход, т. е. целое расщепляли на фрагменты: геном — на гены, клетку — на белки и другие составные части. И каждый из этих фрагментов изучали в отдельности в надежде потом, когда на­ ступит подходящий момент, собрать их воедино и понять, как устроена жизнь. Похоже, собрать осколки в единую картину будет нелегко. Сейчас мы осмысливаем результаты расшифровки ге-

22

нома, и, когда эта работа будет завершена, мы просто обязаны бу-цем перейти к новому, интегрирующему этапу познания — к син­тезу данных. И я думаю, что все начавшееся столетие, если говорить о биологии, будет веком клетки — «атома» жизни, ее кир­пичика, неделимой единицы жизни.