Роланд Антропология права

Эта дифференциация есть не что иное, как продолжение единства, которое отрицает единообразие. Действительно, с одной стороны, общественные, политические и юридические деления толкуются как дополнительные и присущие модели отношений, которую мы называем общинной моделью и которая не является ни коллективистской, ни индивидуалистской. С другой стороны, видимый мир, т. е. сообщество живых существ, не отделен от невидимого мира — главного бога, божеств и предков. Божества нуждаются в людях так же, как люди нуждаются в божествах; когда человек умирает, он не попадает ни в рай, ни в ад, но остается на земле, становясь отныне частью невидимого мира.

Таким образом, африканский образ мышления является не идеалистическим, не материалистическим, а реалистическим, поскольку видимое и невидимое, субъект и объект, природа и культура совместно участвуют в порядке реальности. Специфичность этого образа мышления оказывает свое влияние на африканское право. В этом смысле «прибегнуть к праву» отнюдь не означает сослаться на комплекс нормативных актов, принятых заранее и носящих общий и абсолютный характер. Это означает, скорее, истолковать в каждом конкретном случае поведение человека и определить границу между устремлениями отдельных людей и потребностями жизни в обществе.

Кроме того, поскольку единство и взаимодополняемость должны превалировать над разделением и противостоянием, часто утверждается взаимозависимость между людьми и имуществом, которая выражается в двойном движении: персонализации имущества и «овеществлении» людей. Персонализация имущества имеет место в той мере, в какой различное имущество имеет различный статут. Имущество может различаться по его принадлежности: некоторые виды имущества принадлежат отдельным людям и могут свободно обмениваться; другие тесно связаны с личностью своего владельца, определяют его функции и не могут передаваться. Таким образом, виды имущества различаются по их предназначению: одни из них могут свободно циркулировать, тогда как другие могут выйти за пределы владеющей ими группы только в четко определенных обстоятельствах и формах (в принципе, земля является «родовым» имуществом, т. е. она не может выйти из владения родовой группы: это семейная, непередаваемая другим лицам собственность). С другой стороны, может иметь место «овеществление» людей. Оно происходит в результате перехода индивидуума из своей первоначальной группы в какую-либо другую, в связи с чем он утрачивает свою личность: военнопленный; приданое к свадьбе или выкуп за невесту призваны символизировать союз между двумя семьями, но они являются также чем-то вроде материальной компенсации группе, которая «потеряла» женщину.

Наконец, такое же враждебное отношение к делению наблюдается и в толковании времени. Понятие времени меньше используется для обозначения расстояния между прошлым, настоящим и будущим, оно служит, скорее, для их связывания в вечность. Другими словами, речь идет не о последовательности, а о непрерывности. Например, при определенных обстоятельствах кузнецы племени догонов собираются по трое: один ребенок, один старик и один взрослый мужчина. Каждый из них по очереди ударяет молотом по наковальне. Этими тремя идентичными жестами они как бы связывают настоящее, прошедшее и будущее, которые олицетворяет каждый из них. Это повторяющееся время является мифом, посредством которого общество как бы утверждает свое тройное господство.

Господство над временем, людьми и пространством. Время, люди и пространство — вот три области, над которыми африканские общества господствуют благодаря своему мифическому образу мышления.

Господство над временем влечет за собой господство над смертью. Систематически обращаясь к далекому прошлому, миф идеально стирает искажения, вызванные историческими переменами. Он напоминает первоначальное устройство общества, указывая каждому человеку место, которое он занимает внутри каждой из групп, к которым он принадлежит, с тем, чтобы эти группы могли сохраниться, несмотря на браки и смену поколений. Только человек эфемерен, общество переживает его.

Господство над индивидуумами через мифы также позволяет обществу воспроизводиться: в принципе, традиционные социальные деления не должны оспориваться индивидуумами.

Господство над пространством обычно проходит через господство над индивидуумами: в зависимости от группы, к которой принадлежит тот или иной индивидуум, он получает право на различные способы использования земли. Эти три вида господства комбинируются по парам с тем, чтобы обеспечить достижение двух основных целей: преемственности и сбалансированности общества.

Господство над временем и над людьми обеспечивает общественную преемственность. Человек прежде всего определяется его местом в группе, поскольку только группа является гарантом постоянства. Качество члена группы приобретается лишь благодаря генеалогической связи или связи с определенным местом жительства или, что еще лучше, обеим этим связям. Люди племени база (Камерун) имеют иерархию статусов: на вершине находятся нгвеле («чистые»), объединенные кровными и жительственными связями; затем идут члены племени, объединенные лишь кровной связью, и, наконец, бет лонг («иностранцы»), имеющие лишь связи по месту жительства (иммигрант, временно проживающий иностранец, клиент, раб). Каждому статусу соответствуют свои права, идущие также в нисходящем порядке.

Воспитание индивидуума ориентировано на его включение в группу, для которой он предназначен: инициация, различные обряды преследуют цель поднять престиж этой группы в его глазах. Равным образом основные виды деятельности и ремесла (например, ремесло кузнеца) окружены особым мифическим ореолом. Во всех случаях имеет место идеал господства над временем. Длительность может не играть никакой роли благодаря отрицанию хронологического времени. Так, например, умерший не считается исчезнувшим навсегда: если он становится предком, он продолжает присутствовать в мире живых и является объектом поклонения. Однако длительность может быть также преодолена благодаря процессу господства над течением времени. Этим объясняется значение, которое обычно придается генеалогии. Благодаря генеалогии (иногда даже фальсифицированной) легализуются связи по восходящей и нисходящей линиям, определяется место нынешнего поколения в хронологии, поскольку это поколение оказывается тесно связанным с прошлыми и будущими поколениями.

Одновременно с социальной преемственностью необходимо также обеспечить сбалансированность общества. Эта цель идеально достигается за счет господства над пространством и людьми.

Господство над пространством не обязательно означает, как это имеет место в наших обществах, господство над определенной территорией. Более важным представляется гибкое толкование пространства в зависимости от потребностей группы с тем, чтобы сохранить сбалансированность институтов. Действительно, идея пространства в большой степени зависит от общественных ценностей и институтов. Например, у племени тив (Нигерия) идея пространства вытекает из генеалогии: каждый род обитает и перемещается в пространстве в зависимости от места, которое он занимает внутри общества по сравнению с другими родами. Поскольку организация пространства в большой степени зависит от социальной иерархии, легко понять, что в конечном итоге она основывается на правилах, регулирующих господство над индивидуумами. Эта связь делает в принципе очень эффективным общественный контроль: индивидуум, исключенный из своей социальной группы, отлучается также и от использования пространства, в результате чего выживание становится для него трудной, а подчас и невозможной проблемой.

Из комплекса этих идей рождается специфическое понятие источников права.

§ 2. Источники африканского права

Источники права в традиционной Черной Африке аналогичны тем, что приняты в наших обществах: закон, обычай, судебное и доктринальное толкование. Однако специфика африканских воззрений на мир и на общество порождает оригинальные их толкования.

Миф и закон. Мифы дают фундаментальные объяснения создания вселенной, рождения жизни в обществе и определяют основные правила, регулирующие эту жизнь. В целом можно сказать, что мифы объединяют те области, которые современное мышление отделяет друг от друга; один и тот же миф может объяснить, почему луна находится на таком расстоянии от земли и почему какой-либо человек должен взять жену именно в той социальной группе, а не в какой-либо другой. Очень часто речь в них идет о временах очень отдаленных от нас, когда люди и животные могли говорить друг с другом. Из мифов рождаются правила, регулирующие жизнь в обществе: моральные, религиозные, юридические. Таким образом, внимательное чтение мифов позволяет создать себе представление о содержании юридических норм и обычаев, свойственных тому или иному обществу.

Как правило, в мифах о зарождении вселенной и общества говорится об изначальном хаосе, который боги и люди стремятся преодолеть.

Например, для догонов вначале было яйцо мира, внутри которого находились две пары близнецов. Одна пара должна была стать стражем порядка, а другая занималась тем, что создавала беспорядок. Двое близнецов первой пары вступили в идеальный брак, соединились и дали жизнь новому поколению близнецов. Что касается другой пары, то близнец мужского пола вышел из яйца до срока, покинув таким образом близнеца женского пола, с которым он должен был вступить в брак, что и привело к беспорядку в мифическом мире. Покидая яйцо мира, этот близнец-дез- организатор прихватил с собой несколько семян и кусочек плаценты. Позднее из этого кусочка плаценты он создал землю и, поскольку у него не было самки, он соединился с этой землей. Этот союз противоречил закону (он должен был жениться на своей сестре) и одновременно был нечистым (близнец соединился со своей родительницей, поскольку земля представляла собой лишь производное от плаценты, из которой он сам был рожден). Кража семян и порочность этого союза дали повод паре близнецов—стра- жей порядка для вмешательства в дела на земле.

В силу реализма африканского образа мышления этот мифический мир непосредственно переходит в видимый мир: некоторые юридические правила являются ничем иным, как воспроизведением мифического повествования. Так, например, обстоит дело с родственными связями по материнской линии и с отношениями между племянником и единоутробным дядей, которые часто отмечены некоторой враждебностью. Для догонов единоутробный дядя ассоциируется с близнецом, который покинул свою пару, не женившись на ней: взяв жену вне своего рода, он покинул свою сестру. Сын этой последней, т. е. племянник, должен, следовательно, наказать его за это дерзким поведением или ритуальными кража-

Многие этнологи, задававшие коренным жителям вопрос о рациональности того или иного обычая, получали следующий ответ: «Мы поступаем так, потому что так поступали наши родители». Ответ, данный в начале нашего века представителем племени инуитов иглуликов К. Расмунсену, ясно указывает на конфликт между логикой наблюдателя, основывающейся на рациональности, и логикой туземца, основанной на опыте: «Слишком много мыслей порождают лишь беспорядок... Мы, инуиты, не претендуем на то, чтобы дать ответ на все загадки. Мы повторяем древние истории так, как нам их рассказали, и теми словами, которые мы помним...

Вы всегда хотите, чтобы сверхъестественные вещи имели какойнибудь смысл, а мы не беспокоимся по этому поводу. Мы довольны тем, что мы этого не понимаем».

Это отнесение происхождения обычая в мифическое прошлое характеризует второй признак обычая: его спонтанность. Как правило, появление обычая не связано с какой-либо датой земного времени в памяти тех, кто соблюдает этот обычай: обычай принимается таким, какой он есть, уже сформировавшимся, никто не может сказать, что он присутствовал при его рождении. Наконец, обычай является обязательным. Это происходит не только потому, что по самой своей природе он основан на повторяемости, а скорее потому, что, нарушая обычай, человек рискует навлечь на себя гнев сверхъестественных и могущественных сил, а также гнев сообщества живых людей.

Толкование права и урегулирование конфликтов. Юридические правила, порожденные мифами, и обычаи могут для лучшего своего применения потребовать толкования. Обычно в качестве толкователей выступают именитые члены общества и старейшины, которые должны (чаще всего при урегулировании конфликтов) напоминать фундаментальные правила или выводить их из наблюдаемой манеры поведения. С тем чтобы актуализировать идеальный порядок в настоящем времени и обеспечить его превосходство над беспорядком пережитого, институт, осуществляющий право, действует по так называемому принципу накопления источников. Ни один новый источник не может заменить какойлибо уже существующий источник права: он добавляется к уже существующим источникам, никоим образом не отменяя их.

Однако в идеальном варианте человек не является единственным существом, способным конкретизировать право посредством какой-либо санкции: посредничество духов добавляется к посредничеству людей. Духи предков являются стражами мифа и обычаев и способны непосредственно вмешиваться в дело, навлекая на виновного болезнь или смерть. Человек может попросить их об этом путем проклятия своего недруга, что приведет к такому же результату. Этим объясняется особое значение, которое в некоторых обществах придается проклятиям, выраженным ритуализи-

рованными формулами и жестами1; как и добро, зло должно обратиться на того, кто его породил, и духи помогут этому процессу или же сами начнут его, если они сочтут себя оскорбленными нарушением правил, которые должны соблюдать живые.

Рассматривать конфликт означает предпринимать изучение порядка пережитого.

Раздел 2. Пережитый юридический порядок

Любое общество имеет идеальный юридический порядок, который не может оставаться нетронутым, когда он вписывается в порядок пережитого. Гармония и сбалансированность приобретают свой подлинный смысл только тогда, когда они сталкиваются с напряжением и конфликтами реального мира. Традиционные общества также не обходятся без напряжения и конфликтов, хотя они и пытаются предупредить их или урегулировать их наименее болезненными для общества методами. Равным образом взаимодополняемость между социальными группами не исключает положения, в котором каждая из этих групп является носителем специфических ценностей, которые могут входить в противоречие. Как правило, одна из этих групп доминирует, а другие просто живут, самовыражаясь в завуалированных формах. Общественный контроль, осуществляемый правом в порядке пережитого, преследует цель управлять конфликтами либо путем восстановления первоначального порядка, либо путем создания нового порядка при условии максимально возможного соблюдения принципов, содержащихся в идеальном порядке. Этот контроль осуществляется в рамках трех фундаментальных отношений, в которых участвует любой субъект права, что влечет за собой некоторое число юридических последствий.

§1. Сочетание тройного господства

итрех фундаментальных отношений

Три фундаментальных отношения: человек, вещь, бог. В традиционных африканских обществах субъект права оказывается вовлеченным в три серии отношений, которые сочетаются с тремя видами господства, которые мы определили выше.

Первым отношением является отношение человека к человеку. Оно обусловлено местом индивидуумов в обществе и уровнем,

1 Даже в нашем современном обществе случается, что люди клянутся жизнью дорогих им лиц. Кроме того, мы никогда не проклинаем просто так, не задумываясь, человека, по отношению к которому мы испытываем злость. Не следует также забывать и о присяге, которую всегда приносят перед судом.

Каждое социально-юридическое поле в соответствии со своей собственной формулой использует эти три пары типов отношений и господства: используется каждая из пар, но с разной интенсивностью. В земельном праве два непосредственных отношения: это отношение человек—вещь, которое устанавливает способы использования земли, и отношение человек—человек, которое вписывает в пространство социальные иерархии. Что касается отношения человек—бог, то оно служит для узаконения юридического акта, порожденного двумя предшествующими видами отношений, и для его защиты посредством юридических представлений, т. е. путем обожествления земли и ритуализации ее использования. Так, например, догоны говорят, что «... оплакивать умершего — это то же самое, что сеять семена». Это означает, что узы, связывающие человека с землей, связывают его также и с предками. По мнению племени агни, «... не человек владеет землей, а земля владеет человеком». Эти поговорки выражают механизм диалектизации через общие религиозные верования отношений человек—человек и человек—вещь, определяющих юридический акт посредством отношения человек—бог.

В политической сфере отношение человек—человек определяет полномочия властей, отношение человек—вещь служит для организации средств и инструментов власти, в то время как отношение человек—бог узаконивает власть, освящая ее.

Можно согласиться с Э. Ле Руа в том, что сложность этих механизмов является одним из следствий устного характера юридического общения. В традиционном праве отсутствует письменное доказательство обоснованности юридического акта. Поэтому необходимо его подкрепить путем задействования нескольких взаимосвязанных отношений. Так, например, в земельном праве очень рискованно для сторон ставить под сомнение юридические акты по причине санкций, которые обязательно последуют за возможным нарушением отношения человек—бог и к которым добавятся санкции, вытекающие из обычаев земельного общества. Короче говоря, устное юридическое общение не является «менее надежным», чем общение письменное, но оно организует совершенно подругому защиту юридических актов.

Исходя из этих трех фундаментальных отношений нам предстоит теперь изучить характеристики права, конкретно пережитого традиционными обществами.

§ 2. Характеристики пережитого права

Пережитое право традиционных обществ имеет три основных характеристики: реализм, стратификацию и конфликт, которым соответствуют отношения человек—вещь, человек—бог, человек—человек.